Петрановская статьи для родителей: Людмила Петрановская — официальный сайт

Людмила Петрановская Семейный психолог

Все статьи автора:

12 способов простить обиды родителям

31.05.2021

47328

Нужно ли говорить с родителями о прошлом? И что делать, если они все отрицают? Как простить умершего родителя и можно ли разглядеть в критике родительскую любовь? Об этом психолог Людмила Петрановская рассказала на лекции «Детские обиды: есть ли шанс наладить уже испорченные отношения?».

Метки: Семья, Детско-родительские отношения,

Средство наших прабабушек от выгорания

29.08.2018

16514

На одном тренинге, когда говорили о выгорании родителей, возник вопрос: а как же наши бабушки-прабабушки? У многих по 8-10 детей, хозяйство, скотина, каторжная работа, вечный недосып, часто пьющий или вообще отсутствующий муж и никаких шансов на отпуск на пляже.

Как они все не выгорали?

Метки: Арт-терапия, Выгорание,

Травмы поколений

10.10.2016

71603

Семейный психолог Людмила Петрановская: «Дети за отцов отвечают. Не по закону, а по жизни, хотим мы этого или нет. Все непроговорённое, не названное своими именами, всё, из чего не сделаны выводы, остается потомкам. И от этого наследства нам не деться никуда».

Метки: Психическая травма, Семья,

Про бить или не бить-2

17.05.2016

6102

«Когда кто-то с пеной у рта доказывает, что бить детей надо, и начинает еще объяснять, как именно это делать, да чем и сколько, как хотите, а у меня первая мысль, что либо ему не дают, либо у него не стоит. Ну, вот не могу отделаться».

Метки: Воспитание,

Про бить или не бить

13.05.2016

17396

Одна многодетная мама рассказывала, что устав от препирательств детей на тему, кто должен мыть посуду, просто перебила одну за другой все вчерашние тарелки, сваленные в мойку. Эксцентрично, да. Однако посуда с тех пор исправно моется.

Метки: Воспитание,

«Ударь меня, пожалуйста!»

06.05.2016

5141

Если родители жестоки и агрессивны, и при этом особого дела до ребенка им нет, он оказывается в ситуации, когда побои и унижения – единственные моменты в его жизни, в которые он получает безраздельное внимание взрослых.

Метки: Трудное поведение,

Детки в клетке-2: как прекратить детскую травлю

20. 04.2016

34162

Когда ребенка намеренно доводят до слез, прячут и портят его вещи, когда толкают, бьют, обзывают, подчеркнуто игнорируют – это называется травля. Насилие. Пока не назовете своим именем, все будут делать вид, что ничего особенного не происходит.

Метки: Насилие, Буллинг,

«Мы готовим детей к позавчерашнему миру»

Психолог Людмила Петрановская о школе и родителях, безнадежно отставших от жизни

Стараясь подготовить к будущему наших детей, мы пытаемся прививать им те же взгляды и нормы, какие были у наших предков, замечает Петрановская. Вот и получается, что готовим мы их к давно ушедшему миру. А ведь изменения в нашей цивилизации произошли грандиозные: никогда в истории не было, чтобы дети разбирались хоть в чем-то то лучше, чем взрослые. Сейчас это норма. Детей надо учить коммуникации, кооперации, креативности и критическому мышлению — только это даст им шансы преуспеть в жизни.

Людмила Петрановская Фото: ©Анар Мовсумов, РИА «Новости»

95% ТОГО, ЧЕМУ УЧАТ В ШКОЛЕ, НЕАКТУАЛЬНО

Есть такое выражение: генералы всегда готовятся к прошлой войне. К родителям и педагогам это относится еще больше. Родители воспитывают детей в сегодняшнем дне. Когда мы думаем о том, чтобы было хорошо нашим детям, мы смотрим вокруг, анализируем окружающую действительность и из этого делаем выводы о том, чему их учить, чему не учить, куда направлять. Но при этом мы редко думаем, что к тому времени, как наши дети вырастут, сегодняшний день будет для них позавчерашним.

Но даже родителям тут даст очень много очков вперед школа, которая уже сегодня готовит детей к позавчерашнему дню. Уже сегодня 95% того, что учат дети в школе, на что там тратятся их время и силы, неактуально, нерелевантно даже сегодняшнему дню, не говоря уже про будущее. Это такой парадокс воспитания, что в каких-то других сферах мы планируем вперед, занимаемся стратегическим планированием, думаем, что будет дальше, а когда дело касается воспитания детей, мы как будто забываем про то, что время — идет, а жизнь — меняется.

По прогнозам, за ближайшие десять лет исчезнет от 12 до 15% ныне существующих профессий. Ваши дети еще не вырастут, многие из них еще школу не закончат, а уже не будет 12-15% обычных, базовых профессий, которые сейчас есть вокруг нас. Мы с трудом можем представить, что будет через 20 лет, когда уже точно все ваши дети вырастут.

Современный мир отличается огромной скоростью изменений. Все помнят, когда у вас появился первый личный компьютер? А первый мобильный телефон? И в нашем зале уже есть люди, которые не помнят, как этого не было, не представляют, как могло не быть.

Вы никогда не задавали себе вопрос, почему часто действия многих остросюжетных сериалов происходят не в современном мире, а хотя бы в 80-е годы? Очень просто: если мы представим себе, что у героев есть мобильные телефоны, задача остросюжетности усложняется на порядок.

Режиссеры просто переносят действие в те времена, когда нет мобильных телефонов. И сразу полно движухи: этот потерялся, этот ищет его, этот не знает, где он, этот не сказал, этот не понял.

А что делать сейчас, если у всех мобильники? Нужно придумать какую-то искусственную ситуацию, что, например, герой попал в какую-то зону, где нет сигнала или его заглушили инопланетяне. И так в десяти фильмах подряд.

Мобильный телефон — это не просто какая-то техническая штучка — она меняет нашу жизнь, наши отношения, например, с детьми, которые теперь растут в ситуации непрерывного контроля. Раньше ваши родители знали, что вы делаете целый день?  А сейчас кто из вас готов смириться с тем, что вы до вечера не будете знать, где находится ваш ребенок, что он делает, надел ли шапочку, покушал ли?

Мамочка пишет в WhatsApp: «Ты шапочку надел?» Он отвечает: «Надел». Она снова пишет: «Сделай селфи и скинь».

ДЕТИ ВО МНОГОМ РАЗБИРАЮТСЯ ЛУЧШЕ ВЗРОСЛЫХ

Насколько сильно меняет жизнь интернет? Во всех смыслах, начиная от возможности удаленной работы, заканчивая тем, что мы больше не можем контролировать, что и когда узнает наш ребенок.

Некоторые спрашивают психологов: «С какого возраста можно разрешить ребенку завести страницу в соцсетях?» Ребята, он у вас забыл спросить! Он за минуту на перемене с телефона одноклассника все заведет, везде зайдет, куда захочет, а вы даже не будете знать.

Да и вообще ребенок в этом разбирается лучше вас.

