Эмоции злость: Почему злиться нужно — и как делать это правильно — Wonderzine

Почему злиться нужно — и как делать это правильно — Wonderzine

Гнев, ненависть, злорадство

В формировании ярости в человеческом мозге активно участвуют миндалины, или миндалевидные тела (кстати, в них же располагаются центры, отвечающие за страх). Миндалевидные тела реагируют на сигналы угрозы, поступающие из внешнего мира, так что, по замыслу природы, злость нужна именно для этого — это эмоция-оружие. В отличие от страха, она мотивирует нас защищаться нападая, а из дилеммы «бей или беги» выбирать первый вариант.

У рассерженного человека в крови повышается уровень адреналина и норадреналина, учащается сердцебиение (поэтому иногда мы краснеем, когда злы), усиливается кровоснабжение мышц (чтобы можно было драться). Возможно, вы замечаете, что, если вас рассердили, всё тело напрягается. Меняется и мимика: у многих раздуваются крылья носа и напрягается верхняя губа — привет звериному оскалу.

В общем, злость — это защитно-оборонительная реакция. Способность сдерживать её проявления необходима нам для социальной адаптации. Укрощать всплески ярости в той или иной степени могут все животные, живущие группами — иначе они попросту не смогли бы существовать в коллективе. Но дальше всех в этой идее пошёл человек. Поскольку ярость — это проявление нашей «животной» натуры, она пугает, а её физические проявления могут быть разрушительными, наша культура постепенно наложила табу не только на проявление агрессии, но и на упоминание этой эмоции, и даже на само чувство во всех его разновидностях: гнев, ненависть, зависть, злорадство, желание мести. Так конструктивная идея не бросаться с кулаками на обидчика и не разносить мебель превратилась в токсичную мысль: считается, что даже испытывать злость плохо.

Такие идеи можно встретить в религиозных сообществах, среди людей, увлекающихся восточной философией, и просто в рабочих коллективах. Во многих семьях запрещено выражать гнев по отношению к родителям в любой, даже словесной форме. Иногда это транслируется прямо: «Нельзя злиться на маму!» Часто «уместность» гнева ранжируется в зависимости от иерархии в семье: например, детям злиться нельзя совсем, папе — немного можно, а мама может это делать, потому что она «очень устаёт» (или наоборот: маме можно только иногда, а папа свободно проявляет гнев).

Как распознать эмоции человека? | Блог РСВ

Эмоции способны управлять нашими поступками сильнее, чем мы себе представляем. Даже отсутствие эмоций также влияет на поведение и мышление. Почему же так важно научиться распознавать свои эмоции — от эмоционального состояния зависит продуктивность, мотивация, коммуникации, способность принимать грамотные решения, возможность расширения мировоззрения. Если вы игнорируете свои эмоции, то не сможете предотвратить их разрушительные воздействия. Мы подготовили полезные рекомендации из нашего бесплатного онлайн-курса «Эмоциональный интеллект: как развивать и использовать в карьере», который доступен для обучения всем желающим.

Как распознать гнев и злость?

Человек, который разбирается в своих эмоциональных реакциях, легко переключается из одного состояния в другое. Например, когда специалиста одолела лень, он может самостоятельно настроить себя на работу. Или почувствовав печаль, пойти развеяться и улучшить настроение. Важно научиться понимать себя, чтобы управлять своими реакциями. Разберем на примере гнева и злости, по какому принципу распознавать эмоции.

Первый шаг — наблюдайте за своими эмоциями. Важно зафиксировать моменты, когда вы почувствуете раздражение, плавно перетекающее в злость, а затем и в гнев. Первым сигналом злости станут физические проявления:

• пот на ладонях,
• напряженные лицевые мышцы,
• болезненные ощущения в животе,
• головокружение.

Эмоциональные проявления:

• подавленность,
• желание все бросить и уйти,
• раздражительность и гнев.

К этим признакам злости можно добавить желание грубить и отвечать в саркастическом тоне, повышать голос, потирать голову. Если вы сможете осознанно идентифицировать у себя такие проявления, то этого уже будет достаточно для того, чтобы снизить злость. Есть еще несколько методов, которые помогут распознавать и управлять своими эмоциями.

Пройдите онлайн-курсы бесплатно и откройте для себя новые возможности Начать изучение

Составьте свой эмоциональный словарь

На первый взгляд кажется, что эмоции просты и легко поддаются описанию. Но, например, та же злость может подразделяться на раздражительность, нетерпение, разочарование и другие эмоции. Для облегчения распознавания чувств необходимо расширять собственный словарь эмоций. Попробуйте разделить эмоции на категории и к каждой категории написать несколько синонимов.

Пример:

Беспокойство: напряжение, тревога, стресс, осторожность.

Также важно отличать эмоциональные реакции от состояния. Разница во времени — эмоции быстротечны, состояние же может длиться от нескольких часов до нескольких дней.

Запишите свои эмоции в моменте

Согласно исследованию американского психолога Джеймса Пеннебейкера, человек лучше понимает свое состояние, если регулярно записывает свои эмоции. Записи можно делать каждый день, в особо сложные периоды или когда чувствуете эмоциональную суматоху.

1. Установите таймер на 15 минут.
2. Возьмите блокнот или телефон, начните выписывать все эмоции за месяц, неделю и в этот день.
3. Не думайте о том, что можете не грамотно излагать свои мысли.
4. Вам необязательно сохранять документ, важно просто выплеснуть эмоции.

Регулярное записывание эмоций заметно улучшает общее физическое и психологическое состояние. Когда вы научитесь понимать свои скрытые эмоции, вам легче будет распознавать чувства других людей.

Принять свои эмоции и переждать бурю: 3 проверенных способа справиться со злостью

Злость — обыч­ная и объ­яс­ни­мая эмо­ция, ко­то­рая име­ют ре­пу­та­цию пло­хой и непра­виль­ной. Из-за нега­тив­но­го зна­че­ния люди мо­гут ис­пы­ты­вать стыд и вину за то, что они ощу­ща­ют — это лишь ухуд­ша­ет си­ту­а­цию и еще боль­ше рас­стра­и­ва­ет. Од­на­ко в зло­сти нет ни­че­го страш­но­го, с ней лег­ко по­дру­жить­ся. Пе­ре­ска­зы­ва­ем ма­те­ри­ал The Mind­ful King о том, как пе­ре­жить эту эмо­цию мак­си­маль­но без­опас­но и спо­кой­но.

Злость ча­сто вос­при­ни­ма­ют нега­тив­но, по­то­му что она мо­жет быст­ро пе­ре­ра­с­ти в агрес­сию. Од­на­ко сто­ит по­ни­мать раз­ни­цу. Злость — ба­зо­вая че­ло­ве­че­ская эмо­ция. Агрес­сия — это по­ве­де­ние, на­прав­лен­ное на то, что­бы на­вре­дить че­ло­ве­ку или за­пу­гать его. Важ­но все­гда пом­нить, что:

• вы мо­же­те злить­ся, при этом не при­чи­няя боль дру­гим лю­дям;
• вы мо­же­те злить­ся и при этом со­вер­шать ра­ци­о­наль­ные по­ступ­ки;
• вы мо­же­те злить­ся и не ис­поль­зо­вать это как по­вод для за­пу­ги­ва­ния дру­го­го че­ло­ве­ка.

Пред­ста­вим си­ту­а­цию: ваш парт­нер неча­ян­но раз­бил вашу лю­би­мую круж­ку. Ваше серд­це­би­е­ние уча­ща­ет­ся, мыш­цы на­пря­га­ют­ся, вы чув­ствуй­те при­лив энер­гии. Это нор­маль­ная ре­ак­ция ор­га­низ­ма. Если эмо­ция пе­ре­рас­тет в агрес­сию, то вы мо­же­те сде­лать что угод­но — от­чи­тать парт­не­ра за неук­лю­жесть, на­чать ак­тив­но и рез­ко же­сти­ку­ли­ро­вать или хло­пать две­рью. Од­на­ко есть стра­те­гии, ко­то­рые мо­гут по­мочь не ре­а­ги­ро­вать на си­ту­а­цию им­пуль­сив­но.

На­зо­ви­те свои эмо­ции и при­ми­те их

Ча­сто в кон­флик­те мы мо­жем убеж­дать че­ло­ве­ка, что в по­ряд­ке, даже ко­гда со­всем не чув­ству­ем себя так. Не нуж­но пря­тать свои эмо­ции — раз­ре­ши­те себе их ис­пы­ты­вать: «Да, я сей­час очень злюсь. Но это аб­со­лют­но нор­маль­ная ре­ак­ция, учи­ты­вая то, под ка­ким стрес­сом я в по­след­нее вре­мя на­хо­жусь. Мне не нуж­но сей­час де­лать что-то кон­крет­ное, мож­но про­сто по­си­деть и дать это­му прой­ти».

Та­кой под­ход поз­во­ля­ет не иг­но­ри­ро­вать свои чув­ства и по­лу­чать при­ят­ное ощу­ще­ние кон­тро­ля — вы сами вы­би­ра­е­те, как ре­а­ги­ро­вать на си­ту­а­цию. А еще вы осо­зна­е­те, что злость — это не что-то пло­хое, ее не нуж­но сты­дить­ся.

Пе­ре­не­си­те злость на по­том

Ино­гда злость так быст­ро нас на­кры­ва­ет, что ка­жет­ся, буд­то нуж­но немед­лен­но что-то с ней сде­лать. По­про­бу­е­те мыс­лен­но пе­ре­не­сти ре­ак­цию на кон­крет­ное вре­мя — на­при­мер, ска­жи­те себе, что сей­час вам нуж­но про­ды­шать­ся, а че­рез час вы да­ди­те себе всю сво­бо­ду са­мо­вы­ра­же­ния. Ве­ли­ка ве­ро­ят­ность, что ко­гда на­сту­пит мо­мент, вы уже успо­ко­и­тесь.

Пред­ставь­те си­ту­а­цию: ваш на­чаль­ник на встре­че на­чал кри­ти­ко­вать вашу пре­зен­та­цию пе­ред все­ми кол­ле­га­ми. Вам груст­но, боль­но и в до­пол­не­ние ко все­му вы ис­пы­ты­ва­е­те мно­го зло­сти — на­столь­ко, что го­то­вы на­гру­бить или рез­ко от­ве­тить бос­су. Од­на­ко дай­те себе вре­мя по­ду­мать, вы­слу­шай­те все и вер­ни­тесь к сво­ей зло­сти по­сле встре­чи в без­опас­ной об­ста­нов­ке. Воз­мож­но, вы за­ме­ти­те, что кри­ти­ка была обос­но­ван­ная или на­обо­рот, аб­сурд­ная и нело­гич­ная — в лю­бом слу­чае вы не сре­а­ги­ру­е­те на нее им­пуль­сив­но.

Под­клю­чи­те эм­па­тию

Ко­гда кто-то вас злит, вы мо­же­те по­про­бо­вать (толь­ко если у вас есть на это силы и ре­сур­сы) при­слу­шать­ся, как чув­ству­ет себя этот че­ло­век. Воз­мож­но, он гру­стит, ис­пы­ты­ва­ет вину или стресс. Это ни в коем слу­чае не долж­но ми­ни­ми­зи­ро­вать и обес­це­ни­вать ваше эмо­ци­о­наль­ное со­сто­я­ние. Уви­дев, что со­бе­сед­ник, как и вы, на­хо­дит­ся в пло­хом на­стро­е­нии, на­мно­го про­ще пе­ре­не­сти раз­го­вор или лю­бую ре­ак­цию на по­том.

---

Толь­ко по­лез­ные по­сты и сто­рис — в на­шем In­sta­gram

какие эмоции прячутся за нашими вспышками гнева и почему так происходит — Нож

Злость имеет разные оттенки, от легкого раздражения до гнева.

Более того, согласно некоторым психоаналитическим теориям (Липпс, Фенихель), даже скука — это одна из форм агрессии.

Правда, направлена она внутрь человека, когда какая-то деятельность не приносит ему удовлетворения, особенно если это продолжается достаточно долго. Скука может стать сигналом к переменам, но она нас скорее тормозит, а вот злость или страх, вызванные ею, помогают эти планы осуществить.

Злость — одна из базовых эмоций и присуща даже животным. Кстати, у высших позвоночных (птиц и млекопитающих), к которым относимся и мы, довольно схожи не только механизмы, запускающие гневливость, но и ее физические проявления. Центры, регулирующие агрессивное поведение, находятся в гипоталамусе, миндалевидном теле и стволе мозга. Конечно, не обходится и без лобных долей, поскольку именно они обрабатывают информацию, которая запускает все дальнейшие процессы.

В зависимости от причины агрессии она может быть опосредована разными системами: лимбическая отвечает за почти бессознательную реакцию на грустное или пугающее событие, а более сложная кортикальная — за контролируемую истинную злость. Так что еще на уровне нейронных сигналов разные факторы запускают свою форму агрессии, и если на «физиологическом» этапе мы ничего не можем с этим поделать, то разобраться с тем, что происходит дальше, — вполне.

Описывая злость, гнев или раздражение, часто употребляют термин «негативные эмоции», однако первичная злость обычно направлена на то, чтобы приносить особи, испытывающей ее, пользу.

Часто она служит отличным мотиватором (например, когда мы видим несправедливость и внутри нас вскипает благородная ярость) и механизмом защиты. Страх может выполнять те же функции (в мозге центры, отвечающие за эти эмоции, находятся очень близко), однако он мотивирует совсем иначе, замедляя процессы обработки информации. Злость же активно побуждает нас изменять то, на что направлено недовольство. Без нее мы были бы лишь пассивными наблюдателями.

Кайлаш Сатьяртхи, лауреат Нобелевской премии мира, сказал, что «все его великие идеи были рождены благодаря гневу. Гнев — это сила, гнев — это энергия, и закон природы в том, что энергия никогда не может быть создана, никогда не исчезнет и никогда не разрушится». И ее нужно обуздать и использовать.

Физиологически злость и гнев оказывают возбуждающий эффект: учащается сердцебиение, расширяются сосуды, к лицу и конечностям приливает кровь (чтобы у особи была возможность отпугнуть врага своим видом или дать ему отпор), происходит выброс гормонов-катехоламинов (в том числе адреналина и норадреналина). Наше внимание фокусируется на раздражающем объекте, а вот критическое мышление и визуальная оценка общего пространства практически исчезают. Зато мы получаем мощный прилив силы и энергии, которую можем использовать, чтобы выбраться из трудной ситуации.

Но намного чаще злость — это всего лишь обертка других эмоций.

В американской психологии используют понятие anger iceberg, поскольку «на поверхности» мы, действительно, видим лишь небольшую часть огромной глыбы переживаний.

Обычно злость скрывает чувства, которые нам не хочется испытывать: страх, грусть или стеснение, — потому что так мы можем выставить себя уязвимыми. Общество формирует образ успешного, процветающего человека, диктуя свои стандарты, и слабости в них места нет. Верный способ соответствовать требованиям социума — спрятать свои настоящие эмоции под чем-то сильным, и злость хорошо для этого подходит (стыд тоже маскирует наши чувства, но совсем по-другому). Гнев, ярость, возмущение вселяют в человека уверенность, что он контролирует ситуацию и обладает силой. Но нередко это лишь иллюзия: предугадать дальнейшее развитие событий не дано никому. К тому же агрессия порождает агрессию, так что просто неудобная ситуация может стать еще и опасной.

Управление гневом

Иногда подмена чувств происходит потому, что гнев работает как успокаивающее средство: в момент раздражения в кровь поступает гормон надпочечников норадреналин, который отчасти работает как анестетик (например, помогает нам переживать болевой шок, воздействуя на кровеносные сосуды). Когда мы испытываем мучительные чувства, такие как вина или горе, мозг может подарить нам ощущение злости, чтобы защитить от потрясений. После вспышки возмущения неизбежно наступает период расслабления.

Получается, гнев помогает нам успокоиться и протрезветь — но, защищаясь, мы невольно превозносим себя, не ценим чувства других и перекладываем на них вину за нашу нежеланную эмоцию. И вот уже ошибку допустили не мы, а коллега, который сразу ее не заметил, а горе от внезапной смерти родственника превращается в обвинение его же в неосторожности. Конечно, на какое-то время это может и сработать, но не стоит идти легким путем и блокировать настоящие, первичные эмоции.

Их нужно определять для того, чтобы найти самое простое и быстрое решение проблемы. Если вы злитесь из-за страха, нужно устранить его причину, если из-за недопонимания — объясниться. Злость же притупляет критическое мышление, не дает проанализировать ситуацию, но сразу заставляет нас атаковать и защищаться, а это не лучший способ общения. Например, кто-то переживает за другого, хочет о нем позаботиться, но, не умея выразить свое беспокойство, поневоле начинает злиться и вести себя агрессивно. В таком случае человек не только не получит порцию заботы, но и, наоборот, может испугаться и отдалиться, что приводит к совершенно противоположному результату — оба участника испытывают грусть и разочарование. Или другой пример: начальник боится сорвать план, но вместо эффективного управления начинает кричать на подчиненных, мешая им работать, и в итоге заваливает все дедлайны.

На практике определять первичные эмоции сложно, ведь для этого нужно остановиться, а в состоянии ярости подобное мало кому удается. Переключение на «аварийный режим» происходит мгновенно и не оставляет времени на раздумья. Тогда стоит проанализировать свои мысли уже после вспышки, подумать, какая эмоция могла иметь место в той ситуации? Был ли шанс ощутить ее или же злость и ярость сразу всё затмили? Как бы изменилась ситуация при другой реакции? Понятно, что в прошлое уже не вернуться, но, вероятно, в будущем при том же «наборе» чувств удастся действовать немного иначе.

Может показаться, что эмоциональные прятки — обычная привычка, и она никак не влияет на психологическое состояние человека. Это не так. Когда мы скрываем чувства, они копятся внутри нас, причиняя дискомфорт, растет тревожность и напряжение. К тому же, заменяя «неподходящие» эмоции сильными и устрашающими, мы можем окончательно разучиться правильно распознавать свои чувства и выражать их. Такое состояние называется «алекситимией». Этот термин был предложен еще в 1973 году, хотя пик исследований по теме пришелся на 90-е. По последним данным, алекситимию испытывают до 10 % населения, и проявляться она может в разных формах — и как банальная сумятица в определении своих чувств, и как неспособность распознавать эмоции других. Из-за этого людям бывает сложно выстраивать общение и заводить крепкие отношения. Для определения алекситимии разработана специальная торонтская шкала, но это, скорее, приблизительные вопросы — точно описать состояние может только психолог.

Трудности в выражении эмоций бывают врожденными (тогда говорят о первичной алекситимии, например при расстройствах аутистического спектра или неврологических нарушениях) и приобретенными (вследствие психотравм или особого воспитания). Мужчины в четыре раза чаще женщин сталкиваются со второй разновидностью. Из-за стереотипных представлений о «настоящем мачо» мальчиков с детства (уже с годовалого возраста) заставляют скрывать искренние эмоции и не показывать свою слабость. Более того, часто «будущие мужчины» даже не имеют достаточного словарного запаса, чтобы описать собственные чувства. Особенно это касается таких якобы «женских» эмоций, как забота, страх, стеснение и любовь. Обнаружена связь между традиционным воспитанием мальчиков и проблемами с выражением чувств. Мужчины, действительно, в основной своей массе менее склонны к эмпатии и переживаниям — но это результат социальных и поведенческих факторов, а не разницы полов. Строение мозга у всех одинаковое, и по мере возможности нужно давать и мальчикам, и девочкам проживать любые эмоции, учить разбираться в них и объяснять, что сдерживать свои чувства внутри себя неправильно.

Алекситимия не патологическое состояние, но может вызывать беспокойства и зависимости: при подавлении переживаний у людей возникает бессознательная тяга к снятию напряженности едой или специальными веществами. Также неспособность понимать и выражать чувства ведет к снижению самооценки и даже депрессивным состояниям.

Не существует правильных или неправильных эмоций — всё, что мы ощущаем, имеет право на существование. Скрывая свои истинные чувства, мы загоняем себя в ловушку, поскольку человек не может спокойно жить, вечно притворяясь. Нужно ли постоянно защищаться от воображаемой угрозы или можно решить проблему иначе? Разочаруются ли в вас окружающие, если вы «дадите слабину», или, наоборот, обрадуются, что лед тронулся? Экспериментируйте с эмоциями, позвольте себе ощущать весь их спектр — и вы заметите, как мир становится сложнее, но интереснее.

