Позиция жертвы в психологии: жертвы | Журнал Вестник Психологии

Posted on 08.05.2021 by alexxlab

Содержание

Психология жертвы

В природных условиях всегда присутствует естественный отбор. Одни создания являются агрессорами, а иные – жертвами. В человеческом мире такое поведение тоже распространено, тем не менее, оно значительно сложнее, потому что это связано не с природными инстинктами, а с психикой человека.

Есть люди, которые относят себя к неудачникам, они постоянно жалуются на жизнь, требуют внимания, заботы и помощи. Они к себе быстро притягивают проблемные ситуации. Так выглядит типичный портрет жертвы.

Поведение жертвы

Определение 1

В психологии понятие жертва интерпретируется как манера поведения человека, при котором он сознательно или неосознанно склоняет других людей на ущемление его прав.

Обычно жертва привлекает тиранов и всевозможных агрессоров. Для них свойственно чувство слабости, привычки делать всех виноватыми, вызывать жалость и выпрашивать сочувствие к себе. Такие способы манипулирования обычно формируются в семье и часто проявляются во время учебы в школе. Ученики с поведением жертвы, как правило, закрыты от окружающих и ведут себя как изгои.

Позиция жертвы, исследуется всевозможными направлениями психологии, все зависит от обстановки, при которой человек использует такое поведение для себя.

В наше время многие озадачены вопросом: почему некоторые люди всегда попадают в неприятные ситуации, а у других все складывается хорошо? К примеру, есть люди, которых постоянно либо обкрадывают, либо сбивают машиной, либо с ними случаются другие несчастья.

Особенно распространены несколько характерных моделей поведения для жертв:

обычно жертвы проявляют себя как эгоцентричные, сомнительные и неосмотрительные личности. Эти люди чаще всего являются конфликтными, агрессивными людьми или чрезмерно употребляют алкогольные напитки;
психология жертв состоит в ее пассивности, психологической незрелости и безответственности. Эти люди бывают как неуверенными в себе, так и наоборот, чрезмерно эгоистичными; жертвами обманщиков обычно становятся слишком наивные люди, которые нередко религиозны, имеют денежные проблемы или чрезмерно скупые;
жертвы, подвергавшиеся насилию в бытовом плане или различным жестокостям, чаще всего имеют прямую подневольность от своего тирана. Сюда относятся жены и мужья, матери или дети. Обычно это люди, не обладающие личным мнением и определенными жизненными позициями. Они могут иметь безнравственный образ жизни и обладать высоким социальным статусом.

Психология человека индивидуальна и события, происходящие в его жизни, отличаются от событий других жертв, но ученые нашли общие показатели в их поведении и психологическом состоянии.

Особенности характера жертвы

Несколько показателей, свойственных для жертв:

Слабая самооценка. Большая часть среди жертв – мошенников и злоумышленников мало уверенные в себе люди.

Страх выделяться. Взрослый человек, не раскрывший свою индивидуальность, чаще всего рискует превратиться в жертву. Тираны отлично чувствуют этот страх и даже по внешнему виду такого человека быстро определяют свою жертву.

Мнительность. Человека с сознанием жертвы всегда волнует, что о них говорят окружающие. Этим людям легко внушить любое поведение.

Боязнь неудачи. Подобная проблема часто встречается в семье, где муж находится в роли тирана. Жене легче быть жертвой, чем сопротивляться грубости мужа. Причиной является страх остаться никому не нужной.

Замечание 1

Все роли жертвы – это показатель слабости и безответственности за свою жизнь. Жить в роли жертвы очень утомляет и напрягает, и чтобы освободиться от этой модели поведения, нужно учиться нести полную ответственность за собственную жизнь и за собственные поступки.

Враг богатства № 1 | Позиция «жертвы» — Психология эффективной жизни

Есть всего три фактора, непосредственно влияющих на наличие или отсутствие денег:

Жизненная позиция и убеждения, которые ограничивают в получении богатства.
Знания, которых не хватает для получения денег. Если вы еще не там, куда стремились и куда мечтали попасть, — вам есть чему учиться.
Вы что-то делаете не то или не так, если вместо быстрого и эффективного получения нужных вам результатов топчетесь на месте.

Что мешает вам зарабатывать деньги: безответственная позиция жертвы

Жертвенность — это не умение восходить на алтарь под заунывные мантры жреца. Это когда «жизнь с вами случается». То есть вы не субъект, а объект жизненных обстоятельств. Судьба вами вертит, а вы вращаетесь, не пытаясь сопротивляться. Это очень распространенная позиция. Для эксперимента прислушайтесь, какими словами окружающие вас люди описывают неудачи или неприятности, говорят о чьем-то неожиданно плохом поведении по отношению к ним. Большинство в проблемной ситуации начинают жаловаться и говорить, что мир плохой.

И это самая серьезная ошибка: считать, что удача и деньги — это категории не только взаимосвязанные, но и не зависящие от вашего поведения или стратегии. Дескать, кто родился везучим, тот и будет жить на широкую ногу. А кому на роду написано быть неудачником, тот может ничего не делать, все равно ничего не получится.

Если жизнь с вами случается, если события происходят сами по себе, а вы снимаете с себя всяческую ответственность за случившееся, то вы не управляете обстоятельствами. И более того, вы не делаете выводов, потому как обвиняете в неприятностях окружающих, судьбу, погоду и правительство. Следовательно, ни о каких серьезных деньгах речи идти не может.

«Жертвы» — люди, считающие, что деньги зависят от удачи: например, можно выиграть в лотерею или сорвать джекпот в казино. Очень много «жертв прокурора» в тюрьмах. Эти люди решили, что честным путем заработать невозможно и, чтобы разбогатеть, нужно просто удачно украсть. А когда удачно не получилось, виновата оказалась судебная система.

Люди, не умеющие зарабатывать деньги, успешными не бывают. Удачливыми — порой да, но эта удача их не выручает. Вы, полагаю, читали неоднократно, в западных странах люди часто выигрывают в лотерею огромные суммы. Десятки миллионов долларов материализуются из воздуха. Но уже через год у победителя не остается ничего. Более того, как показывает статистика, большинство счастливчиков лет через пять оказываются в огромных долгах. Они так и не становятся богатыми, несмотря на то что получили десятки миллионов долларов!

Как перестать быть жертвой и стать успешным человеком

Начните контролировать себя, останавливать поток слов или мыслей, если заметили, что у вас «кто-то виноват» или кто-то плохой. Представьте себе, что обстоятельства — это просто погода за окном, дождь пошел или поднялся сильный ветер. Глупо в этой ситуации вслух обвинять дождь в том, что у вас неприятности в жизни. Разумный подход — запланировать, что в следующий раз вы зонтик с собой возьмете. Станете в машине возить на всякий случай резиновые сапоги или непромокаемую накидку. И тогда у вас есть шанс, что в следующий раз к аналогичной ситуации вы будете готовы.

Очень важно воспринимать жизненный опыт, в котором вы попадаете в какую-либо неприятность, не как повод обвинять всех вокруг и жаловаться, а как урок, который научит вас в будущем действовать правильно. Достижение успеха в жизни невозможно при инфантильном подходе, когда вы считаете, что ваше участие в событиях минимально.

Например, мои родственники не глядя подписали договор на долевое строительство. И когда практически вся сумма была выплачена, им объявили, что цена поднимается в два раза. Естественно, застройщик — грабитель без стыда и совести. Возмущение, крик, разбирательства. И как итог — гигантская переплата.

Но давайте зададим закономерный вопрос: почему это случилось? Потому что договор перед заключением не показали юристу. Рискуя суммой в 100 тысяч долларов, не заплатили тысячекратно меньшую сумму юристу, чтобы проверить контракт и застраховать себя от этой ситуации. Что мешало заранее изучить условия договора, изменить его и не подписывать, если смущают некоторые пункты? Почему договор не был подписан с другим, более честным застройщиком?

Ответ очевиден: безответственность. Позиция жертвы: все плохие, компания плохая, законы плохие, и вообще виноват президент — кто угодно, кроме людей, которые не взяли зонтик, когда в прогнозе погоды сказали: «Возможен дождь!» Но они решили, что их это не касается.

Вот так и «случается с людьми жизнь». От них ничего не зависит, и все, что происходит, управляется внешними обстоятельствами, а не собственным разумом. Это детская, инфантильная позиция, которой многие считают необходимым воспользоваться.

Реакция успешного, богатого и взрослого человека: «Да, действительно, пошел дождь, началась гроза. Где бы зонтик купить? Куда спрятаться, чтобы переждать непогоду?» Богатый человек в аналогичной ситуации начинает предпринимать конкретные действия, чтобы минимизировать ущерб от испортившейся погоды.

А что делаете вы?

Ольга Юрковская на Фейсбук:
https://www.facebook.com/olgayurkovskaya

От редакции

Перекладывание ответственности на других — признак незрелости. Мужчину, который так себя ведет, называют «маменькин сынок». Как мужчины становятся слабыми, бессильными, безвольными? Психолог Александр Бэнэреску

предлагает пять безотказно работающих стратегий: https://psy.systems/post/pyat-sposobovstat-mamenkinym-synkom.

Одна из привычек, программирующих людей на бедность, — постоянная жалость к себе. Чувствовать себя обиженными жизнью и при этом даже не пытаться исправить ситуацию — обычный стиль поведения жертв обстоятельств. Как перестать это делать, объясняет психолог Владимир Куц: https://psy.systems/post/perestat-byt-zhertvoj-obstoyatelstv.

Считаете, что не умеете грамотно распоряжаться финансами? Одна из причин — хроническая усталость и стресс. Профессор одного из американских университетов Хизер Шофилд утверждает, что «перегруженность» мозга может побуждать нас к необдуманному обращению с деньгами: https://psy.systems/post/propusknaya-sposobnost-mozga-i-psixologia-bednosti.

особенности развития личности ребенка //Психологическая газета

Когда в семье появляется ребенок, каждый родитель уверен, что даст ему самое лучшее, сможет вырастить малыша самостоятельной, ответственной личностью. Мы зарекаемся, что никогда не будем кричать, «не то что эти мамочки на детских площадках». И вообще, все будет идеально. Но вот проходит время, малыш растет. И вдруг вы обнаруживаете себя посреди комнаты в истерике: ребенок разбросал гречку, порвал шторы, поскользнулся на игрушечном паровозике, больно шлепнулся, и теперь висит на вас и плачет крокодильими слезами. “Я никогда больше не пойду на тренировку!” — заявляет вам 8-летний сын. И это после того, как вы 1,5 года водили его на большой теннис, вложили в обучение, форму и реквизит сумму, в несколько раз превышающую среднюю зарплату россиянина. А вот 16-летняя дочь пытается убежать через окно на тусовку к друзьям, потому что вы заперли дверь и грудью защищаете все входы и выходы в квартиру.

Боль, разочарование, чувство вины, обида, страх — эти эмоции часто становятся ключевыми в отношениях родителей и детей. Печально осознавать, что не получается быть вечно улыбающимися, нежными, спокойными родителями с довольными, послушными детьми. Хочется понять, что и в какой момент пошло не так. Почему же возникают проблемы между детьми и родителями? Какими эти проблемы бывают? Какие основные этапы в развитии личности ребенка существуют? Кто такие Жертвы и Авторы жизни? И какие принципы воспитания стоит применять, чтобы воспитать ребенка Автором своей жизни с самого раннего возраста? И что делать, чтобы быть тем самым улыбающимся родителем с послушным и счастливым ребенком? Об этом и поговорим дальше в статье.

На что чаще всего жалуются родители:

дети безынициативные, безвольные, не хотят учиться и ничем не интересуются, кроме друзей и компьютерных игр.
взрослые переживают, что ребенок попадет в «плохую» компанию
разного рода зависимости у детей: алкогольная, наркотическая, зависимость от игр.
дети не признают авторитет родителей, не уважают их
дети ведут себя несдержанно, требуют от родителей подарков, поблажек, решения их проблем здесь и сейчас

Из-за чего “бунтуют” дети:

Взрослые их не слышат, игнорируют их потребности, навязывают свои взгляды.
Родители жестко отчитывают из-за плохих результатов, не поддерживают в случае неудачи.
Мало когда удается поговорить о личном. А если и пытаешься что-то рассказать, взрослые не понимают, высмеивают.
Раздражает отсутствие свободы. Как-будто под колпаком у родителей — за каждым шагом следят и не доверяют.
Успехи детей постоянно обесценивают, также поступают с их чувствами
Ребенку постоянно кажется, что он недостаточно хорош и не достоин похвалы и признания.

Девочка Женя наряжается на прогулку с подругами. Там будет и Сережка, друг Жени, к которому она неравнодушна. И тут перед выходом, мама небрежно бросает: “Господи, ты куда вырядилась-то! Как можно сочетать розовые кеды с зеленой юбкой!” Самооценка Жени повержена. И это перед самым выходом в свет, где ей очень нужна уверенность в себе.

Особенности развития личности ребенка

1. Период новорожденности

Когда ребенок приходит в этот мир, ему сразу же предстоит адаптация к новым условиям. Во-первых, он с мамой физически — больше не одно целое. Теперь нужно самостоятельно дышать, есть, сигнализировать криком маме о своих потребностях. Как ни крути, рождение — это стресс для ребенка. И здесь ему важно чувствовать мамину любовь и поддержку. Телесный контакт с мамой критически важен не только для психологического, но и для физического здоровья новорожденного малыша.

Примерно в 1 месяц ребенок узнает и реагирует звуками, движениями тела, улыбкой на появление родителей или людей, кто за ним ухаживает. У него уже есть потребность в общении. Если эта потребность в контакте и общении не реализована (например, ребенок попал в детский дом), малыш может значительно отставать в развитии. Даже если физически уход за ним был хороший и другие базовые потребности удовлетворялись. Здесь самое важное — помочь малышу научиться доверять миру. Не испугать его.

2. Кризисы развития личности ребенка по годам

Ребенок приходит в этот мир как чистый лист, и с рождения впитывает язык своих родителей, их поведение и их негативные сценарии.

Первый серьезный кризис малыш и его родители проходят от рождения до года. Они знакомятся, привыкают друг к другу, учатся пониманию, налаживают контакт. Малыш выясняет: “Могу ли я доверять этому миру?”. Если понимание с родителями есть, потребности удовлетворяются, то у крохи формируется базовое доверие к миру, людям и себе. А если нет — то малыш осторожничает. Мир ему кажется опасным.

Далее в 2-3 года ребенка волнует, может ли он контролировать себя и людей вокруг. Он начинает познавать границы дозволенного. Бурно реагирует на запреты родителей. Милый и спокойный ранее малыш, падает на пол, громко кричит, как только что-то не по-его. Стремится делать все сам. Если не получается — плачет и негодует. Если в этот момент родители дают ему адекватную степень свободы, поддерживают, не унижают и не наказывают жестко, то ребенок становится самостоятельным и стремится познавать новое, управлять своим поведением и эмоциями. Но если родители чересчур опекают и жестко наказывают — ребенок начинает в себе сомневаться. Он с тревогой ищет одобрения у других людей, не понимает, как управлять собой. Не видит своей ценности.

В 4-5 лет подросший ребенок уже не только проверяет мир на прочность. Ему важно понимать, может ли он отделиться от родителей и в каких моментах. А еще хочется познать, что такое быть мальчиком или девочкой. Здесь снова многое зависит от поведения родителей. Поощряют они стремления ребенка все познать, поддерживают, помогают — тогда у ребенка крепнет самооценка и любовь к себе. А вот если стыдят, критикуют — может не просто самооценка пострадать. Ребенок может начать негативно относиться к своему полу.

Далее с 6 до 11 лет дети выясняют, могут ли они так усовершенствовать свои навыки, чтобы выжить в этом мире. Психолог Эрик Берн в своей книге “Люди, которые играют в игры” пишет, что сценарий ребенка формируется до 7 лет на основании тех событий, которые с ним в этот период происходят. Все они как в копилочку, откладываются в бессознательное. И это бессознательное может управлять поступками человека всю его жизнь, или пока он не придет к осознанности.

С 12 до 18 лет ребенок во всю ищет, как это — быть полноценной личностью. Формируются его взгляды, убеждения, появляются цели. Если этот период проходит спокойно, с поддержкой и пониманием со стороны родителей, то формируется здоровая личность. А если нет — велик риск разных зависимостей. Ребенок не может формулировать четко свои цели, не может найти себя в жизни.