Это тоже очень интересное новое явление — у нас сейчас дети часто разбираются в чем-то лучше, чем взрослые. Никогда в истории человечества такого не было, а сейчас это норма.

И в ситуации таких быстрых изменений, такой непредсказуемости, такой многозначности взрослые нервничают, они не знают, что будет дальше. Не случайно сейчас так популярны футурологи, которые пытаются понять, что же будет дальше. Когда родители нервничают, они начинают давить на детей, требуя от них соответствия будущему, о котором мы не знаем.

Мне кажется, это особенность нашего времени: с одной стороны, мы понимаем, что не можем предугадать будущее, с другой стороны, мы переживаем. Но переживать из-за будущего невозможно, потому что невозможно переживать из-за того, чего не знаешь!

Поэтому мы переживаем из-за того, что можем себе представить. Как он сдаст ЕГЭ, усваивает ли те 95% ненужного материала школьной программы, выучил ли он это, запомнил ли другое. Беспокойство находится в очень древних слоях мозга, это такая инстинктивная программа, реакция на стресс, а сверху надстроен умный кортикальный мозг, который не любит когнитивного диссонанса, когда мы беспокоимся непонятно из-за чего. Мозг немедленно начинает искать причину, подгонять задачку под ответ. И — вот оно, надо беспокоиться из-за ЕГЭ. Хоть какая-то логика.

ЕСТЬ МНОГО ВОЗМОЖНОСТЕЙ ДОВЕРСТАТЬ СВОЕ ОБРАЗОВАНИЕ

Я сейчас очень много общаюсь с людьми из России, которые переехали в Европу с детьми и ходят в местные школы. Обе стороны обалдевают друг от друга.

Говорят, швейцарское министерство образования проводит специальное совещание, где обсуждает, что делать с русскими мамами. Им дали название «мама-вертолет». Это мама, которая, как квадрокоптер, нависает над ребенком и следит за ним, беспокоится.

При этом моя молодая коллега, которая уехала в Европу несколько лет назад, говорит, что там вообще другое отношение к образованию: сразу после школы в университеты идут либо ярко выраженные интеллектуалы-ботаники, которые будут заниматься исследованиями, либо дети богатеньких родителей, у которых это вариант продления детства.

Все остальные предпочитают сначала поработать и осмотреться какое-то время или, работая на низкоквалифицированных работах, поездить по миру. Побывать в качестве ассистентов и помощников в разных сферах, потом идут в какой-то бакалавриат. После его окончания год или несколько лет работают, а потом идут в магистратуру, иногда по другой специальности.

На первом курсе бакалавриата сидят рядом бывшие школьники и те, кому 30, и те, кому 50. И это нормально. У человека раньше не было возможности, или он еще не понимал, что это его.

Но мы держимся упорно: если детка не поступила после школы в университет — жизнь не удалась, я плохая мать, вообще все ужасно, катастрофа, «дворником будет!».

Прогнозы сейчас говорят о том, что дети, рожденные в новом веке, после 2000 года, с большой вероятностью будут жить 100-120 лет, если ничего не случится катастрофического. А вы им выносите мозг из-за контрольной по химии.

Иногда просто, может, поговорить с ребенком о том, что ему жить 120 лет, чтобы он не планировал прыгнуть с крыши из-за плохого экзамена или несчастной любви? Может, поговорить с ним о том, что впереди у него еще долгая жизнь, и все это еще 10 раз изменится, и, если он захочет выучить химию (вдруг она ему понадобится), это возможно.

Посмотрите, какое сейчас огромное количество возможностей доверстать свое образование, если в свое время вы его не получили. И это модель, к которой мы будем двигаться. Мы будем учиться не раз и на всю жизнь, а в течение всей жизни учиться и переучиваться много раз.

МЫ ПЫТАЕМСЯ ПРИВИВАТЬ ДЕТЯМ ВЗГЛЯДЫ НАШИХ РОДИТЕЛЕЙ

Еще пример. Как много внимания мы уделяем иностранным языкам. Действительно, в современном мире без английского никуда. Плохое знание языка нашу науку очень сильно тормозит, потому что у нас среднестатистический соискатель кандидатской степени иногда не может прочитать современные статьи.

Но, судя по всему, нас отделяет пять, максимум десять лет от очень хорошо работающего синхронного google-переводчика, после чего все эти часы и годы, потраченные на английский язык, будут просто не нужны. Да, google-переводчик не позволит вам никогда читать Шекспира в подлиннике, наслаждаясь, но какой процент вроде бы знающих английский сейчас это делает?  А кто-то все равно будет, почему нет.

Экзотические хобби у людей всегда останутся. Через 15-20 лет экзотическим хобби станет умение водить автомобиль, так же как сейчас кому-то нравится, и он на лошадке умеет кататься. Люди ищут специальные места, где этому учат и берут за это деньги немаленькие, и катаются для удовольствия. А когда-то было ненормально, чтобы люди не умели скакать на лошади.

В этой ситуации мы занимаемся тем, что по-прежнему переживаем за детей и пытаемся прививать им те же взгляды, те же представления о том, что правильно, что лучше, что хуже, какие были у наших родителей, у наших предков.

Когда у вас слишком крутая лестница, вы инстинктивно хватаетесь за перила. Когда происходит слишком быстрый темп изменений, люди инстинктивно хватаются за ностальгию и думают: «Вот как хорошо было раньше». Слышали ностальгические: «Вот раньше в советской школе хорошо учили», «А вот раньше там дети слушались родителей», «А вот раньше дети уважали», «А вот раньше дети книжки читали»? Психологически это очень понятно.

Другой вопрос: ты ностальгируй — не ностальгируй, а линия времени идет в одном направлении. Конечно, может быть, у нас случится всемирная религиозная фундаментальная революция и мы все будем ходить в паранджах , или случится ядерная война, и мы будем силками ловить кроликов двухголовых и разжигать от солнца костер, но это уже совсем форс-мажор. Но мы все-таки надеемся на лучший вариант, что у всех хватит мозгов до такого не довести.

ИДЕЯ №1: ХОРОШО ИМЕТЬ НА ВСЮ ЖИЗНЬ НАДЕЖНУЮ ПРОФЕССИЮ

Конечно, есть профессии, которые, наверное, точно не исчезнут. Какие-то врачи все равно будут, но это будут врачи, которые, скорее всего, будут очень мало похожи на сегодняшних. И чтобы таким стать, человеку надо будет переучиваться примерно полностью.

Когда я заканчивала школу и уже тогда хотела поступать на психфак, мне говорили: «А кем ты будешь работать? Ты понимаешь, что психолог — это только работа в клубе тех, кому за 30». Нужно начать с того, что «для тех, кому за 30» — это уже смешно. Тогда был специальный клуб для неликвида, тех, кто не нашел себе пару до 30 лет, и вот только с помощью психолога и специально организованных танцулек они имели шанс на создание семьи. Сейчас народ в 30 лет только чешет затылки: «Жениться — не жениться, выходить замуж — не выходить, или еще подождать», не раньше. Не говоря уже о том, что психологи стали очень востребованы.

