Бьют родители: Что делать, если родители орут на меня матом, бьют, не кормят?

Что делать, если родители орут на меня матом, бьют, не кормят?

Вы спрашиваете — «Мел» отвечает

Истории о том, что родители не могут договориться с ребенком на словах и начинают применять силу, все еще не дикость, а скорее обыденность. Но противостоять подобному нужно, и дети тоже могут это сделать. Куда несовершеннолетний может обратиться с жалобой на домашнее насилие и где искать защиты, если дом перестал быть самым безопасным местом, рассказывает юрист Сергей Комаров.

Рассылка «Мела»

Мы отправляем нашу интересную и очень полезную рассылку два раза в неделю: во вторник и пятницу

Вопрос. Что делать, если родители орут на меня, кроют матом и бьют? Прошлым летом две недели не давали есть. Я питался за свои деньги. Есть ли какой-нибудь телефон защиты детей? Фотографии синяков есть, но доказать, что это сделала мама, не могу, так как даже друзьям сказал, что просто подрался на улице.

Ответ. Из описанной ситуации следует, что несовершеннолетний ребёнок подвергается не только физическому насилию, но и психологическому.

Действующей Конституцией РФ, а именно статьей 67.1, установлено, что дети являются важнейшим приоритетом государственной политики России. Государство создает условия, способствующие всестороннему духовному, нравственному, интеллектуальному и физическому развитию детей, воспитанию в них патриотизма, гражданственности и уважения к старшим. Государство, обеспечивая приоритет семейного воспитания, берет на себя обязанности родителей в отношении детей, оставшихся без попечения.

Согласно пункту 2 статьи 9 Федерального закона от 24.06.1999 N 120-ФЗ «Об основах системы профилактики безнадзорности и правонарушений несовершеннолетних», органы и учреждения в пределах своей компетенции обязаны обеспечивать соблюдение прав и законных интересов несовершеннолетних, осуществлять их защиту от всех форм дискриминации, физического или психического насилия, оскорбления, грубого обращения, сексуальной и иной эксплуатации, выявлять несовершеннолетних и семьи, находящиеся в социально опасном положении.

Можно обратиться за помощью по всероссийскому телефону доверия для детей, подростков и несовершеннолетних. Там вам окажут первичную психологическую помощь — на анонимной основе. Также специалисты этой службы могут помочь вам обеспечить полную защиту и восстановить нарушенные права, но тогда придется нарушить анонимность и подключить органы опеки. В случае выявления угрозы жизни и здоровью опека заберет вас у родителей и обеспечит безопасность.

Информация о побоях передается опекой в правоохранительные органы, где решается вопрос о возбуждении уголовного дела, в случае если будет выявлен состав преступления.

Все имеющиеся доказательства (фото и аудио) послужат для формирования доказательной базы, а суд и следственные органы самостоятельно будут решать вопрос о их относимости и допустимости. Вам не стоит думать и переживать о доказательной базе — это работа сотрудников следствия.

Самое главное — не замалчивать ситуацию, подробно и честно рассказать о всех фактах нарушения прав и не бояться попросить помощи.

На страже интересов ребенка стоит громадный государственный аппарат, который в любой момент готов и обязан оказать защиту в случае, когда это необходимо.

Если есть угроза жизни и здоровью

Ссылайтесь на ст. 77 «Семейного кодекса Российской Федерации» от 29.12.1995 N 223-ФЗ. При непосредственной угрозе жизни ребенка или его здоровью орган опеки и попечительства вправе немедленно отобрать ребенка у родителей (одного из них) или у других лиц, на попечении которых он находится.

При изъятии ребенка из семьи орган опеки и попечительства обязан незамедлительно уведомить прокурора, обеспечить временное устройство ребенка и в течение семи дней после вынесения органом исполнительной власти субъекта Российской Федерации либо в случае, если законом субъекта Российской Федерации органы местного самоуправления наделены полномочиями по опеке и попечительству в соответствии с федеральными законами, главой муниципального образования акта об отобрании ребенка обратиться в суд с иском о лишении родителей родительских прав или об их ограничении.