Кто такие Жертва и Автор жизни

Жертва — это человек, который постоянно рассказывает о неприятностях. Они преследуют его изо дня в день, из месяца в месяц, из года в год. Жертва постоянно ищет поддержки и говорит: “Посмотри, как мне плохо, пожалей меня”. В неправильных действиях и ошибках Жертвы всегда виноваты другие люди. Это описание Жертвы в самом простом варианте, но Жертвы бывают скрытые, которые думают что они авторы и победители. Во втором варианте — это человек, который вступил в борьбу со своими родителями, делает все вопреки родителям, доказывает, что у него все получится. Жертва зарабатывает медали ради родителей, идёт учиться в лучший вуз ради родителей. И всю жизнь он живет ради кого угодно, только не для себя, он всегда идет путем вопреки, но не своим.

Автор жизни — человек, который берет ответственность за свою жизнь на себя. Он не застревает в чувстве вины в случае ошибок, а думает, как он прямо сейчас может их исправить. Автор понимает, что только его мысли, действия, реакции создают его реальность, и это то, на что он может влиять, и что совершенствовать. Автор не доказывает никому и ничего, автор идет своим собственным путем и у него всегда есть свое любимое дело.

Как вы уже наверняка поняли, закладывается эта позиция в детстве. Если ребенок и родители не проходят испытание кризисами. Если родители не работают над собой, очень высок риск, что ребенок вырастет с позицией Жертвы. Ведь мы все до момента сепарации живем строго по сценарию своих родителей. И многие даже в зрелом возрасте ее не проходят.

Как же сделать так, чтобы этого не произошло?

«Мама, я буду поступать в университет в Бостоне. Денег от вас не нужно. Справлюсь сама, поступлю на бюджет» — я уже не удивляюсь таким заявлениям от Дарьи Дмитриевны. Тем более, слова этой девочки никогда не расходятся с делом. Как так вышло, что моя дочь стала Автором своей жизни и уже в юном возрасте понимает, как достигать своих целей и нести ответственность?
⠀
Всегда воспитывала дочь собственным примером, пользуясь принципами, о которых расскажу ниже.

Как воспитать ребенка Автором жизни

1. Не воспитывать, а помогать расти

Это для многих может быть очень сложной задачкой. Большинство из нас родом из Советского Союза, где принято было именно воспитывать. Тяжело смотреть, как ребенок оступается, делает ошибки, пытается. Когда казалось бы, вы это уже проходили, и у вас есть готовое решение. Понимаю, хочется научить “уму разуму”, но ребенок это может воспринять только с позиции “на равных” и из уважения к нему.

2. Учиться самому и учить ребенка обращаться со своими эмоциями экологично и трансформировать их в чувства

Не выплескивать гнев, но озвучивать эмоции. Эмоции — кратковременное явление. Когда человек прорабатывает себя, то эмоции переходят в чувства. Вы начинаете чувствовать ребёнка: что ему нужно, что он хочет. Например, когда ребенок кричит, то нужно понять, что ему нужно и дать это. Маленького ребёнка нужно чувствовать, а с большим нужно разговаривать: почему ты плачешь? что тебе не хватает? что нужно делать, чтобы ты не плакал? Ведь ребёнок просит адекватные вещи: конфету, поиграть в планшете. Если у детей закрыты базовые потребности, то они никогда не будут кричать и вырастут Авторами жизни.

3. Давать ребенку свободу, но адекватно показывать границы дозволенного

Если вы не ругаете и жестко не наказываете, это не значит, что ребенку можно вообще все. Так он быстро и надолго освоится на шее у родителей, и начнет диктовать свои правила. Иерархия в семье должна быть. Обозначайте границы, но с уважением к себе и ребенку. Не меняйтесь ролями, вы родитель — ребенок это ребенок. Очень часто в семье происходит обмен ролей и мама или папа занимают позицию ребенка, что же остается вашему ребенку?

4. Не запугивать, не передавать свои страхи

“Ой, не лезь, ты упадешь!” “Не ходи туда! Там опасно!” — ТОП фраз, которые можно услышать от родителей в адрес детей.
Ну ничего страшного не будет, если ребенок побежит быстро и упадет. Или залезет на горку сам. Важно — быть рядом, быть включенным и вовремя подать руку, помочь. А не запугивать “на горке сидит страшный бабай” только потому, что вы хотите поболтать в ватсапе с подружкой. Или потому что вы сами боитесь высоты. Все “Опасно” и “Не лезь” ребенок понесет потом с собой во взрослую жизнь. Важно об этом помнить.

5. Не навешивать на ребенка своих ожиданий

Если у вас семья потомственных физиков, а ребенок хочет танцевать dancehall — это может стать трагедией. Но лишь до того момента, пока родители не осознают — ребенок это отдельная личность со своими желаниями, потребностями и целями.

6. Если нужно что-то запретить, всегда объяснять, почему

Ребенок с самого маленького возраста понимает многое. Даже если кажется, что это не так. Всегда рассказывайте, почему вы делаете так, а не иначе. Почему нельзя. Кстати, вы удивитесь, что чаще всего взрослые и сами не знают, почему. Просто так принято, им самим в детстве не разрешали. Огромное количество запретов уйдет за ненадобностью.

7. Вставать на сторону ребенка

Очень обидно, когда ребенка отчитывает воспитатель или учитель, а мама усугубляет все. И так человек допустил ошибку, ему плохо. Так еще и самые близкие люди против него. Да, вы можете потом объяснить ребенку, где он допустил ошибку. Но на людях поддержите обязательно.

8. Выявлять истинные потребности ребенка, а не отстаивать свою правоту во что бы то ни стало

Часто конфликты возникают на уровне принципов: — “Ты пойдешь в школу” — “Нет, не пойду”. А нужно выявить глубинную потребность. Очень вероятно, что когда потребность будет закрыта, конфликт будет исчерпан. Понять, что именно не устраивает в школе. Может быть это ссора с одноклассником, может учитель что-то не то сказал. А может просто на улице дождь, а ребенок зонтик потерял и боиться вам в этом признаться.

9. Не лезть с советами, если об этом не просят. Не делать ЗА ребенка, не лишать его возможности научиться делать самому

Это очень важно, если хотите научить ребенка быть в своей ответственности. Не просто дать “рыбу”, а дать “удочку” и научить ребенка с ней обращаться — вот это важно делать родителям.

10. Помогать ребенку укреплять самооценку. Говорить о том, что он важен и ценен. Любить безусловно

А знаете, что нужно для этого сделать родителю? Научиться любить безусловно и принимать самого себя. Позиция Автора жизни или позиция Жертвы закладываются с самого раннего детства. И если родители — Авторы, таким будет и ребенок. Бессмысленно читать нотации, заставлять, лишать свободы детей. То что действительно важно — это работа над собой. Меняетесь вы — меняется весь мир вокруг вас!

почему борьба с харассментом приводит к эскалации насилия — Нож

Необходимость осмыслить эти явления долго дремала в глубине бессознательного, защищенного культурными и религиозными нормами, веками складывающимися отношениями силы (доминирования) и слабости (подчинения). А теперь эта потребность актуализировалась и открыла период длительной тревожной неопределенности и эмоциональной нестабильности.

Психология и психотерапия непрестанно занимаются осмыслением насилия, страха и агрессии, делая всё ту же старую религиозную работу по осознанию человеческой греховности, но в новых, обнадеживающих интерьерах.

Разрушение привычных иерархий в обществе

Схема «доминирование — подчинение» традиционно была базой для построения общества: насилие государства над гражданами, одних государств над другими, предприятия над работниками, учителей над учениками, родителей над детьми, мужей над женами — всё это было естественным в вертикально структурированном обществе.

Но теперь естественная иерархия трещит по швам: вертикаль власти и принципы естественного доминирования размываются идеями системности, горизонтальных связей, равенства, партнерства, самоорганизации и т. д. Сама идея доминирования кого-то над кем-то подвергается сомнению и объявляется насилием.

Мы начинаем понимать насилие не как условие существования социальной системы или общественный договор, а как нежелательное и устаревшее психологическое явление (сделаем стандартную оговорку, что говорим только о западной культуре).

Вместо порядка, в котором младшее поколение перенимает опыт у старшего (по М. Мид, это называется постфигуративной культурой), воцаряется культура, в которой мудрость старших не ценят. В новой системе (префигуративная культура) оказывается, что старшие должны учиться у младших — причем не только использованию гаджетов, но и новой психологической культуре. А без освоения психологии родители получают формальные отношения с детьми: лишенные близости и основанные только на долге.

В более радикальном варианте такого подхода старшие поколения подвергаются атаке с целью отобрать у них власть, а их опыт отрицается как безнадежно устаревший — и даже опасный.

Интенсивно уничтожаются старые формы знаний (мудрость старших), это заметно в типичных жалобах родителей на то, что у детей мало мотивации к обучению в традиционной форме, а система образования безнадежно отстала от жизни.

При этом младшие поколения обладают иначе организованным знанием, сжатым в более крупные единицы. Только за счет такого сжатия можно вместить в себя то огромное количество информации, которое нас сейчас окружает. Кажется, что ролик на ютубе стилистически сильно отличается от академического знания и книги, взятой в библиотеке, — но только до того момента, когда вам нужно будет изложить на ТЕD смысл своей диссертации за 15 минут. Да и на самой защите вам дадут столько же времени.

Получается, что дети и родители становятся равноценными субъектами знания, между которыми теоретически возможен либо полный разрыв, либо равный обмен информацией при условии диалога и готовности к развитию и трансформации.

Как трансформируется понятие равенства

Равенство и партнерство в теории весьма простые концепты. Но если рассматривать их не как абстрактные принципы, а как реальные психологические процессы, они окажутся невероятно сложны!

Чтобы реализовать равенство, необходима развитая культура договоренностей — а также наличие зрелых субъектов, готовых ради договора о партнерстве прилагать массу невероятных усилий, планомерно обнаруживая собственные ограничения и агрессию, свое бревно в глазу.

Поскольку эти усилия так тяжелы, многие выбирают насилие как отказ от развития, трансформации и эволюции. Семейным психологам отлично известно, как много борьбы в обыденной жизни современной пары, исповедующей партнерские отношения, насколько сложно реальным людям воплотить требования партнерства и какого уровня личностного развития оно требует. Без регулирующей роли государства (семейного права, органов опеки, справедливых судов и сбалансированных законов) равное партнерство скорее исключение, чем правило: люди по-прежнему не умеют договариваться даже с самыми близкими.

На семейной терапии хорошо видно, как один из партнеров тормозит в этом усилии, выбирая насилие, оборонительную позицию или стагнацию, предпочитая развод развитию, — и очень часто такой человек выбирает позицию жертвы.

На самом деле, несмотря на то что идеи равенства и ненасилия кажутся нам безусловно ценными, всё еще непонятно: возможно ли в принципе такое устройство человеческих отношений, в которых нет постоянной борьбы за доминирование? Можно ли воспитать ребенка без насилия — или это чревато его ранней гибелью либо формированием человека без уважения к нормам и границам? Можно ли добиться от граждан осознанного поведения в опасное время — или без регулирования, штрафов и военных не обойтись?

Можно сказать, что мы находимся на стадии культурно-биологического эксперимента — и многие из нас это осознают.

Почему смена парадигмы насилия начинается с семьи?

Многие большие изменения начинаются в сердцевине человеческого: в семье — базовом биологическом договоре. Вот и в авангарде культурных сдвигов в парадигме насилия оказались женщины и дети.

Специалисты говорят, что семья сегодня претерпевает масштабный кризис и, может быть, вот-вот исчезнет в ее традиционном моногамном виде. Моногамия, как заметил Ф. Энгельс в классической работе «Семья, частная собственность и государство», «совпадает с порабощением женского пола мужским».

Вместе с исчезновением моногамии и «порабощения» главными на сцене семьи становятся представители иерархического «низа»: мать и ребенок, а значение материнства и интерес к нему резко возрастают.

Отношения матери и ребенка — центральная тема всей психологии второй половины ХХ века, и работа психологов над ней сильно повлияла на то, как мы видим сегодня практики родительства и как смотрим теперь на иерархию и насилие. Теперь уже дети активно борются с родителями — и у них получается.

Стремление к равенству и психологическому здоровью (идеалом родительства на данный момент является воспитание психологически здорового ребенка, счастливого и уверенного в себе) поставило задачу отказа от физического и психологического насилия как средства воспитания и естественного доминирования. Детей больше не бьют, смена этой нормы произошла за одно поколение.

При этом огромное количество родителей обращаются к психологам в растерянности от того, что их дети не слушаются и не боятся, а проявляют индивидуальность: как с ними сладить и воспитать их приличными людьми, если из инструментов у тебя теперь только собственный пример, принятие и забота?

Дико выглядит, когда органы правопорядка колотят граждан своей страны, когда им приходит в голову демонстрировать свои эмоции, — всё потому, что уже выросло поколение людей, не привыкшее к тому, чтобы их били.

То есть общество по отношению к людям решает ту же задачу, что родители по отношению к детям. Однако, предполагаю, что решение если и будет найдено, то только в поле семьи и детско-родительских отношений.

Почему дети и женщины — главные борцы с насилием?

Мы наблюдаем, как меняются отношения родителей и детей. Дети, а не парные отношения стали главной ценностью семьи: сейчас нормой считаются долгое грудное вскармливание, совместный сон, посвящение родителей в «тайны» детей и их школьную жизнь (ох уж эти родительские чаты!).

Дети дружат с родителями и не стремятся поскорее покинуть отчий дом после окончания школы. А самое главное — не чувствуют страха перед родителями: иерархия семейных ролей уходит в прошлое. В современных детях гораздо меньше страха перед всеми иерархическими фигурами: не только перед матерью и отцом — но и учительницей, а позже начальником, президентом и т. д.

Матери мучительно ищут ответы на вызовы современного родительства, пытаясь уйти от вертикального доминирования, от власти страха, потому что он разобщает, а мы хотим любви, близости, понимания и хороших отношений, которых многим не удалось создать с собственными родителями. Требования хороших отношений входят в противоречие с властью и насилием — и родители всё чаще от них отказываются.

Женщины лидируют и в психологии, и в педагогике и являются основными потребителями психологической культуры. Чтобы стать «хорошими» матерями (и даже «идеальными» — нарциссическая культура верит, что это возможно), женщины активно развиваются психологически: осознание себя, стремление к глубоким личностным изменениям, проработка своих негативных психологических паттернов, овладение психологическим дискурсом в целом совершенствуют психологическое оружие и защиту. Именно матери открывают глаза мужчинам на психологические механизмы воспитания детей и в этом смысле отчетливо доминируют.

Мужчины более склонны использовать опыт своих семей в качестве образца, но он оказывается безнадежно устаревшим с точки зрения современности. Отцы как будто «ничего не знают о мире» и часто теряют с детьми контакт очень рано, не находя иных инструментов, кроме «я твой отец — слушайся меня!».

Но условия участия мужчин в воспитании детей меняются. Классическая схема «я зарабатываю, ты воспитываешь» всё чаще заканчивается разводом, не удовлетворяя потребности в эмоциональной близости и психологическом развитии пары и семьи.

Норма партнерства диктует мужчинам развивать свойства, традиционно считавшиеся женскими: учиться понимать свою и чужую эмоциональность, контролировать ее, одновременно сохраняя мужскую твердость и бесстрашие. Теперь мужчины должны иметь близкие отношения с детьми — и часто сами к этому стремятся.

Зачем культуре насилие?

В гуманистической философии есть идея убывания насилия в культурной эволюции человека и человечества (А. П. Назаретян). Исследователи измеряют численность убийств в разные исторические периоды и приходят к оптимистичным выводам: убиваем мы всё реже и реже. Однако остается непонятным ответ на вопрос: это эволюционирует человек, становясь менее склонным к насилию, — или же эволюционируют формы насилия, становясь более изощренными? Так называемый электронный фашизм — яркий пример эволюционно новой, хотя и предсказанной Оруэллом и Хаксли формой насилия через тотальный контроль и отказ от тайны личной жизни.

Может быть интересно

«Одна я умная в белом пальто стою»: почему люди преувеличивают свои добродетели и как бороться с их непрошенными советами

От «психологии жертвы» до обвинения насильника

Мы не можем произвольно изменить способ мышления и свою психологию — это творческий и постепенный процесс. Мы противоречивы, в нашем мышлении есть черты и магического сознания (главный признак — расщепление на добро и зло), и более сложно устроенного современного мозаичного сознания. Поэтому, исследуя по-новому основы психологического доминирования, мы всё еще пользуемся старыми полярностями: «доминирование и подчинение» или «насильник и жертва».