Вредно ли копить в себе злость?

• Клаудиа Хаммонд
• BBC Future

6 августа 2014

Автор фото, Thinkstock

Злитесь? Закипаете как чайник? Бывает. Что делать в таком случае — выпустить пар, дать волю чувствам, не копить раздражение, как часто советуют? Опыт показывает, что на самом деле все не так просто, подчеркивает автор BBC Future.

Как часто вы слышите совет не держать в себе злость ради собственного здоровья? Принято считать, что сдерживание негативных эмоций наносит вред организму – в частности, вызывает язву желудка. Время от времени вам на глаза попадается сообщение, что это также плохо и для вашего сердца.

Но что говорит об этом накопленный за многие годы опыт наблюдений? О чем говорят исследования в этой сфере?

Что касается язвы, вы можете ее заработать независимо от того, бьете ли вы в ярости посуду или тихо закипаете в углу. Стресс действительно провоцирует развитие язвы. Однако нет никаких убедительных доказательств того, что возникновение язвы желудка зависит от нашего поведения в стрессовой ситуации. Ученые выяснили, что в большинстве случаев язва вызывается либо патогенной бактерией Хеликобактер пилори, либо длительным употреблением нестероидных противовоспалительных препаратов.

В случаях с сердечными заболеваниями результаты исследований более противоречивы.

В ходе эксперимента, проведенного в 2000 году Университетом штата Северная Каролина (США), 12 тысяч пациентов заполнили анкеты, в которых они оценили свои склонности разозлиться и вылить гнев на окружающих. Через несколько лет все они были обследованы.

Даже при том, что кровяное давление у них было в норме, несдержанные люди, легко терявшие контроль над собой, в три раза чаще перенесли инфаркт миокарда. При этом исследователями были сделаны поправки на такие факторы, как курение, диабет и ожирение.

К похожим выводам пришел и научный сотрудник Университета Восточного Лондона Марк Дермотт. Согласно его исследованиям, люди, легко теряющие самообладание, чаще страдают от инфарктов, чем те, кто умеет сдерживать свои эмоции.

Физиология гнева

Выводы всех этих исследований звучат вполне логично, особенно если учесть то, как наш организм выражает гнев. Когда вы теряете самообладание, ваше лицо краснеет, челюсти сжимаются, а сердце начинает учащенно биться, готовясь либо драться, либо убегать.

Автор фото, Thinkstock

Подпись к фото,

Наше сердце может выдержать многое. Но лучше, когда на сердце легко

Ваш организм забирает жир из мускулов на случай, если срочно понадобится дополнительный источник энергии. Но если эти жирные кислоты не используются, они должны куда-то деться. В результате они прилипают к стенкам сосудов и потенциально могут привести к заболеваниям сердечнососудистой системы.

Каждый раз, когда у вас подскакивает кровяное давление, на стенках коронарных артерий могут остаться мельчайшие шрамы. Это, в свою очередь, тоже способно привести к болезни сердца. Один такой случайный шрам не представляет проблемы, но если ситуация повторяется день за днем, повреждения накапливаются.

Здоровое сердце справляется и с этим. Но если вы уже страдаете заболеванием сердечнососудистой системы, резкий скачок кровяного давления иногда приводит к тому, что жировые отложения отрываются от стенки сосуда и блокируют артерию. Если из-за этого кровь не поступает в сердце, наступает инфаркт. Если кровь не может поступать в мозг, возникает прямая угроза инсульта.

Однако есть и другие исследования, которые не обнаружили прямой связи между гневом и сердечными заболеваниями и показали, что люди с повышенным давлением более склонны сдерживать эмоции.

Проблема в том, что различные исследования подходили к статистике и оценкам сердечных заболеваний и ситуаций открытого выражения гнева настолько по разному, что их трудно сравнивать.

Автор фото, Thinkstock

Подпись к фото,

Выражайте гнев конструктивно, и давление будет в норме

В попытке докопаться до истины израильский ученый Гиора Кейнан обратил внимание не только на частоту проявлений гнева, но и на их интенсивность. Он обнаружил, что с точки зрения здоровья лучше всего хорошенько разозлиться и сказать все, что думаешь. Но делать это можно только изредка.

Гиора Кейнан предположил, что люди, которые так поступают, как правило, хорошо умеют находить и другие возможности справиться с трудными ситуациями. Это снижает испытываемый ими уровень стресса и в результате улучшает иммунную функцию. Что, в свою очередь, благотворно влияет на здоровье.

Согласно другой теории, важно то, как именно вы выражаете свой гнев. Канадские исследователи выбрали случайным порядком 785 добровольцев и наблюдали за ними десять лет. Они обнаружили, что мужчины, выражающие свой гнев конструктивно, направляющие его на какие-либо действия, менее подвержены сердечным заболеваниям.

У женщин такой закономерности обнаружено не было. Но и для женщин, и для мужчин крайне нежелательной оказалась ситуация, когда в гневе человек переваливает вину на других и оправдывает собственные действия. Такая эмоциональная позиция приводила к большему числу сердечных заболеваний.

Готовы к бою?

Результаты всех этих исследований не являются окончательными. Они не дают однозначного ответа на вопрос о том, полезно ли для здоровья дать волю негативным эмоциям. Но ведь и без ученых ясно, что, выпустив пар, мы чувствуем облегчение, не правда ли? На самом деле это еще далеко не факт.

Автор фото, Thinkstock

Подпись к фото,

Хотите таблетку от эмоций? Или предпочитаете поколотить мешок?

Некоторые психотерапевты предлагают своим пациентам поколотить подушку, чтобы успокоиться. Но это упражнение не столь успокаивающее, как некоторым кажется. Как выясняется, оно может лишь усилить ваше чувство гнева.

Добровольцы, участвовавшие в одном из экспериментов, получали нелицеприятные и даже оскорбительные отзывы о написанных ими сочинениях — такие, например, как «Это было худшее сочинение, которое я когда-либо читал».

Половине из них давали шанс излить свой гнев, колотя мешок. Поколотив своего «виртуального обидчика», они говорили, что чувствуют себя лучше. После этого им предлагали отомстить своему реальному обидчику, оглушив его громким звуком. Те, кто перед этим упражнялся с мешком, включали звук более громко, чем остальные.

Исследователи на основе этого пришли к заключению, что в результате упражнений с мешком участники эксперимента, вместо того, чтобы успокоиться, становились лишь более агрессивны.

Те же самые исследователи провели другой эксперимент: они дали группе людей таблетки, которые якобы «заморозят их эмоции». (Трудно поверить, но все участники эксперимента поддались на эту уловку.) После этого их хорошенько разозлили и дали им возможность выместить злобу на мешке.

Автор фото, Thinkstock

Подпись к фото,

Редкие вспышки ярости не причинят вам вреда. Но только редкие!

Среди людей, проглотивших таблетку (которая, конечно же, была всего лишь плацебо), намного меньший процент решил, что стоит поколотить мешок. Это наводит на мысль, что мы прибегаем к подобным упражнениям, потому что верим в их благотворное влияние, хотя на самом деле это может быть и не так.

О чем все это нам говорит? Возможно, о том, что сдерживая негативные эмоции, вы не наносите большого вреда здоровью. Что редкие вспышки ярости также не причинят вам вреда. И что важно не то, что вы сорвались, а то, как часто это с вами происходит, и куда в таких случаях вы направляете свой гнев.

Предупреждение

Содержание этой статьи носит общий познавательный характер и не может заменить профессиональный совет врача. Би-би-си не несет ответственность за диагноз, поставленный читателем на основе содержания этой статьи. Би-би-си не отвечает за содержание других веб-сайтов, на которые даются ссылки, и не рекламирует какие-либо коммерческие продукты или услуги, о которых упоминается на этих сайтах. Всегда консультируйтесь с лечащим врачем, если вас беспокоит ваше здоровье.

откуда берется и зачем она нам нужна

*Эмоция — это накопленная энергия, что позволяет менять дистанцию до другого и варьировать интенсивность контакта.

*Базовые эмоции — это элементарные эмоции, которые больше ни на что не расщепляются, и сами являются составляющими остальных сложных эмоций.

Сегодня поговорим про такую пазовую эмоцию, как ЗЛОСТЬ

Злость (раздражение, неприязнь, досада, возмущение, сердитость, гнев, ярость, ненависть, бешенство) —

это все оттенки эмоции, нужной для изменения существующей ситуации, дистанции, и самого объекта или субъекта контактирования.

Если мишенью злости являются изменения отношения, ситуации, то она конструктивна.

В случае если невозможно изменить отношения, то злость становиться аннигиляционной и направляется или на объект, вызывающий злость, или на себя, на сам организм, или на разрыв отношений, т.к. разрыв отношений это тоже «уничтожение» объекта («Он для меня больше не существует»).

Но после внешнего прерывания отношений злость сохраняется в виде желания мести, чувства вины.

Внутренние отношения не завершены, и злость является источником энергии для восстановления и трансформации отношений.

Причиной злости могут также быть голод, боль и страх.

Голод или дефицит возбуждают злость в организме для поиска и добывания из среды необходимых элементов, для преодоления сопротивления окружающего мира.

Также самый естественный ответ на боль — это злость, которая необходима для уничтожения источника боли.

Страх, обозначая опасность в среде, активирует злость для защиты. Злость поддерживает целостность и защиту границ организма.

Злость может быть покрывалом от других, болезненных эмоций, т.к. злость является хорошим обезболивающим и надежным источником энергии.

Часто за злостью могут стоять стыд, вина, нежность, горе и страх и другие эмоции. Когда человек начинает переживать болезненное состояние от вины или стыда, то для обезболивания и уничтожения обидчика легко возникает злость.

В любой трансформации отношений есть энергия злости. Чтобы построить новое, надо изменить, разрушить старое. Поэтому злость — это также контактное чувство для уменьшения дистанции.

Токсическая злость (токсическая — имеется в виду непереносимый уровень эмоции) — это ярость и бешенство.

Вот такие важные, оказывается, лежат задачи на злости!

Пять причин, по которым не надо бояться злости

Именно это чувство заставляет нас менять сложившийся порядок вещей. Если эмоции, особенно такие, как агрессия и злость, не выходят наружу, человек может привыкнуть к ним и, как следствие, жить в стрессе, сваливая всё на работу или загруженность.

Понять причину

Предмет агрессии часто смещён, придётся много раз задавать себе вопросы «Что меня в этом злит? На что и на кого я злюсь на самом деле?», чтобы нащупать окончательный ответ. Злость чаще всего персональна.

Когда настоящий объект гнева найден, возникает вопрос «Что делать?». Но уже скорее не со злостью, а с нарушением границ, угрозой или дискомфортом, которые и порождают гнев как защитную реакцию.

Прислушивайтесь к себе и своим чувствам – возможно, именно гнев станет толчком, который поможет понять, на какие ситуации в вашей жизни стоит обратить внимание и где нужны перемены.

Проявлять чувства

Наталья Рыбакова

В семейный центр «Измайлово» обратилась семья Никулиных. Их пятилетний сын начал проявлять агрессию по отношению к трёхлетней сестрёнке: отбирать вещи, толкать, кричать на неё. Ранее такого родители не замечали, поэтому и были очень обеспокоены. С их слов, они любят детей одинаково, и игрушек у малышей равное количество.

После разговора с родителями психолог пообщался и с мальчиком. Оказалось, что ребёнок был обеспокоен тем, что папа считал его уже взрослым, а малышу не хватало отцовского внимания и любви. Мальчик испытывал стресс, а выместить его мог только на маленькой сестре.

После консультации у психолога родители пересмотрели свои взгляды на общение с детьми. Папа стал проявлять заботу и внимание к сыну. Вместо «дай пять, как мужчина» он подходил и обнимал мальчика. Ребёнку становилось легче, так как он стал чувствовать любовь папы.

– Самое страшное для ребёнка – это потеря родительской любви и игнорирование. Часто дети ломают что-то, кричат или не слушаются не потому, что они такие злые, а потому что им жизненно необходимо ваше внимание. Уж лучше мама с папой отругают меня, чем вовсе не будут замечать – вот какая мысль провоцирует их на плохое поведение. Ваша любовь и внимание – огромный ресурс и ценность для детей, – считает Наталия.

 

Почему злиться – это полезно

1. Выплескивание злости – отличный способ успокоиться.

Когда мы сердимся, наш организм испытывает стресс. Когда организм испытывает стресс, мы начинаем злиться и сильнее хотим справиться со своим негативным состоянием. Проявление гнева даёт нам разрядку и позволяет привести нервы в порядок.

2. Вымещение агрессии способствует увеличению продуктивности.

Иногда умеренное проявление злости уместно в рабочем процессе. Так вы даёте понять партнерам и коллегам, что определенные проблемы более важны и требуют быстрого решения.

3. Злость помогает достигать поставленных целей.

Мы злимся, когда не получаем того, чего действительно хотим. Гнев показывает, какие цели и задачи нам важны. Он же даёт энергию, чтобы преодолеть преграды и добиться желаемого.

4. Регулярное проявление негативных эмоций помогает избежать нервного срыва.

Зачастую за злостью идёт раздражение. Итог – люди бросают нелюбимую работу, заканчивают токсичные отношения, наконец-то съезжают от родителей и делают массу других вещей, на которые бы не решились в спокойном состоянии. И благодаря этому нам удаётся избежать наступления нервного срыва.

5. Злость позволяет понять: что-то не так.

Если вас буквально накрывает, то даже если ум ещё не успел обработать информацию, вы четко понимаете: вас обидели, унизили, словом, поступили непозволительно с вашей точки зрения.

Илья ОРЛОВ

 

Если вам нужна помощь

Получить индивидуальную консультацию профессиональных психологов и специалистов можно на базе столичных семейных центров по ссылке: https://мойсемейныйцентр.москва/

 

Вынос:

Гнев помогает бросить нелюбимую работу, закончить ненужные отношения

6 типов основных эмоций

Другие типы эмоций

Шесть основных эмоций, описанных Экманом, — это лишь часть множества различных типов эмоций, которые люди способны испытывать. Теория Экмана предполагает, что эти основные эмоции универсальны во всех культурах по всему миру.

Однако другие теории и новые исследования продолжают изучать множество различных типов эмоций и то, как они классифицируются. Позже Экман добавил к своему списку ряд других эмоций, но предположил, что, в отличие от шести его первоначальных эмоций, не все из них обязательно могут быть закодированы с помощью мимики.Некоторые из эмоций, которые он позже определил, включали:

• Развлечение
• Презрение
• Удовлетворенность
• Смущение
• Волнение
• Вина
• Гордость за достижение
• Рельеф
• Удовлетворение
• Позор

Другие теории эмоций

Как и в случае со многими концепциями в психологии, не все теоретики сходятся во мнении, как классифицировать эмоции или каковы на самом деле основные эмоции.Хотя теория Экмана является одной из самых известных, другие теоретики предложили свои собственные идеи о том, какие эмоции составляют основу человеческого опыта.

Например, некоторые исследователи предположили, что существует всего две или три основных эмоции. Другие предположили, что эмоции существуют в некоторой иерархии. Первичные эмоции, такие как любовь, радость, удивление, гнев и печаль, затем можно разбить на вторичные эмоции. Например, любовь состоит из вторичных эмоций, таких как привязанность и тоска.

Эти вторичные эмоции затем могут быть разбиты на так называемые третичные эмоции. Вторичная эмоция привязанности включает третичные эмоции, такие как симпатия, забота, сострадание и нежность.

Более недавнее исследование показывает, что существует как минимум 27 различных эмоций, все из которых тесно взаимосвязаны. Проанализировав ответы более 800 мужчин на более чем 2000 видеоклипов, исследователи создали интерактивную карту, чтобы продемонстрировать, как эти эмоции связаны друг с другом.

«Мы обнаружили, что 27 различных измерений, а не шесть, необходимы для объяснения того, как сотни людей достоверно сообщают о своих чувствах в ответ на каждое видео», — объяснил старший научный сотрудник Дахер Келтнер, директор факультета Greater Good Science Center.

Другими словами, эмоции — это не состояния, возникающие изолированно. Вместо этого исследование предполагает, что существуют градиенты эмоций и что эти различные чувства глубоко взаимосвязаны.

Алан Коуэн, ведущий автор исследования и докторант в области нейробиологии в Калифорнийском университете в Беркли, предполагает, что более глубокое разъяснение природы наших эмоций может сыграть важную роль в том, чтобы помочь ученым, психологам и врачам больше узнать о том, как эмоции лежат в основе активности мозга, поведения и настроение.Он надеется, что научившись лучше понимать эти состояния, исследователи смогут разработать более эффективные методы лечения психических заболеваний.

Слово от Verywell

Эмоции играют решающую роль в том, как мы живем, от влияния на то, как мы взаимодействуем с другими в нашей повседневной жизни, до влияния на решения, которые мы принимаем. Понимая некоторые из различных типов эмоций, вы можете глубже понять, как эти эмоции выражаются и какое влияние они оказывают на ваше поведение.

Однако важно помнить, что никакие эмоции не являются островом. Напротив, многие эмоции, которые вы испытываете, имеют нюансы и сложны, работая вместе, чтобы создать богатую и разнообразную ткань вашей эмоциональной жизни.

границ | Гнев как основная эмоция и его роль в формировании личности и патологическом росте: нейробиологические, психологические и клинические перспективы

Введение

Как широко обсуждают редакторы этого тома, теория основных эмоций (БЭТ) подверглась ряду важных критических замечаний, которые ставят под сомнение их важную роль в эмоциональном опыте человека.В этой статье будет доказано, что новая структура мотивационных систем позволяет признать некоторые аспекты критики BET, одновременно усиливая ее роль в понимании построения личности и психологического функционирования. Общие аргументы в пользу СТАВКИ как основного аспекта мотивационных процессов будут далее проиллюстрированы посредством представления некоторых клинических явлений, в которых изменения в умственной обработке гнева как основного эмоционального сигнала играют ключевую роль.Для начала критику концепции СТАВКИ можно свести к четырем следующим пунктам.

(a) Описание повседневной психической жизни человека показывает, что разнообразие аффективных переживаний вряд ли может быть сведено к активации отдельных единиц анализа, описываемых БЭТ. Эмоциональные переживания кажутся более тонкими, текучими, когнитивно сложными и не столь разрозненными, как предполагает СТАВКА (Stern, 1985).

(b) СТАВКА не в состоянии объяснить роль опыта обучения и социокультурного влияния на формирование способов выражения, разнообразия значений и возможных функций аффективных переживаний.Например, хотя эмоции ненависти, ревности или зависти можно отнести к негативным переживаниям, потенциально ведущим к агрессивным намерениям по отношению к конкретным особенностям и, возможно, включающим базовую эмоцию гнева, их вряд ли можно рассматривать как первичные, повсеместно распространенные эмоции (Соломон, 1984; Харре, 1986). Содержание таких эмоций легче понять как продукт культурных представлений о понятиях идентичности, вины, собственности, сексуальных и сентиментальных взаимодействий.Исследования, а также анекдотические свидетельства выявили разнообразную интенсивность и распространение таких эмоций между различными социальными контекстами, тем самым подтверждая влияние культуры на формирование такого ментального опыта (Росадо, 1984).

(c) Хотя СТАВКА основана на филогенетических корнях основных эмоций (а именно, межвидовых аналогиях эмоциональных проявлений), некоторые авторы недавно поставили под сомнение тот факт, что межвидовые схемы активации, обычно называемые базовыми эмоциями, могут называться эмоциями вообще.Например, Леду (2016) утверждает, что эти первичные системы реагирования не входят в сферу эмоционального опыта, пока они не будут вторично представлены высшими когнитивными системами. В этом смысле конкретное содержание эмоционального опыта нельзя напрямую рассматривать как простой продукт активации базовых схем реагирования. Более того, реальное значение основных эмоций для выживания сильно снижается в среде, в которой уменьшаются внешние угрозы, а адаптация все больше и больше зависит от групповых взаимодействий и очень сложных когнитивных операций.Эмоциональные переживания человека распространены и не ограничиваются моментами внешних изменений, но чаще всего они возникают из внутреннего содержания, такого как фантазии, воображение, воспоминания.