Куда еще можно сообщить

• В орган прокуратуры — о нарушении прав и свобод несовершеннолетних;
• В комиссию по делам несовершеннолетних и защите их прав — о выявленных случаях нарушения прав несовершеннолетних на образование, труд, отдых, жилище и других прав, а также о недостатках в деятельности органов и учреждений, препятствующих предупреждению безнадзорности и правонарушений несовершеннолетних;
• В орган опеки и попечительства — о выявлении несовершеннолетних, оставшихся без попечения родителей или иных законных представителей либо находящихся в обстановке, представляющей угрозу их жизни, здоровью или препятствующей их воспитанию;
• В орган управления социальной защитой населения — о выявлении несовершеннолетних, нуждающихся в помощи государства в связи с безнадзорностью или беспризорностью, а также о выявлении семей, находящихся в социально опасном положении;
• В орган внутренних дел — о выявлении родителей несовершеннолетних или иных их законных представителей и иных лиц, жестоко обращающихся с несовершеннолетними и (или) вовлекающих их в совершение преступления, других противоправных и (или) антиобщественных действий либо склоняющих их к суицидальным действиям или совершающих по отношению к ним другие противоправные деяния, а также о несовершеннолетних, в отношении которых совершены противоправные деяния либо которые совершили правонарушение или антиобщественные действия;
• В уголовно-исполнительные инспекции — о выявлении состоящих на учете в уголовно-исполнительных инспекциях несовершеннолетних осужденных, нуждающихся в оказании социальной и психологической помощи, помощи в социальной адаптации, трудоустройстве, о выявленных случаях совершения ими правонарушения или антиобщественных действий, нарушения ими установленных судом запретов и (или) ограничений, уклонения несовершеннолетних осужденных, признанных больными наркоманией, которым предоставлена отсрочка отбывания наказания, от прохождения курса лечения от наркомании, а также медицинской реабилитации либо социальной реабилитации или уклонения несовершеннолетних осужденных от исполнения возложенных на них судом обязанностей;
• В орган управления здравоохранением — о выявлении несовершеннолетних, нуждающихся в обследовании, наблюдении или лечении в связи с употреблением алкогольной и спиртосодержащей продукции, наркотических средств, психотропных или одурманивающих веществ;
• В орган, осуществляющий управление в сфере образования — о выявлении несовершеннолетних, нуждающихся в помощи государства в связи с самовольным уходом из организаций для детей-сирот и детей, оставшихся без попечения родителей, образовательных организаций или иных организаций, осуществляющих обучение, либо в связи с прекращением по неуважительным причинам занятий в образовательных организациях;
• В орган по делам молодежи — о выявлении несовершеннолетних, находящихся в социально опасном положении и нуждающихся в этой связи в оказании помощи в организации отдыха, досуга, занятости;
• В орган службы занятости — о выявлении несовершеннолетних, находящихся в социально опасном положении и нуждающихся в этой связи в оказании помощи в трудоустройстве, а также о несовершеннолетних, оставивших образовательную организацию в установленных Федеральным законом от 29 декабря 2012 года N 273-ФЗ «Об образовании в Российской Федерации» случаях и нуждающихся в этой связи в оказании помощи в трудоустройстве.

Задавайте свой вопрос «Мелу», а редакция найдёт того, кто сможет на него ответить. Пишите в наши соцсети — мы читаем все сообщения на страницах в фейсбуке, «ВКонтакте» и «Одноклассниках». Ещё можно написать нам в инстаграме. Кстати, мы не раскрываем имена, так что вопросы могут быть любыми (не стесняйтесь!).

За помощь в подготовке материала благодарим нашего стажёра Татьяну Назарову. Фото: Shutterstock / snob

Если рядом бьют ребенка. Что делать?

Это не самый простой вопрос. Если мы видим, что преступление (а физическое насилие – это всегда преступление) совершают, скорее всего, посторонние для ребенка люди, мы обязаны вмешаться. В этой ситуации рядом нет родителей, которые могли бы отстаивать интересы ребенка. Если есть возможность – вызываем полицию. Если времени ждать нет, а угроза реальна, стоит вмешаться самим.

Возможно, вы единственный человек, кто сможет в этой ситуации помочь ребенку.

Большинство взрослых поступят именно так, и здесь всё вроде бы понятно.

Сообщить в полицию о регулярном насилии в отношении несовершеннолетнего – также наша обязанность. Если у вас за стенкой регулярно слышны крики, детский плач, звуки, характерные для драки, вы обязаны сообщить в полицию о возможном преступлении в отношении несовершеннолетнего. Даже если насилие совершают родители или другие близкие ребенку люди. И это можно сделать даже анонимно.

Сложнее принять решение, нужно ли вмешаться, если жестокость в отношении ребенка проявляют его родители или близкие люди. Ведь именно они должны отвечать за безопасность и здоровье ребенка, за его психологическое благополучие. Но, к сожалению, у родителей не всегда хватает мудрости, терпения, знаний, душевных сил, чтобы в сложных ситуациях действовать как Родитель – осознанно и с уважением.