Но они же не придумывали, это так и было. У меня были друзья-филологи: жена училась на отделении классической филологии, изучала древнегреческий и латынь, а муж учился на отделении славянской филологии и изучал языки братских народов (это было в советские времена). И пока они учились, было очевидно, что у мужа верный кусок хлеба в руках, потому что переводы разных коммунистических писателей шли, приезжали делегации, это был постоянный объем работы. А она учится какому-то непонятному женскому рукоделию, какой-то дурацкой латыни, которая никому не нужна. Потом случилась перестройка, муж остался без работы, а она была нарасхват, потому что все стали открывать классические гимназии, все желали учить детей латыни.

ИДЕЯ №2: НУЖНО КОПИТЬ ДЕНЬГИ

Следующее убеждение, доставшееся нам от бабушек, но его мы исповедуем сами и пытаемся внушить детям —  нужно откладывать на «черный день», вообще копить деньги. Но что такое в современном мире «копить деньги»? Как? Помните у Агаты Кристи: он ей оставил сколько-то фунтов, она их положила в банк под проценты, жила на них в своем миленьком сельском домике с двумя спаленками и с маленьким садиком возле него, и пила чай у Тиффани иногда.

В современном мире это невозможно, все ставки уже давно отрицательные, а копить и откладывать деньги можно только на какую-то очень короткую перспективу. Дальше что с ними делать? Надо их куда-то вкладывать, а куда — нужно знать. Просто так принести в банк, положить и успокоиться невозможно, в чулок положить еще глупее. Хотя не знаю, что глупее: может, в ситуации банковского кризиса в чулок умнее. Но стратегия «копи деньги и будет тебе счастье» больше не работает.

При этом часто мы приучаем детей к бережливости, к чему-то такому, что тоже часто сегодня нерелевантно. В современном мире чаще просто поменять какую-то вещь, чем трястись над тем, чтобы ее не порвать и не испачкать. Это объективнее и правильнее со всех сторон. С экономией, в том числе и денег, времени и прочего, не считая нервов.

В книжке «SelfMama» я писала лайфхак для работающей мамы. Если у вашего ребенка в школе есть форма, купите в три раза больше одежды, чем ему нужно объективно. Таким образом вы сэкономите свое время и не будете вынуждены стирать и сушить феном эту форму в ночи, в воскресенье или субботу, если вы работали.

У людей шок: как это так? что сказала бы моя бабушка, если бы я купила в три раза больше одежды, чем нужно моему ребенку? Хорошо, садимся, пересчитываем. Сколько стоит лишняя юбка или лишний жилет для вашего ребенка? Сколько стоит ваш рабочий час? Часто это люди, у которых рабочий час стоит больше, чем стоит юбка, но при этом бабушка не велела.

ИДЕЯ №3: НУЖНО КОПИТЬ ЗНАНИЯ И ВО ВСЕМ РАЗБИРАТЬСЯ

Я говорила про «копить деньги», а теперь буду про «копить знания». Человек должен все знать. Ребенок должен все прочитать. «100 книг, которые обязательно должен прочесть ваш ребенок», «100 фильмов, которые обязательно посмотреть». Музеи по списку обязательно, то обязательно, это обязательно. А представление о том, что важно накопить знания, нерелевантно вообще в современности.

Объем информации такой, что накопить его невозможно, при этом доступность этой информации такова, что помнить ее нет никакого смысла. Абсолютно нерелевантно. Школа полностью сидит на этом — накопить знания. Широкая образованность, эрудиция 50 лет назад давали конкурентное преимущество, а сейчас единственное, где вы можете это применить — пойти играть в игру в телевизоре.

На самом деле в современном мире — все об этом говорят — гораздо эффективней ориентироваться в море информации, уметь ее добывать, уметь структурировать, уметь различать достоверную информацию и фейк. Где этому учат? Человек сам научится в интернете. Не в школе, не у родителей. Кто-то научится, а кто-то нет.

ИДЕЯ №4: НУЖНО ВСЕ ДЕЛАТЬ ХОРОШО, КАЧЕСТВЕННО

Нужно все делать хорошо, не спустя рукава, не тяп-ляп, качественно. Мой дедушка говорил: «Нельзя ничего делать тяп-ляп». Нерелевантно. Если в современном мире вы попытаетесь все делать хорошо, вы не долго протянете, честно вам скажу. Задача в современном мире, наоборот, прямо противоположная — уметь ловко и быстро определять, что мы делаем максимально хорошо, что мы делаем приемлемо, а что мы делаем тяп-ляп.

Вот этому как раз школа учит хорошо, потому что задают так много, что сделать все невозможно. Если родители не выносят детям мозг со своей стороны и не требуют этого безумия, чтобы рефераты по москвоведению были написаны на 5 баллов самостоятельно после изучения литературы.

Кто постарше — помните типичный объем домашних заданий, например, в начальной школе? Три примера и одно упражнение. Вы посмотрите, что сейчас задают! Эта ситуация учит детей как раз делать выбор, но важна позиция родителей: стоят ли они, нависают, что все нужно делать хорошо, а потом жалуются, что ребенок 5-6 часов сидит за уроками, с неврозом, с истерикой.

Или они говорят ребенку, что в этой ситуации все сделать невозможно, давай, ориентируйся, разбирайся, что можно сократить, а что нужно сделать качественно, давай я тебе помогу. Необходимая компетенция в современном мире — ранжировать задачи: что нужно делать на совесть, что нужно делать на уровне «сойдет», что нужно делать, лишь бы отвязались.

ИДЕЯ №5: НУЖНО СТАРАТЬСЯ, ЧТОБЫ УСЕРДИЕМ ДОБИТЬСЯ УСПЕХА

Еще одна важная истина, которую считали незыблемой наши бабушки и дедушки, что все хорошее дается тяжелым трудом, ты должен стараться и усердием добьешься результата.

Что мы видим вокруг? Вокруг мы видим успешных людей, многие из них очень много работают. Можно ли их работу назвать словами «усердие», «трудом добиваются»?

Они работают, как подорванные, потому что это их прет, им нравится, они в своем потоке. А кто-то вообще случайно добивается успеха, а кто-то добивается успеха явно не в соответствии с усилиями.

Почему владелец Facebook стал очень богатым человеком, а владельцы других систем, которые, может, даже были получше, оказались купленными Facebook? Достаточно случайно, был удачный момент, как-то так сложилось. Дети же не дураки, они видят, что в современном мире усердность вовсе не равна успеху, а мы продолжаем требовать от них усидчивости и усердности как главных качеств.

ИДЕЯ №6: ВВЕРХ ПО КАРЬЕРНОЙ ЛЕСТНИЦЕ

Карьера в современном мире все меньше носит вертикальный характер, характер в иерархиях. То, что было всегда — шаг за шагом, ступенька за ступенькой: побыл рабочим, потом бригадиром, потом начальником цеха и так далее. Ты должен попасть в крупную иерархию, в крупную корпорацию, в какую-то крупную структуру, и там ступенечка за ступенечкой карабкаться выше. И если ты не попадаешь в эту иерархию, то у тебя особых шансов нет.