(d) В отличие от того, что требует BET, данные исследований развития, а также психофизиологические исследования не подтверждают точку зрения о существовании четко различимых категориальных выражений и проявлений эмоций. Некоторые эмоции, такие как страх, несомненно, проявляются с первого года жизни, но это не относится к другим эмоциональным категориям, таким как, например, стыд или гнев (Sroufe, 1995; Ekman, 1999).Индивидуальные различия в выражении эмоций показывают, что некоторые люди с трудом проявляют весь спектр категориальных эмоций, рассматриваемых BET. Например, дети, проявляющие очень осторожное и застенчивое отношение, не участвуют в эпизодах гнева на своих сверстников или родителей (Natsuaki et al., 2013). Более того, некоторые из основных эмоций, которые легче обнаружить на ранних этапах развития, невозможно наблюдать на более поздних этапах жизни. Данные исследований часто не подтверждали существование определенных паттернов психофизиологических модификаций, предположительно лежащих в основе BET (Scarpa, Raine, 1997; Scarpa et al., 2010).

В этой статье мы утверждаем, что, хотя и верны, некоторые критические замечания, направленные на СТАВКУ, могут быть преодолены путем переосмысления эволюционного значения СТАВКИ в рамках более широкого понятия мотивационных систем. В частности, конвергенция эволюционного, психодинамического и нейробиологического взглядов на эмоции и мотивацию открывает новую перспективу, в которой не только понятие основных эмоций является научно обоснованным, но также показывает его центральную функцию для понимания эмоциональной жизни человека.

Коммуникативный и поведенческий подходы к основным эмоциям

Со времени пионерских исследований Дарвина (Darwin, 1872) универсальное эмоциональное наследие человеческого вида мыслилось с точки зрения его ценности для выживания. В своей первоначальной интерпретации этологи понимали поддержание некоторых базовых схем автоматического реагирования, называемых эмоциями, как способ увеличения выживаемости за счет облегчения коммуникации между со-специфическими (Ekman, 1992). Таким образом, считалось, что ритуализация инстинктивного поведения в фиксированные модели выражений лица, поз и жестов служит сообщением, сигнализирующим другим членам группы о собственных поведенческих намерениях или реакциях, вызванных неизвестными условиями окружающей среды (Ekman, 1999).Например, демонстрация зубов изначально предшествует нападению, но его ритуальная версия, содержащаяся в улыбке, на самом деле указывает на замораживание агрессивного намерения и, следовательно, проявление дружеской увертюры (Lorenz, 1978). В следующей теоретической интерпретации функций выживания основных эмоций упор был сделан на их подготовительную роль в рамках инстинктивных схем реагирования, крайне необходимых для быстрой адаптации к непредсказуемой и быстро изменяющейся среде.Активация поведенческих и психофизиологических модификаций, наблюдаемых во время эмоциональных переживаний, рассматривалась как часть автоматической реакции (выборочно вызываемой определенными сигналами окружающей среды), побуждающей и подготавливающей весь организм к наиболее подходящему адаптивному поведению. Необходимость незамедлительно реагировать на угрозы выживанию или внезапные изменения окружающей среды, конечно, не ограничивалась низшими видами, но считалась фундаментальной адаптивной предпосылкой также для высших млекопитающих, мозг которых был бы способен к гораздо более тонкому анализу стимулов. .Это оправдывает сохранение такого грубого уровня реакции у нашего вида и его сложное взаимодействие с новейшими и более сложными способами обработки информации нашим мозгом. Такой взгляд на эмоции как на части более широких схем автоматических, бессознательных и быстрых адаптивных систем реагирования теперь распространился на всю психологическую область, а также на современную нейробиологическую литературу (Gazzaniga, 2008). Несмотря на эту прогрессивную модификацию BET, многие авторы считают ключевые критические моменты, представленные во введении, по-прежнему верными для этих новых эволюционных взглядов на эмоциональную жизнь человека.

Переосмысление базовой теории эмоций в подходе к мотивационным системам

Общий пересмотр значения основных эмоций был недавно предложен в рамках мотивационной точки зрения, основанной на результатах исследования инстинктивного поведения животных и психодинамической точки зрения. Вклад современной этологии был использован для пересмотра психодинамического взгляда на человеческое развитие и поместил базовые эмоции в основу мотивированного поведения. Современная этология полагалась на кибернетику для переосмысления инстинктов в терминах корректируемых целей поведенческих планов, которые гибко (в отличие от фиксированной поведенческой последовательности, ранее предназначавшейся для характеристики инстинктов) используют врожденные или приобретенные двигательные паттерны для достижения ожидаемого результата, повышающего индивидуальную приспособленность (Hinde, 1974). .В своей первоначальной формулировке понятие поведенческой системы помогло перестроить теорию человеческой мотивации в соответствии с дарвиновскими взглядами на врожденные тенденции, управляющие намеренным поведением (Rosenblatt and Thickstun, 1977). Боулби полностью использовал эту новую этологическую основу, чтобы предположить существование врожденной цели для человеческих младенцев (а также других приматов) по установлению и поддержанию оптимальной близости к опекуну, то есть к поведенческой системе привязанности (Bowlby, 1969).Однако точка зрения Боулби лишь второстепенно рассматривала роль аффективного опыта (сепарационная тревога) в регулировании скорректированного поведения.

От поведенческих систем к мотивационным: вклад психодинамической теории в основные эмоции

Более позднее предположение, основанное на этологической литературе и литературе по развитию, было внесено в психодинамическую перспективу Лихтенбергом (1989). Лихтенберг предложил преобразовать конструкцию поведенческих систем в понятие мотивационных систем.Любая система мотивации, как и любая система поведения, направлена ​​на достижение цели (очевидно, любая цель каждой системы мотивации фиксируется эволюцией, что дает некоторые важные преимущества для выживания индивидов и видов). Более конкретно, однако, мотивационные системы не предназначены для механической работы как план поведения, разворачивающийся через постоянную перцептивную обратную связь, которая сопоставляет фактическое поведение с поставленной целью. Любая мотивационная система регулируется одним аффектом, связанными с ним представлениями, воспоминаниями и планами поведения.Лихтенберг (1989) утверждал, что каждая мотивационная система изначально обладала определенным аффективным сигналом, который способен ориентировать человеческое поведение на поставленную цель, легко наблюдаемую с первых месяцев жизни. Следует отметить, что в своем первоначальном предложении Лихтенберг прямо не упомянул основные эмоции, традиционно изучаемые BET. Тем не менее, он включил некоторые классические базовые эмоции, такие как страх и гнев, в число тех, которые регулируют его пять мотивационных систем.Конкретный аффект отвечает за (а) активацию мотивационной системы, (б) восстановление соответствующих представлений, определяющих поведенческий план, (в) сигнализирование о конечном достижении или неудаче ожидаемого результата. Интересно, что избегание или поддержание каждого конкретного аффективного состояния становится неотъемлемой целью мотивационной системы.

Для достижения аффективной цели мотивационной системы активируется набор сохраненных представлений о прошлом опыте, относящемся к любому конкретному аффективному состоянию, и текущее поведение планируется в соответствии с этими представлениями.В ходе развития межличностный опыт, когнитивное развитие и культурные значения могут вмешиваться, чтобы изменить ранние интерактивные представления, относящиеся к каждой мотивационной системе, но их аффективное ядро ​​остается неизменным (Lichtenberg et al., 2011). Настоящий контекст опыта составляет мотив, определяющий содержание и цели текущего поведения и восприятия (Lichtenberg, 1989). Следовательно, определенные аффективные состояния, создавая единичные мотивы, представляют собой связь между целями, установленными эволюционной историей вида, и реальным ментальным опытом человека.С этой точки зрения, базовые эмоции — это то, что, по сути, связывает цели, поставленные эволюцией, с индивидуальными мотивами, определяющими поведение и создающими личный смысл в повседневной жизни. В этой сложной архитектуре мотивированного поведения основные эмоции могут легко объяснить разнообразие и пластичность действий, с помощью которых люди достигают своих основных эволюционных целей. Кроме того, ведущая роль аффектов делает мотивационные процессы открытыми для обучения, когнитивного совершенствования и культурного вклада в индивидуальную биологическую адаптацию.

Аффективные нейронауки и системы выживания

Несмотря на некоторые важные теоретические различия, нейробиологические подходы в основном созвучны психодинамическим представлениям о мотивационных системах и обеспечивают дальнейшие последствия для роли основных эмоций в поведении человека. Во-первых, современные нейробиологические подходы свидетельствуют о том, что принятие решений и мотивированное поведение поддерживаются активацией нейроанатомических структур, которые предназначены для обнаружения специфических сигналов, важных для индивидуального выживания (MacLean, 1990; Panksepp, 1998).Такие подкорковые структуры отвечают за быстрые реакции, которые сохраняют важную адаптивную роль, несмотря на появление в эволюционной истории более совершенных способов анализа стимулов и поведенческой адаптации. В частности, каждая нейроанатомическая структура отвечает за реакции на условия, которые включают гомеостатические потребности организма и репродуктивные функции. Более того, в ходе эволюции эти системы быстрой адаптации постепенно включали в себя социальное поведение, оказывающее прямое влияние на выживание через групповые взаимодействия (например,g., привязанность, реакции друга / врага, сочувствие).

Второй важный вклад нейробиологических исследований показал, что нейроанатомические участки основных эмоций практически совпадают с таковыми из более древних схем поведенческой адаптации (Panksepp, 1998). Эти данные побудили многих исследователей включить базовые эмоции в так называемые системы выживания, базовые системы поведенческих реакций, которые гарантируют сохранение индивидуальной целостности перед лицом внезапных изменений внутренней и внешней среды адаптации (LeDoux, 2016).Таким образом, основные эмоции, такие как тревога, гнев, страх, можно рассматривать как фрагменты более широкой модели поведения, ведущей к немедленной адаптивной реакции на условия окружающей среды, которые представляют угрозу / возможность для индивидуального выживания. Этот взгляд в значительной степени совпадает с классической теорией основных эмоций как систем, вызывающих быстрые адаптивные поведенческие реакции. Однако более сложный анализ систем выживания, частью которых сейчас являются базовые эмоции, позволяет исследователям получить более детальную картину мотивационных процессов, лежащих в основе человеческого поведения.

Действительно, третий важный вклад недавней нейробиологии мотивации рассматривает основные эмоции не только как часть врожденных быстрых реакций на угрозу выживанию. Эволюция более поздних структур коркового мозга создала возможность преодолеть и, возможно, улучшить стратегии поведенческой адаптации более древних систем выживания. Это улучшение преследовалось эволюцией за счет улучшения специфики перцептивного анализа стимулов (включая символическую и лингвистическую категоризацию), сравнения текущих условий с предыдущим опытом (новые системы памяти), более высокой специализации и уточнения поведенческих реакций и, особенно верно для людей, роль обучения и культурной передачи (LeDoux, 2016).Однако, в отличие от того, что может показаться на первый взгляд, эта достигнутая сложность не отбрасывает и не умаляет роль более основных систем реагирования (Panksepp and Biven, 2012). Хотя наличие основных аффективных реакций может быть только частью нашего субъективного опыта, основные эмоции, связанные с системами выживания, являются сырьем, на котором основаны более сложные анализы, проводимые высшими центрами мозга. Этот мотивационный взгляд на самом деле выходит за рамки традиционной коммуникативной и поведенческой интерпретации основных эмоций, подчеркивая оценочную и информационную роль, которую базовые эмоции играют в сложных процессах принятия решений.Конечно, интерпретация таких сигналов не выполняется автоматически и не приводит к простому и самоочевидному переводу того, что происходит в наших телах.

Как показали и психодинамическая теория, и нейробиология, основные эмоциональные реакции динамически переплетаются, плавно изменяются и в некоторой степени могут использоваться различными мотивационными системами. Более того, интерпретация телесных сигналов, на которые мы полагаемся для интерпретации внешнего мира, во многом зависит от природы и способов запоминания предыдущего опыта и, по мере развития, постепенно зависит от межличностных и культурных процессов.Именно эта сложная «проработка» внутренних телесных переживаний создает многоцветный и многогранный характер нашего эмоционального опыта. В этом смысле старую версию BET справедливо критикуют за ее редукционистский подход к человеческому аффективному опыту, который кажется полностью совместимым. Однако следует помнить, что не было бы сознательного переживания самого себя без интерпретации основных аффективных следов. Создание личного смысла, а также переживание того, чтобы быть субъектом («личностью»), не могло быть достигнуто без расшифровки и интерпретации телесных сигналов, относящихся к системам выживания (Modell, 2003; Northoff et al., 2011). Что еще более важно, эволюция позволила нам установить и поддерживать прочную связь между нашим умственным функционированием и нашими основными организменными и социальными потребностями посредством обработки и развития основных эмоций. Конечно, невозможно больше утверждать, что нами «движут» основные эмоции и инстинктивные силы в старом психоаналитическом или этологическом смысле. Точно так же можно утверждать, что даже если моторные и вегетативные компоненты основных эмоций часто представляют узнаваемый окончательный путь выражения нашего эмоционального опыта, наша адаптация не столько зависит от этих основных эмоциональных реакций, сколько от более сложных и более рациональных поведенческих стратегий. , социальное взаимодействие и культурное сотрудничество.В любом случае, следует учитывать, что наше восприятие мира, а также наше поведение было бы бессмысленным без постоянной и адекватной работы по интерпретации нашего основного эмоционального опыта. В последнее время в психодинамическом мышлении большое внимание уделяется тому, чтобы построить мост между мгновенными необработанными метафорами, созданными фрагментированными эмоционально-телесными представлениями межличностного мира, и образной интерпретацией, опосредованной символическими процессами, которые придают новый и преобразующий смысл таким переживаниям. (Modell, 2003).Эта новая перспектива позволила переосмыслить проблему аномального развития личности с точки зрения отказов и коллапсов репрезентативных систем, предназначенных для выработки эмоциональных и мотивационных сигналов (Fonagy et al., 2002). Мы надеемся, что анализ некоторых клинических феноменов, связанных с активацией переживания гнева и неудач в его интерпретации, прольет еще немного света на актуальность этой новой модели СТАВКИ.

Основная эмоция гнева

Гнев всегда был включен в репертуар основных эмоций, в основном благодаря его отчетливому и универсально узнаваемому образцу выражения лица (Ekman, 1999).Тем не менее исследования выявили некоторые критические моменты, которые ставят под сомнение универсальное биологическое значение эмоции гнева и, следовательно, общую значимость СТАВКИ для объяснения аффективных состояний, возможно, связанных с этим эмоциональным состоянием. Прежде всего, данные, указывающие на конкретный психофизиологический профиль активации гнева, все еще кажутся противоречивыми. Психофизиологические параметры гнева являются общими для других эмоциональных состояний, таких как, например, общее состояние стресса, страха или хищнического поведения (Scarpa et al., 2010). Исследователям было трудно найти конкретное место в общей классификации положительных и отрицательных эмоций (Watson et al., 2016). Гнев влечет за собой негативную активацию, которая побуждает человека снимать напряжение посредством активного поведения. В то же время поведение, поддерживаемое гневом, может привести к приближающемуся поведению, обычно поддерживаемому положительными эмоциями (Scarpa and Raine, 1997). В отличие от других основных эмоций, условия окружающей среды, которые, как ожидается, вызовут гнев, не всегда различимы, как того требует СТАВКА (Ekman, 1992).Гнев может проявляться как реакция на состояние физического страдания, как способ защитить себя от нападения хищника (в этом смысле гнев является возможным следствием страха; Wilkowsky and Robinson, 2010), как цель, поддерживающая эмоции. -направленное поведение, когда обстоятельства внешнего мира мешают достижению желаемой цели, вызывая разочарование (Panksepp, 1998). Другой кардинальный аспект СТАВКИ, который заключается в том, что социальное воздействие отображаемой эмоции на других людей также является спорным в случае гнева.Выражение гнева на лице можно интерпретировать как признак агрессии, вызывая реакции страха или склонности к участию в конфликте, или может иным образом вызвать оживляющее чувство причастности к другим субъектам, в зависимости от оценки контекста (Emde, 1984). Критики BET также подчеркнули, что выражение гнева практически полностью подавляется в некоторых культурных контекстах (Rosado, 1984). В том же ключе подчеркивается, что некоторые аффективные или мотивационные состояния, предположительно связанные с гневом, такие как зависть, ревность, ненависть или агрессивное стремление к определенной цели, не сопровождаются проявлением или субъективным переживанием гнева или ярости, как если бы эти негативные чувства и настроения были сформированы культурно (Harrè, 1986).

В целом, эти противоречивые моменты не исключают возможности рассматривать гнев как базовую эмоцию и отводить ему центральную роль в нашей аффективной жизни. Опять же, мотивационный анализ, основанный на филогенетических и онтогенетических соображениях, может улучшить наше понимание значимости гнева как основного эмоционального сигнала в нашей аффективной жизни. Анализ нейроанатомических структур, подразумеваемых в выражении гнева, помещает его филогенетическое происхождение в основную реакцию на состояние дистресса.Вероятно, такие реакции возникли как реакция на состояние физического стеснения как окончательного способа освобождения человека от хищника или на внешнее состояние, вызывающее боль или раздражение. Эта основная схема ответа расположена на очень глубоком уровне в головном мозге [периакведуктальный серый (PAG)], где также расположены другие центры, координирующие гомеостатические реакции (Panksepp and Biven, 2012). Согласно нейробиологическим исследованиям, такая основная защитная роль реакции гнева постепенно превратилась в более сложную последовательность реакций, активируемых восприятием угрозы во внешнем мире и полезную для инициирования и поддержки реакции борьбы-бегства.Интеграция такого сложного ответа была гарантирована в ходе эволюции взаимодействием центров, расположенных в миндалевидном теле (Panksepp, Biven, 2012). Следующий шаг в развитии гнева характеризуется привлечением такой базовой реакции мотивационной системой достижения цели. Общая схема, регулирующая приближающееся поведение к цели, регулируется системой вознаграждения. Мотивация к достижению цели является гибкой и позволяет корректировать поведенческие планы в соответствии с возможными внешними препятствиями, а также внутренними источниками ошибок.Психофизиологическая активация, типичная для реакции гнева, может быть задействована, чтобы помочь организму более энергично преодолевать препятствия и выдерживать попытки достижения желаемой цели. Следовательно, древняя реакция гнева рекрутируется несколькими мотивационными системами через нейроанатомические связи, которые развились позже в эволюции и определяют различные возможные фиксированные паттерны реакции, приводящие к окончательному возникновению гнева. Этот пример эволюционного ожидания может четко объяснить разнообразие источников, которые могут вызывать реакции гнева, и подчеркивает, что такая эмоциональная реакция является фундаментальной частью адаптивного репертуара, демонстрируемого людьми.

Онтогенез гнева

Онтогенез реакций гнева может дополнительно объяснить, как такая базовая эмоция становится необходимым аспектом сложной эмоциональной жизни человека. Исследователи развития показали, что правильное выражение гнева не появляется до последних месяцев первого года жизни (Sroufe, 1995). До этого можно было наблюдать только менее специфическую реакцию дистресса и раздражительности, трудно отличимую от других негативных реакций, таких как плач, голод, боль.Реакция дистресса, возникающая в первые месяцы жизни, рассматривается как основная реакция, возникающая при резком накоплении психофизиологической активации, независимо от того, вызван ли источник этого внезапного усиления возбуждения эндогенными колебаниями нервной системы или внешняя стимуляция. Таким образом, предвестник реакции гнева определяется конкретными психофизиологическими параметрами. И только тогда, когда к концу первого года младенец становится способным различать средства и цели своего поведения и отчетливо осознавать, что его намеренное действие заблокировано, возникает правильная реакция гнева.Примечательно, что эмоция гнева проявляется, когда ребенок способен придать стимуляции психологическое значение («существует препятствие, мешающее достижению цели»). Психологический смысл, приписываемый ситуации, вызывает те же психофизиологические параметры, способные вызвать предыдущую реакцию дистресса (резкое усиление внутреннего возбуждения). Впоследствии когнитивное развитие и обучение позволяют ребенку предвидеть источники разочарования и связывать свою способность исследовать окружающую среду со способностью (возможно, поддерживаемой гневом) преодолевать препятствия (Lichtenberg, 1991).Когда самосознание и социальная осведомленность начинают доминировать в психологических суждениях ребенка, гнев, наконец, направляется на других людей или на себя, в конце концов приобретая форму того, что обычно называют гневом (Sroufe, 1995). В процессе дальнейшего когнитивного и социального роста психологическое значение гнева, конечно, все больше и больше определяется межличностным опытом и общими культурными представлениями, которые становятся центральным аспектом переговоров о межличностных конфликтах. Затем гнев и ярость трансформируются в чувства ненависти, соперничества, тонкого негодования, садизма, презрения, зависти, ревности, собственничества.Это разнообразие чувств инициируется появлением ярости, но они становятся все более и более дифференцированными и частично отстраненными от этой базовой эмоции (Parens, 2008). Конечно, как мы увидим в следующем абзаце, степень, в которой ярость становится частью индивидуального способа осуществления контроля над внешним миром, управления конфликтами и социальной самоуверенности, во многом зависит от реального социального опыта и интерпретаций, которые Воспитатели предлагают поведение ребенка, а также более широкий социальный контекст социальных норм и устоявшегося смысла.Примечательно, что эти онтогенетические достижения, какими бы сложными они ни были, не могли произойти без набора базовых схем реакции, постепенно развивающихся в первые 2 года жизни.