Важно понимать, что в большинстве случаев родители любят своих детей и желают им лучшей жизни, чем у них самих. Применение насилия – это, как правило, акт отчаяния, когда других способов заставить ребенка вести себя определенным образом родитель не находит. И тогда всплывают самые примитивные способы, заложенные когда-то в традициях воспитания, – насилие. Дать подзатыльник, надрать уши, поставить на колени в угол – что может быть эффективнее, чтобы показать, кто тут самый сильный?

Этот способ может сиюминутно остановить нежелательное действие ребенка, заставить его подчиниться. Но не изменит его поведение в целом. Большинство детей, которых физически наказывали, например, за порванные вещи, испорченный диван или «двойку» в дневнике, подтверждали, что и потом совершали подобные проступки. И каждый раз были биты за это. Поведение не изменилось. Но дети научились врать родителям, скрывать свои оплошности, прятать дневник. Они усвоили правило «кто сильнее, тот и прав».

Если копнуть еще чуть глубже, становится понятно: чтобы с уважением отнестись к другому человеку, тем более к ребенку, нужно уважать себя. Если человек допускает насилие по отношению к себе или же его детство было наполнено жестокостью и неуважением, сложно ожидать от него другой стратегии решения конфликтных ситуаций.

Что же делать, если рядом с вами мама орет на ребенка и долбит его по голове? С одной стороны, это наверняка уже сложившаяся система отношений, и вмешательство случайного прохожего едва ли изменит ситуацию. Сомнительно, что находящаяся в состоянии аффекта мама станет слушать чьи-то нравоучения. И даже предложение помочь убедить ребенка, скорее всего, она воспримет в штыки. Но… В этот момент она отвлечется от ребенка, отвечая на чей-то вопрос, и выйдет из состояния истерики. Нарушит привычный стереотип поведения.

Конечно, в этот момент агрессия будет обращена на того, кто вмешался. Но тем меньше ее достанется ребенку. И практически не важно, что у неё спросят: который час или как пройти на улицу Ленина. Важно вывести её из этого состояния. И уже после того, как она ответит, можно в зависимости от ситуации напомнить о том, что побои – это преступление. Тем более в отношении несовершеннолетнего. Или же проявить сочувствие, отметить, как тяжело быть родителем и что иногда просто нет сил поступать правильно.

Но в любом случае, если окружающие начнут транслировать негативное отношение к насилию, родитель будет понимать, что это – не норма. И что он не справился как родитель и ему нужна помощь.

Есть много примеров того, как на наших глазах формируется социальная норма. Например, отношение к спорту и здоровому образу жизни. Еще 15–20 лет назад тех, кто бегает по утрам или следит за своим питанием, были единицы. А сейчас это стотысячные движения бегунов и переполненные фитнес-центры. Не так давно курение было практически нормой для большинства, а сейчас на закурившего на улице окружающие смотрят неодобрительно.

Отношение к насилию в воспитании детей тоже меняется, хотя и гораздо медленнее. Но мы можем внести в это свой вклад осознанной родительской позицией и формированием нетерпимости к насилию.

Про людей. История девушки, которую избивали родители — FONAR.TV

Иллюстрация Иры Карповой для Fonar.tv

Разве так поступают, когда любят?

— Я родилась на Украине, в Бердянске. Это солнечный и тёплый город. Потом меня увезли в холодную-холодную даль — в Якутию (улыбается — прим. Ф.) . Моя мама жила там всю жизнь, так что [переезд] был неизбежен.

— Какое твоё первое детское воспоминание?

— Я не знаю, насколько оно правдивое. Я помню, что собирала мозаику. Знаешь, такую, где нужно вставлять фигурки. Я кидала эти фигурки в биологического отца, а он делал вид, что ловит их ртом, будто бы ест. Я спрашивала у мамы, но она такого не помнит. Может, мне это приснилось.

— Как я понимаю, тебя воспитывал другой человек, — не родной отец?

— Да, мои родители расстались, там была не очень хорошая ситуация. Меня воспитывал отчим. Они [с мамой] поженились, когда мне было лет пять. Те, кто об этом узнаёт, всегда спрашивают, не хочу ли я найти своего родного отца. Но мне с одним проблем хватает, зачем мне ещё один (смеётся — прим.Ф.) ?

— Но отчима ты считаешь отцом?

— Да. Он был всю мою жизнь. Мне мама рассказывала, что, когда они начали встречаться, я называла его Лев. Они попросили называть его папой. А я тогда спросила: если вы поженитесь, возьмёте меня в свою семью? Очень странный вопрос, конечно.