Что мы видим в современном мире, благодаря связности? Снова появилась горизонтальная карьера. Когда в последний раз она была? Средневековье, город мастеров, ты не делаешь карьеру в корпорациях, ты просто лучше всех делаешь горшки или плетешь коврики, про тебя идет слава, что так, как ты, не делает никто.

И ты делаешь свою горизонтальную карьеру, ты не становишься начальником всех горшечников, ты просто делаешь самые крутые горшки, и к тебе приезжают со всех окрестных городов, твои горшки растут в цене, и ты максимум берешь людей в подмастерье, они делают что-то похожее, но все равно не такое же, как ты. Вот это горизонтальная карьера. Современный мир делает это очень возможным.

У меня был очень пожилой родственник, которому на момент перестройки было за 70 лет. Он всю жизнь работал в каком-то маленьком отделе в таможенной службе СССР и колупал там какое-то морское таможенное право. Когда железный занавес упал, выяснилось, что таких специалистов нет вообще.

После чего все ведомства и министерства валялись у него в ногах, его буквально были готовы носить на руках из квартиры в машину, а потом в кабинет поднимать, чтобы только он не ушел на пенсию. Так случилось, что на несколько лет он оказался единственным специалистом в России вообще в какой-то области этого самого права. Сидел человек тихо всю жизнь на маленькой министерской должности, и вдруг в одночасье, в силу не зависящих от него процессов, оказался гипервостребованным специалистом.

Концепция карьеры в современном мире не про то, что ты обязательно принадлежишь к чему-то большому и внутри этой структуры карабкаешься, а в том, что ты знаешь что-то особое и уникальное. Ты можешь быть специалистом по вышиванию крестиком методом древних шумеров — от балды сейчас говорю — и в принципе людей, которых интересует вышивание крестиком методом древних шумеров, на всей земле, может быть 500 человек среди 7,5 миллиарда.

Раньше у тебя не было ни единого шанса этим зарабатывать, ты должен был работать где-то, а своими крестиками с шумерами заниматься по ночам у себя на кухне. Сейчас, если ты окажешься мастером, который обалдеть как вышивает крестиком по-шумерски, благодаря связности и интернету ты сможешь этим зарабатывать: будешь для этих 500 человек проводить вебинары, мастер-классы, они будут к тебе ездить за консультацией, покупать твои изделия.

Я помню одну совершенно потрясающую консультацию, которая у меня была с мамой шестнадцатилетнего мальчика. Она очень сердилась на него, что он прогуливает школу, не делает уроки, плевать хотел на ЕГЭ и так далее. В общем, пришла с таким текстом, что он у меня такой лентяй, он ничего не делает, вообще не знаю, как он будет жить, какой-то кошмар.

Я начала выяснять, а что он делает, когда не делает уроки, слово за слово выясняется, что мальчик сочиняет музыку для компьютерных игр, зарабатывает примерно три тысячи евро в месяц, востребован в Австралии, в Канаде, где-то еще. И почему-то он не хочет в школу ходить и недостаточно усердно читает роман «Война и мир».

ЕСЛИ МЫ ТРЕБУЕМ ОТ РЕБЕНКА ВСЕ ДЕЛАТЬ КАЧЕСТВЕННО, У НЕГО НЕ БУДЕТ ШАНСА СТАТЬ В ЧЕМ-ТО ЛУЧШИМ

Это только то, что мне навскидку пришло в голову. Я думаю, что если вы подумаете, то вспомните примеры незыблемых истин, которые мы внедряем в голову детей, а они уже не соответствуют реальному положению дел. У нас просто не хватает скорости анализа и критичности мышления, чтобы это успевать сообразить. Нам проще по инерции где-то двигаться. В принципе, в этом ничего страшного нет, все родители такие, мы тут с вами не оригиналы, если мы не проявляем излишнего усердия.

Но проблема современных родителей, что они часто относятся к этому делу с неимоверным усердием, они так прессуют детей для того, чтобы подготовить их к миру — я напоминаю, к тому миру, который в момент взрослости их детей станет позавчерашним, — они настолько не могут смириться с тем, что их ребенок не будет знать английского в семь лет, не будет читать в пять, не будет еще что-то.

Сейчас чего только нет, и у многих детей такой образ жизни, что в пять лет у ребенка нет времени, чтобы играть. С одного занятия он идет на другое, с другого на третье. При этом если ребенок сам чем-то занимается, это часто не вызывает у родителей никакого уважения: «Это его глупость, ладно, немножко поиграй, между уроками и занятиями по дополнительному английскому».

Хотя опять, мы понимаем, что у него есть шансы как раз сделать карьеру за счет того, что ему интересно. И опять же, ребенку нужно уважение к тому, что ему интересно, в чем он станет настоящим мастером. Это как раз вопрос выбора: что делать качественно, а что тяп-ляп. Если мы требуем от ребенка все делать качественно, то у него не будет шанса стать в чем-то лучшим, а в современном мире именно это залог успеха, а не равномерное «все как следует».

В итоге давление родителей и школы (конечно, тут школа родителям еще фору даст) приводит к тому, что дети приходят к чувству, что у них отобрали пульт управления их жизнью, и они сами не решают за себя ничего, их только туда-сюда, туда-сюда. Считается, что это все очень развивающая среда, но у детей иногда нет свободного времени просто полежать, просто почитать, просто поболтать с друзьями. Просто посмотреть на облака и на погоду.

Почему-то считается очень круто, когда у человека нет на это времени, когда у него нет времени просто подумать, просто поразмышлять, просто почувствовать, погрустить глядя на дождь, например. Невозможно, потому что у него через пять минут то, а еще через десять это, а еще нужно сделать задание на завтра по этому, этому и этому.

КОГДА РЕБЕНОК ЧУВСТВУЕТ СЕБЯ ПЕШКОЙ, ОН УСТРАИВАЕТ ПАССИВНОЕ СОПРОТИВЛЕНИЕ 

В результате, как только ребенок обнаруживает для себя — а это обычно происходит в подростковом возрасте — что он может просто сказать «нет» и ему ничего не сделают, он ровно это и делает. Как только он обнаруживает для себя метод итальянской забастовки «лягу на диван и не встану с него» — он ровно это и делает. Как только он обнаруживает для себя возможности, например, запереться в комнате и сказать, что он боится выходить — он ровно это и делает.

Сейчас появилось целое стихийное бедствие таких «новых обломовых». В Японии их называют «затворниками». Молодые люди запираются в комнате, никуда не ходят и ничего не делают, не учатся, не работают, не общаются ни с кем, в лучшем случае сидят в компьютере, а иногда просто спят.

Молодой человек не учится, не работает, ничего не делает. Нельзя даже сказать, что он прогуливает школу потому, что он тусит с друзьями. Нет, он и с друзьями не тусит, он вообще ничего не делает.

Почти каждый раз, когда у родителей спрашиваешь, что было раньше, там  в анамнезе история бурного раннего развития, когда ребенка таскали, учили, втискивали в его голову и то, и сё, пятое-десятое. И столько было ожиданий, такой способный мальчик, такая подающая надежду девочка, такой интересный ребенок, нужно ему побольше дать, потому что у него столько талантов, все их надо развить.