ХХ век выдвинул идею, что существует отдельный психотип жертвы и особая «психология жертвы» — она разрабатывалась в криминологии, анализирующей поведение преступников.

Изучая уголовные дела об изнасилованиях (а это очень сложные с точки зрения квалификации дела), криминологи обнаружили, что жертва часто оказывалась на месте преступления будто бы намеренно. Например, выяснились истории вроде этой: подвергавшаяся множественным групповым изнасилованиям мигрантами молодая женщина часто ходила гулять по вечерам мимо строек в короткой юбке. ХХ век допускал идею о том, что такая женщина может бессознательно желать быть изнасилованной — то есть демонстрировать виктимное поведение.

Однако XXI век и движение #MeToo сделали крутой поворот в сторону освобождения жертвы от ответственности: сегодня считается, что нет такого поведения, которое оправдывает агрессию. Ходи хоть голой — насилия не должно быть.

Дети ведут себя отвратительно, но их нельзя ни бить, ни психологически травмировать. Теперь попытка сделать жертву ответственной за насилие стала восприниматься как виктимблейминг — обвинение жертвы, а на психологию жертвы было поставлено клеймо «устарело».

И это в общем, наверное, можно назвать хорошей динамикой: быть жертвой — не психотип, а случайность, и то, что с тобой произошло, не описывает тебя как личность.

Может быть интересно

Что такое мораль и как стать более нравственным

12 лайфхаков, как не стать жертвой в отношениях

Жертвенность — довольно распространенное явление, и в то же время мало кто готов признать эту проблему в себе. Вместе с психологом Анеттой Орловой мы решили выяснить: жертва — кто же она на самом деле?

Признаки жертвы

Еще одна особенность «жертвы» — она не может открыто заявить о своих желаниях: на словах ее все будет устраивать, она станет кивать в ответ головой, а внутри себя будет ругать всех вокруг и считать, что ее используют. Накапливая таким образом обиду и негатив.

Частое явление, когда жертва предпочитает заболеть, пусть неосознанно, но подсознание не обманешь — так она вынуждает окружающих проявлять к себе внимание. Ведь просто попросить внимания она не умеет.

В отношениях жертва пытается найти себе сильного опекуна, который защитит ее от внешнего мира, но это самообман — в итоге находит доминантного мужчину с нарциссическими чертами и антисоциальным складом характера.

Женщина-жертва очень боится остаться одна, поэтому готова мириться с агрессивным, разрушающим поведением партнера. Ее установка — «если я не в отношениях, то я никто, поэтому буду хоть с кем-то» — приводит лишь к уничтожению самооценки.

Если вы замечаете за человеком, что он слишком много критикует, обесценивает других и постоянно жалуется: «меня предали» или «вам всем везет, а мне нет», то с высокой долей вероятности можем предположить — перед вами человек-«жертва» и это такой его способ привлекать внимание и получать социальную поддержку.

Человек с позицией «я — жертва» с детства убежден, что с ним что-то не так: он недостаточно хорош, привлекателен, умен или самостоятелен. Потенциальная жертва считает себя недостойной любви. Не верит, что кто-то вообще способен ее полюбить, поэтому и пытается строить свои отношения через отказ от самой себя с тотальным растворением в партнере.
Еще одна особенность «жертвы» — она не может открыто заявить о своих желаниях: на словах ее все будет устраивать, она станет кивать в ответ головой, а внутри себя будет ругать всех вокруг и считать, что ее используют. Накапливая таким образом обиду и негатив. Частое явление, когда жертва предпочитает заболеть, пусть неосознанно, но подсознание не обманешь — так она вынуждает окружающих проявлять к себе внимание. Ведь просто попросить внимания она не умеет. В отношениях жертва пытается найти себе сильного опекуна, который защитит ее от внешнего мира, но это самообман — в итоге находит доминантного мужчину с нарциссическими чертами и антисоциальным складом характера. Женщина-жертва очень боится остаться одна, поэтому готова мириться с агрессивным, разрушающим поведением партнера. Ее установка — «если я не в отношениях, то я никто, поэтому буду хоть с кем-то» — приводит лишь к уничтожению самооценки.
Если вы замечаете за человеком, что он слишком много критикует, обесценивает других и постоянно жалуется: «меня предали» или «вам всем везет, а мне нет», то с высокой долей вероятности можем предположить — перед вами человек-«жертва» и это такой его способ привлекать внимание и получать социальную поддержку.

В чем причины

Жертвенность — установка, передаваемая по материнской линии. Что это значит? Это когда в семьях «любимая» фраза у мамы, а возможно, и у бабушки: «Ах, как жизнь тяжела, все сама, надежды нет ни на кого», или вот еще: «Ну ты что хотела? Мы все несчастны по женской линии» и так далее. Страшнее всего, когда в таких семьях привычная фраза «бьет значит любит» становится катастрофой.

Вырастая, жертвы чаще всего обвиняют во всем своих родителей. «Они не дали мне выйти замуж в 19 лет, и потому сейчас я одинока и так несчастна». При этом забывают, что счастье зависит только от них самих.

Если заглянуть в детские годы, то, скорее всего, увидим непредсказуемые и эмоциональные реакции родителей, возможно, даже агрессию. Такие проявления формируют боязнь людей и отчаянное желание заслужить доброе отношение к себе. Человек с позицией жертвы постоянно старается угодить желаниям и потребностям, но, увы, не своим. У жертвы всегда полный арсенал масок, а под ними кроются: негативные чувства, агрессия и даже мстительность.
Жертвенность — установка, передаваемая по материнской линии. Что это значит? Это когда в семьях «любимая» фраза у мамы, а возможно, и у бабушки: «Ах, как жизнь тяжела, все сама, надежды нет ни на кого», или вот еще: «Ну ты что хотела? Мы все несчастны по женской линии» и так далее. Страшнее всего, когда в таких семьях привычная фраза «бьет значит любит» становится катастрофой. Вырастая, жертвы чаще всего обвиняют во всем своих родителей. «Они не дали мне выйти замуж в 19 лет, и потому сейчас я одинока и так несчастна». При этом забывают, что счастье зависит только от них самих.

Как выбраться из состояния жертвы?

Чаще говорите о себе в первом лице. Рассказывайте о том, что вы думаете, чувствуете или считаете. Обязательно поделитесь достижениями со своими близкими, чтобы разделить с ними ваш успех. Осторожно: поначалу они могут принять это негативно — им нужно время, чтобы привыкнуть к вашей новой «Я».

На работе старайтесь высказывать свои идеи на совещаниях и мозговых штурмах чаще, чем обычно.

Добавьте энергии своему голосу — читайте вслух художественную литературу. Вдохните в вашу речь радость и интерес, и они сами собой появятся в вашей жизни. Мыслите позитивно и излагайте мысли ровно так же.

Подружитесь со своим лицом. Посмотрите на него в зеркало, обратите внимание, как вы выглядите в момент расслабления? Это очень важно, ведь импульсы от лицевых мышц переходят в кору головного мозга. Не стоит ругать себя, если обнаружите, что у вас на лице преобладают негативные эмоции. Направьте свою энергию на исправление ситуации. Потренируйтесь и рассмотрите в зеркале отражение человека, довольного собой и жизнью. Сложно? Запишитесь на курсы по фейслифтингу, там помогут.

Задумайтесь о своих чувствах и о том, как вы сами повлияли на сегодняшнюю ситуацию. Поздравляем! Вы на верном пути к преодолению комплекса жертвы.

Выделите самой себе время и потратьте его на себя любимую. Вспомните свои увлечения и то, что приносит вам искреннее удовольствие. Займитесь танцами, начните читать книгу, купленную год назад. Не бойтесь уделять себе внимание — это нормально.

Не терпите унижение, особенно ради денег. Если вас лишают самоуважения или вы не испытываете удовлетворения от того, что делаете, — смело ищите новое: меняйте профессию, место работы, открывайте свое дело. Обрывайте ложные зависимые связи.

Найдите в вашем ближнем кругу общения двух-трех подруг, с которыми вы сможете поговорить (внимание!) не только об их проблемах, но и о ваших тоже.

Учитесь выражать себя, распознавать свои чувства и желания и заявлять о них открыто без обвинений и упреков. Просите о помощи, когда она вам действительно нужна, учитесь воспринимать правильно отказ и самим говорить «нет».

Дайте себе право на ошибки и при этом хвалите себя за малейшие шаги к успеху, благодарите за то, что вы у себя есть. Балуйте себя подарками. Просите комплименты или подарки у близкого человека.

Налаживайте связь с миром! Каждый вечер пишите три-четыре благодарности людям, которые проявили к вам хоть каплю доброты. Счастье — в мелочах, научитесь радоваться им.

Составьте кодекс любви к себе из 20 пунктов. Пишите их с любовью и любите себя!

Чаще говорите о себе в первом лице. Рассказывайте о том, что вы думаете, чувствуете или считаете. Обязательно поделитесь достижениями со своими близкими, чтобы разделить с ними ваш успех. Осторожно: поначалу они могут принять это негативно — им нужно время, чтобы привыкнуть к вашей новой «Я».
На работе старайтесь высказывать свои идеи на совещаниях и мозговых штурмах чаще, чем обычно.
Добавьте энергии своему голосу — читайте вслух художественную литературу. Вдохните в вашу речь радость и интерес, и они сами собой появятся в вашей жизни. Мыслите позитивно и излагайте мысли ровно так же.

Подружитесь со своим лицом. Посмотрите на него в зеркало, обратите внимание, как вы выглядите в момент расслабления? Это очень важно, ведь импульсы от лицевых мышц переходят в кору головного мозга. Не стоит ругать себя, если обнаружите, что у вас на лице преобладают негативные эмоции. Направьте свою энергию на исправление ситуации. Потренируйтесь и рассмотрите в зеркале отражение человека, довольного собой и жизнью. Сложно? Запишитесь на курсы по фейслифтингу, там помогут.
Задумайтесь о своих чувствах и о том, как вы сами повлияли на сегодняшнюю ситуацию. Поздравляем! Вы на верном пути к преодолению комплекса жертвы.
Выделите самой себе время и потратьте его на себя любимую. Вспомните свои увлечения и то, что приносит вам искреннее удовольствие. Займитесь танцами, начните читать книгу, купленную год назад. Не бойтесь уделять себе внимание — это нормально.
Не терпите унижение, особенно ради денег. Если вас лишают самоуважения или вы не испытываете удовлетворения от того, что делаете, — смело ищите новое: меняйте профессию, место работы, открывайте свое дело. Обрывайте ложные зависимые связи.
Найдите в вашем ближнем кругу общения двух-трех подруг, с которыми вы сможете поговорить (внимание!) не только об их проблемах, но и о ваших тоже.
Учитесь выражать себя, распознавать свои чувства и желания и заявлять о них открыто без обвинений и упреков. Просите о помощи, когда она вам действительно нужна, учитесь воспринимать правильно отказ и самим говорить «нет».

Дайте себе право на ошибки и при этом хвалите себя за малейшие шаги к успеху, благодарите за то, что вы у себя есть. Балуйте себя подарками. Просите комплименты или подарки у близкого человека.
Налаживайте связь с миром! Каждый вечер пишите три-четыре благодарности людям, которые проявили к вам хоть каплю доброты. Счастье — в мелочах, научитесь радоваться им.
Составьте кодекс любви к себе из 20 пунктов. Пишите их с любовью и любите себя!

Личный коуч: психология людей на вторых ролях

В предыдущей статье мы говорили о том, как делают выбор «сильные мира сего». Первая позиция сложна и ответственна, цена любого решения «на вершине» слишком высока. Поэтому неудивительно, что в момент трудного выбора – а делать его приходится в ситуации полной неопределенности без всяких гарантий на успех – первые лица порой пытаются найти хотя бы символическую поддержку вовне, но при этом, безусловно, верят в собственные силы и возможности. Сделав выбор, они берут на себя ответственность за принятое решение и претворяют его в жизнь. Я рассказала о трех таких интересных типажах.

Сегодня речь пойдет о людях скорее инфантильных и незрелых, о тех, кто редко занимает первые позиции, зато вполне комфортно чувствует себя на вторых ролях. Как ни странно, в наш век инфантильность – явление довольно распространенное, и тенденция к инфантилизации становится все более заметной. Инфантильный человек может выглядеть вполне серьезным и респектабельным, занимать хорошую должность, рассуждать о судьбах мира. Но при этом он не способен самостоятельно принимать важные решения, касающиеся его бизнеса или личной жизни. Он всячески пытается это с себя спихнуть, ему непременно нужен кто-то, кто возьмет решение на себя и на кого можно возложить ответственность и вину «за последствия». Однако он рьяно может критиковать других за то, что они делают, даже когда это напрямую его не касается. Такая «неадекватная ответственность», характерная для людей инфантильных, объединяет типажи, о которых мы будем говорить. Я условно назвала их «вечный ребенок» и «жертва обстоятельств».

Вечный ребенок

Жизнь «вечного ребенка» определяется решениями и волей других – и это главное в его картине мира. Так, заместитель генерального директора крупной корпорации в свое время пошел в вуз, в котором учились родители: мама с папой были уверены, что для сына это лучший вариант. Он женился на девушке, которая очень нравилась бабушке. На работу устроился «по решению семейного совета» – в компанию, куда его порекомендовали друзья отца. Даже отдыхать едет туда, куда рекомендует его «генеральный». Дома все решения (на что и сколько потратить, в какую школу идти детям и т. д.) принимает жена – чему он несказанно рад. А марку машины он всегда выбирает по совету друга.

Это великовозрастное дитя с удовольствием использует чужой опыт и чужие советы. Его стратегию принятия решений можно описать так: моя жизнь определяется выбором других – «они» лучше знают, что и как, поэтому как мне скажут, так я и сделаю.

Наш герой чувствует себя крайне неуютно в ситуации, когда надо принять решение самостоятельно. Всегда и везде он ищет себе «родителей» и «опекунов», находит и слушается их. Причем в роли «родителя» может выступить начальник, друг, муж (жена) и даже повзрослевший ребенок – вспомним чеховскую Душечку. Вот привычные слова из его лексикона: «вы лучше знаете», «что-нибудь на ваш вкус», «на твое усмотрение», «как скажешь, так и будет», «посоветуйте, пожалуйста»…

Плюсы такой позиции очевидны: человек снимает с себя ответственность за свою жизнь, за все ее перипетии, не заморачивается по поводу и без повода, не размышляет подолгу над тем, что хорошо, а что плохо, что правильно, а что нет. У него всегда найдется некий «гуру», который знает ответ. Ему не за что себя корить, ведь у него нет собственных ошибок, ему не знакомы минуты слабости, горечь неудач. Он скорее будет считать, что «гуру» обманул его ожидания, а надо было полагаться на советы другого «знатока» и тогда все могло бы сложиться иначе.

Но есть в этой « солнечной картине» и темное пятно, откровенный минус: твои желания, если они еще сохранились, уже фактически не учитываются – ведь ты сам лишил себя права голоса. И со временем, когда копится недовольство, ты понимаешь, что проживаешь не свою жизнь, а ту, что выбрали для тебя другие.

Жертва обстоятельств

Далеко не все рвутся на первые позиции – в президенты и генеральные директора. «Жертву обстоятельств», например, вполне устраивает должность заместителя и т. д. Такой человек прекрасно существует за широкой спиной шефа – с минимальной ответственностью, но большими привилегиями. И при этом позиционирует себя вечным неудачником, держит «страдающую мину» и не перестает твердить, что ему катастрофически не везет.

Я знаю вице-президента крупной компании, который, как вагончик за паровозом, всюду следует за своим одноклассником, президентом той же компании. Он тоже сидит в прекрасном кабинете, имеет секретаря, служебную машину, пользуется всеми привилегиями, но при этом не устает повторять, что ничего хорошего от жизни не ждет, и любит рассказывать о своем невезении. Еще в школе друг всегда вытаскивал на экзаменах счастливый билет, а ему вечно доставался именно тот вопрос, который они не успели выучить. И на госэкзамене в вузе друг отвечал, когда председатель комиссии вышел из аудитории, и потому быстро отхватил свою пятерку, а ему «досталось по полной»: все члены комиссии были на местах и замучили его вопросами. В результате – досадная четверка и синий диплом. Даже когда они вместе участвовали в лотерее, машину выиграл друг. И пока «неудачник» жаловался всем на сплошное невезение, «счастливчик» решил отдать ему свой выигрыш: он всегда чувствовал вину перед школьным товарищем за то, что более удачлив, а тот не переставал этим пользоваться.