— Ева, ты сказала, что тебе хватало проблем с одним отцом…

— Да, много проблем. Так получилось, что у меня отчим страдал от насилия в семье. Его отец сильно избивал его маму и детей. Пока я была маленькой, всё было спокойно. Потом я начала взрослеть, у меня менялись взгляды, родители много работали, часто уставали, у них начали сдавать нервы. Тогда и началось это физическое и психологическое насилие. Отец стал часто бить меня большим ремнём. Бил, в основном, по верхней части бедра. Это очень больно. У меня были такие синяки, больно было даже сидеть. Если я в школе приходила в медпункт, я боялась, что медсестра это заметит, и у меня будут проблемы. Поэтому я говорила, что упала с лестницы.

— А с чем это связано? За что он тебя бил?

— Да, за банальное: что-то не сделала по дому. К тому же, у меня были проблемы с учёбой — я не очень хорошо училась, вот за оценки бил. Потом родилась сестра. У нас с ней разница в 11 лет. Получалось так, что я с ней постоянно сидела. Если я хотела погулять, то мне говорили, что я эгоистка, только о себе и думаю. Я была ещё немного пухлым ребёнком, постоянно сидела дома с сестрой. В какой-то момент мне даже стало казаться, что я реально чья-то мать. Мне говорили, что я не заслуживаю того, чтобы меня слушали, что муж будет меня бить, что я вырасту никем. И так каждый день.

Ещё я помню: у отца большие руки, а я маленькая. Когда были какие-то конфликты, он мог схватить меня этими руками за шею и поднять.

— Он и с мамой твоей так поступал?

— Он никогда её не бил. Он мог накричать на неё, говорить, что она тупая. Но никогда не трогал. Возможно, потому, что его отец избивал его маму. Он, бывало, замахнётся, но всегда останавливался.

— Мама тебя не защищала?

— Редко. Она сама могла меня за волосы потаскать. Выставляла в подъезд в майке и босиком.

— Как? За что?

— Ну, она тоже много работала и часто психовала: то я посуду не помыла, то не пропылесосила. Сейчас все причины не вспомнишь. У неё постоянно была какая-то злость. У меня подругу тоже родители били. Но не так, как меня. Мы придумали, что, когда родители бьют, нужно просто спрятаться в угол, [принять] позу эмбриона, а я ещё волосы прикрывала. В этот момент ты как будто пытаешься войти в себя. Скандалы происходили так часто… Это так меня ломало, мне казалось, что я им не нужна. Разве так поступают, когда любят?

Иллюстрация Иры Карповой для Fonar.tv

Что будет, если я прыгну?

— Возможно, я не попадала в больницу по счастливой случайности. Я бы не сказала, что меня били в умеренную силу. Думаю, что у них был какой-то ограничитель, — дальше кулаков, ремня или полотенца [не заходило]. Один раз мама психанула и кинула в меня кресло на колёсиках. Оно не тяжёлое. Не попала.

— Родители и с сестрой твоей также поступали?

— Нет.

— Как ты думаешь, почему вся агрессия и отца, и мамы сводилась к тебе?

— Сложно понять, если честно. Отец не знал другого воспитания. Он считал, что я понимаю только кулаками, только силой, что мне нельзя ничего объяснить. Меня надо отлупить, и тогда я пойму. Он постоянно так говорил.

Мы с ним обсуждали один случай. Очередной скандал. Он меня бьёт. В какой-то момент я устала от этого. Я стояла, мне было больно, я не плакала и просто сказала ему фразу: «Это всё, что ты можешь мне сделать?»… Он начал бить ещё сильнее…

— Ты не могла ни к кому обратиться? К бабушкам и дедушкам? Учителям?

— Бабушка и дедушка уехали, когда вышли на пенсию. Я могла рассказать бабушке, но она ничем не могла помочь. [Она говорила]: просто терпи и всё. Мне кажется, что я вытянула 11 класс лишь на мысли, что скоро это всё закончится. И реально терпела. Уже дошло до того, что мне снилось, как я битой его бью. Такая была ненависть.

[Будучи] ребёнком, ты боишься всего. Вчера был скандал, ты ревела до девяти утра, а потом идёшь в школу. Там никто не знает об этом, никто не интересуется. Мне постоянно хотелось об этом рассказать, но всем было всё равно. Потом ты не знаешь, как они воспримут, ты боишься последствий. Да, мне хотелось, чтобы люди узнали.

Мы жили на четвёртом этаже, я любила смотреть в окно. Постоянно думала: а что будет, если я [тут должен был быть глагол, но мы не можем его привести, так как сотрудники Роскомнадзора могут посчитать его за способ суицида]. Я не [тут должно было быть словосочетание, которое является возможным способом суицида, поэтому по требованиям Роскомнадзора мы его не приводим], ничего такого не делала, но были моменты, когда очень сильно себя кусала, выливала на себя воск от свечи. Не знаю, может, чтобы почувствовать боль? Что-то тяжело стало… (улыбнулась — прим. Ф.).