И ребенок годами живет в этом состоянии, когда у него забран пульт управления, он чувствует себя какой-то пешкой, которую переставляют. В какой-то момент он становится подростком, у него происходит кризис идентичности и он понимает, что единственный его способ вернуть свою субъектность, вернуть себе свое управление — это просто забастовка. Знаете, как протестующие сторонники ненасилия садятся на асфальт, сцепляются между собой руками и предоставляют полиции их растаскивать. Они не дерутся, не убегают, а вот так вот, пассивным сопротивлением выражают свою волю. Так же ребенок.

КАКИЕ КАЧЕСТВА БУДУТ НУЖНЫ ДЕТЯМ В БУДУЩЕМ? 

При этом весь современный мир требует прямо противоположного — вовлеченности, увлеченности, живости. Специалисты выделяют четыре компетенции, которые будут наиболее нужны детям в том мире, который наступает и уже наступил частично. Их называют четыре «К»: коммуникация, кооперация, креативность и критическое мышление. Я сейчас медленно назову еще раз, а вы про каждое подумайте, как с ними обходится наша сегодняшняя школа.

Коммуникация. Что происходит, когда у нас дети общаются на уроке, учим ли мы их разнообразным способам общения? Я как-то проводила тренинг с учителями, и там были молодые ребята, не изовравшиеся полностью. И когда мы с ними делали такое упражнение — каким мы хотим видеть ребенка на уроке, они прямо сказали «немым и парализованным». Завуч или директор никогда вам такого не скажет, они скажут: «Мы хотим, чтобы у детей развивалась личность, чтобы они были активными гражданами». «Петров, рот закрой и сядь». Какая коммуникация?

Многие родители с претензией говорят: «Да он в школу ходит, чтобы тусить и общаться». Господи, хоть кто-то в школу ходит, чтобы учиться тому, чему правда надо учиться! Дети вообще очень изобретательны, им можно создать абсолютно не подходящую для обучения атмосферу, они все равно найдут, как там поучиться. Они очень любят учиться.

Кооперация — способность согласованно действовать вместе с другими людьми, добиваясь синергии ресурсов. Учит наша школа этому? Много вы знаете примеров, когда в школе есть работа по группам? Представьте себе, что подготовка к какой-нибудь контрольной или зачету была бы такой: мы бы сделали группу детей и сказали: «Вы, пятеро, будете группой, ваша задача к завтрашнему дню — представить решение этих задач». И эти пять детей идут к кому-то домой или где-то в уютном уголке школы садятся и начинают совместно работать над решением этих задач. При этом дети разные, у них разный уровень подготовки, разный уровень знаний.

Знаете, что наши учителя говорят, когда им предлагаешь такое? «А как я узнаю, что он не списал? А как я узнаю, что это он сам решил, а не вот этот ему решил?» Слушайте, взрослые так и делают. Если вы посмотрите, как организована работа в вашей фирме, в вашем отделе, в вашей небольшой компании, где бы вы ни работали, там так и есть: перед группой ставится задача, группа идет, распределяет, один придумывает, другой аккуратно записывает, третий критикует. Четвертый всех подбадривает и рассказывает, какие мы молодцы. А пятый кофе приносит, и это тоже нужно.

И взрослым мы почему-то позволяем так работать. Хотя понятно, почему: взрослые работают за деньги, и если мы не будем использовать эффективные методы работы, то разоримся, а это эффективный метод работы. Кооперация предусматривает распределение обязанностей в связи с ключевыми компетенциями, особенностями, и согласованность действий. Когда все идут строем и ими командует кто-то один — это не кооперация.

Учит у нас школа кооперации? Да для них это крамола, пойдите предложите такую какую-нибудь форму работы. Сразу идет то, что я вам сказала: «А как мы узнаем, а как мы уличим, что он на самом деле сам не решил?» Да, он сам не решил, но он создавал атмосферу. И когда другой решил и ему объяснил — он понял лучше, чем когда учитель говорил.

Креативность. Креативность мы в детях поощряем? Ну, да, когда мы задали тему: «Сейчас все рисуем Новый год», то ребенок, конечно, «выбирает»: он на елочке нарисует сосульки или шарики. Это креативность у нас. Насколько мы готовы к тому, что ребенок имеет право нарисовать что-то совсем другое? Например, нарисовать одного себя, сидящего на стуле, и сказать: «Это мой Новый год, потому что мне на Новый год будет грустно и одиноко». Учитель к школьному психологу отправит сразу же, немедленно наказание последует за такую креативность.

Что мы скажем, если ребенок сделает по-другому, если он какую-то другую форму выберет, чтобы показать свою мысль? На самом деле поощряется имитация креативности, в узких рамках, «тут узорчик можно чуть по-другому нарисовать». Реальная креативность — это взлом рамок, это взлом шаблонов, это «сделать так, как никто до меня не делал». Да вы что! Если ребенок напишет сочинение так, как никто до него не писал, он не получит ничего хорошего.

И наконец, критическое мышление. Развиваем мы в детях критическое мышление? Упаси Боже, если бы у них появилось критическое мышление, то они бы встали и ушли из этой школы в тот же день. И это не только про детей, но и про взрослых. Людьми без критического мышления управлять просто, поэтому все направлено на то, чтобы оно не случилось, а если случится где-то, то надо скорее затоптать.

САМЫЕ ЦЕННЫЕ ВЕЩИ, КОТОРЫЕ РОДИТЕЛИ МОГУТ ДАТЬ ДЕТЯМ 

Смотрите, странная ситуация, даже если мы знаем, куда рулить, то рулим прямо в противоположную сторону. Бог с ней, со школой, школа — это отдельная наша боль. Давайте подумаем про себя как про родителей. Если мы понимаем все то, о чем мы говорили только что, как вам кажется, чем главным нужно снарядить ребенка в этот мир?

Помните, Д’Артаньяна мама собирала, папа ему дал коня, сказал «дерись со всеми, кто не успеет убежать», мама облила слезами, дала ему кусок хлеба в узелочке. Какой узелочек мы должны были бы собрать своим детям после того, о чем мы с вами говорили? Как вам кажется, что самое ценное мы можем им дать?

ФУНДАМЕНТАЛЬНЫЕ ЖИЗНЕННЫЕ ЦЕННОСТИ

Вообще понимание о том, что ценности есть. Мы живем в мире постмодерна, где количество этой неопределенности, непредсказуемости, двусмысленности таково, что кажется, и ценностей никаких не осталось, добра и зла нет, никакого «хорошо и плохо» нет. И многие дети сейчас растут в этом, действительно, невнятном для них ценностном бульоне, когда непонятно, что хорошо, потому что сами взрослые дезориентированы. Мы сами иногда не очень понимаем, где у нас какие ценности. Не уверены, что имеем право иметь ценности и говорить о них. Что другие имеют право иметь ценности.