«Жертвы обстоятельств», как бы ни складывалась их жизнь, всегда и во всем винят «третью силу». Они считают, что судьба их постоянно испытывает, а они терпеливо несут свой крест. Сами они как будто не совершают ошибок, не допускают просчетов – просто им в очередной раз не повезло. Они не чувствуют себя хозяевами собственной жизни: «решаем не мы, а обстоятельства». Наверное, поэтому от них часто можно услышать: «так сложилось», «не было шанса», «не мог поступить по-другому», «у меня не было выбора»… Они как будто отрицают саму возможность выбора и ждут, когда обстоятельства сложатся в их пользу, когда, наконец, представится случай, появится шанс. Повторяющийся сценарий «невезения» приучает их сознание выхватывать и высвечивать те факты, которые можно расценить как очередную неудачу: встану в очередь в магазине – на мне сломается касса, поеду отдыхать – погода наверняка подведет и отпуск будет испорчен…

Тем не менее «жертвы обстоятельств» всегда неплохо устраиваются, ведь они не вызывают у окружающих ни агрессии, ни зависти: кто же будет завидовать «неудачнику»? Более того, успешные люди, играя роль благодетеля или утешителя, часто держат их рядом с собой на приоритетном положении. И не только потому, что хотят как-то компенсировать их невезучесть: они не видят в них конкурентов. Напротив, «неудачники» только оттеняют их успешность.

«Жертвы обстоятельств» – зачастую персонажи колоритные и обаятельные, что прекрасно использует кинематограф («Ирония судьбы», «Служебный роман»). Но амплуа жертвы и вечная готовность к «страданию» серьезно ограничивают их возможности и гасят стремление что-либо изменить в своей жизни собственными силами – ведь они изначально настроены на то, что у них опять что-то не получится.

Типажи, о которых мы рассказали сегодня и в предыдущей статье, – «избранный», «клиент гадалок», «супермен», «вечный ребенок», «жертва обстоятельств» – это пять ярких, но, конечно, крайних вариантов. Жизнь сложнее и многообразнее и никогда не укладывается в одну, пусть даже хорошо продуманную схему. Однако в любом из нас можно найти черты каждого из описанных персонажей. Каждый из нас делал сложный выбор самостоятельно, но когда-то искал «знаки судьбы», перекладывал ответственность на другого или кивал на обстоятельства.

Получается, что вопрос в концентрации тех или иных качеств. Поэтому понять, какая из описанных картин мира является для нас ведущей, в обычной жизни достаточно сложно. Зато она четко и ясно проявляется в кризисные, переломные моменты. В стрессовой ситуации или перед лицом экзистенциального выбора становится понятно, способны ли мы принять самостоятельное решение или предпочитаем довериться чужому выбору.

Каков мой глубинный механизм принятия решений? Как, на основании чего принимают решения мои близкие, друзья, коллеги? Если задуматься над этим, попытаться проанализировать, можно многое узнать и о себе, и о других – понять, почему жизнь сложилась так, а не иначе, почему один «прошел в дамки», а другой превратился в хронического неудачника и т. д. А дальше решать, устраивает меня мой индивидуальный стиль принятия решений или нет – иначе говоря, опять делать выбор.

ОБЗОР ИССЛЕДОВАНИЙ ВОЗРАСТНЫХ И ГЕНДЕРНЫХ ОСОБЕННОСТЕЙ ФЕНОМЕНА «ЖЕРТВЫ» | Опубликовать статью ВАК, elibrary (НЭБ)

ОБЗОР ИССЛЕДОВАНИЙ ВОЗРАСТНЫХ И ГЕНДЕРНЫХ ОСОБЕННОСТЕЙ ФЕНОМЕНА «ЖЕРТВЫ»

Обзор

Коврова А. *

ORCID: 0000-0002-9181-2308,

Государственный Университет Молдовы, Кишинев, Республика Молдова

* Корреспондирующий автор (anastasia.covrova[at]gmail.com)

Аннотация

В статье проводится актуальный обзор прикладных исследований феномена «жертвы» как устойчивой личностной и ролевой позиции, с выделением параметров возрастных и личностных особенностей поведения «жертвы». Данные исследования охватывают широкий диапазон возрастных категорий респондентов, однако пока они не отвечают на вопрос о возрастных особенностях роли жертвы и жертвенной позиции личности, а в позициях исследователей в этом вопросе звучат противоречия. Также они выявляют гендерные различия в проявлении ролевой и позиционной виктимности, причины которых требуют дополнительного рассмотрения. Выявлены области, представляющие исследовательский интерес в контексте дальнейшего изучения феномена «жертвы».

Ключевые слова: жертва, позиция жертвы, роль жертвы, поведение «жертвы».

OVERVIEW OF RESEARCHES ON AGE AND GENDER FEATURES OF “VICTIMS” PHENOMENON

Review

Kovrova A. *

ORCID: 0000-0002-9181-2308,

State University of Moldova, Kishinev, Republic of Moldova

* Corresponding author (anastasia.covrova[at]gmail.com)

Abstract

The article provides an up-to-date review of applied research on the “victim” phenomenon as a stable personal and role position, highlighting the parameters of age and personality characteristics of a “victim” behavior. These researches cover a wide range of age categories of respondents, but so far they do not answer the question about the age characteristics of the role of a victim and the sacrificial position of a person, and there are contradictions in the positions of researchers in this issue. They also reveal gender differences in the manifest role and positional victimization, the reasons for which require further consideration. Areas of research interest in the context of further study of the “victim” phenomenon have been identified.

Keywords: victim, the position of the victim, the role of the victim, the behavior of the “victim”.

Введение

Феномен «жертвы» является одним из наиболее комплексных, многозначных, в ряде моментов противоречивых, а также актуальных в психологической науке. Теоретические и прикладные исследования различных аспектов феномена существуют в рамках социальной психологии, экстремальной психологии, психологии личности, а также виктимологии, социальной педагогики, этологии и др.

Одним из аспектов феномена выступает позиция жертвы, которая подразумевает под собой сознательно или бессознательно избранный человеком способ мышления, отношения и реагирования, который характеризуется комплексом устойчивых параметров и свойств. Среди них – ощущение своего бессилия и беспомощности, использование стратегии самопожертвования и демонстрации собственных страданий и приносимой жертвы, в том числе с целью удовлетворения эмоциональных потребностей [4, С. 136-137]. Данный аспект феномена широко рассматривается в подходе транзактного анализа, где «Жертва» выступает как одна из основных ролей любой игры [10, С. 28], как компонент неблагоприятного жизненного сценария, бессознательного плана жизни, созданного в результате индивидуально-творческой переработки раннего детского опыта [6], [18], [20]. В данной статье мы проводим обзор и анализируем существующие прикладные психологические исследования «жертвы» как устойчивой ролевой и психологической личностной позиции, выделяя параметры возрастных и личностных особенностей поведения «жертвы».

Возрастные особенности поведения «жертвы»

Практические исследования ролевого и позиционного аспекта феномена «жертвы» проведены в различных возрастных категориях: подростки, юноши, взрослые.

Особенности ролевой виктимности у подростков изучались в рамках исследований М. А. Одинцовой. Одним из таких явилось исследование, проведенное среди подростков из социально незащищенных, полных и неполных семей (2012). Было выявлено, что подростки из социально незащищенных семей демонстрируют наиболее высокий уровень ролевой виктимности, активно используя игровую роль жертвы [15]. Исследование Н. Л. Захаровой и М. А. Одинцовой (2015) выявило, что к игровой роли жертвы чаще прибегают подростки в ситуации хронического заболевания по сравнению со здоровыми подростками [9].

Исследование стрессопреодолевающего поведения у старшеклассников (подростки и юноши в возрасте 15-18 лет), проведенное М. А. Одинцовой, показало, что старшеклассники с высоким уровнем ролевой виктимности обладают низким уровнем жизнестойкости. При преодолении стрессовых ситуаций они более склонны к избеганию и менее склонны к асоциальным действиям, а общая направленность копинг-стратегий у данной группы – деструктивная [16]. Исследование Е. В. Куприянчук (2018), направленное на комплексное изучение личностных особенностей подростков 12-17 лет, совершивших агрессивные преступления (агрессоры), и подростков 10-16 лет, пострадавших от агрессивных преступлений (жертвы), затрагивает и ролевой аспект феномена «жертвы». Данный аспект исследовался только среди респондентов-пострадавших, выраженная игровая роль жертвы была выявлена у 37% из них [11]. Среди группы респондентов-агрессоров данный аспект не изучался, однако эта область, на наш взгляд, может представлять исследовательский интерес.

Кросс-культурное исследование особенностей виктимности, проведенное Д. В. Ефимовой (2017) в ракурсе профилактики суицидального поведения, затрагивает две возрастные категории: подростки-школьники 12-16 лет и студенты 17-23 лет (юноши и молодые люди, объединенные в одну группу в рамках эксперимента). В результате прикладного исследования высокий уровень выраженности игровой роли жертвы был выявлен у 20% всех респондентов, однако очень высокий уровень выраженности игровой роли жертвы был выявлен только среди школьников (подростков), среди студентов очень высокий уровень не был выявлен [8].

Исследования участников юношеского возраста касались, как правило, студентов. Исследование личностных особенностей виктимного поведения у студентов 17-19 лет, проведенное Р. А. Субботиной, показало, что юноши с высоким уровнем ролевой виктимности обладают сниженным уровнем жизнестойкости, склонны ощущать неудовлетворенность жизнью, испытывают трудности в построении открытых и доверительных межличностных отношений, конформны, не обладают убеждениями, придающими жизни смысл, используют чаще неконструктивные копинг-стратегии [17]. Иное исследование среди студенческой молодежи (Андронникова О. О., Герасимова П. С., 2016) выявило отрицательную взаимосвязь между жертвенной позицией личности и параметрами эмоционального интеллекта [5].

В 2010 г. S. Danziger описал позитивные эффекты тренинговых занятий по преодолению «жертвенной ментальности» (основная характеристика которой – внешний локус контроля) среди студентов старших классов школы и колледжей, а также среди взрослых (наемных работников и менеджеров) [19]. Ц. Л. Мкртчян (2014), описывая авторскую методику активного обучения, направленную на изменение сценария «жертвы» (с акцентом на когнитивный компонент феномена) и ее применение в студенческой среде, отмечает влияние возраста как фактора, влияющего на процесс: у студентов старшего возраста процесс переосмысления был активнее [13].

Исследования ролевого и позиционного аспекта феномена «жертвы» среди взрослых направлены в большинстве своем на изучение личностных особенностей, взаимосвязанных с ним. В исследовании М. А. Одинцовой ролевая виктимность изучалась во взаимосвязи с пятью универсальными личностными чертами, а также стилем реагирования на трудности [14]. Исследования О.О. Андронниковой также выявили взаимосвязи жертвенной позиции личности с родительскими посланиями, жизненной позицией и психологическими особенностями (рассматривая данные параметры как факторы формирования позиции жертвы) [2], [4], а также с феноменом созависимости [1]. В рамках коллективного исследования Ветерок Е. В., Перевозкиной Ю. М. и Андронниковой О. О. (2016) было обнаружено влияние пола и функциональной асимметрии мозга на особенности жертвенной позиции личности [7].

В контексте обсуждения значения возраста важно выделить онтогенетическую концепцию виктимности личности (включающую ролевой и позиционный аспект феномена «жертвы»), где возраст относится к неспецифическим факторам, обуславливающим виктимное поведение [3, С. 7-8], а наиболее критичными возрастами в контексте формирования личностной виктимности выделяются младенческий, дошкольный и подростковый, последний исследован эмпирически [3, С. 25-26].

Таким образом, практические исследования ролевого и позиционного аспекта феномена «жертвы» охватывают широкий диапазон возрастных категорий респондентов, однако единичные эксперименты измеряют один и тот же параметр у разных возрастных групп [8]. В некоторых случаях увеличение возраста рассматривается [13] или может рассматриваться [8] как фактор, способствующий девиктимизации, тогда как другие авторы [12] связывают его с ростом ригидности личности и более жестким закреплением ролевой виктимности в случае ее наличия. Можно говорить о том, что пока прикладные исследования не отвечают на вопрос о возрастных особенностях роли жертвы и жертвенной позиции личности, а в позициях исследователей в этом вопросе звучат противоречия.

Гендерные особенности поведения «жертвы»

Некоторые из рассмотренных выше исследований выявляют гендерные различия в ролевом и позиционном аспекте феномена «жертвы». Было выявлено, что:

среди старшеклассников со средним уровнем жизнестойкости девушки чаще используют игровую роль жертвы, тогда как юноши чаще используют контроль трудной ситуации и ассертивные действия [16];
среди юношей и девушек с выраженной ролевой позиции жертвы юноши отличаются параметрами эмоционального интеллекта: обладают более высокой эмоциональной осведомленностью, а также сохраняют способность воспринимать позитивные эмоции [5];
ролевая жертвенность наиболее выражена у респондентов с правополушарной асимметрией (изучение влияния функциональной асимметрии мозга и пола на ролевые виктимные установки). При этом среди участников с правополушарной асимметрией проявление жертвенной позиции было в большей степени свойственно женщинам [7];
женщины с созависимостью склонны к жертвенной позиции личности, однако проявление данной позиции различно (было выделено 4 типа), мужчины участие в исследовании не принимали [1].

Таким образом, среди респондентов всех возрастных категорий были выявлены гендерные различия в роли и позиции жертвы. Значение гендерой принадлежности как фактора, обуславливающего виктимное поведение, подчеркивается О. О. Андронниковой [3]. Возможные причины гендерных различий требуют дополнительного рассмотрения и выявления ключевых факторов (среди них могут быть особенности гендерной социализации и др.).

Заключение

Как показывает проведенный обзор, прикладные исследования ролевого и позиционного аспекта феномена «жертвы» охватывают обширный возрастной диапазон респондентов, давая возможность формулировать рекомендации для осуществления психологической поддержки на разных возрастных этапах. Однако значение возраста как отдельного фактора и изучение его места в механизме развития и динамике роли и позиции жертвы может быть изучено более подробно, в том числе, для решения существующих в этом вопросе противоречий. В ходе исследований были выявлены гендерные различия в проявлении ролевой и позиционной виктимности, причины которых также требуют дополнительного рассмотрения. Изучение возрастных и гендерных особенностей роли жертвы и жертвенной позиции личности могут внести могут внести дополнительные основания для понимания данного аспекта и феномена «жертвы» в целом.

Конфликт интересов

Не указан.

Conflict of Interest

None declared.