Даже сейчас я боюсь

— Ты переехала в Белгород учиться. Как отразились твои отношения с родителями на твою жизнь здесь?

— На самом деле я была очень запуганной. Я постоянно чего-то боялась. Ходила и смотрела вниз. В какой-то момент я спросила себя: почему я всегда смотрю вниз? Мне настолько непривычно было смотреть вперёд. Я заставляла себя. Я постоянно проговаривала про себя, что мне нужно сделать или спросить. Старалась меньше разговаривать с людьми.

— Ситуации, которые ты не прогнозировала, вызывали у тебя стресс?

— Да, я просто могла неделями сидеть дома и думать, как это было ужасно (та или иная непредвиденная ситуация — прим. Ф.) . Помню, у меня было платье. Мы с подругой пошли гулять, мне казалось, что все на меня смотрят. Мне было максимально некомфортно. Я боюсь, что меня осудят. Даже сейчас я боюсь заходить в некоторые заведения. Недавно мой молодой человек пригласил меня в одно городское кафе. Он меня 20 минут уговаривал туда зайти. Я считала, что я слишком плоха для этого места.

— Сейчас легче?

— Да, сейчас всё нормально. Благодаря друзьям и поддержке молодого человека я уже не отличаюсь — если можно так сказать — от обычного человека. Здесь мне стало лучше, спокойнее. Но всё же это чувство [беспокойства] долго меня преследовало.

— Молодой человек — противоположность отца?

— С парнем мне повезло (улыбается — прим. Ф.). Всё очень сошлось. Я определённо знала, что не хочу таких же отношений, как у мамы с отцом. Я не понимала, как они друг друга любят. Мне казалось, что я белая ворона в семье, никому не нужна. Психологически было тяжело. Когда каждый день говорят, что ты какая-то не такая…

У него [молодого человека] в семье всё по-другому. Я переучиваюсь. Я могу сказать что-то грубое, если я раздражена. Могу накричать. Такое поведение — не окей.

Иллюстрация Иры Карповой для Fonar.tv

— Ты боишься, что в тебе тоже есть эта агрессия?

— Да. Раньше было хуже, агрессия проявлялась чаще. Сейчас я понимаю, что обижать людей, которых ты любишь, не хорошо. Даже если ты себя плохо чувствуешь, слово ранит. Я настолько привыкла, что в моей жизни столько агрессии, что она проявляется во мне.

— Как ты сейчас общаешься с родителями?

— Когда уехала, то не общалась с отцом. Я дома не была два года, потому что не хотела с ним видеться. Не хотела никак связывать себя с этим человеком. С мамой проблемы мы решили.

Мне некоторые говорят: «Ты уехала, забудь, ты слишком много негатива копишь в себе». А они не понимают. Да, их нет рядом сейчас, но я не могу от них просто так уйти. Я не могу сделать вид, что ничего не было. У меня была нулевая самооценка, от всего трясло. То, что сейчас мне лучше, — заслуга моя и людей, которые мне помогали.

— Отец просил прощения за то, что бил тебя?

— В этом году у него умерла мама, моя бабушка. Он очень тяжело переносил это. Он приезжал в отпуск сюда, мы с ним много разговаривали. Он как-то сам пришёл к мысли и попросил у меня прощения. Сказал, что будет меняться. Сам признавал, что сделал мою жизнь тяжёлой. Я впервые увидела, как он плачет.

Когда мы разговаривали, он сказал довольно обидную для меня вещь, что я выгляжу, как человек, у которого нет каких-то проблем. Я объяснила, что мне было очень плохо. Они просто ломали меня. Что меня больше всего убивало, что они делали вид, что ничего не происходит. Просто продолжали жить дальше.

Ребят, вы сломали ребёнку психику! Они даже не смогли мне помочь с травлей в школе. В пятом классе у меня даже случился нервный срыв. Кто-то из девочек принёс в класс каблуки, все стали мерить, я тоже попросила. Я уже говорила, что была полным ребёнком. Одна девочка, которая всегда меня задирала, а потом мы стали подругами (смеётся — прим. Ф.), назвала меня бегемотом. Мне стало так обидно. Я пыталась сдержать слёзы, но у меня происходит так: если я сдерживаю эмоции, то у меня всё резко перерастает в гнев. В общем, я начала её пинать. Дальше я не помнила, что происходило. Мне рассказали, что я села на неё и начала душить. У ребёнка сдали нервы.

— Ты простила отчима?

— Сложно сказать, что за такое можно простить. Я начала относиться к нему с пониманием. Видно, что он раскаивается. Я не думаю, что мы навсегда сможем забыть эти обиды. Но мне стало лучше.