УВЕРЕННОСТЬ В СЕБЕ И ДОВЕРИЕ К САМОМУ СЕБЕ

Уверенность в себе, опора на себя, то, что называют self.  Мне даже ближе выражение «доверие себе», умение чувствовать, что нужно именно тебе, не бояться это признать, не бояться это сказать, не бояться этого добиваться. Именно у того человека, у которого есть доверие к себе, который чувствует, что нужно именно ему, есть гораздо больше шансов сделать ту самую горизонтальную карьеру, найти такое свое вышивание крестиком, в котором он будет лучше всех.

К сожалению, то, о чем мы до этого говорили — «отбирание пульта управления» — больше всего бьет по доверию к себе. Мы очень беспокоимся о детях, мы очень нервничаем, мы хотим тут подстелить соломку, тут предупредить, тут ему сказать, чтобы сюда не ходил, в результате мы, конечно, это доверие к себе катастрофически подрываем.

В целом, если вы посмотрите на свою жизнь и жизнь взрослых людей вокруг, увидите, что ничто не дает такое конкурентное преимущество, как психологическая стабильность и психологическое здоровье. Это гораздо важнее, чем какие-то успехи. Помните, как все умилялись на Юлю Липницкую, когда она на олимпиаде крутилась и прыгала? Результат — у девочки анорексия, девочка ушла из спорта. Ее жизнь не закончилась, слава Тебе Господи, большой спорт не самый прекрасный способ провести свою жизнь и молодость, еще найдет себя. Но сколько было вложено, сколько часов, сколько усилий, сколько стараний. Если нет психологического благополучия, все это бессмысленно. Вы можете сколько угодно вкладывать в человека образование, но если он у вас с депрессией сляжет на диван, где будет это ваше образование? Вы можете выносить ему мозг своими репетиторами, оценками и результатами. Но если он не будет уверен в себе, если его будут мучить неврозы, депрессия, то и смысл в этом всем?

Психологическое здоровье, психологическое благополучие, психологическая устойчивость — то, что обозначается английским словом resilience, то есть способность выдерживать стресс, выдерживать изменения, восстанавливаться после этого — это самое важное качество человека в таком быстро меняющемся мире. Гораздо более важное, чем количество знаний или успешность в той или иной области.

К сожалению, мы, чтобы сейчас добиться успешности, по этой resilience просто бьем и бьем, потому что хотим, чтобы прямо сейчас ребенок сделал то, что нам нужно, и показал те результаты, которые нам нужны.

РОДИТЕЛЬСКАЯ ПОДДЕРЖКА

Если мы выпускаем ребенка в мир такой неопределенности и непредсказуемости, из этого автоматически следует, что он будет совершать ошибки. Это просто вшитая опция, в этом мире невозможно не совершать ошибки. И здесь нам нужно очень сильно работать над своим собственным отношением к ошибке как к беде, как к вине, как к чудовищному происшествию. Это проблема нашей культуры, что мы относимся к ошибке как к беде и к вине, не думая о том, что, собственно говоря, ошибка — это просто показатель того, что человек учится чему-то новому.

Думали когда-то об этом? Если вы делаете что-то без единой ошибки, о чем это говорит? Что вы уже умеете это делать. Когда вы делаете утром яичницу, вы, скорее всего, не совершаете никакой ошибки, потому что это автоматическое действие, которое вы сделали. Результатом его не является ваше обучение, результатом его является яичница, которую вы съели. Вы ничему не научились в результате, вы не для этого ее делали.

Если человек что-то делает без ошибок, значит, он в это время ничему не учится. Если он что-то делает с ошибками, значит, осваивает новую деятельность. Пока мы не начнем относиться к ошибке как к точке роста, как к неминуемой составляющей ситуации обучения и развития, будем гнобить детей за ошибки, будем расстраиваться и разрушаться от их ошибок.

Я не имею в виду ошибку орфографическую, хотя многие и из-за этого ухитряются разрушаться. Говорю про ошибку с выбором института, ошибку с выбором профессии, ошибку с выбором на что забить, а что делать. Люди будут ошибаться, это естественно, и нужна огромная родительская поддержка, чтобы ребенок знал, что после любой ошибки он может сделать выводы и продолжать. Что никакая ошибка не будет основанием для того, чтобы мы сказали: «Ты меня разочаровал, ты разбил мне сердце, я несчастлив в своем родительстве».

СВОБОДА ВЫБОРА, САМОСТОЯТЕЛЬНОСТЬ

Свобода выбора и самостоятельность — это вообще самое сложное, потому что мы видим, что современная цивилизация атакует свободу выбора. Мы видим, что нам нужно все больше безопасности. Мобильные телефоны — это еще цветочки, потом будут чипы при рождении вживлять, чтобы точно знать, где ребенок находится, и в случае чего остановить его от нежелательных действий.

В этой ситуации мы каким-то образом должны прививать ребенку любовь к свободе, страсть к свободе и умение пользоваться своей свободой. Это сложная задача, мы иногда даже сами не знаем, как нам со своей свободой быть и как нам ее отстоять, и уж тем более как у ребенка выработать вкус к свободе.

«Матрицу» помните? Мы когда-то увидели и сказали «Ах!» А поговорите об этом с современными детьми, у них интересный на это взгляд. Они уже привыкли, что все самые интересные события происходят в виртуальной реальности, что жизнь — это скукота, это реферат по москвоведению, а движуха, интерес, страсть — это все виртуальная реальность, это игры, сериалы, это фильмы, это где-то там.

Людмила Петрановская

«Православие и мир», 11.2017

Благотворительная лекция Людмилы Петрановской прошла в поддержку фонда «Волонтеры в помощь детям-сиротам». Запись лекции выложена по согласию автора и за пожертвования, которые можно сделать на сайте фонда: otkazniki.ru

Лекция психолога Людмилы Петрановской о последствиях детских переживаний

Психолог Людмила Петрановская написала несколько книг, посвященных отношениям детей и родителей. Почему дети бывают неблагодарны, хотя родители старались для них? Почему спокойный и уравновешенный человек в некоторых ситуациях может повести себя резко и даже опасно, и почему некоторые люди осознанно избегают любви? В своей лекции Людмила Петрановская на примерах из собственной практики рассказала о том, что причины такого поведения кроются в основном в детстве, а также объяснила, как с этим справляться.

Прежде всего, для ребенка важна привязанность к своим родителям. В ней маленькие дети видят поддержку и защиту от внешнего мира. Потребность в привязанности является одной из первостепенных. Даже малейшая неполноценность в отношениях с близкими может в дальнейшем перерасти в глубокие психологические проблемы. Ребенок подсознательно оценивает свои отношения с родителями как доверительную зависимость, результатом которой становится ощущение покоя. В связи с этим дети требуют от своих старших близких физического присутствия, подражают им и слушаются их, чтобы получить одобрение.

Ребенка не интересуют качества родителей, их сильные и слабые стороны. Близкие, к которым мы привязаны с рождения, незаменимы. Вот почему у привязанности есть обратная сторона – уязвимость.