Формирование личности и метаболизм гнева / ярости

Недавние исследования в области развития, а также клинические исследования подчеркнули важность гнева и ярости для нормальных и ненормальных аспектов личностного роста. Выражение гнева рассматривается как необходимое условие для освоения исследования окружающей среды (Mahler et al., 1975; Sroufe, 1995), достижение целей и поведенческих планов (Stechler and Halton, 1987), установление чувства личного контроля над своими действиями, разрешение конфликтов (Lichtenberg, 1989), защита личной целостности (Modell, 1993), дифференциация личных против личных мотивов и точек зрения других (Parens, 2008). Как обсуждается в этой статье, очевидно, что в первые годы жизни основная эмоция гнева, независимо от его филогенетического происхождения и предшествующих онтогенетических предшественников, задействуется на службе более широкой мотивации для достижения желаемой цели.Следовательно, возможность прибегнуть к гневу или ярости рассматривается как основной шаг (хотя, конечно, не единственный) для утверждения собственной автономии и чувства владения собой и уравновешивания чувств стыда и уязвимости, что определяют психоаналитики. как «здоровый нарциссизм» (Ronningstam, 2005). Таким образом, гнев и ярость считаются необходимыми инструментами для восстановления чувства личной последовательности и автономии или для того, чтобы выстоять в преследовании цели в случае неудачи (Mahler et al., 1975; Кохут, 1977). Естественно, напористость, чувство автономии и господства над собой не следует полностью считать совпадающими с выражениями гнева и ярости. Многие другие аффективные, когнитивные и социальные приобретения являются необходимой основой развивающегося чувства автономии и нарциссической целостности. Более того, здоровые проявления гнева должны подавляться чувством сочувствия к другим, признанием их точки зрения и полной оценкой характера аффективных отношений с ними, а также уважением этических и социальных норм, неизбежно сдерживающих индивидуальная напористость и достижения.Как следствие, нормальные проявления гнева и ярости следует отличать от высокомерия, особого чувства собственного достоинства, садистского контроля, межличностной эксплуатации, аффективных манипуляций и насилия. Клиническая литература свидетельствует о том, что, когда систематически не удается правильно ограничить проявления гнева, мы сталкиваемся с ненормальным личным развитием и риском антиобщественного поведения. Теперь мы увидим, что эти искажения в личностном росте в основном вызваны двумя условиями, подразумевающими метаболизм аффективного сигнала гнева: (а) неправильная и повторяющаяся обработка других мотивационных сигналов, подразумевающая нормальное обращение к гневу или ярости (например,g., страх, разочарование, ущемление личной целостности) приводит человека к повторяющимся или преувеличенным проявлениям этих основных эмоциональных проявлений; (б) индивид научился путать внутренний сигнал гнева и поведенческие проявления гнева со своим собственным самоутверждением, утверждением автономии, чувством личного контроля и целостности.

Гиперактивация сигналов гнева / ярости при пограничных расстройствах личности и психопатии

Диагностические подходы (Kernberg, 1984; Gunderson, 2001; American Psychiatric Association [APA], 2013) всегда определяли необузданные и частые приступы ярости как одну из ключевых клинических особенностей пограничного расстройства личности (ПРЛ).Чаще всего это сильное чувство гнева может также вызвать резкое самоповреждающее поведение, возможно, нерешительность в попытках самоубийства. Дисфорический фон, характеризующийся раздражительностью и гневом, также считается ответственным за аффективную нестабильность и фрагментированное чувство идентичности, характерное для пациентов с ПРЛ (Gunderson, 2010). Для того, чтобы поддерживать хотя бы некоторую форму позитивных взаимоотношений со значимыми другими, а также чувство личного достоинства и автономии, пациенты с ПРЛ должны отделять гневные и неистовые аспекты своей личности от своей саморепрезентации и от своего опыта. отношения с внешним миром (Кернберг, 1975).Сообщается, что пациенты с ПРЛ испытывают такое невыносимое количество гнева, учитывая их склонность воспринимать личные угрозы во внешнем мире, в основном в близких отношениях, из-за обоих факторов темперамента (New et al., 2008; Gunderson, 2010) и раннего травматического опыта. в матрице прикрепления (Chiesa et al., 2016). В результате реакции гнева легко вызываются как основная защитная реакция (бегство-борьба) на ощущение нападения. В то же время хрупкое чувство собственного достоинства и крайняя зависимость от значимого другого, в котором пациенты с ПРЛ чувствуют себя пойманными в ловушку, часто приводят этих пациентов к трансформации внешних проявлений гнева в самоповреждение или пассивное агрессивное поведение (Kernberg, 1975).Другой пример ошибочной обработки окружающих или мотивационных ключей, приводящей к чрезмерному использованию гнева, представлен клиническим феноменом психопатии. Гнев и ярость не характеризуют суть этого редкого и экстремального состояния, хотя выражения гнева и ярости могут часто ассоциироваться с ним. Блэр (2009) и Гленн и Рейн (2014). Возникновение гнева и ярости у психопатических пациентов недавно было объяснено специфической неудачей в обработке негативного подкрепления (Blair, 2009).У психопатических пациентов наблюдается дефицит функционирования в области мозга, предназначенной для обнаружения неудач в поведенческих планах. Когда выполнение какого-либо плана поведения не приводит к ожидаемому результату, передняя поясная кора передает сигнал префронтальной коре, чтобы скорректировать план поведения для достижения цели. Если поясная кора не активируется из-за отрицательного результата, как это происходит в случае с психопатическими пациентами, первоначальный план поведения выполняется снова и снова.Сообщается, что в отличие от пациентов с ПРЛ, люди с психопатическими чертами недооценивают влияние отрицательных эмоций (Masi et al., 2014). Поскольку реакции гнева и гнева неизбежно возникают всякий раз, когда выполнение поведенческого плана не достигает своей цели, психопатический индивид чрезмерно подвержен опасности гневных реакций. Таким образом, в последнем случае основные эмоции гнева поддерживаются системой вознаграждения и выражаются в чистом виде, потому что эта система не поддерживается адекватно обработкой эмоциональной информации о негативных результатах поведения субъекта.Эта неадекватная обработка ответственна как за настойчивость поведенческих усилий, пренебрежение межличностными последствиями, так и за связанные с ними гневные реакции.

Роль сигналов гнева / ярости в нарциссической личности

Случай нарциссического расстройства личности дает другой взгляд на неуместное обращение к гневу и аффективным проявлениям ярости. Согласно Кернбергу (1975), суть нарциссической патологии личности представлена ​​слиянием попыток установления примитивного грандиозного чувства собственного достоинства и выражения гнева.Короче говоря, нарциссический человек ошибочно принимает свою самоуверенность и чувство собственной значимости с агрессивным контролем над осмысленной оценкой и отражением других. Высокомерие и преувеличенные чувственные права, интенсивная реакция гнева на любую предполагаемую угрозу их самооценке или на частые чувства стыда, эксплуататорское или даже садистское поведение, изображающее наиболее узнаваемые формы нарциссической личности, являются результатом этого основного заблуждения: чтобы заявить о себе и защитить уязвимое чувство собственного достоинства, необходимо чувствовать ярость и агрессивно контролировать отношения.Когда такие попытки контроля терпят неудачу, нарциссический пациент пытается защитить себя от последующего сильного чувства стыда через ярость (Kohut, 1977; Ronningstam, 2005). Клиническая литература показала, как личная история нарциссических пациентов часто сопровождается межличностными отношениями, которые отрицали полное и глубокое признание раннего чувства автономии и индивидуального дифференцированного существования пациентов. Чаще всего в детстве с нарциссической пациенткой унизительно обращались как с продолжением ее собственных родителей или признавали только за ее внешнюю внешность или таланты (Fernando, 1998), развивая лишь скудную способность к эмоциональному самопознанию и саморегуляции. .В некоторых других случаях особая одаренность темперамента, а именно чрезмерная потребность в вознаграждении и аффективном удовлетворении, вызывала у этих пациентов крайнее чувство стыда и личную неудачу. Разнообразные проявления, наблюдаемые в широко признанном различии между Уязвимой и Грандиозной формами нарциссической патологии (Pincus and Lukowitsky, 2010), по-видимому, проливают ясный свет на важность обработки гнева и ярости в этой области патологии личности. В варианте «Грандиозный» нарциссический пациент узнал, что гнев и агрессивный контроль над своим межличностным окружением эквивалентны личным полномочиям, автономии и внутренней согласованности.Общая стратегия регулирования самооценки и самоулучшения проистекает из этого уравнения, которое приводит к проявлениям правомочности, высокомерия, манипулятивности и межличностной эксплуатации, прямым садистским или агрессивным попыткам контролировать состояние ума и поведение других. О ключевой важности базовой эмоции гнева для нарциссической личности также свидетельствует уязвимый вариант этой патологии характера, в которой явно преобладает всепроникающее чувство стыда, неадекватности и личной неудачи (Pincus and Lukowitsky, 2010).Сообщается, что эти, иначе называемые , скрытые, или застенчивые (Ronningstam, 2005) формы нарциссической патологии очень настороженно относятся к любым проявлениям гнева и ярости. Когда происходят эти аффективные реакции, скрытый нарцисс может не осознавать ни это, ни причины, по которым они возникли с ним. Эти пациенты, по сути, предпочитают избегать любых чувств, связанных с личной самоутвержденностью, чтобы скрыть свои грандиозные ожидания и избежать возможных последующих разочарований и чувства стыда (Pincus and Lukowitsky, 2010).Однако эмпирические и клинические данные показали, что уязвимые нарциссические пациенты могут быть еще более склонны к агрессивным действиям или антиобщественному поведению (Fossati et al., 2014). Действительно, когда более уязвимые пациенты одержимы эмоциями, которые мешают им понять их разочарованную потребность в самоуверенности и вытекающие из этого агрессивные чувства, они теряют способность модулировать свое поведение и понимать его влияние на благополучие других (Баскин-Соммерс и др. ., 2014; Lee-Rowland et al., 2017). Таким образом, в этих двух формах нарциссической патологии гипер-оценка и гипо-оценка чувства гнева являются двумя основными процессами, вокруг которых вращаются своеобразные стратегии этой личностной патологии. Последний аспект, который следует принять во внимание в отношении нарциссического функционирования и обработки гнева и ярости, представлен самоубийством. Фактически, клиническое понимание нарциссической основы суицидных мыслей и суицида подчеркнуло ключевую роль аффективных состояний, наполненных чувствами ненависти, садомазохистской динамикой и местью (Ronningstam et al., 2008). В этом отношении одним из ключевых шагов, ведущих к самоубийству у нарциссических личностей, считается отрицание агрессивных чувств, порожденных нарциссическими травмами. Сильные защиты, часто диссоциативного характера, против такого агрессивного и властного отношения к значимым другим и внешнему миру в целом имеют место, чтобы скрыть и избежать угроз личному чувству всемогущества и самоуважения. Однако, когда такая защита не справляется с этой целью из-за серьезных жизненных событий, отдельные чувства гнева и ярости, поддерживающие чувство контроля и власти, обостряются и побуждают человека к действию.Атака на эскалацию себя при суицидальном поведении — это способ, которым такая потребность в агрессивном контроле выражается из личного осознания, позволяя восстановить чувство господства через замаскированную фантазию возмездия против других, которые останутся в живых.

Заключение

Многие попытки избавиться от BET наталкиваются на основное препятствие. В чистом виде BET был способом осмыслить влияние эволюционного наследия и потребностей выживания на человеческий разум.Независимо от того, насколько убедительна и эффективна критика отдельных аспектов СТАВКИ, ее исходный посыл невозможно переоценить. В этой статье было предложено, что новая мотивационная структура для основных эмоций позволяет расширить их роль в аффективном опыте и процессах принятия решений. Нейробиологический, развивающий и психодинамический подходы, похоже, указывают на интерпретацию основных эмоций как систем оценки, которые работают как внутренние сигналы, ориентирующие и придающие смысл нашим намерениям и субъективному опыту.Представляется необходимым введение мотивационной точки зрения на основные эмоции, чтобы рассмотреть, как эти базовые системы реакции могут быть преобразованы с помощью более тонких когнитивных операций в разнообразное эмоциональное содержание. Более того, мотивационный подход дает новый взгляд, в котором основные эмоции раскрывают свою важность для людей через межличностный и культурный опыт.

Авторские взносы

RW несет полную ответственность за развитие идей и теоретических исследований, содержащихся в этой статье.Автор также несет полную ответственность за реализацию и доработку проекта рукописи.

Заявление о конфликте интересов

Автор заявляет, что исследование проводилось в отсутствие каких-либо коммерческих или финансовых отношений, которые могут быть истолкованы как потенциальный конфликт интересов.

Список литературы

Американская психиатрическая ассоциация [APA] (2013). Диагностическое и статистическое руководство по психическим расстройствам: DSM 5. Вашингтон, округ Колумбия: Издательство Американской психиатрической ассоциации.DOI: 10.1176 / appi.books.97808

596

CrossRef Полный текст | Google Scholar

Баскин-Соммерс, А., Круземарк, Э., и Роннингстам, Э. (2014). Эмпатия при нарциссическом расстройстве личности: с клинической и эмпирической точек зрения. Личный разлад. 5, 323–333. DOI: 10.1037 / per0000061

PubMed Аннотация | CrossRef Полный текст | Google Scholar

Блэр, Р. Дж. (2009). «Нейробиология агрессии», в Neurobiology of Mental Illness , 3-е изд., Ред. Д.С. Чарни и Э. Дж. Нестлер (Оксфорд: Oxford Press), 1307–1320.

Боулби, Дж. (1969). Приложение и потеря , Vol. 1. Нью-Йорк, штат Нью-Йорк: Основные книги.

Google Scholar

Chiesa, M., Cirasola, A., Williams, R., Nassisi, V., and Fonagy, P. (2016). Категориальный и размерный подходы в оценке взаимосвязи между расстройствами привязанности и личности: эмпирическое исследование. Прикрепите. Гм. Dev. 19, 151–169. DOI: 10.1080 / 14616734.2016.1261915

PubMed Аннотация | CrossRef Полный текст | Google Scholar

Дарвин, К. (1872). Выражение эмоций у животных и человека. Лондон: Мюррей. DOI: 10.1037 / 10001-000

CrossRef Полный текст

Экман П. (1999). «Основные эмоции», в Справочник по познанию и эмоциям , ред. Т. Далглиш и М. Пауэр (Сассекс: John Wiley & Sons), 45–60.

Google Scholar

Эмде, Р. Дж. (1984). «Уровни значения детских эмоций», в Подходы к эмоциям , ред. К.Р. Шерер и П. Экман (Нью-Йорк, штат Нью-Йорк: Лоуренс Эрлбаум), 77–108.

Google Scholar

Фернандо Дж. (1998). Этиология нарциссического расстройства личности. Психоанал. Study Child 53, 141–158.

Google Scholar

Фонаги П., Гергей Г., Юрист Э. и Таргет М. (2002). Ментализация, аффективная регуляция и развитие личности. Нью-Йорк, Нью-Йорк: Основные книги.

Фоссати, А., Пинкус, А. Л., Боррони, С., Мунтяну А. Ф. и Маффеи К. (2014). Патологический нарциссизм и психопатия — разные конструкции или разные названия одного и того же? Исследование, основанное на итальянских доклинических взрослых участниках. Внутр. J. Pers. Disord. 28, 394–418. DOI: 10.1521 / pedi_2014_28_127

PubMed Аннотация | CrossRef Полный текст | Google Scholar

Газзанига, М. С. (2008). Человек. Наука, которая делает ваш мозг уникальным. Нью-Йорк, Нью-Йорк: Харпер-Коллинз.

Google Scholar

Гленн, А.Р., Рэйн А. (2014). Психопатия: Введение в биологические открытия и их значение. Нью-Йорк, Нью-Йорк: Издательство Нью-Йоркского университета. DOI: 10.18574 / NY / 9780814777053.001.0001

CrossRef Полный текст | Google Scholar

Гундерсон, Дж. Г. (2001). Пограничное расстройство личности: клиническое руководство. Вашингтон, округ Колумбия: Издательство Американской психиатрической ассоциации.

Google Scholar

Харре Р. (1986). Социальная конструкция эмоций. Оксфорд: Блэквелл.

Google Scholar

Hinde, R. (1974). Биологические основы социального поведения человека. Нью-Йорк, Нью-Йорк: Макгроу-Хилл.

Google Scholar

Кернберг О. (1975). Пограничные состояния и патологический нарциссизм. Нью-Йорк, Нью-Йорк: Джейсон Аронсон.

Google Scholar

Кернберг О. (1984). Тяжелые расстройства личности. Нью-Йорк, Нью-Йорк: Джейсон Аронсон.

Google Scholar

Кохут, Х.(1977). Восстановление личности. Чикаго, Иллинойс: Издательство Чикагского университета.

Google Scholar

Леду, Дж. (2016). Тревожно. Использование мозга для понимания и лечения страха и беспокойства. Лондон: Книги Пингвинов.

Google Scholar

Ли-Роуленд, Л. М., Барри, К. Т., Гиллен, К. Т., и Хансен, Л. К. (2017). Как различные аспекты подросткового нарциссизма влияют на связь между черствостью и бесчувственностью и самооценкой агрессии? Агрессия.Behav. 43, 14–25. DOI: 10.1002 / ab.21658

PubMed Аннотация | CrossRef Полный текст | Google Scholar

Лихтенберг, Дж. Д. (1989). Психоанализ и мотивация. Хиллсдейл, Нью-Джерси: Аналитическая пресса.

Google Scholar

Лихтенберг, Дж. Д. (1991). Психоанализ и исследования младенцев. Лондон: Рутледж.

Google Scholar

Лихтенберг, Дж. Д., Лахманн, Ф. М., и Фосхаге, Дж. Л. (2011). Психоанализ и мотивационные системы.Новый взгляд. Лондон: Рутледж.

Google Scholar

Лоренц, К. (1978). Vergleichende Verbaltensforschung: Grundlagen der Ethologie. Вена: Springer-Verlag. DOI: 10.1007 / 978-3-7091-3097-1

CrossRef Полный текст

Маклин, П. Д. (1990). Триединый мозг в эволюции: роль в палеоцеребральных функциях. Нью-Йорк, Нью-Йорк: Plenum Press.

Google Scholar

Малер М., Пайн М. и Бергманн А. (1975). Психологическое рождение человеческого младенца. Симбиоз и индивидуация. Нью-Йорк, Нью-Йорк: Основные книги.

Google Scholar

Маси Г., Милоне А., Пизано С., Лензи Ф., Муратори П., Гемо И. и др. (2014). Эмоциональная реактивность у направленной молодежи с деструктивными расстройствами поведения: роль черство-бесчувственных черт. Psychiatry Res. 220, 426–432. DOI: 10.1016 / j.psychres.2014.07.035

PubMed Аннотация | CrossRef Полный текст | Google Scholar

Моделл, А.Х. (1993). Частное Я. Кембридж, Массачусетс: Издательство Гарвардского университета.

Google Scholar

Modell, A.H. (2003). Воображение и осмысленный мозг. Кембридж, Массачусетс: MIT Press.