Список литературы / References

Андронникова О. О. Виктимная идентичность личности созависимого типа / О. О. Андронникова // Сибирский педагогический журнал. – 2017. – № 2. – С. 92–97.
Андронникова О. О. Модели девиктимизации человека с ролевой позицией жертвы в социокультурном пространстве [Электронный ресурс] / О. О. Андронникова // Современные проблемы науки и образования. – 2015. – № 1(часть 2). – URL: http://www.science-education.ru/ru/article/view?id=19793 (дата обращения: 21.08.2018).
Андронникова О. О. Онтогенетическая концепция виктимности личности [Текст] : автореф. дис. … д-ра психол. наук : 19.00.13 / Андронникова Ольга Олеговна ; Национальный исследовательский Томский государственный университет. – Томск., 2019. – 43 с.
Андронникова О. О. Факторы формирования жертвенности как психологической и ролевой позиции личности / О. О. Андронникова // Сибирский педагогический журнал. – 2014. – № 6. – С. 136–142.
Андронникова О. О. Особенности взаимосвязи различных типов жертвенной позиции и эмоционального интеллекта / О. О. Андронникова, П. С. Герасимова // Сибирский педагогический журнал. – 2016. – № 5. – С. 118–125.
Берн Э. Люди, которые играют в игры: Психология человеческой судьбы / Эрик Берн ; [пер. с англ. А. Грузберга]. – Москва: Издательство «Э», 2017. – 576 с.
Ветерок Е. В.Ролевые виктимные характеристики мужчин и женщин с разным профилем функциональной ассиметрии мозга / Е. В. Ветерок, Ю. М. Перевозкина, О. О. Андронникова // Вестник Новосибирского государственного педагогического университета. – – № 5(33). – С. 88-101.
Ефимова Д. В. Кросс-культурное исследование особенностей виктимности в рамках профилактики суицидального поведения в подростковой и молодежной среде / Д. В. Ефимова // Akademická psychologie. – 2017. – № 2. – С. 9–14.
Захарова Н. Л. Ролевая виктимность подростков в ситуации хронического заболевания [Электронный ресурс] / Н. Л. Захарова, М. А. Одинцова // Вестник Московского государственного областного университета (Электронный журнал). – 2015. – № 3. – URL: https://elibrary.ru/item.asp?id=25339744 (дата обращения: 21.08.2019).
Карпман С. Жизнь, свободная от игр / Стивен Б. Карпман; пер. с англ. Дмитрия Касьянова. – СПб.: «Метанойя», 2016. – 342 с.
Куприянчук Е. В. «Агрессивно-жертвенная» модель поведения девиантных подростков / Е. В. Куприянчук // Интернет-журнал «Мир науки». – – т. 6., № 2. – URL: https://mir-nauki.com/PDF/40PSMN218.pdf (дата обращения: 29.08.2019).
Маслова И. А. Психологические аспекты девиктимизации / И. А. Маслова // Живая психология. — 2018. — т. 5., № 1. — С. 19–24.
Мкртчян Ц. Л. Личность и поведение жертвы: пути переосмысления / Ц. Л. Мкртчян // Universum: Психология и образование : электрон. научн. журн. – – № 7(7). URL: http://7universum.com/ru/psy/archive/item/1436 (дата обращения: 29.08.2019).
Одинцова М. А. Психологические особенности виктимной личности / М. А. Одинцова // Вопросы психологии. – 2012. – № 3. – С.59–67.
Одинцова М. А. Ролевая виктимность в поведении подростков из социально незащищенных семей [Электронный ресурс] / М. А. Одинцова // Психолого-педагогические исследования. – 2012. – № 3. – С. 1–12. – URL: http://psyedu.ru/journal/2012/3/3022.phtml (дата обращения: 21.08.2019)
Одинцова М. А. Стрессопреодолевающее поведение старшеклассников с разным уровнем жизнестойкости / М. А. Одинцова // Известия Саратовского университета. Новая серия. Серия: Философия. Психология. Педагогика. – 2016. – т. 16., № 2. – С. 191–198.
Субботина Р. А. Личностные детерминанты виктимного поведения юношей и девушек / Р. А. Субботина // Интеграция образования. – 2016. – т. 20, № 1. – С. 51–
Штайнер К. Сценарии жизни людей / К. Штайнер. – СПб.: Питер, 2019. – 416 с.
Danziger The Educational Benefits of Releasing “Victim Mentality”: An Approach from the Fields of Business and Psychology / S. Danziger // Journal of Developmental Education. – 2010. – Vol. 34(2). – P. 43-44.
Erskine G. Life scripts: A transactional analysis of unconscious relational patterns / R.G. Erskine. – London, GBR: Karnac Books, 2010. – 336 p.

Список литературы на английском языке / References in English

Andronnikova O. O. Viktimnaja identichnost’ lichnosti sozavisimogo tipa [Victim identity of the person of the codependent type] / O. O. Andronnikova // Sibirskij pedagogicheskij zhurnal [Siberian Pedagogical Journal]. – 2017. – № 2. – P. 92–97. [in Russian]
Andronnikova O. O. Modeli deviktimizacii cheloveka s rolevoj poziciej zhertvy v sociokul’turnom prostranstve [Models of devictimization of person with the position of the victim role in the sociocultural space] / O. O. Andronnikova // Sovremennye problemy nauki i obrazovanija [Modern Problems of Science and Education]. – 2015. – № 1(part 2). – URL: http://www.science-education.ru/ru/article/view?id=19793 (accessed: 21.08.2018). [in Russian]
Andronnikova O. O. Ontogeneticheskaja koncepcija viktimnosti lichnosti [Developmental concept of the victimization of personality] : abstract of dis. … of PhD in Psychology : 19.00.13 / Andronnikova Ol’ga Olegovna ; Nacional’nyj issledovatel’skij Tomskij gosudarstvennyj universitet. – Tomsk., 2019. – 43 p. [in Russian]
Andronnikova O. O. Faktory formirovanija zhertvennosti kak psihologicheskoj i rolevoj pozicii lichnosti [Factors of the formation of victimization as a psychological and role position of the individual] / O. O. Andronnikova // Sibirskij pedagogicheskij zhurnal [Siberian Pedagogical Journal]. – 2014. – № 6. – P. 136–142. [in Russian]
Andronnikova O. O. Osobennosti vzaimosvjazi razlichnyh tipov zhertvennoj pozicii i jemocional’nogo intellekta [Peculiarities of the correlation of various types of victim position and emotional intelligence] / O. O. Andronnikova, P. S. Gerasimova // Sibirskij pedagogicheskij zhurnal [Siberian Pedagogical Journal]. – 2016. – № 5. – P. 118–125. [in Russian]
Berne E. Ljudi, kotorye igrajut v igry: Psihologija chelovecheskoj sud’by [What Do You Say After You Say Hello: The Psychology of Human Destiny] / Eric Berne ; [trans. from engl. by A. Gruzberg]. – Moskva: Publishing house «E», 2017. – 576 p. [in Russian]
Veterok E. V. Rolevye viktimnye harakteristiki muzhchin i zhenshhin s raznym profilem funkcional’noj assimetrii mozga [Characteristics of victim roles among men and women witn various brain lateralization] / E. V. Veterok, I. M. Perevozkina, O. O. Andronnikova // Vestnik Novosibirskogo gosudarstvennogo pedagogicheskogo universiteta [Bulletin of the Novosibirsk State Pedagogical University]. – 2016. – № 5(33). – P. 88-101. [in Russian]
Efimova D. V. Kross-kul’turnoe issledovanie osobennostej viktimnosti v ramkah profilaktiki suicidal’nogo povedenija v podrostkovoj i molodezhnoj srede [Cross-cultural study of the features of victimization within the prevention of suicidal behavior in adolescent and youth] / D. V. Efimova // Akademická psychologie. – 2017. – № 2. – P. 9–14. [in Russian]
Zaharova L. Rolevaja viktimnost’ podrostkov v situacii hronicheskogo zabolevanija [Role victimization of adolescents in a situation of a chronic disease] / N. L. Zaharova, M. A. Odincova // Vestnik Moskovskogo gosudarstvennogo oblastnogo universiteta [Bulletin of Moscow State Regional University] [Electronic resource]. – 2015. – № 3. – URL: https://elibrary.ru/item.asp?id=25339744 (accessed: 21.08.2019). [in Russian]
Karpman S. Zhizn’, svobodnaja ot igr [A Game Free Life] / Stephen B. Karpman; trans. from engl. by Dmitrij Kas’janov. – SPb.: «Metanojja», 2016. – 342 p. [in Russian]
Kuprijanchuk E. V. «Agressivno-zhertvennaja» model’ povedenija deviantnyh podrostkov [“Aggressively-sacrificial” model of behavior of deviant teenagers] / E. V. Kuprijanchuk // Internet-zhurnal «Mir nauki». [World of Science. Pedagogy and psychology] [Electronic resource]. – – Vol. 6., № 2. – URL: https://mir-nauki.com/PDF/40PSMN218.pdf (accessed: 29.08.2019). [in Russian]
Maslova I. A. Psihologicheskie aspekty deviktimizacii [Psychological aspects of devictimization] / I. A. Maslova // Zhivaja psihologija [Russian Journal of Humanistic Psychology]. — 2018. — Vol. 5., № 1. — P. 19–24. [in Russian]
Mkrtchjan C. L. Lichnost’ i povedenie zhertvy: puti pereosmyslenija [Personality and behavior of victim: ways of rethinking] / C. L. Mkrtchjan // Universum: Psihologija i obrazovanie : jelektron. nauchn. zhurn. [Universum: Psychology and Education] [Electronic resource]. – – № 7(7). URL: http://7universum.com/ru/psy/archive/item/1436 (accessed: 29.08.2019). [in Russian]
Odincova M. A. Psihologicheskie osobennosti viktimnoj lichnosti [Psychological peculiarities of victim personality] / M. A. Odincova // Voprosy psihologii [Psychology Issues]. – 2012. – № 3. – P.59–67.
Odincova M. A. Rolevaja viktimnost’ v povedenii podrostkov iz social’no nezashhishhennyh semej [Role victimization in the behavior of adolescents from socially vulnerable families] / M. A. Odincova // Psihologo-pedagogicheskie issledovanija [Psychological and Pedagogical Researches]. – 2012. – № 3. – P. 1–12. – URL: http://psyedu.ru/journal/2012/3/3022.phtml (accessed: 21.08.2019) [in Russian]
Odincova M. A. Stressopreodolevajushhee povedenie starsheklassnikov s raznym urovnem zhiznestojkosti [Stress-overcoming behavior of high school students with different levels of resilience] / M. A. Odincova // Izvestija Saratovskogo universiteta. Novaja serija. Serija: Filosofija. Psihologija. Pedagogika [News of the Saratov University. New series. Series: Philosophy. Psychology. Pedagogy.]. – 2016. – Vol. 16., № 2. – P. 191–198. [in Russian]
Subbotina R. A. Lichnostnye determinanty viktimnogo povedenija junoshej i devushek [Personal determinants of victim behavior of boys and girls] / R. A. Subbotina // Integracija obrazovanija [Integration of Education]. – 2016. – Vol. 20, № 1. – P. 51–62. [in Russian]
Steiner C. Scenarii zhizni ljudej [Scripts People Live] / C. Shteiner. – SPb.: Piter, 2019. – 416 p. [in Russian]
Danziger The Educational Benefits of Releasing “Victim Mentality”: An Approach from the Fields of Business and Psychology / S. Danziger // Journal of Developmental Education. – 2010. – Vol. 34(2). – P. 43-44.
Erskine G. Life scripts: A transactional analysis of unconscious relational patterns / R.G. Erskine. – London, GBR: Karnac Books, 2010. – 336 p.

Понимание менталитета жертвы

Все мы в какой-то момент своей жизни чувствовали себя жертвами. В такие моменты мы можем чувствовать себя обманутыми, обиженными другим человеком и / или обстоятельствами или что жизнь просто несправедлива. Позиция жертвы сильна: жертва считает, что он или она всегда морально прав, не несет ответственности за свои действия и имеет право на сочувствие других. Люди с менталитетом жертвы считают, что другие в целом более удачливы или счастливы, чем они сами.Они обвиняют других или учреждения в своих несчастьях, приписывают другим людям необоснованные негативные намерения и могут даже испытывать удовольствие, полученное от жалости к себе. Они унизительны, унижая себя из-за лежащей в основе низкой самооценки, неадекватности и депрессии. Хронические негативные самооценки вызывают чувство безнадежности и беспомощности — порочный круг, который увековечивает и лежит в основе менталитета жертвы.

В конечном итоге люди могут сохранять менталитет жертвы, потому что они боятся брать на себя ответственность за свои собственные желания и желания, и они боятся неудачи.Они подсознательно считают, что не заслуживают хорошего в своей жизни.

Можно изменить менталитет жертвы, поскольку это усвоенное поведение, которое обычно начинается в раннем детстве, а усвоенное поведение можно отучить. Маленькие дети беспомощны и уязвимы, и они полагаются на своих опекунов в ежедневной поддержке. Некоторые маленькие дети получают положительное подкрепление и эмоциональную поддержку только тогда, когда вызывают сочувствие у дальних опекунов. В этих случаях менталитет жертвы усиливается, потому что он успешен.Однако в долгосрочной перспективе быть жертвой лишает нас индивидуальной силы и потенциала.

Переход от менталитета жертвы к менталитету «возвращения контроля» требует понимания и изучения основных психологических проблем, которые в первую очередь способствуют формированию менталитета жертвы. Исследования, изучающие психологию жертвы, показывают, что люди с менталитетом жертвы испытывают трудности с выражением и обработкой негативных эмоций, таких как гнев, страх и разочарование, а также с трудностями с принятием ответственности за свои желания и действия.Это приводит к чувству безнадежности и беспомощности — слишком знакомое чувство для людей, борющихся с менталитетом жертвы.

Эффективное лечение направлено на то, чтобы помочь людям осознать, что они делают, что на самом деле поддерживает их неспособность контролировать свою жизнь и помогает им увидеть ситуации и отношения с разных точек зрения, чтобы расширить свои возможности для решения проблем, тем самым уменьшая чувство бессилия. Лечение также направлено на то, чтобы дать людям возможность взять на себя ответственность за свои собственные желания и долгосрочные действия и, в конечном итоге, почувствовать себя достойным всего того хорошего, что может предложить им жизнь.

Ниже приведены несколько советов, которые помогут вам вернуть контроль:

1. Составьте список своих желаний и целей. Запись своих целей и желаний — первый шаг к тому, чтобы взять на себя ответственность за свою жизнь. У вас есть своя цель и жизненная судьба, которую нужно выполнить. Другие не имеют права вмешиваться в этот процесс. Это ваше путешествие и только ваше.

2. Выберите одну цель и составьте план ее достижения. Позволить себе рисковать ради достижения своей цели — это один из способов НЕ стать жертвой.

3. Будьте честны с собой и проанализируйте, что вы делаете, что непреднамеренно ставит вас на роль жертвы. Например, обвиняете ли вы других в негативных результатах, потому что вы слишком боитесь совершить ошибку, взять на себя ответственность или заявить о себе?

4. Ежедневно выделяйте тайм-аут, чтобы заняться тем, что вам нравится и чем вы хотите заниматься.

5. Рассмотрите возможность психотерапии для развития более здоровой самооценки. Развитие более здоровой самооценки поможет уменьшить чувство беспомощности и безнадежности и поможет вам жить более полной, приносящей удовлетворение и подлинной жизнью.

Ждем вашего ответа. Считаете себя жертвой? Что вы делаете, чтобы увековечить роль жертвы? Вы преодолели мышление жертвы? Что вы сделали, чтобы преодолеть это? У вас есть предложения, которыми вы можете помочь другим?

Этой осенью доктор Дурлофски начнет работу в группах психотерапии для людей, борющихся с менталитетом жертвы. Чтобы узнать больше, позвоните (484) 431-8710 или напишите по адресу [email protected]

»Дополнительные советы по женским вопросам

Психология обвинения жертв — The Atlantic

«По моему опыту, работая с большим количеством жертв и людей вокруг них, люди обвиняют жертв, чтобы они могли продолжать чувствовать себя в безопасности», — объясняет Гилин.«Я думаю, это помогает им чувствовать, что с ними никогда не случится ничего плохого. Они могут продолжать чувствовать себя в безопасности. Несомненно, была какая-то причина, по которой ребенок соседа подвергся нападению, и этого никогда не случится с их ребенком , потому что этот другой родитель, должно быть, делал что-то не так ».

Хэмби добавляет, что даже самые благонамеренные люди иногда способствуют обвинению жертв, например терапевты, работающие в программах профилактики, где женщинам дают рекомендации о том, как быть осторожными и не стать жертвой преступления.

«Самый безопасный способ — никогда не выходить из дома, потому что в этом случае вероятность стать жертвой значительно снижается», — говорит она. «Я не думаю, что люди хорошо постарались, продумывая это и пытаясь сказать, каковы пределы ответственности людей за избежание преступлений».

Лаура Ниеми, доцент кафедры психологии Гарвардского университета, и Лиана Янг, профессор психологии Бостонского колледжа, проводят исследования, которые, как они надеются, помогут решить проблему прямого обвинения жертв.Этим летом они опубликовали свои выводы в бюллетене Personality and Social Psychology Bulletin .

Их исследование, в котором приняли участие 994 участника и четыре отдельных исследования, привело к нескольким важным выводам. Во-первых, они отметили, что моральные ценности играют большую роль в определении вероятности того, что кто-то будет обвинять жертву в поведении, например, оценивая жертву как «зараженную», а не «раненую», и, таким образом, стигматизируя этого человека за то, что он был жертва преступления.Ниеми и Янг определили два основных набора моральных ценностей: обязательные ценности и индивидуализирующие ценности. В то время как у всех есть сочетание этих двух ценностей, люди, которые демонстрируют более сильные связывающие ценности, склонны защищать группу или интересы команды в целом, тогда как люди, которые демонстрируют более сильные индивидуализирующие ценности, больше ориентированы на справедливость и предотвращение причинения вреда отдельному человеку.