Травмы привязанности

1. Ребенок рождается без родителей

Такой вариант является самым трагичным для дальнейшего психического развития личности. Под полным отсутствием первичной привязанности понимается смерть матери при родах или случаи, когда мать отдает ребенка в детский дом. Ребенок получает уход, но уже с ранних лет ощущает свою ненужность. Такая модель отсутствия привязанности называется депривацией.

 

2. Потеря родителей или разлука

Смерть родителей, к которым малыш уже успел привыкнуть – это фатальная потеря. Последствия этой трагедии ярко отражаются на мировосприятии человека. Переживания, связанные с кратковременной разлукой также травмируют психику маленьких детей. Ребенок ощущает невыносимую тоску, даже если его просто рано отдают в детский сад или на лечение в санаторий.

 

3. Отсутствие надежности

Такое нарушение привязанности происходит, когда родители имеют какую-либо сильную зависимость, например, страдают алкоголизмом. Даже при большой любви к своим детям, такие родители не могут удовлетворить их потребность в безопасности и покое. Примерно то же самое происходит, когда, например, мать слишком увлечена своей карьерой. Она не может уделять ребенку достаточно времени, и впоследствии он не чувствует себя любимым. Состоятельные родители обычно стараются искупить недостаток внимания дорогими подарками, но эта подмена не восполняет неудовлетворенную потребность во внимании.

 

4. Доминирование (токсичная привязанность)

Травмы в психике ребенка могут быть также спровоцированы ситуацией, когда доминантная особь (родитель) направляет свою власть не для защиты, а для насилия. Разрушительная сила может быть использованная родителем-тираном в разных направлениях: эмоциональном, агрессивном, сексуальном.

 

5. Конфликт между близкими

Маленькому ребенку удобно делить мир на своих и чужих. Такая схема в сознании малыша обеспечивает его безопасность. Когда среди объектов привязанности возникает конфликт, ребенок не хочет принимать чью-то сторону, потому что оба родителя ему дороги.

Фото: depositphotos

 

И снова Петрановская — маниакально-депрессивная территория. заразно. — ЖЖ

На сей раз предлагаю прочитать статью, полностью совпадающую с моим мнением.
Я просто дико раздражаюсь от этих нынешних завернутых в ватку детей, производящих впечатление либо пенсионеров, либо дебилов.
Вы уродуете их. Именно вы.
И это оборачивается гораздо большей проблемой, чем «они не смогут сами вытереть себе задницу» или «не захотят работать».
И это показывает, насколько вы готовы винить в проблемах ваших детей всех, кроме себя.

Итак, Людмила Перановская — «Мы так боимся, что ребенка заберет у нас смерть, что забираем у него жизнь»

Как обычно, на всякий случай сохраняю текст здесь.
Предыдущая статья тут.

Мы так боимся, что ребенка заберет у нас смерть, что забираем у него жизнь. Л. Петрановская

В День защиты детей принято отчитываться о достижениях и писать о том, что еще предстоит сделать ради них. Но мне хочется сегодня поговорить о том, о чем сложно и не очень хочется думать. О том, что у стремления защитить детей и позаботиться о них, об их безопасности, здоровье, нравственности, будущем, есть теневая сторона.

Сеанс черной магии с последующим разоблачением

Как еще описать эффект от потрясшей многих российских родителей статьи в «Новой газете» о подростковых суицидах?

Необъяснимые смерти детей из благополучных семей, таинственные киты, уходящие в небо, культ «сетевой святой» Рины, кадры изрезанных рук, телефонные звонки перед смертью, жуть наводящая «Ева Рейх»… Что за черные властелины и гаммельнские крысоловы, не имеющие ни лиц, ни имен, уводят за собой наших детей в «иную реальность», в «постижение истины», «в небо» — а на самом деле в бессмысленную и безвременную смерть?

Автор этого нашумевшего материала — Галина Мурсалиева — выступила в роли доктора Ватсона, который сам был под впечатлением мрачных туманов и жутких легенд Девонширских болот, и читателей мастерски загнал в это состояние. У всех уже коленки тряслись в ожидании жуткой потусторонней твари, прячущейся за клубами тумана. А потом пришел скучный Лестрейд в образе молодых журналистов из Ленты.Ру и все испортил. Они, а за ними и еще многие, в один день без всякой мистики и «многомесячного погружения» докопались до того, до чего, собственно, абсолютно всегда докапываются все, расследующие разного рода «клубы самоубийц». «За занавесом» неизменно оказываются либо мошенники, пилящие на горячей теме свою денежку, либо нарциссы-социопаты, компенсирующие свою жизненную неудачливость и непопулярность властью подобного рода. Некоторые из них уже задержаны, они и не прятались особо, охотно делились с журналистами восторгом, что всех «надули» (другое слово). Другие начали тут же выкручиваться и зачищать следы.

Естественно, сами «воландеморты» всегда цепко держатся за жизнь и благополучие, и не считают все сущее, особенно славу и деньги, не стоящей внимания суетой. Потом и Еву Рейх нашли — «черной госпоже» 13 лет, город Омск, реакция: «ачетакова».

Было много споров о самой статье. Восхищались, ругали. Противопоставляли «профессионализм» Ленты «алармизму» Новой. Мне не кажется, что тут есть однозначный ответ.

Статья в Новой — безусловно, что угодно, только не журналистское расследование. Но это, увы, не единственный пример, когда у журналиста этого издания есть яркая позиция, мнение и впечатление, а значит, взвешенная работа с фактами уже не нужна.

С другой стороны, не будь «черной магии» в статье, не было бы двух миллионов просмотров, — не вскинулись бы разом все коллеги по цеху и не сделали бы за день то, что Мурсалиева не смогла/не считала нужным сделать за несколько месяцев. Не задумались бы тысячи родителей подростков о состоянии своих детей, об отношениях с ними. Так что, если исходить из оценки произведенного эффекта, статья несомненно «выстрелила». И зацепила те пласты темы, которые в подчеркнуто здравых «лестрейдовских» материалах совсем не звучат: что с детьми-то происходит? Пусть «за занавесом» — всего лишь закомплексованные недоумки, но дети-то почему ведутся на все это? Почему уходят из жизни, в которой у них все есть, чтобы жить и радоваться — семья, школа, удовольствия, перспективы?

Все не так, как на самом деле

Сначала доразгоним морок. Любой ребенок гораздо больше зависит от ближайшего окружения в реале, чем от тайных сообществ в Интернете. В подавляющем большинстве случаев суицидальным попыткам предшествуют серьезные конфликты с родителями, учителями или сверстниками, депрессивные эпизоды, эмоциональные потрясения, развивающиеся зависимости и пищевые расстройства. Статистика однозначно указывает, что Интернет не только не является фактором, провоцирующим рост подросткового суицида, но скорее дает обратный эффект. Степень охваченности населения Сетью обратным образом коррелирует с количеством суицидов вообще и подростковых в частности. Зато прямо с ним коррелирует уровень нищеты, общей неустроенности, семейного насилия, а также низкое качество образования и отсутствие социальных лифтов. Просто о гибели пятнадцатилетнего наркомана из нищего рабочего пригорода никто не напишет в центральных газетах. Попытку повеситься девочки, замученной домогательствами отчима, окружающие ее взрослые назовут «дурью» и не то что к психологам — даже к врачам не побегут, и ей запретят.