Google Scholar

Нацуаки, М. Н., Лев, Л. Д., Нейдерхайзер, Дж. М., Шоу, Д. С., Скарамелла, Л. В., Ге, X. и др. (2013). Передача риска социального торможения от поколения к поколению: взаимодействие между родительской реакцией и генетическим влиянием. Dev. Psychopathol. 25, 261–274. DOI: 10.1017 / S0954579412001010

PubMed Аннотация | CrossRef Полный текст | Google Scholar

Нью А.С., Трибвассер Дж. И Чарни Д.С. (2008). Дело о переносе пограничного расстройства личности на ось I. Biol. Психиатрия 64, 653–659. DOI: 10.1016 / j.biopsych.2008.04.020

PubMed Аннотация | CrossRef Полный текст | Google Scholar

Northoff, G., Qin, P., and Feinberg, T. E. (2011). Мозговая визуализация самооценки — концептуальные, анатомические и методологические вопросы. Сознательное. Cogn. 20, 52–63. DOI: 10.1016 / j.concog.2010.09.011

PubMed Аннотация | CrossRef Полный текст | Google Scholar

Панксепп Дж. (1998). Аффективная неврология. Основы эмоций человека и животных. Оксфорд: Издательство Оксфордского университета.

Google Scholar

Панксепп Дж., Бивен Л. (2012). Археология разума. Нью-Йорк, Нью-Йорк: Нортон.

Паренс, Х. (2008). Развитие агрессии в раннем детстве. Нью-Йорк, Нью-Йорк: Джейсон Аронсон.

Google Scholar

Пинкус, А. Л., Луковицкий, М. Р. (2010). Патологический нарциссизм и нарциссическое расстройство личности. Annu. Преподобный Clin. Psychol. 6, 421–446. DOI: 10.1146 / annurev.clinpsy.121208.131215

PubMed Аннотация | CrossRef Полный текст | Google Scholar

Роннингстам Э., Вайнбергер И. и Мальцбергер Дж. Т. (2008). Одиннадцать смертей г-на К., способствующие самоубийству среди нарциссических личностей. Психиатрия 71, 169–182. DOI: 10.1521 / psyc.2008.71.2.169

PubMed Аннотация | CrossRef Полный текст | Google Scholar

Роннингстам, Э. Ф. (2005). Идентификация и понимание нарциссической личности. Бостон, Массачусетс: Издательство Оксфордского университета.

Google Scholar

Росадо, М. (1984). «К антропологии себя и эмоций» в Теории культуры . Очерки разума, себя и эмоций , изд. Р. А. Шведер (Кембридж: издательство Кембриджского университета), 161–182.

Розенблатт, А. Д., и Тикстун, Дж. Т. (1977). Современные психоаналитические концепции в общей психологии. Общие концепции и принципы. Мотивация. Нью-Йорк, Нью-Йорк: International University Press.

Google Scholar

Скарпа А., Хаден С. К. и Танака А. (2010). Вспыльчивый характер: автономные, эмоциональные и поведенческие различия между реактивной и проактивной агрессией в детстве. Biol. Psychol. 84, 488–496. DOI: 10.1016 / j.biopsycho.2009.11.006

PubMed Аннотация | CrossRef Полный текст | Google Scholar

Скарпа А. и Рейн А. (1997). Психофизиология гнева и агрессивного поведения. Psychiatr. Clin. North Am. 29, 375–393. DOI: 10.1016 / S0193-953X (05) 70318-X

CrossRef Полный текст | Google Scholar

Соломон, Р. К. (1984). «Джеймсовская теория эмоций в антропологии», в «Теория культуры». Очерки разума, себя и эмоций , изд. Р. А. Шведер (Кембридж: издательство Кембриджского университета), 273–292.

Сроуф, А. (1995). Эмоциональное развитие: организация эмоциональной жизни в ранние годы. Кембридж: Издательство Кембриджского университета.

Google Scholar

Stechler, G., и Halton, A. (1987). Возникновение агрессии и самоутверждения в младенчестве. Психоаналитический системный подход. J. Am. Психоанал. Доц. 35, 821–838. DOI: 10.1177 / 000306518703500402

PubMed Аннотация | CrossRef Полный текст | Google Scholar

Штерн, Д.Н. (1985). Межличностный мир младенца. Нью-Йорк, Нью-Йорк: Основные книги.

Google Scholar

Уотсон, Э. М., Лавлесс, Дж. П., Стивенсон, А. Дж., Бикель, К. Л., Лехокей, К. А., и Эверхарт, Э. Д. (2016). Связь между гневом, фронтальной асимметрией и субшкалами BIS / BAS. J. Nat. Sci. 2, е264.

Google Scholar

Вилковски, Б. М., и Робинсон, М. Д. (2010). Анатомия гнева — интегративная когнитивная модель черты гнева и реактивной агрессии. J. Personal. 78, 9–38. DOI: 10.1111 / j.1467-6494.2009.00607.x

PubMed Аннотация | CrossRef Полный текст | Google Scholar

Контроль гнева — прежде чем он овладеет вами

Расслабление

Простые средства релаксации, такие как глубокое дыхание и расслабляющие образы могут помочь успокоить гневные чувства. Есть книги и курсы, которые могут научить вас методам релаксации, и как только вы научитесь техники, вы можете использовать их в любой ситуации.Если ты вовлечены в отношения, в которых оба партнера вспыльчивы, это Возможно, вам обоим стоит изучить эти техники.

Несколько простых шагов, которые вы можете попробовать:

• Дышите глубоко диафрагмой; дыхание грудью не расслабит вас. Представьте, как ваше дыхание выходит из «кишечника».

• Медленно повторите спокойное слово или фразу, например «расслабься», «успокойся».»Повторите это про себя, глубоко дыша.

• Использовать изображения; визуализируйте расслабляющий опыт либо из своей памяти, либо из своего воображения.

• Нетяжелые медленные упражнения, похожие на йогу, могут расслабить мышцы и сделать вас намного спокойнее.

Практикуйте эти техники ежедневно. Научитесь использовать их автоматически, когда вы находитесь в напряженной ситуации.

Когнитивная реструктуризация

Проще говоря, это означает изменение вашего мышления.Сердитый люди, как правило, ругаются, ругаются или говорят в очень ярких выражениях, которые отражать их внутренние мысли. Когда вы злитесь, ваше мышление может стать очень преувеличено и чрезмерно драматично. Попробуйте заменить эти мысли на более рациональные. Например, вместо того, чтобы говорить себе: «О, это ужасно, это ужасно, все испорчено, скажи себе, это расстраивает, и это понятно, что я расстроен из-за этого, но это не конец света, и рассердившись, это не исправит во всяком случае.«

Будьте осторожны с такими словами, как «никогда» или «всегда», когда говорите. о себе или о ком-то другом. «Эта! & *% @ Машина никогда не работает» или «ты всегда что-то забываешь» не только неточны, но и служат для того, чтобы вы почувствовали, что ваш гнев оправдан и что нет способ решить проблему. Они также отталкивают и унижают людей, которые в противном случае могли бы работать с вами над решением.

Напомните себе, что гнев не исправит ничего, что от этого вам не станет лучше (а может, на самом деле, чувствовать себя хуже).

Логика побеждает гнев, потому что гнев, даже когда он оправдано, может быстро стать иррациональным. Так что используйте холодную жесткую логику сами. Напомните себе, что мир «не пытается вас достать», вы просто переживаю некоторые из трудностей повседневной жизни. Сделай это каждый когда вы почувствуете, что гнев берет верх над вами, и это поможет вам получить более сбалансированная перспектива. Сердитые люди склонны требовать справедливости, справедливости и справедливости. признательность, согласие, готовность поступать по-своему. Каждый хочет этого, и мы все обижены и разочарованы, когда не получить их, но сердитые люди требуют их, а когда их требования не встретились, их разочарование перерастает в гнев.В рамках их познавательной реструктуризации, сердитые люди должны осознавать свои требовательные природы и переводят свои ожидания в желания. Другими словами, сказать «я бы хотел» что-то более здоровое, чем сказать «я требую» или «Я должен иметь» что-то. Когда вы не можете получить то, что хотите, вы испытает нормальную реакцию — разочарование, разочарование, больно — но не гнев. Некоторые разгневанные люди используют этот гнев как способ избежать чувствовать себя обиженным, но это не значит, что боль уходит.

Решение проблем

Иногда наш гнев и разочарование вызваны очень реальные и неизбежные проблемы в нашей жизни. Не весь гнев неуместен, и часто это здоровый, естественный ответ на эти трудности. Там это также культурное убеждение, что у каждой проблемы есть решение, и оно добавляет к нашему разочарованию, обнаружив, что это не всегда так. В Лучшее отношение к такой ситуации — не сосредотачиваться на поиск решения, а скорее от того, как вы справляетесь с проблемой.

Составьте план и по ходу следите за своими успехами. Разрешить стараться изо всех сил, но и не наказывать себя, если ответ не приходит сразу. Если вы можете подойти к этому изо всех сил намерения и усилия и сделать серьезную попытку встретить это лицом к лицу, вы с меньшей вероятностью потеряете терпение и упадете на все или ничего думать, даже если проблема не решается сразу.

Лучшее общение

Сердитые люди склонны делать поспешные выводы и действовать в соответствии с ними, и некоторые из этих выводов могут быть очень неточными.Первое, что нужно сделать если вы ведете жаркую дискуссию, притормозите и подумайте над своим ответы. Не говори первое, что приходит в голову, а медленно вниз и хорошенько подумайте о том, что вы хотите сказать. В то же время, внимательно слушайте, что говорит другой человек, и не торопитесь прежде чем ответить.

Слушайте также, что лежит в основе гнева. Например, вам нравится определенная свобода и личное пространство, а ваше «вторая половинка» хочет большей связи и близости.Если он или она начинает жаловаться на вашу деятельность, не мстите рисованием ваш партнер в качестве тюремщика, надзирателя или альбатроса на вашей шее.

Защищаться, когда тебя критикуют, естественно, но не сопротивляйся. Вместо этого послушайте, что лежит в основе слов: сообщение о том, что этот человек может чувствовать себя брошенным и нелюбимым. Это может занять много терпеливых вопросов с вашей стороны, и это может потребовать некоторых передышка, но не позволяйте своему гневу — или гневу партнера — позволять обсуждение выходит из-под контроля.Сохранение хладнокровия может сохранить ситуацию от того, чтобы стать катастрофическим.

Использование юмора

«Глупый юмор» может помочь разрядить ярость несколькими способами. Для во-первых, это может помочь вам получить более сбалансированную точку зрения. Когда ты рассердитесь и назовите кого-нибудь по имени или обратитесь к нему в каком-то образном фразу, остановитесь и представьте, как это слово будет выглядеть буквально. Если вы на работе и думаете о коллеге как о «мешке с грязью» или «одноклеточная форма жизни», например, изобразите большой мешок, полный грязи. (или амеба) сидит за столом коллеги, разговаривает по телефону, собирается на встречи.Делайте это всякий раз, когда в голову приходит имя о другой человек. Если можете, нарисуйте то, что на самом деле может выглядеть. Это убережет вас от ярости; и На юмор всегда можно положиться, чтобы развязать напряженную ситуацию.

Основной посыл очень разгневанных людей, д-р. Деффенбахер говорит: «Все должно идти своим путем!» Сердитые люди склонны считают, что они морально правы, что любое блокирование или изменение их планы — это невыносимое унижение, и они НЕ должны так страдать.Может быть, другие люди, но не они!

Когда вы чувствуете это желание, он предлагает представить себя бог или богиня, верховный правитель, владеющий улицами и магазинами и офисное пространство, шагающий в одиночку и всегда находящийся по-своему, в то время как другие подчиняются тебе. Чем больше деталей вы сможете представить в своем воображаемом сцен, тем больше у вас шансов понять, что, возможно, вы необоснованный; вы также поймете, насколько неважны вы злится на самом деле. Есть два предостережения при использовании юмора.Первый, не пытайтесь просто «отшутиться» над своими проблемами; скорее используйте юмор, чтобы помочь вы смотрите на них более конструктивно. Во-вторых, не поддавайся резкости, саркастический юмор; это просто еще одна форма нездорового выражения гнева.

Что объединяет эти техники, так это отказ от слишком серьезно. Гнев — серьезная эмоция, но часто сопровождаются идеями, которые, если их изучить, могут заставить вас смеяться.

Измените окружающую среду

Иногда наше непосредственное окружение дает нам повод для раздражения и ярости.Проблемы и обязанности могут весить на вас и заставляют вас злиться на «ловушку», в которую вы, кажется, попали и всех людей и вещей, которые образуют эту ловушку.

Дайте себе передохнуть. Убедитесь, что у вас есть «личные время », запланированное на время дня, которое, как вы знаете, особенно стрессовый. Одним из примеров является работающая мать, у которой есть постоянное правило что, когда она приходит с работы, первые 15 минут «никто разговаривает с мамой, если дом не горит ». После этого короткого тихого времени она чувствует себя лучше подготовленной к удовлетворению требований своих детей без взрывая их.

Еще несколько советов, как расслабиться

Время: если вы и ваш супруг склонны ссориться, когда вы обсуждать вещи ночью — возможно, вы устали, или вы отвлекаетесь, или, может быть, это просто привычка — попробуйте изменить время, когда вы говорите о важных имеет значение, чтобы эти разговоры не превратились в споры.

Избегание: Если хаотичная комната вашего ребенка приводит вас в ярость каждый раз, когда вы проходите мимо, закрывайте дверь. Не заставляй себя смотреть на что вас бесит.Не говорите «ну, мой ребенок должен убрать комнату так что мне не придется злиться! »Дело не в этом. успокойся.

В поисках альтернатив: если вы ежедневно добираетесь на работу в пробках оставляет вас в состоянии гнева и разочарования, дайте себе проект — изучите или наметьте другой маршрут, менее загруженный или более живописный. Или найдите другую альтернативу, например автобус или пригородный поезд тренироваться.

Айсберг гнева

Изображение, вдохновленное творческим терапевтом

Вы когда-нибудь задумывались, почему мы сердимся?

По словам психолога Дэниела Гоулмана, «эмоции — это, по сути, побуждения к действию, мгновенные планы управления жизнью, которые эволюция внушила нам.”

В своей книге «Эмоциональный интеллект» Гоулман говорит нам, что гнев заставляет кровь течь к нашим рукам, облегчая нам поражение врага или удержание оружия. Наш сердечный ритм учащается, а выброс гормонов, в том числе адреналина, создает прилив энергии, достаточно сильный, чтобы предпринять «энергичные действия».

Таким образом, гнев укоренился в нашем мозгу, чтобы защитить нас.

Цель гнева

Если вы не знаете, почему злитесь, попробуйте думать о гневе как об айсберге.Большая часть айсберга скрыта под поверхностью воды.

Точно так же, когда мы злимся, под поверхностью могут быть скрыты и другие эмоции. Увидеть гнев человека легко, но бывает трудно увидеть глубинные чувства, которые гнев защищает.

Например, Дэйв считал, что у него проблема с гневом. Когда жена обращалась к нему с просьбой, он критиковал ее. Ему не нравилась его реакция, но он чувствовал, что ничего не может с этим поделать. Когда он работал над обнаружением своих снов в конфликте и начал замечать промежуток между своим гневом и своими действиями, он открыл дверь в глубокое осознание.

У него действительно не было проблемы с гневом. Вместо этого он чувствовал, что жена предъявляет к нему невыполнимые требования. Стремясь понять и принять свой гнев, а не исправить или подавить его, он начал улучшать свой брак, признавая свой гнев сигналом потребности — потребности установить здоровые границы того, что он будет и не будет делать.

История

Дэйва указывает на важную концепцию. Как говорит Сьюзан Дэвид, доктор философии, автор книги «Эмоциональная ловкость », : «Наши грубые чувства могут быть посланниками, которые нам нужны, чтобы рассказать нам о самих себе, и могут побудить к пониманию важных жизненных направлений.”

Она считает, что гнев может быть симптомом других невыраженных эмоций.

Гнев как защитник грубых чувств

Согласно исследованию Пола Экмана, гнев — одна из шести «основных эмоций», определенных в Атласе эмоций, наряду с отвращением, страхом, счастьем, грустью, удивлением. Гнев в тот или иной момент ощущается каждым, и он полностью оправдан как отдельная эмоция.

Однако бывают случаи, когда гнев подстегивают другие эмоции, и мы используем гнев, чтобы защитить лежащие под ним грубые чувства.Под гневом Дэйва скрывалась чистая усталость и чувство, что он недостаточно хорош для своей жены. Таким образом, его гнев был сформирован разочарованием в себе и защитил его от глубоко болезненного стыда.

Научиться распознавать гнев не только как основную действительную эмоцию, но и как защитник наших грубых чувств может быть невероятно мощным. Это может привести к исцеляющим разговорам, которые позволят парам, а также детям и родителям лучше понять друг друга.

Он известен как «Айсберг гнева», потому что показывает другие эмоции и чувства, которые могут скрываться под поверхностью.Иногда это смущение, одиночество, депрессия или страх. В других случаях это сочетание нескольких чувств.

Три совета, как прислушаться к гневу

Одна из самых сложных вещей в том, чтобы выслушивать гнев ребенка или любовника, особенно когда он направлен на нас, — это то, что мы занимаем оборонительную позицию. Мы хотим сопротивляться, когда наш собственный гнев выходит на поверхность. Если это происходит, мы вступаем в жаркую словесную битву, в результате чего обе стороны чувствуют себя непонятыми и обиженными. Вот три действенных совета, как прислушиваться к гневу.

1. Не принимайте это на свой счет
   Гнев вашего партнера или ребенка обычно не из-за вас. Дело в их чувствах. Чтобы не принимать чужой гнев на свой счет, требуется высокий уровень эмоционального интеллекта. Один из способов сделать это — узнать, почему они злятся. Намного легче занять оборонительную позицию, но я обнаружил, что подумал: «Вау, этот человек зол, почему?» ведет меня в путешествие, чтобы обнаружить сны или чувства в гневе. Это сближает нас.
2. НИКОГДА не говори своему партнеру «успокойся»
   Когда я работаю с парами, и один из партнеров злится, я был свидетелем того, как другой партнер говорил «успокойся» или «ты слишком остро реагируешь». Это сообщает получателю, что его чувства не имеют значения и неприемлемы. Цель здесь не в том, чтобы изменить или исправить эмоции вашего партнера, а в том, чтобы вместе с ним стоять на айсберге его гнева (если, конечно, его гнев не наносит вреда или разрушает ваше благополучие).Сообщите, что вы понимаете и принимаете их чувства. Если вы сделаете это хорошо, гнев вашего партнера утихнет. Не говоря уже о том, что они будут чувствовать себя услышанными, что со временем укрепляет доверие.

   Может быть, вы выросли в семье, где гнев был недопустим, поэтому, когда ваш партнер выражает его, это вас парализует, и вы замираете. Или, может быть, вы пытаетесь избавиться от их гнева за них, потому что их гнев пугает вас. Откройте себя, чтобы испытать весь спектр эмоций.

3. Определите препятствие
   Гнев часто вызывается препятствием, блокирующим цель.Например, если цель вашего партнера — почувствовать себя особенным в свой день рождения, а член его семьи, пропустивший особенный день, злит его, определение препятствия поможет вам понять, почему он злится.

Суть в том, что за всеобщим гневом кроется причина. Хотя это самостоятельная эмоция, помните, что гнев также может указывать на другие эмоции, которые необходимо решить или подтвердить.

Ваша работа — понять своего партнера и сесть рядом с ним в его гневе (если только он не смешан с каким-либо из четырех всадников или не представляет собой оскорбительное поведение).Поступая так, вы не только поможете им понять свой гнев, но и станете ближе к ним в процессе.

Хотите узнать больше о том, как работает «Айсберг гнева»? Ознакомьтесь с плейлистом «Творческая терапия».

---

The Marriage Minute — это наш электронный бюллетень, который улучшит ваш брак за 60 секунд или меньше. Есть минутка? Зарегистрируйтесь ниже.

---

Психологические инструменты: что такое гнев? Вторичная эмоция

Этот пост объясняет, почему гнев является вторичной эмоцией.Понимая корни гнева, то есть основные эмоции, которые его питают, люди могут более эффективно устранять его основные причины. Это важный первый шаг в решении проблем управления гневом.

Что такое гнев?

Все испытывают гнев в разное время, в разной степени. Это просто часть человеческого опыта. Чувство гнева может возникать в самых разных контекстах. Пережить несправедливое обращение; услышать критику; или просто не получить то, что вы хотите, — это лишь некоторые из потенциальных триггеров.Переживание гнева может варьироваться от легкого раздражения до разочарования и вплоть до бурной ярости. По сути, даже скука — это умеренная версия гнева в форме неудовлетворенности происходящим.