***

— О чём ты мечтаешь?

— Я хочу, чтобы у меня была возможность помочь родителям финансово. Чтобы они перестали думать о деньгах.

— А для себя?

— (после продолжительного молчания) Мне хочется развиваться в разных сферах, которые нравятся. Хочу, чтобы всё было спокойно, как сейчас.

От автора

В своей жизни я не сталкивалась с домашним насилием. Те пару раз, когда меня лупили родители, были заслуженными — уж сильно я нашкодила. Да и в школе никто из одноклассников не говорил о жестоком обращении родителей. Возможно, кто-то так же, как и героиня моего материала, боялся сказать правду.

Впервые об этой проблеме я начала задумываться, когда увидела в социальных сетях движения #metoo и #янехотелаумирать. В этом году я попала на семинар Анны Ривиной, которая подробно рассказала о своём Центре по работе с проблемой насилия «Насилию.Нет». Она вместе с другими небезразличными людьми создала сайт для пострадавших, где можно узнать, как распознать насилие и что делать. У проекта есть собственное приложение, с помощью которого человек, подвергающийся домашнему насилию, может нажать на кнопку и три близких человека получат сообщения на телефон, что требуется помощь. В этом же приложении есть карта помощи. Там собраны адреса и телефоны кризисных центров по всей стране. Даже если вы так же, как и я, не сталкивались с домашним насилием, зайдите на сайт, не пожалейте своего времени. От насилия, в том числе и домашнего, не застрахован никто.

К сожалению, на карте помощи проекта нет организаций Белгородской области. Однако в действительности они есть. В Старом Осколе работает кризисный центр помощи женщинам, где оказывают материальную и психологическую помощь. В Белгороде тоже можно обратиться в кризисный центр для женщин. Он находится в Марфо-Мариинском сестричестве милосердия. Здесь предоставят временное жильё и помогут морально справиться с проблемой.

Напоследок, я хочу посоветовать вам посмотреть (если вы ещё не посмотрели) работу команды журналиста Ирины Шихман «Бьёт — значит, любит» (18+). Одна из главных мыслей этих фильмов заключается в следующем: не стыдно говорить о том, что ты — жертва насилия, стыдно быть источником этого насилия.

Нашли опечатку? Выделите текст и нажмите Ctrl + Enter.

Что делать, если за стенкой родители бьют ребёнка | Новости

На маленького мальчика, играющего в уголке подъезда с машинкой, обратили внимание неравнодушные соседи. Как оказалось, ребёнка выставили на лестницу родители, малыш мешал им выпивать в компании приятелей.

На тревожный сигнал сразу выехали сотрудники мобильной службы центра социальной помощи семье и детям “Октябрьский”. Специалисты службы совместно с сотрудниками полиции забрали малыша у сильно нетрезвых и невменяемых родителей. Мальчика поместили в городской социально-реабилитационный центр для несовершеннолетних “Росток”. В отношении матери и отца ребёнка предполагалось начать процедуру по лишению родительских прав. Однако благодаря работе сотрудников “мобильной службы” эти люди одумались и изменили своё поведение. Родители мальчика прошли лечение от алкогольной зависимости, ребёнок вернулся в семью.

Эта история — лишь одна из тех ситуаций, с которыми приходится работать специалистам социальных центров. На их базе созданы “мобильные бригады” — это служба, оказывающая помощь семьям и детям, находящимся в социально опасном положении или в трудной жизненной ситуации.

В состав такой бригады входит несколько специалистов от учреждения: специалист по социальной работе, социальный педагог, психолог и юрист. В случае необходимости с бригадой на вызов выезжают инспекторы районных комиссий по делам несовершеннолетних и защите их прав.

— Чаще всего звонят красноярцы, ставшие свидетелями чьей-то беды — на улице, по соседству, — рассказывает Маргарита Петровская, директор центра социальной помощи семье и детям “Октябрьский”.— Основная цель таких выездов — обеспечить доступность и оперативность социальных услуг для людей, столкнувшихся с проблемами. Служба выезжает даже в отдалённые уголки районов города. Благодаря работе “мобильной бригады” семейное неблагополучие удаётся выявлять на ранних стадиях, что значительно повышает результативность работы и сокращает период восстановления социального статуса семей.

“Мобильная бригада” — это прежде всего профилактика безнадзорности, социального сиротства, правонарушений и жестокого обращения с детьми. Специалисты службы оказывают неотложную помощь несовершеннолетним и их семьям, остро нуждающимся в социальной поддержке.