Ниеми объясняет, что более высокая поддержка обязательных ценностей надежно предсказывала стигматизирующее отношение к жертвам — в контексте как сексуальных, так и несексуальных преступлений.Люди, которые выступали за обязательные ценности, с большей вероятностью считали жертву заслуживающей порицания, в то время как люди, которые предпочитали индивидуализированные ценности, с большей вероятностью относились к жертвам с сочувствием.

В другом исследовании Ниеми и Янг представили участникам виньетки, описывающие гипотетические преступления, такие как: «Дэн подошел к Лизе на вечеринке. Дэн дал Лизе выпить с рогипнолом. Позже той ночью Дэн напал на Лизу. Затем участников спросили, что можно было изменить в событиях, чтобы добиться другого результата.

Неудивительно, что участники, продемонстрировавшие более сильные связывающие ценности, с большей вероятностью возложили ответственность за преступление на жертву или предложили действия, которые жертва могла предпринять, чтобы изменить результат. Люди, которые демонстрировали более сильные индивидуализирующие ценности, как правило, поступали наоборот. Но когда исследователи изменили язык виньеток, они обнаружили кое-что интересное.

Что такое виктимология и почему она важна в судебной психологии

Дома
Магистерские программы онлайн
Магистр судебной психологии
Что такое виктимология и почему это важно в судебной психологии

Ресурсные статьи //

Виктимология помогает специалистам судебной психологии улучшить множество аспектов системы уголовного правосудия.

В 2016 году в США было совершено 5,7 миллиона насильственных преступлений и почти 16 миллионов ненасильственных преступлений против собственности. * Хотя общий уровень преступности сейчас намного ниже, чем был несколько десятилетий назад, все еще много людей стали жертвами преступлений. В прошлом эти жертвы изучались гораздо меньше, чем преследовавшие их преступники. Но теперь, когда появилась виктимология, все изменилось. И это оказывается важной частью системы уголовного правосудия в целом и судебной психологии в частности.

Что такое судебная психология и что такое виктимология?

Проще говоря, судебная психология — это место, где встречаются психология и система уголовного правосудия. Те, кто занимается судебной психологией, используют научные принципы психологии для выполнения самых разных ролей, таких как помощь следователям на месте преступления, консультирование заключенных в исправительных учреждениях, консультации с адвокатами и прокурорами, помощь в разработке программ предупреждения преступности и многое другое.

Виктимология — это научное исследование психологических последствий преступления и взаимоотношений между жертвой и правонарушителем.Он исследует модели и тенденции жертвы; изучает, как потерпевшие взаимодействуют с полицией и судебной системой; и анализирует, как факторы класса, расы и сексуальной ориентации влияют на восприятие жертвы различными составляющими, включая общественность, судебную систему и СМИ.

Как виктимология помогает практике судебной психологии?

Область виктимологии дает специалистам в области судебной психологии новое понимание, которое они могут применить во многих областях системы уголовного правосудия.Виктимология помогает улучшить:

Профилактика преступности

Определенные факторы риска могут повысить вероятность того, что вы станете жертвой преступления. К ним относятся все, от вашего возраста до уровня дохода — и эти факторы риска могут меняться в зависимости от типа преступления. Виктимология изучает эти факторы риска, а специалисты судебной психологии используют это исследование, чтобы помочь государственным учреждениям и некоммерческим организациям разрабатывать программы, направленные на снижение рисков преступности среди групп высокого риска.

Правоохранительные органы

Часто сотрудник правоохранительных органов — это первый человек, с которым жертва взаимодействует после совершения преступления.Специалисты судебной психологии могут использовать исследования виктимологии, чтобы помочь подготовить сотрудников правоохранительных органов к встрече с жертвами, обучая их тому, как реагировать с соответствующим сочувствием, а также получать важные детали о преступлении. Специалисты судебной психологии также могут использовать исследования факторов риска для жертв, чтобы помочь местной полиции и правоохранительным органам лучше обслуживать уязвимые сообщества. Кроме того, некоторые специалисты судебной психологии выбирают должности специалиста по потерпевшим в правительстве штата и федеральном правительстве, которые специально занимаются потерпевшими.Это не роль консультанта, а, скорее, возможность предоставить помощь и ресурсы нуждающимся жертвам.

Исправления

Имея дело с осужденными преступниками, специалисты судебной психологии регулярно обращаются к взаимоотношениям между преступником и его или ее жертвой. Виктимология дает этим специалистам-психологам лучшее понимание этих отношений и психологического воздействия преступления, что может помочь им обеспечить более эффективную обратную связь и, в конечном итоге, снизить рецидивизм.

Уголовное преследование

Жертва преступления часто выступает свидетелем в суде над обвиняемым. В случаях, когда жертва не обязана явиться в суд, но имеет право давать показания, специалисты судебной психологии могут использовать виктимологическое исследование для проведения судебно-медицинских допросов, призванных обеспечить точность показаний. В случаях, когда жертва предстает перед судом, специалисты судебной психологии могут помочь адвокатам, прокурорам и судебным должностным лицам найти правильное отношение к этим жертвам.Они также могут помочь адвокатам выбрать эффективные вопросы для перекрестного допроса.

Как узнать больше о судебной психологии и виктимологии?

Если вы планируете начать или продвигаться по одной из многих профессий в области психологии, включая те, которые ориентированы на виктимологию, вам следует подумать о поступлении в аспирантуру по судебной психологии. В частности, вам следует обратить внимание на получение степени магистра судебной психологии со специализацией виктимология. Из всех типов психологических степеней магистр судебной психологии со специализацией виктимология может лучше всего подготовить вас к желаемой карьере.

Если вы беспокоитесь о том, чтобы вписать магистерскую программу в свое расписание, онлайн-образование может быть лучшим вариантом для вас. Когда вы получаете степень магистра судебной психологии в Интернете, вы можете выполнять свою курсовую работу из дома или из любого другого места, где есть доступ в Интернет. Вдобавок ко всему, онлайн-программы обучения психологии не требуют, чтобы вы посещали занятия в определенное время дня. Вместо этого, когда вы выберете онлайн-обучение, вы сможете выбрать, в какой день вы будете посещать занятия, что позволит вам вписать магистерскую программу по судебной психологии в свое расписание.

Специалисты судебной психологии играют жизненно важную роль в системе уголовного правосудия. С помощью онлайн-программы судебной психологии со специализацией виктимология вы можете добиться успеха в этой важной области.

Университет Уолдена — это аккредитованное учреждение, предлагающее степень магистра в области судебной психологии со специализацией в онлайн-виктимологии. Расширьте возможности своей карьеры и получите степень в удобном и гибком формате, который соответствует вашей загруженной жизни.

* Р. Morgan, Criminal Victimization, 2016, Bureau of Justice Statistics, Министерство юстиции США, в Интернете в формате PDF по адресу www.bjs.gov/content/pub/pdf/cv16.pdf.

Университет Уолдена аккредитован Комиссией по высшему образованию, www.hlcommission.org.

Общество жертв

Во время своего одиночного мирового плавания я посетил Шри-Ланку, очень красивую, но беспокойную страну недалеко от Индии. Несмотря на кажущуюся вечную гражданскую войну и повсеместную бедность, я обнаружил, что большинство шри-ланкийцев стойкие и смиряются со своей жизнью.Но я помню одного человека, который окольными путями стал стимулом для этой статьи. Однажды, посещая рынок в Галле, я увидел человека, закутанного в явно окровавленные бинты, который шатался и хныкнул про себя. При приближении европейского туриста этот человек устраивал столкновение, а затем с криком падал на землю. Затем, в зависимости от наивности туриста, часть денег может переходить из рук в руки — компенсация на месте жертве неуклюжести туриста. На следующий день я увидел, как разыгрывается та же драма, и жертва старалась избегать столкновений с одними и теми же людьми в последующие дни.Это было не так уж сложно — после одной встречи с фальшивой жертвой люди переходили улицу, чтобы избежать его. После того, как я отплыл из Шри-Ланки, я временами думал о жертве. Я понял, что он представляет собой жалкий, но правдоподобный способ заработать на жизнь, питаясь щедростью (и невежеством) нормальных людей. И, как и многие из моих опытов в Третьем мире, я обнаружил, что его хищническое поведение является прозрачным архетипом для более изощренных версий того же поведения в Первом мире.Ничто в этой статье не должно предполагать, что все жертвы — фальшивки — есть настоящие жертвы, и цивилизованные общества должны удовлетворять их потребности. Но в этой статье анализируется развивающаяся тенденция к фальшивой виктимизации, при которой людей учат и поощряют использовать слабые места в наших социальных услугах и пробелы в обосновании и логике, факторы, которые создали новый трагический социальный класс: профессиональные жертвы. Маятник моды психологии Современная психология играет центральную роль в воспитании профессиональных жертв.Поскольку психология — это не наука (по причинам, изложенным здесь), она вместо этого превратилась в своего рода маятник мнений, колеблющийся в ногу с популярными модами и верованиями. За относительно короткую историю психологии большинство верований и практик, которые преобладали над мышлением клиницистов, были по какой-то причине оставлены, заменены новыми, столь же сомнительными представлениями. Например, в 1960-х годах психоаналитик Бруно Беттельхейм заявил, что аутичные дети были произведены «мамами-холодильниками», матерями, которые, согласно Беттельхейму, были неспособны эмоционально привязаться к своим детям, что в конечном итоге привело к полной неспособности к эмоциональной привязанности у детей. дети.Едва ли нужно добавлять, что у позиции Беттельхейма не было никаких подтверждающих доказательств, факт, который вообще не препятствовал ее принятию, скорее правило, чем исключение в психологии. Помимо отсутствия доказательств, идея «мамочек-холодильников» имела ряд серьезных практических недостатков. Эта идея, казалось, демонизирующая материнство, оттолкнула многих совершенно хороших клиентов от услуг, предлагаемых психологами. В конечном итоге психология — это бизнес, а бизнес не процветает, отталкивая клиентов (подробнее об этом ниже).Кроме того, никакие разговоры, модификации поведения или лекарства, применяемые ни к матерям, ни к детям, не улучшали состояние больных аутизмом. Очевидно, что если бы аутизм был результатом определенного родительского поведения, изменение родительского поведения должно было бы изменить состояние, но это не то, что наблюдалось. По этим и другим причинам в последнее время маятник моды отклонился от сурового обвинения Беттельхейма в отношении материнства и яблочного пирога. Но из всех факторов, влияющих на изменение мировоззрения психологии, нет ни одного более важного, чем некоторые широко распространенные изменения в обществе за пределами клиники.Исходя из исходной позиции, что люди должны принимать на себя индивидуальную ответственность за свои действия, идея, которая постепенно исчезает в наше время, мы находимся на пороге объявления каждого жертвами чего-то — родителей, общества, генов, стихийных бедствий — и любые возвраты, предполагающие возложить на людей ответственность за свои судьбы и поступки, обвиняются в «обвинении жертвы» — это вдохновенная фраза, идеально созвучная современности. Продолжая метафору маятника и ее нынешний отход от привлечения людей к ответственности за их личные обстоятельства, представление о том, что каждый является жертвой, похоже, достигло своего предела в 1990-х годах, когда был принят ряд сомнительных практик, даже временно в России. суды.Одним из примеров была «терапия восстановленной памяти», идея о том, что у людей могут быть полностью подавленные воспоминания об ужасных преступлениях, которые были совершены против них, как правило, в детстве. На первом этапе этой практики терапевт будет поощрять вспоминание этих воспоминаний, клиент будет вспоминать ужасные преступления, а обвиняемые отправятся в тюрьму. На втором этапе клиент понимает, что ее (эти люди почти всегда женщины) взяли, заключенные будут освобождены, а на терапевта будет предъявлен иск ложно обвиняемым, а иногда и клиентом.Преимущества такой схемы должны быть очевидны — клиент сможет дважды претендовать на статус жертвы: сначала злодеями из детства, затем терапевтом. Вот пример истории болезни. Женщина по имени Холли Рамона прошла курс терапии восстановления памяти и быстро «вспомнила», что ее отец изнасиловал ее много лет назад. Отец быстро потерял работу и был разведен с женой, которая решила, что обвинения обоснованы на основании материнской интуиции (никто, похоже, не задавался вопросом, где была ее интуиция во время предполагаемого преступления).Затем отец категорически отверг обвинение и успешно подал в суд на терапевта, брачного консультанта и больницу за их роль в этом деле, выиграв 500000 долларов. В этот момент думающий читатель может рассматривать эту историю как случай «Он сказал, она сказала» — в конце концов, ни у одной из сторон нет никаких конкретных доказательств. Но, как выясняется, в то время, когда она выдвигала обвинение, дочь была показана девственницей, что психологи (и закон) сумели не заметить.В другом аналогичном случае во время терапии в формальных клинических условиях психологи использовали «восстановленные» воспоминания, чтобы убедить Патрицию Бургус в том, что она была частью сатанинского культа и занималась каннибализмом. Это мошенничество было настолько убедительным, что, когда однажды муж Бургуса прибыл с гамбургером, терапевты взяли гамбургер под стражу и проанализировали его на наличие человеческой плоти. В конце концов г-жа Бургус поняла, что у нее есть, и на втором этапе этой истории ей присудили 10 долларов.6 миллионов в качестве компенсации за гражданский ущерб. Эти две истории типичны для большого класса схожих случаев, которые, кажется, объединяет отчаянное желание стать жертвой чего-либо, даже если это воображаемое, и преследовать воображаемых злодеев для хорошей меры. Как выяснилось, в результате увлечения «восстановленной памятью» сотни обвинителей отказались от своих претензий на «восстановленную память», и многие из них перешли от судебного преследования своих родителей к судебному преследованию своих терапевтов (как обычно, никто не подает в суд на адвокатов. ).Еще одним следствием этой причуды является то, что, основываясь на ужасных прецедентах, многие суды больше не будут рассматривать дела, в которых «восстановленные воспоминания» являются основным доказательством. Здесь я прошу своих читателей подумать о колебаниях маятника моды психологии, о которых говорилось выше. Мы слышали знаменитое утверждение Бруно Беттельхейма о том, что аутизм возник в результате «мам-холодильников», то есть дефектных матерей, неспособных эмоционально привязаться к своим детям. Проблемы с этой верой должны были быть очевидны в то время, и представления Беттельхейма можно было легко проверить на практике, но это не так.В результате многие преданные своему делу и компетентные матери были несправедливо демонизированы. Мы слышали, что тогда «терапия восстановленной памяти» вошла в моду, и многие люди были ложно обвинены, некоторые даже заключены в тюрьму за несуществующие преступления на основании фиктивных психологических показаний «экспертов» в судах общей юрисдикции. Еще раз, простые тесты могли бы выявить, что многие из этих утверждений были простой фантазией, например, открыв, что женщина, обвинявшая своего отца в изнасиловании, была девственницей во время обвинения.Но, как и в случае с верой в «мамочки-холодильники» 1960-х годов, даже самые простые тесты реальности не проводились. В результате многие семьи были разлучены, карьеры испорчены. Как такое могло случиться? Разве психология — это наука? Разве основные психологические исследования не регулируют то, что происходит в психологических клиниках? Так получилось, что современную психологию можно сравнить с практикой медицины конца 19 века — горстка серьезных, ответственных практиков, много шарлатанов, очень плохой контроль, небольшая подотчетность, почти полное отсутствие науки.Лишь медленное накопление болезненного опыта привело к тому, что медицина с криками и ногами попала в мир научного подтверждения и ответственности. В психологии этот процесс даже не начался. Многие психологи откликнулись на мою серию статей о современном состоянии их области. Некоторые утверждают, что в области психологии проводятся серьезные исследования, и на первый взгляд это кажется правдой. При ближайшем рассмотрении качество науки кажется очень низким, и, что наиболее важно, проводимые исследования мало влияют на клиническую практику.Когда современный врач применяет лечение в клинических условиях, он может просто изучить опубликованную литературу на предмет проверенных средств, которые обычно подтверждаются исчерпывающими научными исследованиями. Если одно из этих проверенных лекарств в клинических условиях обнаруживает непредвиденные побочные эффекты, раздается сигнал тревоги, и вся практика пересматривается сверху вниз. Кроме того, перед применением того или иного лечебного средства клиент должен (или должен быть) осведомлен о цели и качестве средства — степени его эффективности и любых побочных эффектах.Затем клиент дает так называемое «информированное согласие» на лечение. В традиционной медицине исследователи проводят эксперименты в соответствии со строгими протоколами, эти исследования повторяются в других лабораториях, и только после сложного процесса проверки клиникам разрешается применять лечение. Клиники сообщают исследователям о любых неожиданных результатах, а исследователи информируют врачей о новых результатах. И врачи никогда не предполагают применять методы лечения, эффективность которых не доказана, по крайней мере, если они рассчитывают практиковать медицину более нескольких недель.Вышеупомянутое суммирует текущую медицинскую практику, но, вопреки распространенному мнению, эта модель не имеет отношения к психологии. В современной психологии клиницисты могут делать практически все, что им заблагорассудится, и между миром психологических исследований и практикой практически отсутствует связь. Кратко говоря, психология — это не наука, а психологи — не врачи. К сожалению, большинство людей этого не осознают — психологи обычно придерживаются более высоких стандартов, чем они могут соответствовать (прочтите эту статью, чтобы узнать, почему это так).Вот почему современная психология управляется маятником моды, который колеблется в соответствии с популярными вкусами и предрассудками. Вот почему суды, находящиеся под впечатлением очевидного профессионального статуса «экспертов» в области психологии, иногда придают своим показаниям вес, которого они не заслуживают, до такой степени, что люди иногда лишаются свободы на основании фантазий. В лучшем случае психология предлагает услуги, которые, в самом строгом смысле, невозможно надежно отличить от беседы на крыльце с вашей тетей Хильдой.В худшем случае психология настраивает свои «теории», чтобы удобно увязать с популярными социальными причудами, такими как идея о том, что все являются жертвой. Активно поощряя поведение людей, которое усугубляет их психические трудности, клиническая практика психологии становится частью проблемы, которую она должна решать. Повторюсь, психология — это бизнес. Он тонет или плывет в зависимости от своей способности привлекать клиентов, и покупатель всегда прав. Если клиенты верят, что они жертвы, если они верят, что могут «вспомнить» ужасные преступления и, «вспоминая», ставят себя в положение жертв, заслуживающих сочувствия, мести и денежного вознаграждения, какой-то психолог где-то готов подкрепить и поощрить это вера, за разумную плату конечно.И наука не будет препятствовать этому процессу. Я ожидаю ответов от психологов, которые не согласятся с тем, что психология настолько малодушна, что корректирует свои стандарты в соответствии с любыми убеждениями, которые могут иметь потенциальная группа клиентов. Но это действительно так. Помимо необъяснимой популярности «терапии подавленной памяти» и «облегченного общения», обе идеи, ныне дискредитированные по какой-либо причине, рассмотрим карьеру покойного профессора Джона Мака из Гарвардской медицинской школы, который решил принять счета похищенных инопланетянами за чистую монету.Он сформулировал свою веру в то, что НЛО были реальными, что похищения инопланетянами были реальными, и, таким образом, он привлек большое количество обеспокоенных людей, которые в противном случае могли бы искать компетентную помощь. Его пренебрежение нормальными стандартами доказывания не казалось чем-то неуместным в области психологии. Если бы мы жили во время, когда личная подотчетность и ответственность высоко ценились, время, в течение которого выбор жертвы из списка социальных возможностей казался бы совершенно глупым, было бы достаточно сказать, что успешный человек не жертвы. Но мы живем не в такие времена, и некоторым людям вечная жертва того или иного рода кажется привлекательным вариантом. Когда кто-то изучает жизнь успешных людей, он поражается отсутствием у них общих черт (вот почему книги по самопомощи, которые обещают сделать вас успешными, на самом деле не приносят результатов). Но есть одна черта, которая объединяет всех успешных людей — они не являются жертвами. Жертвы не вызывают доверия, они вызывают жалость.Опытные инвесторы не верят в жертву, потому что это проигрышный вариант. Успешные люди не становятся жертвами по другой причине — они знают, что если они не возьмут на себя ответственность, когда что-то пойдет не так, они потеряют право брать на себя ответственность, когда все идет хорошо. Это одно из многих утверждений принципа симметрии . Бесконечные жертвы также подчиняются принципу симметрии, но из-за своего крайне негативного взгляда на жизнь они не ожидают, что когда-либо что-то пойдет хорошо, поэтому у жертвы нет недостатков.Успешные люди умеют распознавать положительные знаки в мрачной обстановке и могут действовать в соответствии с увиденным творчески и конструктивно. Жертвы, напротив, смотрят на тот же ландшафт и видят только возможности для дальнейшей жертвы. И успешные люди, и жертвы создают самореализующиеся рассказы. Вот история успеха. У молодого человека диагностирован синдром Аспергера, который считается довольно серьезным заболеванием, но также является очень спорным как при принятии решения о том, кто страдает этим заболеванием, так и о том, как действовать дальше (подробнее о болезни Аспергера здесь).У Аспергера много свободы, и более ответственные исследователи высказывают скептицизм как в отношении диагноза, так и в отношении лечения. Человек может принять этот диагноз и использовать его как предлог, чтобы стать жертвой на всю жизнь (некоторые поступали именно так). Или, поскольку люди с диагнозом Аспергера, как правило, сообразительны, можно принять это как признак превосходных способностей. Что сделал наш молодой человек? Пытался ли он проявить сочувствие и начать модель самопожертвования, которая могла длиться всю его жизнь? Или он принял карты, которые ему раздали, и нашел свое место в мире? Что ж, он сделал последнее.Он стал самым богатым человеком в мире: Биллом Гейтсом. Большинство успешных людей учатся быть успешными, они не рождаются с инстинктом успеха. Точно так же постоянные профессиональные жертвы обучаются, а не рождаются. Где они проходят эту подготовку?