Хотя чувство гнева — естественная часть человеческого бытия, полезно подумать об умелых способах работы с ним, которые приведут к здоровому образу жизни, а не о чувстве сожаления о том, что вы сказали или сделали.

Почему гнев иногда бывает хорош? Без чувства гнева мы не выступим против несправедливости или несправедливости.Гнев — это внутренняя тревога, которая говорит нам, что что-то не так. К сожалению, однако, слишком часто гнев, который испытывают люди, вызывается гораздо менее важными факторами, чем серьезные проступки.

Гнев — вторичная эмоция

Многие люди не осознают, что гнев — вторичная эмоция. Что это значит? Как правило, за гневом скрывается одна из основных эмоций, например страх или печаль. Страх включает в себя такие вещи, как беспокойство и беспокойство, а печаль возникает из-за переживания потери, разочарования или уныния.

Чувство страха и печали доставляет неудобства большинству людей; это заставляет вас чувствовать себя уязвимым и часто не контролирующим ситуацию. Из-за этого люди стараются избегать этих чувств любым возможным способом. Один из способов сделать это — подсознательно перейти в режим гнева. В отличие от страха и печали, гнев может вызвать прилив энергии и заставить вас чувствовать себя более ответственным, чем чувствовать себя уязвимым или беспомощным. По сути, гнев может быть средством создания чувства контроля и власти перед лицом уязвимости и неуверенности.

Давайте рассмотрим несколько примеров. Когда между парами возникает гнев, иногда скрывается страх быть брошенным. В этих случаях гнев может подпитывать сочетание страха и упущенной потери. Неуверенность — когда вам не хватает информации и все кажется аморфным — также может вызвать гнев. Почему? Потому что неопределенность касается «неизвестного», что пугает большинство людей. Даже скука может вызвать гнев или раздражение, потому что может быть тонкое чувство потери или страха, связанное с переживанием того, что вы не занимаетесь чем-то стимулирующим или продуктивным.

В то время как наличие некоторого «чувства контроля» коррелирует с большим эмоциональным благополучием, чрезмерное стремление к контролю приводит только к страданию, поскольку невозможно всегда контролировать, особенно поведение других людей.

Как работать со злостью

Итак, в следующий раз, когда вы почувствуете гнев — легкий или сильный — сделайте паузу на мгновение, чтобы проверить себя и посмотреть, сможете ли вы определить основную эмоцию, вызывающую гнев. Если трудно заметить что-либо, кроме гнева, начните с изучения своих мыслей, поскольку именно они подпитывают все эмоции.Имейте в виду, что переход от первичной эмоции, такой как страх или печаль, к гневу, обычно происходит довольно быстро и бессознательно. Чувство гнева может быть для вас укоренившейся привычкой, а это означает, что вам потребуется больше времени, чтобы выявить более глубокие мысли и чувства, которые скрываются за ними.

Работая со страхом, грустью или обоими сразу, вы разовьете более умелые способы справляться со своим гневом. Например, вы можете обнаружить, что у вас есть неразрешенное горе. Или вы можете заметить, что боитесь определенного результата.Это хорошие данные для вас, поскольку они связаны с удовлетворением более глубокой потребности, чем гнев.

Определив основную эмоцию, вам будет легче определить лучший курс действий для решения вашей проблемы. Например, вы можете выяснить, действительно ли действия другого человека несправедливы или это просто удар по вашему эго. Выступать за несправедливость, например защищать себя или других от того, чтобы ими воспользовались или навредили, — это рационально. Но выбор спорить с кем-то из-за чего-то тривиального больше связан с эго.Обращать внимание на последнее — пустая трата энергии, которую можно было бы потратить более разумно.

Таким образом, работа с лежащими в основе первичными эмоциями — это способ уменьшить привычный гнев, культивировать больше внутреннего мира и способствовать осмысленным действиям.

Нейробиология, развитие и клинические перспективы

Front Psychol.2017; 8: 1950.

Dipartimento di Psicologia Dinamica e Clinica, Университет Сапиенца ди Рома, Рим, Италия

Отредактировал: Массимо Марраффа, Университет Рома Тре, Италия

Рецензировал: Медицинская школа Эльзы Ф. Роннингстам, , Соединенные Штаты; Джорджио Кавилья, Università degli Studi della Campania «Луиджи Ванвителли» Казерта, Италия

Эта статья была отправлена ​​в раздел «Теоретическая и философская психология» журнала «Границы в психологии»

Поступила в редакцию 1 сентября 2017 г .; Принята в печать 23 октября 2017 г.

Это статья в открытом доступе, распространяемая в соответствии с условиями лицензии Creative Commons Attribution License (CC BY). Использование, распространение или воспроизведение на других форумах разрешено при условии указания автора (авторов) или лицензиара и ссылки на оригинальную публикацию в этом журнале в соответствии с принятой академической практикой. Запрещается использование, распространение или воспроизведение без соблюдения этих условий.

Эта статья цитируется в других статьях в PMC.

Abstract

Гнев, вероятно, является одной из наиболее обсуждаемых основных эмоций из-за трудностей в обнаружении его внешнего вида в процессе развития, его функционального и аффективного значения (положительная или отрицательная эмоция?), Особенно у людей. Поведение, сопровождающееся гневом и яростью, служит многим различным целям, а нюансы агрессивного поведения часто определяются символическими и культурными рамками и социальным контекстом. Тем не менее, недавние достижения в области нейробиологии и исследований развития, а также клинических психодинамических исследований позволяют по-новому взглянуть на роль гнева в информировании и руководстве многими аспектами человеческого поведения.Исследования развития подтвердили психофизиологические, когнитивные и социальные приобретения, которые не решаются в заранее определенной последовательности появления гнева и ярости в первые 2 года жизни. Так называемые аффективные нейронауки показали филогенетическое происхождение двух цепей, лежащих в основе возникновения гнева, а также его эволюционную роль в обеспечении выживания. Этот взгляд был интегрирован в психодинамическую теорию мотивационных систем, которые приписывают гневу двойную роль: с одной стороны, этот аффект работает как направленный внутрь сигнал, касающийся давления с целью преодоления препятствия или аверсивной ситуации; с другой стороны, гнев также является направленным вовне коммуникативным сигналом, устанавливающим дифференциацию и конфликт в межличностных отношениях и аффективных связях.Конечно, специфическое психическое функционирование человека требует оценки таких сигналов высшими корковыми функциями, и нет никаких сомнений в том, что значение, определяющее индивидуальное поведение, в конечном итоге истолковывается на социальном и культурном уровне. В то же время повседневный жизненный опыт, а также клиническое понимание психопатической, нарциссической и пограничной патологии личности ясно иллюстрируют необходимость правильной интерпретации и ответа на основные вопросы, возникающие в связи с темой гнева как базовой эмоции.

Ключевые слова: базовые эмоции, гнев, мотивация, психодинамика, развитие, аффективная нейробиология, расстройства личности

Введение

Как широко обсуждали редакторы этого тома, теория основных эмоций (БЭТ) претерпела ряд важных изменений. критика, ставящая под сомнение их важную роль в эмоциональном опыте человека. В этой статье будет доказано, что новая структура мотивационных систем позволяет признать некоторые аспекты критики BET, одновременно усиливая ее роль в понимании построения личности и психологического функционирования.Общие аргументы в пользу СТАВКИ как основного аспекта мотивационных процессов будут далее проиллюстрированы посредством представления некоторых клинических явлений, в которых изменения в умственной обработке гнева как основного эмоционального сигнала играют ключевую роль. Для начала критику концепции СТАВКИ можно свести к четырем следующим пунктам.

• простой (a)

  Описание повседневной психической жизни человека показывает, что разнообразие аффективных переживаний вряд ли может быть сведено к активации отдельных единиц анализа, описываемых БЭТ.Эмоциональные переживания кажутся более тонкими, текучими, когнитивно сложными и не столь разрозненными, как предполагает СТАВКА (Stern, 1985).

• простой (b)

  СТАВКА не в состоянии объяснить роль опыта обучения и социокультурного влияния на формирование способов выражения, разнообразия значений и возможных функций эмоционального опыта. Например, хотя эмоции ненависти, ревности или зависти можно отнести к негативным переживаниям, потенциально ведущим к агрессивным намерениям по отношению к конкретным особенностям и, возможно, включающим базовую эмоцию гнева, их вряд ли можно рассматривать как первичные, повсеместно распространенные эмоции (Соломон, 1984; Харре, 1986).Содержание таких эмоций легче понять как продукт культурных представлений о понятиях идентичности, вины, собственности, сексуальных и сентиментальных взаимодействий. Исследования, а также анекдотические свидетельства выявили разнообразную интенсивность и распространение таких эмоций между различными социальными контекстами, тем самым подтверждая влияние культуры на формирование такого ментального опыта (Росадо, 1984).

• простой (c)

  Хотя BET основан на филогенетических корнях основных эмоций (а именно, межвидовых аналогиях эмоциональных проявлений), некоторые авторы недавно поставили под сомнение тот факт, что межвидовые схемы активации обычно называемые базовыми эмоциями, можно вообще обозначить как эмоции.Например, Леду (2016) утверждает, что эти первичные системы реагирования не входят в сферу эмоционального опыта, пока они не будут вторично представлены высшими когнитивными системами. В этом смысле конкретное содержание эмоционального опыта нельзя напрямую рассматривать как простой продукт активации базовых схем реагирования. Более того, реальное значение основных эмоций для выживания сильно снижается в среде, в которой уменьшаются внешние угрозы, а адаптация все больше и больше зависит от групповых взаимодействий и очень сложных когнитивных операций.Эмоциональные переживания человека распространены и не ограничиваются моментами внешних изменений, но чаще всего они возникают из внутреннего содержания, такого как фантазии, воображение, воспоминания.

• простой (d)

  В отличие от того, что требует BET, данные исследований развития, а также психофизиологические исследования не подтверждают точку зрения о существовании четко различимых категориальных выражений и проявлений эмоций. Некоторые эмоции, такие как страх, несомненно, проявляются с первого года жизни, но это не относится к другим эмоциональным категориям, таким как, например, стыд или гнев (Sroufe, 1995; Ekman, 1999).Индивидуальные различия в выражении эмоций показывают, что некоторые люди с трудом проявляют весь спектр категориальных эмоций, рассматриваемых BET. Например, дети, проявляющие очень осторожное и застенчивое отношение, не участвуют в эпизодах гнева на своих сверстников или родителей (Natsuaki et al., 2013). Более того, некоторые из основных эмоций, которые легче обнаружить на ранних этапах развития, невозможно наблюдать на более поздних этапах жизни. Данные исследований часто не подтверждали существование определенных паттернов психофизиологических модификаций, предположительно лежащих в основе BET (Scarpa, Raine, 1997; Scarpa et al., 2010).

В этой статье мы утверждаем, что, хотя и верны, некоторые критические замечания, направленные на СТАВКУ, могут быть преодолены путем переосмысления эволюционного значения СТАВКИ в рамках более широкого понятия мотивационных систем. В частности, конвергенция эволюционного, психодинамического и нейробиологического взглядов на эмоции и мотивацию открывает новую перспективу, в которой не только понятие основных эмоций является научно обоснованным, но также показывает его центральную функцию для понимания эмоциональной жизни человека.

Коммуникативные и поведенческие подходы к основным эмоциям

Со времени пионерских исследований Дарвина (Darwin, 1872) универсальное эмоциональное наследие человеческого вида было задумано с точки зрения его ценности для выживания. В своей первоначальной интерпретации этологи понимали поддержание некоторых базовых схем автоматического реагирования, называемых эмоциями, как способ увеличения выживаемости за счет облегчения коммуникации между со-специфическими (Ekman, 1992). Таким образом, считалось, что ритуализация инстинктивного поведения в фиксированные модели выражений лица, поз и жестов служит сообщением, сигнализирующим другим членам группы о собственных поведенческих намерениях или реакциях, вызванных неизвестными условиями окружающей среды (Ekman, 1999).Например, демонстрация зубов изначально предшествует нападению, но его ритуальная версия, содержащаяся в улыбке, на самом деле указывает на замораживание агрессивного намерения и, следовательно, проявление дружеской увертюры (Lorenz, 1978). В следующей теоретической интерпретации функций выживания основных эмоций упор был сделан на их подготовительную роль в рамках инстинктивных схем реагирования, крайне необходимых для быстрой адаптации к непредсказуемой и быстро изменяющейся среде.Активация поведенческих и психофизиологических модификаций, наблюдаемых во время эмоциональных переживаний, рассматривалась как часть автоматической реакции (выборочно вызываемой определенными сигналами окружающей среды), побуждающей и подготавливающей весь организм к наиболее подходящему адаптивному поведению. Необходимость незамедлительно реагировать на угрозы выживанию или внезапные изменения окружающей среды, конечно, не ограничивалась низшими видами, но считалась фундаментальной адаптивной предпосылкой также для высших млекопитающих, мозг которых был бы способен к гораздо более тонкому анализу стимулов. .Это оправдывает сохранение такого грубого уровня реакции у нашего вида и его сложное взаимодействие с новейшими и более сложными способами обработки информации нашим мозгом. Такой взгляд на эмоции как на части более широких схем автоматических, бессознательных и быстрых адаптивных систем реагирования теперь распространился на всю психологическую область, а также на современную нейробиологическую литературу (Gazzaniga, 2008). Несмотря на эту прогрессивную модификацию BET, многие авторы считают ключевые критические моменты, представленные во введении, по-прежнему верными для этих новых эволюционных взглядов на эмоциональную жизнь человека.

Переосмысление основной теории эмоций в подходе к мотивационным системам

Недавно был предложен общий пересмотр значения основных эмоций с точки зрения мотивации, основанной на результатах исследования инстинктивного поведения животных и психодинамической точки зрения. Вклад современной этологии был использован для пересмотра психодинамического взгляда на человеческое развитие и поместил базовые эмоции в основу мотивированного поведения. Современная этология полагалась на кибернетику для переосмысления инстинктов в терминах корректируемых целей поведенческих планов, которые гибко (в отличие от фиксированной поведенческой последовательности, ранее предназначавшейся для характеристики инстинктов) используют врожденные или приобретенные двигательные паттерны для достижения ожидаемого результата, повышающего индивидуальную приспособленность (Hinde, 1974). .В своей первоначальной формулировке понятие поведенческой системы помогло перестроить теорию человеческой мотивации в соответствии с дарвиновскими взглядами на врожденные тенденции, управляющие намеренным поведением (Rosenblatt and Thickstun, 1977). Боулби полностью использовал эту новую этологическую основу, чтобы предположить существование врожденной цели для человеческих младенцев (а также других приматов) по установлению и поддержанию оптимальной близости к опекуну, то есть к поведенческой системе привязанности (Bowlby, 1969).Однако точка зрения Боулби лишь второстепенно рассматривала роль аффективного опыта (сепарационная тревога) в регулировании скорректированного поведения.

От поведенческих систем к мотивационным системам: вклад психодинамической теории в основные эмоции

Более недавнее предложение, основанное на этологической литературе и литературе по развитию, было внесено в рамках психодинамической точки зрения Лихтенбергом (1989). Лихтенберг предложил преобразовать конструкцию поведенческих систем в понятие мотивационных систем.Любая система мотивации, как и любая система поведения, направлена ​​на достижение цели (очевидно, любая цель каждой системы мотивации фиксируется эволюцией, что дает некоторые важные преимущества для выживания индивидов и видов). Более конкретно, однако, мотивационные системы не предназначены для механической работы как план поведения, разворачивающийся через постоянную перцептивную обратную связь, которая сопоставляет фактическое поведение с поставленной целью. Любая мотивационная система регулируется одним аффектом, связанными с ним представлениями, воспоминаниями и планами поведения.Лихтенберг (1989) утверждал, что каждая мотивационная система изначально обладала определенным аффективным сигналом, который способен ориентировать человеческое поведение на поставленную цель, легко наблюдаемую с первых месяцев жизни. Следует отметить, что в своем первоначальном предложении Лихтенберг прямо не упомянул основные эмоции, традиционно изучаемые BET. Тем не менее, он включил некоторые классические базовые эмоции, такие как страх и гнев, в число тех, которые регулируют его пять мотивационных систем.Конкретный аффект отвечает за (а) активацию мотивационной системы, (б) восстановление соответствующих представлений, определяющих поведенческий план, (в) сигнализирование о конечном достижении или неудаче ожидаемого результата. Интересно, что избегание или поддержание каждого конкретного аффективного состояния становится неотъемлемой целью мотивационной системы.

Для достижения аффективной цели мотивационной системы активируется набор сохраненных представлений о прошлом опыте, относящемся к любому конкретному аффективному состоянию, и текущее поведение планируется в соответствии с этими представлениями.В ходе развития межличностный опыт, когнитивное развитие и культурные значения могут вмешиваться, чтобы изменить ранние интерактивные представления, относящиеся к каждой мотивационной системе, но их аффективное ядро ​​остается неизменным (Lichtenberg et al., 2011). Настоящий контекст опыта составляет мотив, определяющий содержание и цели текущего поведения и восприятия (Lichtenberg, 1989). Следовательно, определенные аффективные состояния, создавая единичные мотивы, представляют собой связь между целями, установленными эволюционной историей вида, и реальным ментальным опытом человека.С этой точки зрения, базовые эмоции — это то, что, по сути, связывает цели, поставленные эволюцией, с индивидуальными мотивами, определяющими поведение и создающими личный смысл в повседневной жизни. В этой сложной архитектуре мотивированного поведения основные эмоции могут легко объяснить разнообразие и пластичность действий, с помощью которых люди достигают своих основных эволюционных целей. Кроме того, ведущая роль аффектов делает мотивационные процессы открытыми для обучения, когнитивного совершенствования и культурного вклада в индивидуальную биологическую адаптацию.

Аффективные нейронауки и системы выживания

Несмотря на некоторые важные теоретические различия, нейробиологические подходы в основном созвучны психодинамическим представлениям о мотивационных системах и дают дальнейшие выводы о роли основных эмоций в поведении человека. Во-первых, современные нейробиологические подходы свидетельствуют о том, что принятие решений и мотивированное поведение поддерживаются активацией нейроанатомических структур, которые предназначены для обнаружения специфических сигналов, важных для индивидуального выживания (MacLean, 1990; Panksepp, 1998).Такие подкорковые структуры отвечают за быстрые реакции, которые сохраняют важную адаптивную роль, несмотря на появление в эволюционной истории более совершенных способов анализа стимулов и поведенческой адаптации. В частности, каждая нейроанатомическая структура отвечает за реакции на условия, которые включают гомеостатические потребности организма и репродуктивные функции. Более того, в ходе эволюции эти системы быстрой адаптации постепенно включали в себя социальное поведение, оказывающее прямое влияние на выживание через групповые взаимодействия (например,g., привязанность, реакции друга / врага, сочувствие).

Второй важный вклад нейробиологических исследований показал, что нейроанатомические участки основных эмоций практически совпадают с таковыми из более древних схем поведенческой адаптации (Panksepp, 1998). Эти данные побудили многих исследователей включить базовые эмоции в так называемые системы выживания, базовые системы поведенческих реакций, которые гарантируют сохранение индивидуальной целостности перед лицом внезапных изменений внутренней и внешней среды адаптации (LeDoux, 2016).Таким образом, основные эмоции, такие как тревога, гнев, страх, можно рассматривать как фрагменты более широкой модели поведения, ведущей к немедленной адаптивной реакции на условия окружающей среды, которые представляют угрозу / возможность для индивидуального выживания. Этот взгляд в значительной степени совпадает с классической теорией основных эмоций как систем, вызывающих быстрые адаптивные поведенческие реакции. Однако более сложный анализ систем выживания, частью которых сейчас являются базовые эмоции, позволяет исследователям получить более детальную картину мотивационных процессов, лежащих в основе человеческого поведения.