Иногда женщинам, страдающим от домашнего насилия, не хватает решимости. Так, о скандалах в одной из семей Октябрьского района сообщили соседи. Их напугали крики женщины, плач детей и вопли разъярённого мужчины.

Дебоширом оказался отец семейства, который, как выяснилось, в очередной раз освободился из мест лишения свободы. Мужчина угрожал и кидался на женщину с кулаками. Дети были свидетелями отвратительной сцены и рыдали. Специалисты службы сразу поместили женщину с детьми в социальный центр “Родник”, кроме того, она написала заявление в полицию — дебошир сразу был помещён в следственный изолятор. Теперь мама с детьми находится в безопасности, и у неё есть время, чтобы кардинально разрешить ситуацию.

Всего в этом году в учреждения социального обслуживания населения поступило 55 обращений от жителей города.

Если вы столкнулись со случаем жестокого обращения с детьми или отсутствия должного контроля родителей за ребёнком, можно обратиться по телефонам отделений профилактики безнадзорности учреждений соцобслуживания:

212-34-74 — Центральный район;

201-65-05 — Железнодорожный район;

246-82-23 — Октябрьский район;

220-74-11 — Советский район;

213-18-20 — Кировский район;

233-29-58 — Свердловский район;

266-60-50 — Ленинский район.

Родителей, поднявших руку на ребенка, могут посадить на два года — Российская газета

Госдума рассматривает законопроект, предлагающий ввести повышенную уголовную ответственность за избиение несовершеннолетних. Если идея пройдет, под статью могут попасть горячие родители, схватившиеся за ремень. Или несдержанные няни, силой добивающиеся повиновения от ребенка. Впрочем, эксперты весьма осторожно относятся к подобной инициативе.

Для защиты ребенка авторы проекта предлагают слегка поправить уголовные статьи «Побои» и «Умышленное причинение легкого вреда здоровью». Тогда под них гарантировано будут попадать люди, поднимающие руку на ребенка.

«Средства массовой информации с пугающей периодичностью публикуют факты избиения детей теми людьми, которые, напротив, призваны воспитывать, обучать и защищать несовершеннолетних, — говорится в пояснительной записке. — Среди них родители и нянечки, воспитатели детских садов и учителя школ. Однако по действующим нормам уголовного законодательства они могут получить в качестве наказания всего лишь штраф или иное незначительное наказание». Если же предложение пройдет, то, казалось бы, даже обычная порка за двойку станет опасным делом. Строгому папе придется искать другие методы воспитания. Иначе, как уверяют разработчики, ему будет грозить до двух лет лишения свободы.

«Законопроект направлен на совершенствование уголовного законодательства. Принятие данного законопроекта будет способствовать большей защищенности малолетних граждан», говорится в пояснительной записке.

Сейчас документ отправлен в рассылку для сбора отзывов. Он включен в примерную программу работы Госдумы на декабрь.

Впрочем, правительство инициативу не поддержало. А в Верховном суде страны указали, что документ не учитывает действующие нормы. По мнению экспертов, закон и сегодня позволяет наказывать взрослых за излишнюю жесткость к ребенку.

— В УК РФ есть статьи, устанавливающие ответственность за подобные деяния: это статьи 117 «Истязание» и 156 «Неисполнение обязанностей по воспитанию несовершеннолетнего», — сказал «РГ» эксперт Федеральной палаты адвокатов России, кандидат юридических наук Андрей Некрасов. — Это работающие статьи, по которым суды назначают наказания. В том числе в отдельных случаях — и реальное лишение свободы.

По его словам, документ не только вносит дублирующую ответственность за слишком жесткое воспитание. Он по сути еще и смягчает наказание: два года лишения свободы против существующих сейчас трех. Кроме того, не учтен механизм возбуждения уголовного дела: по указанным в законопроекте статьям дело может быть возбуждено на основании заявления самого потерпевшего. Тогда как малолетний просто физически зачастую не сможет такое заявление подать.

— Важно понимать, что конкретные методы воспитания детей избираются самими родителями, — говорит Андрей Некрасов. — Законом не поощряется и не одобряется применение к детям физического насилия, например, порки, но в современных отечественных реалиях символически отшлепать ребенка за какую-то провинность — не значит совершить противоправное и тем более преступное деяние. В Западной Европе, Скандинавии, Японии, США такое поведение родителей и воспитателей считается недопустимым и влечет существенные негативные последствия для таких лиц, вплоть до лишения родительских прав.

Уголовные дела по подобным преступлениям могут быть возбуждены, если в правоохранительные органы поступят соответствующие заявления, поэтому особую роль здесь играют неравнодушные свидетели: второй родитель, другие родственники, соседи и т.д. «Таким образом, детей от жестокого обращения с ними можно защитить и теми инструментами, которые уже есть в уголовном законе, главное в данном серьезном и деликатном вопросе — не руководствоваться пословицей о соре из избы, который якобы не принято выносить», говорит эксперт.