Этот раздел в основном основан на реальных событиях, но он был обработан как вымысел, чтобы защитить личности участников. Любое сходство с реальными людьми, местами и событиями случайно и непреднамеренно.

Я знаю анекдот, и он кажется относящимся к делу, так что начнем. Мать и сын на пляже. У мальчика неприятности в прибое, потом мама взрывается, кричит, размахивает руками. Спасатель спасает сына и доставляет его маме. «Вот ваш сын, мэм». Но мама, как человек, о котором идет речь в этой статье, говорит: «Ты спас моего сына, ты не смог спасти его шапку?» Когда я впервые услышал эту шутку, я подумал, что она смешная, но я также подумал, что это не про реальность.Я передумал по этому поводу. В более полной истории, рассказанной здесь, несколько лет назад родители попросили меня наставить одного способного молодого человека в семейной ситуации, которая в свое время оказалась прототипом тренировочного полигона для жертв. На первый взгляд задание, которое родители просили меня выполнить, казалось тривиальным — все, что мне нужно было сделать, это побудить молодого человека уважать и развивать его существенные интеллектуальные способности. Я думал, что это будет легко — в отличие от родителей, которых я понимал и разделял его интересы, я чувствовал, что он заслуживает более высокого отношения к своим способностям и своему будущему, чем он, и он был в том возрасте, когда мальчики начали применять свои интеллектуальные способности к мир по-новому.Когда я подружился с этим молодым человеком и по мере того, как его мировоззрение улучшилось, я заметил, что мама взаимодействует с одним из своих других детей, что меня тревожило: мама рассказывала текущие события таким образом, который, казалось бы, рассчитан на то, чтобы вызвать ужас, и ужас был результатом . Текущие события были представлены так, как будто ребенок был прямой жертвой тех событий, и термин «жертва» использовался достаточно широко, как в выражении «мы все жертвы». Я наблюдал, как у этого ребенка были лишены естественной устойчивости и оптимизма, а то, что должно было быть солнечным, становилось все более мрачным и пугающим.Затем я (очень глупо) попытался отговорить маму от ее терроризирующего поведения, решение, которое может показать только мою наивность и отсутствие родительской проницательности. Я должен был понять, что поведение, свидетелем которого я был, может означать только то, что мама серьезно дисфункциональна и вряд ли откликнется на здравый смысл призывов успокоиться со своими детьми, позволить им полюбить жизнь, прежде чем подвергать их чьему-то сильно отфильтрованному представление о реальности. Мама ответила, что родители всегда терроризировали своих детей.Она добавила, что ребенок, которого она терроризировал, проходит курс терапии, так что «все будет в порядке». Я на секунду перестал дышать. Я понял, что являюсь свидетелем рождения жертвы, натренированной на коленях у профессионала. Но на тот момент мама не достигла такого же «прогресса» с моим юным другом, отчасти потому, что я смог поднять ему настроение своим позитивным мировоззрением и точным описанием его и мира, в котором он жил. Вскоре мама поняла, что я дал ее сыну более позитивный взгляд на вещи за несколько часов в неделю, чем она могла надеяться на полный рабочий день.И нет, дорогой читатель, хотя я и должен был, я не видел, какой плод принесет это дерево.

Прогулка по парку?

Тогда отец предложил поход. «Отлично, — подумала я, — эти дети почти не выходят из дома, потому что бдительные усилия матери заставили их бояться внешнего мира. Но я заранее посетил место похода и обнаружил, что это на самом деле технический, почти вертикальный скальный подъем, настолько крутой, что для подъема и спуска требовалась веревка.Я сделал несколько снимков, одна из которых опубликована на этой странице, и обратилась к родителям — это была не семейная прогулка, она подходила только для опытных взрослых альпинистов, а не для этих защищенных детей, это могло только усилить их страх перед внешним миром. Это было опасно. Родители, казалось, не понимали, о чем я говорю, опыт, с которым я начинал знакомиться, и прогулка прошла, как и планировалось. Я думал не идти в поход, но я уже выразил свои опасения безрезультатно, и, продолжая идти, я понял, что могу занять позицию, чтобы поймать падающих детей, опасность, которую родители явно не учли.Так и произошло. Подъем прошел без приключений, но я знал, что большинство скалолазов случается на спуске, поэтому я обогнал других альпинистов, спустился и собрался с силами. Вскоре мой юный друг потерял хватку на веревке и упал, соскользнув с очень крутого обрыва, быстро двигаясь к вертикальному обрыву, который мог его убить. Я схватился за веревку, качнулся над пропастью и остановил его свободной рукой, когда он проплывал мимо. У этого мальчика было мало опыта на открытом воздухе, поэтому он не мог помочь в собственном спасении — он не знал, как схватить меня за руку, поэтому вместо этого я схватил его пальто.К счастью, пальто не порвалось, когда я остановил его падение. Я не был во многих обстоятельствах, когда на карту была поставлена жизнь (кроме моей собственной жизни во время моего одиночного мирового плавания), и я считаю привилегией иметь возможность кого-то спасти. Я был рад, что решил пойти на пикник, я знал, какие риски присутствовали, родители явно не знали, кому-то приходилось иметь дело с реальностью таким образом, чтобы результат был положительным. Чтобы понять следующую часть, читатели должны вспомнить, что я заранее предупредил родителей, что подъем был опасен, я шел вперед, ожидая поймать падающих детей, а затем я поймал своего друга, когда он падал.Те читатели, которые думают, что простое «спасибо» было бы подходящим ответом, должны помнить, что мама была профессиональной жертвой, которая считала себя безупречным защитником детей, которым суждено было стать жертвами безымянных злых сил. После спасения, не обращая внимания на тот факт, что мое спасение ее сына бросило тень на личную драму мамы, я попытался научить свою юную подругу, как в экстренной ситуации схватить кого-то за руку, используя то, что обычно называют «бойскаутской хваткой». на случай, если родители запланировали еще «семейные прогулки».«Тем временем мама пыталась придумать способ раскрутить это спасение, чтобы она и ее дети могли казаться жертвами. Я думаю, что некоторые читатели теперь увидят, к чему это идет, но я должен признаться, что в то время не знал , наивно полагая, что родители увидят мою дружбу такой, какой она была, простой и понятной. Прежде чем читать дальше, я прошу своих читателей попробовать мыслить как профессиональная жертва. Друг семьи буквально подхватил вашего сына в воздухе, остановив опасное падение, которое могло убить его.Как это делает вас или вашего сына жертвой? Наверняка есть способ раскрутить это. Думаю, только самые циничные читатели догадаются, что мама, отвергнув идею поблагодарить меня за спасение ее сына и продолжение ее жизни, вместо этого потратила месяцы, пытаясь придумать подходящую мерзкую интерпретацию, которая сохранила бы ее статус жертвы. В конце концов мама повеселела и начала утверждать, что я «неуместно» прикасался к ее ребенку, используя термины, которые оставлю на усмотрение читателей. Несмотря на свой возраст, в тот день я узнал кое-что новое — есть люди, настолько полностью захваченные фиксированными убеждениями, настолько дисфункциональные, что они сделают или скажут абсолютно все, чтобы избежать необходимости проверять реальность, используя здравый смысл.Услышав рассказ мамы в фантазиях, осознав, что она придумала способ одновременно рассматривать спасение как злодеяние и напугать своего неопытного сына, я неохотно, но быстро прекратил свою дружбу. Я понял, что был слишком оптимистичен по поводу очень неблагополучной семейной ситуации. Но в этой запутанной истории есть еще несколько поворотов. Узнав, что я решил прекратить дружбу, мама быстро огляделась и настояла на том, чтобы я продолжал участвовать в жизни ее сына.Но, в тот момент, понимая ее лучше, чем она понимала себя, я отказался. Я видел, на что она способна, даже если она этого не сделала. Два месяца спустя, огорченная результатом и явно не обращая внимания на то, что она сказала и написала ранее, мама попыталась повторить свою «неуместную трогательную» фантазию в зале суда, с предсказуемыми результатами (ее быстро разрушили внутренние противоречия и иррациональность). Затем проверка биографических данных показала, что она предъявляла аналогичные претензии другим лицам, контактировавшим с ее детьми, поэтому, возможно, для нее было вполне нормально интерпретировать спасение таким извращенным образом или ожидать, что власти ее прислушаются.Мой оптимизм не ослабевает. Мой юный друг разберется со всем этим, он поймет, как не думать как жертва, несмотря на некоторую профессиональную подготовку, и он обеспечит себе место в мире, соизмеримое с его существенными способностями. Самое главное, он узнает, что он не жертва, а получатель даров природы. Что касается меня, то я получил ценный урок в области искажения реальности профессиональной жертвы. По правде говоря, я был там для ее сына, а не для нее, я делал выбор, руководствуясь здравым смыслом, а ее сын жив, а не в инвалидной коляске, потому что я мог проверить реальность, используя ресурсы, недоступные ни одному из его родителей.Я был более чем счастлив быть настоящим Холденом Колфилдом ¹ в течение пяти очень важных минут. Несмотря на это, вполне вероятно, что мать моей подруги, врожденная неспособность брать на себя личную ответственность за что-либо, будет вечно жить в отрицании, ругая судью — судью, который раскусил ее за секунды. Очевидно, что есть люди, для которых пожизненная позиция жертвы не является выбором, но я думаю, что для многих это сознательный выбор.Этим людям я предлагаю рассмотреть возможность того, что практика психологии может ухудшить их состояние, как это было в примерах, перечисленных ранее. Эта перспектива может быть еще хуже из-за пассивности и внушаемости, которые типичны для тех, кто склонен попасть в ловушку жертвы. Поза жертвы — это окончательное самоисполняющееся пророчество. Погрязнув в пассивности и предполагаемом бессилии жертвы, человек становится слепым ко всем возможностям и взглядам, которые не соответствуют положению жертвы на спине.Можно было бы назвать это «самопожертвованием», но дело в том, что это добровольное. Когда я пытался отговорить вышеописанную неблагополучную маму от терроризирования своих детей, программирования их на неудачу и преследование, я слышал, как она неоднократно повторяла, что ее ребенок был жертвой. Я сразу же ответил, что ребенок был моральным агентом , фраза, с которой мама, очевидно, была незнакома, но она отвергла эту фразу. Что такое моральный агент? Моральный агент — это человек, который влияет на мир в соответствии со своими собственными стандартами, , и поэтому мама, профессиональная жертва, отвергла это описание.Одним из ключей к позе жертвы является представление о том, что жертва невиновна, неэффективна, не имеет влияния на мир и, следовательно, не может стать жертвой кого-либо еще. Жертва бессильна, а значит, безупречна. Но на самом деле каждый живой человек имеет власть, имеет влияние, делает моральный выбор. Бесконечная жертва, окутанная своей пассивностью и иллюзией бессилия, на самом деле может служить образцом для молодых людей, меняя их взгляды на жизнь, не осознавая этого. Мы все должны принять тот факт, что мы — моральные агенты — каждый из нас. Идея о том, что существует чистая жертва, подверженная влиянию мира, но не влияющая на мир, в свою очередь, является фикцией. Мы не можем решить, , будет ли влиять на мир вокруг нас и людей в нем, мы можем только выбрать , какой эффект будет иметь. Некоторые из моих читателей могут подумать, что этот разговор о моральных агентах может стать переходом к религиозной дискуссии, но нет, не от меня.В любом случае, быть моральным деятелем не имеет существенной связи с религией, потому что религия не имеет патента на моральное поведение. Кроме того, как многие думающие люди говорили о религии, нравственные поступки из страха наказания не являются особенно благородным занятием. Истина в том, что мы выбираем свои собственные моральные стандарты, а затем действуем в соответствии с ними, и идея о том, что все моральные стандарты являются общими и универсальными, является иллюзией, поддерживаемой массовой культурой (это лишь приблизительно правда). В конечном итоге профессиональные жертвы любят думать о себе чистыми и безупречными, но когда они учат жертвовать других, ученики действительно становятся жертвами — со стороны своего учителя.Это необязательная виктимизация, и самое творческое, что могут сделать ученики, — это отказаться принять описание. Подумайте, как легко было бы Махатме Ганди или доктору Мартину Лютеру Кингу-младшему (который изучил кредо Ганди о ненасилии и применил его на практике) думать о себе как о жертвах, когда их избивали невежественные противники. Подумайте, как легко было бы им или любому из их последователей нанести ответный удар в припадке самодовольной ярости жертвы.Но они этого не сделали, и, следовательно, они выиграли хороший бой. Они победили, потому что отказались признать себя жертвами. Каждый из нас в долгу перед Ганди, доктором Кингом и многими другими единомышленниками за то, что они моделировали, и за достигнутые результаты. Для целей этой статьи я прошу вас поразмышлять над жизнями этих людей и подумать: «Они не были жертвами». И ты не жертва.