Действительно, третий важный вклад недавней нейробиологии мотивации рассматривает основные эмоции не только как часть врожденных быстрых реакций на угрозу выживанию. Эволюция более поздних структур коркового мозга создала возможность преодолеть и, возможно, улучшить стратегии поведенческой адаптации более древних систем выживания. Это улучшение преследовалось эволюцией за счет улучшения специфики перцептивного анализа стимулов (включая символическую и лингвистическую категоризацию), сравнения текущих условий с предыдущим опытом (новые системы памяти), более высокой специализации и уточнения поведенческих реакций и, особенно верно для людей, роль обучения и культурной передачи (LeDoux, 2016).Однако, в отличие от того, что может показаться на первый взгляд, эта достигнутая сложность не отбрасывает и не умаляет роль более основных систем реагирования (Panksepp and Biven, 2012). Хотя наличие основных аффективных реакций может быть только частью нашего субъективного опыта, основные эмоции, связанные с системами выживания, являются сырьем, на котором основаны более сложные анализы, проводимые высшими центрами мозга. Этот мотивационный взгляд на самом деле выходит за рамки традиционной коммуникативной и поведенческой интерпретации основных эмоций, подчеркивая оценочную и информационную роль, которую базовые эмоции играют в сложных процессах принятия решений.Конечно, интерпретация таких сигналов не выполняется автоматически и не приводит к простому и самоочевидному переводу того, что происходит в наших телах.

Как показали и психодинамическая теория, и нейробиология, основные эмоциональные реакции динамически переплетаются, плавно изменяются и, в некоторой степени, могут использоваться различными мотивационными системами. Более того, интерпретация телесных сигналов, на которые мы полагаемся для интерпретации внешнего мира, во многом зависит от природы и способов запоминания предыдущего опыта и, по мере развития, постепенно зависит от межличностных и культурных процессов.Именно эта сложная «проработка» внутренних телесных переживаний создает многоцветный и многогранный характер нашего эмоционального опыта. В этом смысле старую версию BET справедливо критикуют за ее редукционистский подход к человеческому аффективному опыту, который кажется полностью совместимым. Однако следует помнить, что не было бы сознательного переживания самого себя без интерпретации основных аффективных следов. Создание личного смысла, а также переживание того, чтобы быть субъектом («личностью»), не могло быть достигнуто без расшифровки и интерпретации телесных сигналов, относящихся к системам выживания (Modell, 2003; Northoff et al., 2011). Что еще более важно, эволюция позволила нам установить и поддерживать прочную связь между нашим умственным функционированием и нашими основными организменными и социальными потребностями посредством обработки и развития основных эмоций. Конечно, невозможно больше утверждать, что нами «движут» основные эмоции и инстинктивные силы в старом психоаналитическом или этологическом смысле. Точно так же можно утверждать, что даже если моторные и вегетативные компоненты основных эмоций часто представляют узнаваемый окончательный путь выражения нашего эмоционального опыта, наша адаптация не столько зависит от этих основных эмоциональных реакций, сколько от более сложных и более рациональных поведенческих стратегий. , социальное взаимодействие и культурное сотрудничество.В любом случае, следует учитывать, что наше восприятие мира, а также наше поведение было бы бессмысленным без постоянной и адекватной работы по интерпретации нашего основного эмоционального опыта. В последнее время в психодинамическом мышлении большое внимание уделяется тому, чтобы построить мост между мгновенными необработанными метафорами, созданными фрагментированными эмоционально-телесными представлениями межличностного мира, и образной интерпретацией, опосредованной символическими процессами, которые придают новый и преобразующий смысл таким переживаниям. (Modell, 2003).Эта новая перспектива позволила переосмыслить проблему аномального развития личности с точки зрения отказов и коллапсов репрезентативных систем, предназначенных для выработки эмоциональных и мотивационных сигналов (Fonagy et al., 2002). Мы надеемся, что анализ некоторых клинических феноменов, связанных с активацией переживания гнева и неудач в его интерпретации, прольет еще немного света на актуальность этой новой модели СТАВКИ.

Основная эмоция гнева

Гнев всегда был включен в репертуар основных эмоций, в основном благодаря его отчетливому и универсально узнаваемому образцу выражения лица (Ekman, 1999).Тем не менее исследования выявили некоторые критические моменты, которые ставят под сомнение универсальное биологическое значение эмоции гнева и, следовательно, общую значимость СТАВКИ для объяснения аффективных состояний, возможно, связанных с этим эмоциональным состоянием. Прежде всего, данные, указывающие на конкретный психофизиологический профиль активации гнева, все еще кажутся противоречивыми. Психофизиологические параметры гнева являются общими для других эмоциональных состояний, таких как, например, общее состояние стресса, страха или хищнического поведения (Scarpa et al., 2010). Исследователям было трудно найти конкретное место в общей классификации положительных и отрицательных эмоций (Watson et al., 2016). Гнев влечет за собой негативную активацию, которая побуждает человека снимать напряжение посредством активного поведения. В то же время поведение, поддерживаемое гневом, может привести к приближающемуся поведению, обычно поддерживаемому положительными эмоциями (Scarpa and Raine, 1997). В отличие от других основных эмоций, условия окружающей среды, которые, как ожидается, вызовут гнев, не всегда различимы, как того требует СТАВКА (Ekman, 1992).Гнев может проявляться как реакция на состояние физического страдания, как способ защитить себя от нападения хищника (в этом смысле гнев является возможным следствием страха; Wilkowsky and Robinson, 2010), как цель, поддерживающая эмоции. -направленное поведение, когда обстоятельства внешнего мира мешают достижению желаемой цели, вызывая разочарование (Panksepp, 1998). Другой кардинальный аспект СТАВКИ, который заключается в том, что социальное воздействие отображаемой эмоции на других людей также является спорным в случае гнева.Выражение гнева на лице можно интерпретировать как признак агрессии, вызывая реакции страха или склонности к участию в конфликте, или может иным образом вызвать оживляющее чувство причастности к другим субъектам, в зависимости от оценки контекста (Emde, 1984). Критики BET также подчеркнули, что выражение гнева практически полностью подавляется в некоторых культурных контекстах (Rosado, 1984). В том же ключе подчеркивается, что некоторые аффективные или мотивационные состояния, предположительно связанные с гневом, такие как зависть, ревность, ненависть или агрессивное стремление к определенной цели, не сопровождаются проявлением или субъективным переживанием гнева или ярости, как если бы эти негативные чувства и настроения были сформированы культурно (Harrè, 1986).

В целом, эти противоречивые моменты не исключают возможности рассматривать гнев как базовую эмоцию и отводить ему центральную роль в нашей эмоциональной жизни. Опять же, мотивационный анализ, основанный на филогенетических и онтогенетических соображениях, может улучшить наше понимание значимости гнева как основного эмоционального сигнала в нашей аффективной жизни. Анализ нейроанатомических структур, подразумеваемых в выражении гнева, помещает его филогенетическое происхождение в основную реакцию на состояние дистресса.Вероятно, такие реакции возникли как реакция на состояние физического стеснения как окончательного способа освобождения человека от хищника или на внешнее состояние, вызывающее боль или раздражение. Эта основная схема ответа расположена на очень глубоком уровне в головном мозге [периакведуктальный серый (PAG)], где также расположены другие центры, координирующие гомеостатические реакции (Panksepp and Biven, 2012). Согласно нейробиологическим исследованиям, такая основная защитная роль реакции гнева постепенно превратилась в более сложную последовательность реакций, активируемых восприятием угрозы во внешнем мире и полезную для инициирования и поддержки реакции борьбы-бегства.Интеграция такого сложного ответа была гарантирована в ходе эволюции взаимодействием центров, расположенных в миндалевидном теле (Panksepp, Biven, 2012). Следующий шаг в развитии гнева характеризуется привлечением такой базовой реакции мотивационной системой достижения цели. Общая схема, регулирующая приближающееся поведение к цели, регулируется системой вознаграждения. Мотивация к достижению цели является гибкой и позволяет корректировать поведенческие планы в соответствии с возможными внешними препятствиями, а также внутренними источниками ошибок.Психофизиологическая активация, типичная для реакции гнева, может быть задействована, чтобы помочь организму более энергично преодолевать препятствия и выдерживать попытки достижения желаемой цели. Следовательно, древняя реакция гнева рекрутируется несколькими мотивационными системами через нейроанатомические связи, которые развились позже в эволюции и определяют различные возможные фиксированные паттерны реакции, приводящие к окончательному возникновению гнева. Этот пример эволюционного ожидания может четко объяснить разнообразие источников, которые могут вызывать реакции гнева, и подчеркивает, что такая эмоциональная реакция является фундаментальной частью адаптивного репертуара, демонстрируемого людьми.

Онтогенез гнева

Онтогенез реакций гнева может дополнительно объяснить, как такая базовая эмоция становится необходимым аспектом сложной эмоциональной жизни человека. Исследователи развития показали, что правильное выражение гнева не появляется до последних месяцев первого года жизни (Sroufe, 1995). До этого можно было наблюдать только менее специфическую реакцию дистресса и раздражительности, трудно отличимую от других негативных реакций, таких как плач, голод, боль.Реакция дистресса, возникающая в первые месяцы жизни, рассматривается как основная реакция, возникающая при резком накоплении психофизиологической активации, независимо от того, вызван ли источник этого внезапного усиления возбуждения эндогенными колебаниями нервной системы или внешняя стимуляция. Таким образом, предвестник реакции гнева определяется конкретными психофизиологическими параметрами. И только тогда, когда к концу первого года младенец становится способным различать средства и цели своего поведения и отчетливо осознавать, что его намеренное действие заблокировано, возникает правильная реакция гнева.Примечательно, что эмоция гнева проявляется, когда ребенок способен придать стимуляции психологическое значение («существует препятствие, мешающее достижению цели»). Психологический смысл, приписываемый ситуации, вызывает те же психофизиологические параметры, способные вызвать предыдущую реакцию дистресса (резкое усиление внутреннего возбуждения). Впоследствии когнитивное развитие и обучение позволяют ребенку предвидеть источники разочарования и связывать свою способность исследовать окружающую среду со способностью (возможно, поддерживаемой гневом) преодолевать препятствия (Lichtenberg, 1991).Когда самосознание и социальная осведомленность начинают доминировать в психологических суждениях ребенка, гнев, наконец, направляется на других людей или на себя, в конце концов приобретая форму того, что обычно называют гневом (Sroufe, 1995). В процессе дальнейшего когнитивного и социального роста психологическое значение гнева, конечно, все больше и больше определяется межличностным опытом и общими культурными представлениями, которые становятся центральным аспектом переговоров о межличностных конфликтах. Затем гнев и ярость трансформируются в чувства ненависти, соперничества, тонкого негодования, садизма, презрения, зависти, ревности, собственничества.Это разнообразие чувств инициируется появлением ярости, но они становятся все более и более дифференцированными и частично отстраненными от этой базовой эмоции (Parens, 2008). Конечно, как мы увидим в следующем абзаце, степень, в которой ярость становится частью индивидуального способа осуществления контроля над внешним миром, управления конфликтами и социальной самоуверенности, во многом зависит от реального социального опыта и интерпретаций, которые Воспитатели предлагают поведение ребенка, а также более широкий социальный контекст социальных норм и устоявшегося смысла.Примечательно, что эти онтогенетические достижения, какими бы сложными они ни были, не могли произойти без набора базовых схем реакции, постепенно развивающихся в первые 2 года жизни.

Формирование личности и метаболизм гнева / ярости

Недавние исследования в области развития, а также клинические исследования подчеркнули важность гнева и ярости для нормальных и ненормальных аспектов личностного роста. Выражение гнева рассматривается как необходимое условие для освоения исследования окружающей среды (Mahler et al., 1975; Sroufe, 1995), достижение целей и поведенческих планов (Stechler and Halton, 1987), установление чувства личного контроля над своими действиями, разрешение конфликтов (Lichtenberg, 1989), защита личной целостности (Modell, 1993), дифференциация личных против личных мотивов и точек зрения других (Parens, 2008). Как обсуждается в этой статье, очевидно, что в первые годы жизни основная эмоция гнева, независимо от его филогенетического происхождения и предшествующих онтогенетических предшественников, задействуется на службе более широкой мотивации для достижения желаемой цели.Следовательно, возможность прибегнуть к гневу или ярости рассматривается как основной шаг (хотя, конечно, не единственный) для утверждения собственной автономии и чувства владения собой и уравновешивания чувств стыда и уязвимости, что определяют психоаналитики. как «здоровый нарциссизм» (Ronningstam, 2005). Таким образом, гнев и ярость считаются необходимыми инструментами для восстановления чувства личной последовательности и автономии или для того, чтобы выстоять в преследовании цели в случае неудачи (Mahler et al., 1975; Кохут, 1977). Естественно, напористость, чувство автономии и господства над собой не следует полностью считать совпадающими с выражениями гнева и ярости. Многие другие аффективные, когнитивные и социальные приобретения являются необходимой основой развивающегося чувства автономии и нарциссической целостности. Более того, здоровые проявления гнева должны подавляться чувством сочувствия к другим, признанием их точки зрения и полной оценкой характера аффективных отношений с ними, а также уважением этических и социальных норм, неизбежно сдерживающих индивидуальная напористость и достижения.Как следствие, нормальные проявления гнева и ярости следует отличать от высокомерия, особого чувства собственного достоинства, садистского контроля, межличностной эксплуатации, аффективных манипуляций и насилия. Клиническая литература свидетельствует о том, что, когда систематически не удается правильно ограничить проявления гнева, мы сталкиваемся с ненормальным личным развитием и риском антиобщественного поведения. Теперь мы увидим, что эти искажения в личностном росте в основном вызваны двумя условиями, подразумевающими метаболизм аффективного сигнала гнева: (а) неправильная и повторяющаяся обработка других мотивационных сигналов, подразумевающая нормальное обращение к гневу или ярости (например,g., страх, разочарование, ущемление личной целостности) приводит человека к повторяющимся или преувеличенным проявлениям этих основных эмоциональных проявлений; (б) индивид научился путать внутренний сигнал гнева и поведенческие проявления гнева со своим собственным самоутверждением, утверждением автономии, чувством личного контроля и целостности.

Гиперактивация сигналов гнева / ярости при пограничных расстройствах личности и психопатии

Диагностические подходы (Kernberg, 1984; Gunderson, 2001; American Psychiatric Association [APA], 2013) всегда определяли безудержные и частые приступы ярости как один из ключевых Клинические особенности пограничного расстройства личности (БЛД).Чаще всего это сильное чувство гнева может также вызвать резкое самоповреждающее поведение, возможно, нерешительность в попытках самоубийства. Дисфорический фон, характеризующийся раздражительностью и гневом, также считается ответственным за аффективную нестабильность и фрагментированное чувство идентичности, характерное для пациентов с ПРЛ (Gunderson, 2010). Для того, чтобы поддерживать хотя бы некоторую форму позитивных взаимоотношений со значимыми другими, а также чувство личного достоинства и автономии, пациенты с ПРЛ должны отделять гневные и неистовые аспекты своей личности от своей саморепрезентации и от своего опыта. отношения с внешним миром (Кернберг, 1975).Сообщается, что пациенты с ПРЛ испытывают такое невыносимое количество гнева, учитывая их склонность воспринимать личные угрозы во внешнем мире, в основном в близких отношениях, из-за обоих факторов темперамента (New et al., 2008; Gunderson, 2010) и раннего травматического опыта. в матрице прикрепления (Chiesa et al., 2016). В результате реакции гнева легко вызываются как основная защитная реакция (бегство-борьба) на ощущение нападения. В то же время хрупкое чувство собственного достоинства и крайняя зависимость от значимого другого, в котором пациенты с ПРЛ чувствуют себя пойманными в ловушку, часто приводят этих пациентов к трансформации внешних проявлений гнева в самоповреждение или пассивное агрессивное поведение (Kernberg, 1975).Другой пример ошибочной обработки окружающих или мотивационных ключей, приводящей к чрезмерному использованию гнева, представлен клиническим феноменом психопатии. Гнев и ярость не характеризуют суть этого редкого и экстремального состояния, хотя выражения гнева и ярости могут часто ассоциироваться с ним. Блэр (2009) и Гленн и Рейн (2014). Возникновение гнева и ярости у психопатических пациентов недавно было объяснено специфической неудачей в обработке негативного подкрепления (Blair, 2009).У психопатических пациентов наблюдается дефицит функционирования в области мозга, предназначенной для обнаружения неудач в поведенческих планах. Когда выполнение какого-либо плана поведения не приводит к ожидаемому результату, передняя поясная кора передает сигнал префронтальной коре, чтобы скорректировать план поведения для достижения цели. Если поясная кора не активируется из-за отрицательного результата, как это происходит в случае с психопатическими пациентами, первоначальный план поведения выполняется снова и снова.Сообщается, что в отличие от пациентов с ПРЛ, люди с психопатическими чертами недооценивают влияние отрицательных эмоций (Masi et al., 2014). Поскольку реакции гнева и гнева неизбежно возникают всякий раз, когда выполнение поведенческого плана не достигает своей цели, психопатический индивид чрезмерно подвержен опасности гневных реакций. Таким образом, в последнем случае основные эмоции гнева поддерживаются системой вознаграждения и выражаются в чистом виде, потому что эта система не поддерживается адекватно обработкой эмоциональной информации о негативных результатах поведения субъекта.Эта неадекватная обработка ответственна как за настойчивость поведенческих усилий, пренебрежение межличностными последствиями, так и за связанные с ними гневные реакции.

Роль сигналов гнева / ярости в нарциссической личности

Случай нарциссического расстройства личности дает другой взгляд на неуместное обращение к аффективным выражениям гнева и ярости. Согласно Кернбергу (1975), суть нарциссической патологии личности представлена ​​слиянием попыток установления примитивного грандиозного чувства собственного достоинства и выражения гнева.Короче говоря, нарциссический человек ошибочно принимает свою самоуверенность и чувство собственной значимости с агрессивным контролем над осмысленной оценкой и отражением других. Высокомерие и преувеличенные чувственные права, интенсивная реакция гнева на любую предполагаемую угрозу их самооценке или на частые чувства стыда, эксплуататорское или даже садистское поведение, изображающее наиболее узнаваемые формы нарциссической личности, являются результатом этого основного заблуждения: чтобы заявить о себе и защитить уязвимое чувство собственного достоинства, необходимо чувствовать ярость и агрессивно контролировать отношения.Когда такие попытки контроля терпят неудачу, нарциссический пациент пытается защитить себя от последующего сильного чувства стыда через ярость (Kohut, 1977; Ronningstam, 2005). Клиническая литература показала, как личная история нарциссических пациентов часто сопровождается межличностными отношениями, которые отрицали полное и глубокое признание раннего чувства автономии и индивидуального дифференцированного существования пациентов. Чаще всего в детстве с нарциссической пациенткой унизительно обращались как с продолжением ее собственных родителей или признавали только за ее внешнюю внешность или таланты (Fernando, 1998), развивая лишь скудную способность к эмоциональному самопознанию и саморегуляции. .В некоторых других случаях особая одаренность темперамента, а именно чрезмерная потребность в вознаграждении и аффективном удовлетворении, вызывала у этих пациентов крайнее чувство стыда и личную неудачу. Разнообразные проявления, наблюдаемые в широко признанном различии между Уязвимой и Грандиозной формами нарциссической патологии (Pincus and Lukowitsky, 2010), по-видимому, проливают ясный свет на важность обработки гнева и ярости в этой области патологии личности. В варианте «Грандиозный» нарциссический пациент узнал, что гнев и агрессивный контроль над своим межличностным окружением эквивалентны личным полномочиям, автономии и внутренней согласованности.Общая стратегия регулирования самооценки и самоулучшения проистекает из этого уравнения, которое приводит к проявлениям правомочности, высокомерия, манипулятивности и межличностной эксплуатации, прямым садистским или агрессивным попыткам контролировать состояние ума и поведение других. О ключевой важности базовой эмоции гнева для нарциссической личности также свидетельствует уязвимый вариант этой патологии характера, в которой явно преобладает всепроникающее чувство стыда, неадекватности и личной неудачи (Pincus and Lukowitsky, 2010).Сообщается, что эти, иначе называемые , скрытые или застенчивые (Ronningstam, 2005) формы нарциссической патологии очень настороженно относятся к любым проявлениям гнева и ярости. Когда происходят эти аффективные реакции, скрытый нарцисс может не осознавать ни это, ни причины, по которым они возникли с ним. Эти пациенты, по сути, предпочитают избегать любых чувств, связанных с личной самоутвержденностью, чтобы скрыть свои грандиозные ожидания и избежать возможных последующих разочарований и чувства стыда (Pincus and Lukowitsky, 2010).Однако эмпирические и клинические данные показали, что уязвимые нарциссические пациенты могут быть еще более склонны к агрессивным действиям или антиобщественному поведению (Fossati et al., 2014). Действительно, когда более уязвимые пациенты одержимы эмоциями, которые мешают им понять их разочарованную потребность в самоуверенности и вытекающие из этого агрессивные чувства, они теряют способность модулировать свое поведение и понимать его влияние на благополучие других (Баскин-Соммерс и др. ., 2014; Lee-Rowland et al., 2017). Таким образом, в этих двух формах нарциссической патологии гипер-оценка и гипо-оценка чувства гнева являются двумя основными процессами, вокруг которых вращаются своеобразные стратегии этой личностной патологии. Последний аспект, который следует принять во внимание в отношении нарциссического функционирования и обработки гнева и ярости, представлен самоубийством. Фактически, клиническое понимание нарциссической основы суицидных мыслей и суицида подчеркнуло ключевую роль аффективных состояний, наполненных чувствами ненависти, садомазохистской динамикой и местью (Ronningstam et al., 2008). В этом отношении одним из ключевых шагов, ведущих к самоубийству у нарциссических личностей, считается отрицание агрессивных чувств, порожденных нарциссическими травмами. Сильные защиты, часто диссоциативного характера, против такого агрессивного и властного отношения к значимым другим и внешнему миру в целом имеют место, чтобы скрыть и избежать угроз личному чувству всемогущества и самоуважения. Однако, когда такая защита не справляется с этой целью из-за серьезных жизненных событий, отдельные чувства гнева и ярости, поддерживающие чувство контроля и власти, обостряются и побуждают человека к действию.Атака на эскалацию себя при суицидальном поведении — это способ, которым такая потребность в агрессивном контроле выражается из личного осознания, позволяя восстановить чувство господства через замаскированную фантазию возмездия против других, которые останутся в живых.