BTS реакции 18+ — Когда т/и бьют дома родители, и мембер узнал об этом (враги)

                                              
Джин:
— Ты, мелочь, отдавай деньги! 
Удар ногой в спину от родной матери, которой нужны деньги лишь на алкоголь. Сворачиваешься клубочком и ждёшь, когда она успокоится и уйдёт. Сил плакать нет. Моральной боли уже не так много, но физическая даёт о себе знать.
Ты не была из богатой семьи, поэтому приходилось подрабатывать в местной кафешке. Мать начала пить, когда умер твой папа. С того момента твоя жизнь больше похожа на ад. Тебе безумно нравилась эта работа, если бы не одно «но» и зовут его Ким Сокджин. Высокий, широкоплечий парень с пухлыми губами, красивой улыбкой и чарующим взглядом. Ты бы по уши влюбилась в этого парня, если бы он не подставлял тебя каждый раз. Мешала ты ему чем-то.
— Т/и, подай мне ту чашку, пожалуйста, — тянешься за небольшой ёмкостью, но с грохотом роняешь на пол. В панике садишься на корточки, засучивая рукава, и быстро собираешь осколки.
— Я всё оплачу! Прости, — извиняешься, но юноша приподнимает твоё личико за подбородок, обращая внимание на себя.
— Что с твоими руками? Кто тебя так? — Сейчас в его глазах нет того желания выпихнуть тебя с твоей единственной работы, есть только его чувства к тебе и душераздирающая боль за то, что кто-то обидел его малышку.
— Никто. Ты опять расскажешь директору, что я накосячила? — недовольно фыркает, слыша такое мнение о себе.
— Не расскажу. Я никогда не рассказывал, дурная. Я только говорил так, хотел привлечь внимание, — опускает голову, собирая осколки. Глупо будет отрицать, что бабочки в твоём животе сейчас бушуют, активно машут крылышками, летая из стороны в сторону.
— Зачем?
— Нравишься ты мне, дура, — улыбается, приближаясь к твоему лицу. Нежно поглаживает по щеке и сминает твои пухлые губы в первом трепетном поцелуе. Мечты сбываются?
                          
Юнги:
Ты ненавидела этот дом и этих людей. Если раньше ты могла простить мать за пощёчину, а отца за то, что он в очередной раз лишает тебя денег и, соответственно, возможности купить себе обед в школе, теперь это переходило все границы. Родители, казалось, ненавидели тебя за каждую мельчайшую провинность: написала тест не на лучшую оценку — получила и по рукам, и по спине ремнем; потеряла телефон, но потом нашла его — лишилась денег на обеды на неделю; испачкала юбку, потому что тебя снова толкнул в лужу Юнги — пришлось ходить в школу в спортивном костюме почти неделю, потому что мать отказалась покупать новую форму, а для очистки старой настояла исключительно на химчистке. Тебе приходилось постоянно носить кофты с длинными рукавами и плотные колготки, чтобы скрыть синяки на руках и ногах, из-за чего Шуга постоянно высмеивал тебя. Но один раз все пошло не по привычному плану. 
— Опять одета как пугало, — усмехнулся Мин, когда ты прошла мимо, поправляя спортивные штаны. После вчерашнего падения болело бедро, но еще сильнее болели руки после ударов родителей, так что ты решила просто игнорировать парня, чтобы не нарваться на еще большие неприятности. 
— Постой-ка, — ты услышала эти слова и сразу же свернула за первый угол, лишь бы Юнги не успел тебя нагнать. Однако, парень оказался достаточно быстрым, чтобы уже спустя минуту прижать тебя к стене, хватая за запястья и поднимая твои руки вверх. Было слишком больно, и ты всхлипнула, пугая молодого человека, который раньше твоих слез не видел. 
— Что такое? — он нахмурился и перевел взгляд на твои руки. Минуту помедлил, а потом опустил их, закатывая рукава форменной рубашки и рассматривая созвездия из синяков. — Т/и, кто это сделал с тобой? 
— Какая разница? — ты снова всхлипнула и поняла, что еще мгновение — и ты точно зарыдаешь во всю силу. — Родители.
Юнги тихо выругался, а потом неожиданно прижал тебя к себе, и теперь ты перестала сдерживать слезы, обмякая в руках молодого человека. Шуга же крепко обнимал тебя и думал, что не позволит больше никому обидеть. 
                                      

Филиал МАОУ «Новоатьяловская СОШ» «Бердюгинская средняя общеобразовательная школа»