Холден Колфилд, персонаж романа «Над пропастью во ржи» Дж.Д. Сэлинджер изображает себя защитником детей, которые иначе могли бы упасть со скалы.

Вакансии терапевта для жертв преступлений, Работа

Сортировать по: релевантность — Дата

45 178–59 758 долларов в год

Оказывает помощь потерпевшим, и семьям, в письменной форме и подаче заявлений жертвы воздействия в суд во время вынесения приговора.

49 520–69 328 долларов в год

Сотрудничество, объяснение и последующие действия с жертвой преступления , залоговыми агентствами, коллегами и широкой общественностью при сборе финансовых документов…

63 097 долларов в год

Предоставляет прямые услуги и услуги по ведению дел для подразделений финансовой разведки жертвам насилия и консультационные услуги студентам университетов.
Местные поездки в различные кампусы ПФР.

Адвокаты внутри компании и в 5 районах города по вопросам и сложностям, с которыми столкнулись жертва преступлений, жертвы.
Подчиняясь директору ЦВАУ, заместитель директора будет…

Округ Олмстед, Миннесота

Рочестер, Миннесота 55904 (Центр города)

28,50–47,22 доллара в час

Обеспечивает защиту и поддержку жертвы преступлений.
Знание и чуткость к жертве проблем, жертва потребностей.
Координирует направления и ресурсы для жертв.

Детский адвокатский центр Meadowlark House

Додж-Сити, Канзас

Интервью в Meadowlark House доступны для жертвы и свидетелей сексуального насилия в возрасте от двух с половиной лет и старше.

5250–5513 долларов в месяц

Может оказывать комплексные прямые услуги жертвам преступлений, жертвам.
Опыт в предоставлении услуг пострадавшим, предпочтительнее и первые лица, оказывающие помощь.

Hauppauge, NY 11788 • Временно удаленный

Предоставление высококачественных, поддерживающих ЛГБТ консультационных услуг для ЛГБТ-молодежи в возрасте от 10 до 18 лет и их семей.
Выявление дополнительных потребностей в области психического здоровья, например…

Хьюстон, Техас 77002 (деловой район)

20,50–35 долларов в час

Интервью записывается в цифровом виде, чтобы сохранить открытость и поведение ребенка, сводя к минимуму количество интервью с ребенком.

18,29 долларов в час

Планирует, проводит, реализует и контролирует общий отдых, личное развитие, структурированные терапевтические и развлекательные мероприятия (например, софтбол,…

Один год опыта работы в сфере социальных услуг с жертвой насилия в семье, жертвами изнасилования или других преступлений жертвы.

Монтесума Крик, Юта 84534

Оказать помощь потерпевшим и другим потерпевшим адвоката заполнили заявления в Управление штата Юта по делам преступников потерпевших.

24,96–30,95 долларов в час

Клинический терапевт должности в Департаменте психического здоровья исправительного учреждения штата Монтана обеспечат удовлетворение клинических потребностей заключенных…

Реализация эффективных мер реагирования на острые кризисы с учетом травм для детей пострадавших и членов их семей, пострадавших во время телефонных звонков, на участках…

46 000–56 000 долларов в год

Обеспечение первоначального и текущего вмешательства в кризисные ситуации, планирование безопасности и обучение клиентов правам потерпевших.
Поддерживает загрузку 15-25 клиентов.

Будьте первым, кто увидит новые вакансии терапевта для жертв преступлений

Создавая оповещение о вакансиях, вы соглашаетесь с нашими Условиями. Вы можете изменить настройки своего согласия в любое время, отказавшись от подписки или как указано в наших условиях.

Почему люди обвиняют жертву?

Обвинение жертвы — это явление, при котором жертвы преступлений или трагедий привлекаются к ответственности за то, что с ними произошло.Обвинение жертв позволяет людям поверить в то, что с ними никогда не случится подобных событий. Известно, что обвинение жертвы имеет место в случаях изнасилования и сексуального нападения, когда жертву преступления часто обвиняют в том, что она спровоцировала нападение из-за ее одежды или поведения.

Хорошо известный пример обвинения жертвы

В 2003 году 14-летняя девочка по имени Элизабет Смарт была похищена из ее спальни в Солт-Лейк-Сити, штат Юта, под угрозой ножа. Следующие девять месяцев она провела в плену у похитителей Брайана Митчелла и Ванды Барзи.После того, как ее спасение и подробности ее пребывания в плену стали достоянием общественности, многие люди задавались вопросом, почему она не пыталась сбежать или раскрыть свою личность.

К сожалению, подобные вопросы не редкость, когда люди слышат об ужасном событии. Почему после такого ужасного преступления так много людей, кажется, «винят жертву» в своих обстоятельствах?

Когда в новостях появляются сообщения об изнасиловании женщины, многие вопросы касаются того, что было одето или что делали жертвы, что могло «спровоцировать» нападение.Когда людей грабят, другие часто задаются вопросом, что жертвы делали так поздно ночью или почему они не приняли дополнительных мер, чтобы защитить себя от преступления.

Почему люди склонны обвинять жертв

Так что же стоит за этой тенденцией обвинять жертву?

Наши авторства способствуют

Одно психологическое явление, которое способствует этой тенденции возлагать вину на жертву, известно как фундаментальная ошибка атрибуции.

Эта предвзятость включает приписывание поведения других людей внутренним личным характеристикам при игнорировании внешних сил и переменных, которые также могли сыграть свою роль.

Например, когда одноклассник проваливает тест, вы, вероятно, объясняете его поведение множеством внутренних характеристик. Вы можете подумать, что другой ученик недостаточно усердно учился, недостаточно умен или просто ленив.

Однако, если бы и провалили тест, в чем бы вы обвиняли свою низкую производительность? Во многих случаях люди винят в своих ошибках внешние источники.Вы можете возразить, что в комнате слишком жарко и вы не можете сосредоточиться, или что учитель неправильно оценил тест или включил слишком много вопросов с трюками.

Взгляд в прошлое — 20/20

Еще одна проблема, которая способствует нашей склонности обвинять жертву, известна как предвзятость ретроспективного взгляда.

Когда мы смотрим на событие, которое произошло в прошлом, у нас есть тенденция полагать, что мы должны были видеть признаки и предсказывать исход.
Этот ретроспективный взгляд заставляет думать, что жертвы преступления, несчастного случая или другой формы несчастья должны были быть в состоянии предсказать и предотвратить любую проблему, которая могла случиться с ними.

И это не просто то, что происходит, когда мы смотрим на такие вещи, как изнасилование или нападение. Когда кто-то заболевает, люди часто пытаются винить прошлое поведение за текущее состояние здоровья человека.

Рак? Им следовало бросить курить. Болезнь сердца? Что ж, думаю, им следовало больше тренироваться. Пищевое отравление? Должен был знать лучше, чем есть в этом новом ресторане .

Такие случаи обвинения, кажется, предполагают, что люди должны были просто знать или ожидать, что такие вещи произойдут, учитывая их поведение, хотя на самом деле не было никакого способа предсказать результат.

Нам нравится верить, что жизнь справедлива, когда это не так

Наша склонность обвинять жертву также частично проистекает из нашей потребности верить, что мир является справедливым и справедливым местом. Когда с другим человеком случается что-то плохое, мы часто думаем, что он, должно быть, что-то сделал, чтобы заслужить такую судьбу. Социальные психологи называют эту тенденцию феноменом справедливого мира.

Почему мы чувствуем необходимость верить в то, что мир справедлив и что люди получают то, что заслуживают?

Потому что, если мы думаем, что мир несправедлив, тогда становится более очевидным, что каждый, может стать жертвой трагедии.Да, даже вы, ваши друзья, ваша семья и другие ваши близкие. Независимо от того, насколько вы осторожны и сознательны, с хорошими людьми могут случаться и случаются плохие вещи.

Но веря в то, что мир справедлив, веря в то, что люди заслуживают того, что они получают, и обвиняя жертву, люди могут защитить свою иллюзию о том, что такие ужасные вещи никогда не могут случиться с ними.

Слово от Verywell

Но плохие вещи могут и, вероятно, произойдут с вами в какой-то момент вашей жизни.Поэтому в следующий раз, когда вы обнаружите, что задаетесь вопросом, что сделал кто-то другой, чтобы навлечь на себя несчастье, найдите время, чтобы подумать о психологических приписаниях и предубеждениях, которые влияют на ваше суждение. Вместо того, чтобы обвинять жертву, попробуйте поставить себя на место этого человека и, возможно, вместо этого проявите немного сочувствия.

Исследователи идентифицируют новую личностную конструкцию, описывающую тенденцию видеть себя жертвой.

Была определена новая личностная конструкция, которая описывает людей, которые постоянно считают себя жертвами межличностных конфликтов.Исследование было опубликовано в Личности и индивидуальных различиях.

Авторы исследования Рахав Габай и его команда описывают, как социальный мир насыщен межличностными нарушениями, которые часто неприятны и кажутся необоснованными, например, когда их прерывают во время разговора. В то время как некоторые люди могут легко отмахнуться от этих моментов обиды, другие склонны размышлять о них и постоянно изображать себя жертвой. Авторы представляют это ощущение себя жертвой как новую личностную конструкцию, которая влияет на то, как люди воспринимают окружающий мир.

Исследователи называют это тенденцией к межличностной жертве (TIV), которую они определяют как «постоянное ощущение себя жертвой, которое распространяется на многие виды отношений».

Проведя серию из восьми исследований среди взрослых израильтян, Габай и его коллеги стремились проверить обоснованность конструкции TIV и изучить поведенческие, когнитивные и эмоциональные последствия такой черты личности.

Первые три исследования определили TIV как последовательную и стабильную черту, которая включает четыре измерения: моральный элитизм, отсутствие сочувствия, потребность в признании и размышления.Последующее исследование также показало, что эта склонность к жертвам связана с тревожной привязанностью — стилем привязанности, характеризующимся чувством незащищенности в отношениях, — предполагая, что черта личности может быть основана на ранних отношениях с опекунами.

Затем два исследования предложили понимание когнитивного профиля людей с TIV. В исследованиях участники рассматривали сценарии, в которых другой человек неприятно обращался с ними — либо испытуемые читали виньетку, описывающую партнера, дающего им плохую обратную связь (Исследование 3), либо предлагали испытуемым играть в игру, которая закончилась тем, что их противник взял на себя большую долю выигрыши (Исследование 4).Интересно, что два исследования показали, что те, кто набрал более высокие баллы по методу TIV, с большей вероятностью желали отомстить человеку, который их обидел.

В исследовании 4 это желание мести также трансформировалось в поведение — люди с высоким уровнем TIV с большей вероятностью забрали деньги у своего оппонента, когда им была предоставлена возможность, несмотря на то, что им говорили, что это решение не увеличит их собственный выигрыш. Участники с высоким уровнем TIV также сообщили, что испытывают более сильные отрицательные эмоции и имеют большее право на аморальное поведение.Анализ посредничества позволил понять, как разворачивается этот процесс мести. «Чем выше TIV участников, тем больше они испытывают негативных эмоций и считают себя вправе вести себя аморально. Однако только переживание отрицательных эмоций предсказывало поведенческую месть », — сообщают авторы.

Габай и его коллеги заявляют, что их исследования показывают, что склонность к межличностным жертвам является стабильной личностной чертой, связанной с определенными поведенческими, когнитивными и эмоциональными характеристиками.«Глубоко укоренившаяся в отношениях с основными опекунами, — описывают исследователи, — эта тенденция влияет на то, как люди чувствуют, думают и ведут себя в том, что они воспринимают как болезненные ситуации на протяжении всей своей жизни».

Исследователи предполагают, что TIV как конструкция предлагает основу для понимания того, как интерпретация человеком социальных проступков может влиять на чувство жертвы и вести к поведению мести. Эти идеи могут использоваться в терапевтических практиках для лечения таких когнитивных искажений.

Авторы предполагают, что для будущих исследований было бы особенно интересно изучить, что происходит, когда люди с высоким уровнем TIV занимают руководящие должности. Исследователи задаются вопросом, могут ли лидеры с этой стойкой тенденцией видеть себя жертвой более склонны вести себя «мстительно».

Авторы исследования «Склонность к межличностным жертвам: конструкция личности и ее последствия» — это Рахав Габай, Боаз Хамейри, Тэмми Рубель-Лифшиц и Ари Надлер.

Психолог

Позиция жертвы в психологии: жертвы | Журнал Вестник Психологии

Психология жертвы

Поведение жертвы

Особенности характера жертвы

Враг богатства № 1 | Позиция «жертвы» — Психология эффективной жизни

особенности развития личности ребенка //Психологическая газета

Особенности развития личности ребенка

Кто такие Жертва и Автор жизни

Как воспитать ребенка Автором жизни

почему борьба с харассментом приводит к эскалации насилия — Нож

Читайте также

Жирар Р. Насилие и священное / пер. с фр. Г. Дашевского. Изд. 2-е, испр. М.: Новое литературное обозрение, 2010. С. 95.

Может быть интересно

Читайте также

Может быть интересно

12 лайфхаков, как не стать жертвой в отношениях

Признаки жертвы

В чем причины

Как выбраться из состояния жертвы?

Личный коуч: психология людей на вторых ролях

Вечный ребенок

Жертва обстоятельств

ОБЗОР ИССЛЕДОВАНИЙ ВОЗРАСТНЫХ И ГЕНДЕРНЫХ ОСОБЕННОСТЕЙ ФЕНОМЕНА «ЖЕРТВЫ» | Опубликовать статью ВАК, elibrary (НЭБ)

Понимание менталитета жертвы

Психология обвинения жертв — The Atlantic

Что такое виктимология и почему она важна в судебной психологии

Виктимология помогает специалистам судебной психологии улучшить множество аспектов системы уголовного правосудия.

Что такое судебная психология и что такое виктимология?

Как виктимология помогает практике судебной психологии?

Профилактика преступности

Правоохранительные органы

Исправления

Уголовное преследование

Как узнать больше о судебной психологии и виктимологии?

Общество жертв

Вакансии терапевта для жертв преступлений, Работа

Будьте первым, кто увидит новые вакансии терапевта для жертв преступлений

Почему люди обвиняют жертву?

Хорошо известный пример обвинения жертвы

Почему люди склонны обвинять жертв

Наши авторства способствуют

Взгляд в прошлое — 20/20

Нам нравится верить, что жизнь справедлива, когда это не так

Слово от Verywell

Исследователи идентифицируют новую личностную конструкцию, описывающую тенденцию видеть себя жертвой.

Leave a Reply Отменить ответ