Заключение

Многие попытки избавиться от BET наталкиваются на основное препятствие. В чистом виде BET был способом осмыслить влияние эволюционного наследия и потребностей выживания на человеческий разум.Независимо от того, насколько убедительна и эффективна критика отдельных аспектов СТАВКИ, ее исходный посыл невозможно переоценить. В этой статье было предложено, что новая мотивационная структура для основных эмоций позволяет расширить их роль в аффективном опыте и процессах принятия решений. Нейробиологический, развивающий и психодинамический подходы, похоже, указывают на интерпретацию основных эмоций как систем оценки, которые работают как внутренние сигналы, ориентирующие и придающие смысл нашим намерениям и субъективному опыту.Представляется необходимым введение мотивационной точки зрения на основные эмоции, чтобы рассмотреть, как эти базовые системы реакции могут быть преобразованы с помощью более тонких когнитивных операций в разнообразное эмоциональное содержание. Более того, мотивационный подход дает новый взгляд, в котором основные эмоции раскрывают свою важность для людей через межличностный и культурный опыт.

Вклад авторов

RW несет полную ответственность за развитие идей и теоретических исследований, содержащихся в этой статье.Автор также несет полную ответственность за реализацию и доработку проекта рукописи.

Заявление о конфликте интересов

Автор заявляет, что исследование проводилось в отсутствие каких-либо коммерческих или финансовых отношений, которые могут быть истолкованы как потенциальный конфликт интересов.

Ссылки

• Американская психиатрическая ассоциация [APA] (2013). Диагностическое и статистическое руководство по психическим расстройствам: DSM 5. Вашингтон, округ Колумбия: Издательство Американской психиатрической ассоциации; 10.1176 / appi.books.97808
  596 [CrossRef] [Google Scholar]
• Баскин-Соммерс А., Круземарк Э., Роннингстам Э. (2014). Эмпатия при нарциссическом расстройстве личности: с клинической и эмпирической точек зрения. Личный разлад. 5 323–333. 10.1037 / per0000061 [Бесплатная статья PMC] [PubMed] [CrossRef] [Google Scholar]
• Блэр Р. Дж. (2009). «Нейробиология агрессии», в Нейробиология психических заболеваний 3-е изд. редакторы Чарни Д. С., Нестлер Э. Дж. (Оксфорд: Oxford Press;) 1307–1320.[Google Scholar]
• Bowlby J. (1969). Привязанность и потеря Vol. 1 Нью-Йорк, штат Нью-Йорк: Основные книги [Google Scholar]
• Кьеза М., Чирасола А., Уильямс Р., Насиси В., Фонаги П. (2016). Категориальный и размерный подходы в оценке взаимосвязи между расстройствами привязанности и личности: эмпирическое исследование. Прикрепите. Гм. Dev. 19 151–169. 10.1080 / 14616734.2016.1261915 [PubMed] [CrossRef] [Google Scholar]
• Дарвин К. (1872 г.). Выражение эмоций у животных и человека. Лондон: Мюррей; 10.1037 / 10001-000 [CrossRef] [Google Scholar]
• Экман П. (1992). Аргумент в пользу основных эмоций. Emot. Cogn. 6 168–200. 10.1080 / 02699939208411068 [CrossRef] [Google Scholar]
• Экман П. (1999). «Базовые эмоции» в Справочник познания и эмоций редакторы Далглиш Т., Пауэр М. (Sussex: John Wiley & Sons;) 45–60. [Google Scholar]
• Эмде Р. Дж. (1984). «Уровни значения детских эмоций», в Подходы к эмоциям , ред. Шерер К.Р., Экман П. (Нью-Йорк, Нью-Йорк: Лоуренс Эрлбаум;) 77–108. [Google Scholar]
• Фернандо Дж. (1998). Этиология нарциссического расстройства личности. Психоанал. Учеба ребенка 53 141–158. [PubMed] [Google Scholar]
• Фонаги П., Гергей Г., Юрист Э., Таргет М. (2002). Ментализация, аффективная регуляция и развитие личности. Нью-Йорк, штат Нью-Йорк: основные книги. [Google Scholar]
• Фоссати А., Пинкус А. Л., Боррони С., Мунтяну А. Ф., Маффеи К.(2014). Патологический нарциссизм и психопатия — разные конструкции или разные названия одного и того же? Исследование, основанное на итальянских доклинических взрослых участниках. Внутр. J. Pers. Disord. 28 год 394–418. 10.1521 / pedi_2014_28_127 [PubMed] [CrossRef] [Google Scholar]
• Газзанига М. С. (2008). Человек. Наука, которая делает ваш мозг уникальным. Нью-Йорк, штат Нью-Йорк: Харпер-Коллинз. [Google Scholar]
• Гленн А. Р., Рейн А. (2014). Психопатия: Введение в биологические открытия и их значение. Нью-Йорк, Нью-Йорк: Издательство Нью-Йоркского университета; 10.18574 / nyu / 9780814777053.001.0001 [CrossRef] [Google Scholar]
• Gunderson J. G. (2001). Пограничное расстройство личности: клиническое руководство. Вашингтон, округ Колумбия: Издательство Американской психиатрической ассоциации. [Google Scholar]
• Гундерсон Дж. Г. (2010). Пересмотр пограничного диагноза для DSM-V: альтернативное предложение. J. Pers. Disord. 24 694–708. 10.1521 / pedi.2010.24.6.694 [Бесплатная статья PMC] [PubMed] [CrossRef] [Google Scholar]
• Harrè R.(1986). Социальная конструкция эмоций. Оксфорд: Блэквелл. [Google Scholar]
• Hinde R. (1974). Биологические основы социального поведения человека. Нью-Йорк, штат Нью-Йорк: Макгроу-Хилл. [Google Scholar]
• Кернберг О. (1975). Пограничные состояния и патологический нарциссизм. Нью-Йорк, Нью-Йорк: Джейсон Аронсон. [Google Scholar]
• Кернберг О. (1984). Тяжелые расстройства личности. Нью-Йорк, Нью-Йорк: Джейсон Аронсон. [Google Scholar]
• Кохут Х.(1977). Восстановление Самости. Чикаго, Иллинойс: Издательство Чикагского университета. [Google Scholar]
• Леду Дж. (2016). Тревожно. Использование мозга для понимания и лечения страха и беспокойства. Лондон: Penguin Books. [Google Scholar]
• Ли-Роуленд Л. М., Барри К. Т., Гиллен К. Т., Хансен Л. К. (2017). Как различные аспекты подросткового нарциссизма влияют на связь между черствостью и бесчувственностью и самооценкой агрессии? Агрессия. Behav. 43 год 14–25. 10.1002 / ab.21658 [PubMed] [CrossRef] [Google Scholar]
• Лихтенберг Дж. Д. (1989). Психоанализ и мотивация. Хиллсдейл, Нью-Джерси: Аналитическая пресса. [Google Scholar]
• Лихтенберг Дж. Д. (1991). Психоанализ и исследования младенцев. Лондон: Рутледж. [Google Scholar]
• Лихтенберг Дж. Д., Лахманн Ф. М., Фосхаге Дж. Л. (2011). Психоанализ и мотивационные системы. Новый взгляд. Лондон: Рутледж. [Google Scholar]
• Лоренц К.(1978). Vergleichende Verbaltensforschung: Grundlagen der Ethologie. Вена: Спрингер-Верлаг; 10.1007 / 978-3-7091-3097-1 [CrossRef] [Google Scholar]
• Маклин П. Д. (1990). Триединый мозг в эволюции: роль в палеоцеребральных функциях. Нью-Йорк, штат Нью-Йорк: Plenum Press. [PubMed] [Google Scholar]
• Малер М., Пайн М., Бергманн А. (1975). Психологическое рождение человеческого младенца. Симбиоз и индивидуация. Нью-Йорк, штат Нью-Йорк: основные книги. [Google Scholar]
• Маси Г., Милоне А., Пизано С., Лензи Ф., Муратори П., Гемо И. и др. (2014). Эмоциональная реактивность у направленной молодежи с деструктивными расстройствами поведения: роль черство-бесчувственных черт. Psychiatry Res. 220 426–432. 10.1016 / j.psychres.2014.07.035 [PubMed] [CrossRef] [Google Scholar]
• Моделл А. Х. (1993). Частное Я. Кембридж, Массачусетс: Издательство Гарвардского университета. [Google Scholar]
• Modell A.H. (2003). Воображение и значимый мозг. Кембридж, Массачусетс: MIT Press. [Google Scholar]
• Нацуаки М. Н., Лев Л. Д., Нейдерхайзер Дж. М., Шоу Д. С., Скарамелла Л. В., Ге X. и др. (2013). Передача риска социального торможения от поколения к поколению: взаимодействие между родительской реакцией и генетическим влиянием. Dev. Psychopathol. 25 261–274. 10.1017 / S0954579412001010 [Бесплатная статья PMC] [PubMed] [CrossRef] [Google Scholar]
• Нью А. С., Трибвассер Дж., Чарни Д. С. (2008). Аргументы в пользу переноса пограничного расстройства личности на ось I. Biol. Психиатрия 64 653–659. 10.1016 / j.biopsych.2008.04.020 [PubMed] [CrossRef] [Google Scholar]
• Northoff G., Qin P., Feinberg T. E. (2011). Мозговая визуализация самооценки — концептуальные, анатомические и методологические вопросы. Сознательное. Cogn. 20 52–63. 10.1016 / j.concog.2010.09.011 [PubMed] [CrossRef] [Google Scholar]
• Панксепп Дж. (1998). Аффективная неврология. Основы эмоций человека и животных. Оксфорд: Издательство Оксфордского университета.[Google Scholar]
• Панксепп Дж., Бивен Л. (2012). Археология разума. Нью-Йорк, Нью-Йорк: Нортон. [Google Scholar]
• Паренс Х. (2008). Развитие агрессии в раннем детстве. Нью-Йорк, Нью-Йорк: Джейсон Аронсон. [Google Scholar]
• Пинкус А. Л., Луковицкий М. Р. (2010). Патологический нарциссизм и нарциссическое расстройство личности. Annu. Преподобный Clin. Psychol. 6 421–446. 10.1146 / annurev.clinpsy.121208.131215 [PubMed] [CrossRef] [Google Scholar]
• Ronningstam E., Вайнбергер И., Мальцбергер Дж. Т. (2008). Одиннадцать смертей г-на К., способствующие самоубийству среди нарциссических личностей. Психиатрия 71 169–182. 10.1521 / psyc.2008.71.2.169 [PubMed] [CrossRef] [Google Scholar]
• Роннингстам Э. Ф. (2005). Определение и понимание нарциссической личности. Бостон, Массачусетс: Издательство Оксфордского университета. [Google Scholar]
• Росадо М. (1984). «К антропологии себя и эмоций» в Теория культуры.Очерки разума, себя и эмоций изд. Шведер Р. А. (Кембридж: Издательство Кембриджского университета;) 161–182. [Google Scholar]
• Розенблатт А. Д., Тикстан Дж. Т. (1977). Современные психоаналитические концепции в общей психологии. Общие концепции и принципы. Мотивация. Нью-Йорк, штат Нью-Йорк: издательство Международного университета. [Google Scholar]
• Скарпа А., Хаден С. С., Танака А. (2010). Вспыльчивый характер: автономные, эмоциональные и поведенческие различия между реактивной и проактивной агрессией в детстве. Biol. Psychol. 84 488–496. 10.1016 / j.biopsycho.2009.11.006 [PubMed] [CrossRef] [Google Scholar]
• Скарпа А., Рейн А. (1997). Психофизиология гнева и агрессивного поведения. Psychiatr. Clin. North Am. 29 375–393. 10.1016 / S0193-953X (05) 70318-X [PubMed] [CrossRef] [Google Scholar]
• Соломон Р. К. (1984). «Джеймсовская теория эмоций в антропологии», в Теория культуры. Очерки разума, себя и эмоций изд. Шведер Р. А. (Кембридж: издательство Кембриджского университета;) 273–292.[Google Scholar]
• Sroufe A. (1995). Эмоциональное развитие: организация эмоциональной жизни в ранние годы. Кембридж: Издательство Кембриджского университета. [Google Scholar]
• Stechler G., Halton A. (1987). Возникновение агрессии и самоутверждения в младенчестве. Психоаналитический системный подход. J. Am. Психоанал. Доц. 35 год 821–838. 10.1177 / 000306518703500402 [PubMed] [CrossRef] [Google Scholar]
• Стерн Д. Н. (1985). Межличностный мир младенца. Нью-Йорк, штат Нью-Йорк: основные книги. [Google Scholar]
• Уотсон Э. М., Лавлесс Дж. П., Стивенсон А. Дж., Бикель К. Л., Лехокей К. А., Эверхарт Э. Д. (2016). Связь между гневом, фронтальной асимметрией и субшкалами BIS / BAS. J. Nat. Sci. 2 e264. [Google Scholar]
• Вилковски Б. М., Робинсон М. Д. (2010). Анатомия гнева — интегративная когнитивная модель черты гнева и реактивной агрессии. J. Personal. 78 9–38. 10.1111 / j.1467-6494.2009.00607.x [PubMed] [CrossRef] [Google Scholar]

Гнев — как он влияет на людей

Хорошо управляемый гнев может быть полезной эмоцией, которая побуждает к позитивным изменениям. С другой стороны, гнев — сильная эмоция, и если с ней не справиться должным образом, она может иметь разрушительные последствия для вас и ваших близких. Неконтролируемый гнев может привести к ссорам, физическим дракам, физическому насилию, нападению и членовредительству.

Физические эффекты гнева

Гнев вызывает реакцию тела «бей или беги».Другие эмоции, вызывающие эту реакцию, включают страх, волнение и беспокойство. Надпочечники наполняют тело гормонами стресса, такими как адреналин и кортизол. Мозг отводит кровь от кишечника к мышцам, готовясь к физическим нагрузкам. Увеличиваются пульс, артериальное давление и дыхание, повышается температура тела и потеет кожа. Ум заострен и сосредоточен.

Проблемы со здоровьем, связанные с гневом

Постоянный поток химических веществ, вызывающих стресс, и связанные с ними метаболические изменения, которые сопровождаются непрекращающимся неуправляемым гневом, могут в конечном итоге нанести вред многим различным системам организма.

Некоторые из краткосрочных и долгосрочных проблем со здоровьем, которые были связаны с неконтролируемым гневом, включают:

Выражение гнева здоровыми способами

Рекомендации о том, как выразить свой гнев здоровыми способами, включают:

• Если вы чувствуете себя не в себе контроль, выйдите из ситуации на время, пока не остынете.
• Признать и принять эмоции как нормальное явление и часть жизни.
• Постарайтесь определить точные причины, по которым вы злитесь.
• После того, как вы определили проблему, подумайте о том, чтобы придумать различные стратегии, как исправить ситуацию.
• Сделайте что-нибудь физическое, например, пробежитесь или займитесь спортом.
• Поговорите с тем, кому доверяете, о своих чувствах.

Бесполезные способы справиться с гневом

Многие люди выражают свой гнев неуместными и вредными способами, в том числе:

• взрывов гнева — некоторые люди очень плохо контролируют свой гнев и склонны взрываться в ярости. Неистовый гнев может привести к физическому насилию или насилию. Человек, который не контролирует свой характер, может изолировать себя от семьи и друзей.Некоторые люди, впадающие в ярость, имеют низкую самооценку и используют свой гнев как способ манипулировать другими и чувствовать себя сильными. Для получения дополнительной информации см. «Что такое насилие в отношении женщин?» На веб-сайте White Ribbon Australia
• подавление гнева — некоторые люди считают гнев неуместной или «плохой» эмоцией и предпочитают подавлять ее. Однако сдерживаемый гнев часто превращается в депрессию и тревогу. Некоторые люди изливают свой сдерживаемый гнев на невинных вечеринках, например, детей или домашних животных.

Работа с аргументами

Когда вы поссорились, легко оставаться сердитым или расстроенным на другого человека. Если вы не разрешите спор с человеком, которого часто видите, это может быть очень неприятным опытом.

Разговор с человеком о своем несогласии может помочь, а может и не помочь. Если вы подходите к ним, убедитесь, что это полезно. Сохраняйте спокойствие и общайтесь открыто и честно.

Если человек склонен к насилию или жестокому обращению, лучше не приближаться к нему напрямую.Вы можете поговорить с ними по телефону, чтобы узнать, готовы ли они найти решение спора, если вы чувствуете себя в безопасности. Было бы полезно попросить кого-нибудь быть рядом с вами, чтобы поддержать вас во время звонка и после него.

Постарайтесь рассказать человеку, что вы чувствуете, исходя из его мнения, но не пытайтесь сказать ему, что он чувствует. Можно согласиться, чтобы не согласиться. Возможно, вам понадобится кто-то другой, чтобы разрешить разногласие. Вы можете попросить третье лицо, которому вы доверяете, выступить посредником и помочь вам обоим по-другому взглянуть на спор.

Причины для рассмотрения аргументов

Есть веские причины для рассмотрения аргументов, в том числе:

• Это даст вам чувство достижения и заставит вас чувствовать себя более позитивно.
• Вы можете почувствовать себя более расслабленным, здоровым и лучше выспаться.
• У вас могут развиться более крепкие отношения.
• Возможно, вы почувствуете себя счастливее.

Рекомендации по долгосрочному управлению гневом

Чтобы изменить то, как вы обычно выражаете гнев, может потребоваться время.Предлагаются следующие предложения:

• Ведите дневник своих вспышек гнева, чтобы попытаться понять, как и почему вы злитесь.
• Рассмотрите возможность тренировки напористости или изучения методов разрешения конфликтов.
• Изучите техники релаксации, такие как медитация или йога.
• Обратитесь к консультанту или психологу, если вы все еще сердитесь на события, произошедшие в вашем прошлом.
• Регулярно выполняйте физические упражнения.

Преимущества регулярных упражнений для управления настроением

Люди, находящиеся в состоянии стресса, чаще испытывают гнев.Многочисленные исследования во всем мире документально подтвердили, что регулярные упражнения могут улучшить настроение и снизить уровень стресса. Это может быть связано с тем, что физические нагрузки сжигают химические вещества, вызывающие стресс, а также повышают выработку в мозге нейротрансмиттеров, регулирующих настроение, в том числе эндорфинов и катехоламинов.

Обучение детей выражению гнева

Правильное выражение гнева — это выученное поведение. Вот несколько советов, как помочь вашему ребенку справиться с сильными чувствами:

• Подавать личный пример.
• Дайте им понять, что гнев естественен и должен выражаться соответствующим образом.
• С уважением относитесь к чувствам вашего ребенка.
• Обучает практическим навыкам решения проблем.
• Поощряйте открытое и честное общение дома.
• Позвольте им соответствующим образом выразить свой гнев.
• Объясните разницу между агрессией и гневом.
• Имеют последствия за агрессию или насилие, но не выражают гнев должным образом.
• Научите ребенка различным способам успокоения и успокоения.

Куда обратиться за помощью

.