Это не значит, что в подавленном состоянии не могут быть дети из «хороших семей», не страдающие от насилия и имеющие заботливых и любящих родителей. Даже из статьи Мурсалиевой, в которой упорно проводится мысль, что дети — «жертвы китов» изначально были благополучны, видно другое. Только один факт: погибшая девочка так переживала из-за фигуры, что давно уже ела только салаты. Это говорит о том, что у ребенка было как минимум устойчивое пищевое расстройство, один из маркеров повышенного суицидального риска. Понятно, что родным погибшего обычно проще смириться с обстоятельством непреодолимой силы — зомбированием через Сеть, — чем с мыслью о том, что ребенку и прежде было плохо. Но в подавляющем большинстве случаев то, что дети состояли в суицидальных сообществах, было следствием их состояния, а не причиной.

Да, сегодняшние дети ищут все ответы в Интернете. В том числе и ответ на вопрос «что делать, если хочется сдохнуть?». Но сам вопрос у них появляются в реале. Манипуляции с цифрами вроде «130 детей из покончивших с собой состояли в группах про китов» — не более чем манипуляции. А еще 200 из них ходили с родителями в церковь, 350 смотрели телевизор и уж точно все 400 ходили в школу. Что ж теперь школу запретить?

Это никак не снимает ответственности с тех, кто мог в подобных сообществах подталкивать подростков к переходу от суицидальных мыслей (которые почти возрастная норма) к суицидальным намерениям и попыткам. В сообществах на это работают и нормализация и поэтизация самой идеи, с использованием музыки и визуальных образов, и конкретные ноу-хау, и групповое давление «а давайте все вместе», «кто не струсит». Модераторы-социопаты тоже могут быть весьма искусными манипуляторами. Это серьезно, и привлечение к ответственности тех, кто «шутил» и «флешмобил» подобным образом, очень важно, как и распространение информации о цене подобных методов самопиара.

Но не надо себя обманывать, что все сводится к «зомбированию в Интернете». Это тот случай, когда мистический ужас мешает видеть положение дел. А оно таково, что факторов, повышающих риск суицидального поведения подростков, полно и без всяких китов и бабочек. Статью пообсуждают и забудут, а факторы останутся.

Не будь таким = не будь

Подростковый возраст дается человеку, чтобы сформировать идентичность, ответить себе на вопросы «кто я? какой я? чем отличаюсь от других?». При этом самооценка и Я-концепция еще ломки и хрупки, отвержение и критика переживаются крайне болезненно. Поэтому одним из серьезных факторов риска становится любого типа хейтерство — ненависть и травля тех, кто… неважно что. Что-нибудь.

Один из самых мощных хейтерских трендов последних лет в России стала гомофобия. Она была намеренно раскручена и даже закреплена в законе, запрещающем называть гомосексуальную ориентацию вариантом нормы. В результате уязвимы оказались не только дети с гомосексуальной ориентацией или с неустоявшейся ориентацией, но и буквально все подростки — ведь про каждого можно сказать, что он «гомик» и начать травить. Сама эта возможность висит в воздухе. Подобные случаи мне рассказывали даже родители детей, еще не закончивших начальную школу. Причем сами они обычно в первую очередь пугаются, что это правда, а уже во вторую — что ребенка травят. Еще 10 лет назад такого не было.

При этом тема стала табуирована, все способы профилактики гомофобной травли перекрыты, про это больше нельзя издавать книги для подростков, проводить беседы, проект «Дети 404» методично уничтожается. Закон полностью парализовал любые способы работать с гомофобией среди подростков и почти любые способы поддержать и защитить того, кто стал жертвой травли. Его разрешено только пожалеть, как больного, и посоветовать ему не афишировать свою ущербность. Скольким детям этот закон стоил жизни, мы никогда не узнаем — ведь они «не афишировали». Один из его авторов, Елена Мизулина, жаждет изменить теперь и другой закон, чтобы можно было привлечь к ответственности 13-летнюю Еву Рейх. Задумывается ли она о собственной возможной ответственности за подростковые суициды?

Другой яркий пример хейтерства, перед которым особенно уязвимы девочки — статьи, сайты и блоги, продвигающие фетиш худого и спортивного тела. Образ тела играет очень важную роль в общем чувстве удовлетворения жизнью. Подростки с их быстро меняющимся телом и так склонны к дисморфофобии (неприятию своей внешности), а тут еще им из каждого утюга внушают, что «с толстой попой жить нельзя». Подозреваю, что хамоватые похудательные гуру отправили на тот свет намного больше подростков, чем суицидальные сообщества. Анорексия убивает вернее, чем вскрытые вены, а булимия подталкивает к суицидальным попыткам. От мыслей «хочу, чтобы меня было меньше», «я отвратительно выгляжу, на меня противно смотреть, я такой никому не нужен» очень легко перейти к «хочу, чтобы меня не было».

Проблема еще в том, что если от призывов лечь на рельсы родители приходят в ужас, то идея сесть на диету и заняться спортом им кажется вполне здравой. То, что за этим часто стоит неприятие себя — первый шаг к суициду — они не замечают. Или того хуже — начитавшись мадам-траумелей, с тем же хамством и категоричностью начинают транслировать дочерям ненависть и презрение к их телу. «Ну и что ты так вырядилась, с твоей-то жирной задницей? Положи на место печенье, скоро в дверь не пролезешь. Нельзя так распускаться, пора следить за собой!» — увы, я точно знаю, что такое день за днем слышат от собственных родителей девочки из самых разных слоев общества. Их родители уверены, что любят и заботятся, что хотят как лучше, что «она же сама потом будет расстраиваться; лучше пусть услышит от меня, чем от молодого человека; это мой долг ее предупредить». Хотя вообще-то долг родителей — донести до дочери, что услышав от молодого человека хоть раз требование изменить внешность и унизительную критику, нужно разворачиваться и уходить. Потому что это первые признаки насилия, и скоро можно обнаружить себя с упругой задницей и битой мордой.

Можно привести еще множество примеров, когда семья и социум посылают подросткам мощное жестокое послание: не будь таким, какой ты есть. Если ребенок чувствителен, если поддержки у него мало, он слышит в этом: не будь. Лучше бы тебя — такого — не было. Может кто-нибудь объяснить, почему нас до трясущихся рук пугают «киты в небе», а все это кажется нормальным и даже «полезным»?

Тлен и безысходность

Подросткам предстоит проститься с детством и выйти во взрослую жизнь. А в ней куда-то стремиться, чего-то добиваться, реализовывать безумные идеи, покорять вершины. В теории. На практике огромное число детей выходят в жизнь, понимая, что их не ждет ничего хорошего и интересного. Что они слышат от своих взрослых об этой жизни? Работа достала, начальник идиот, все задолбало, денег нет, бьешься как рыба об лед и все без толку. Наша взрослая жизнь предстает перед ними бессмысленной тоскливой чередой дней, посвященных всякой дурацкой суете. Эта жизнь требует от людей вовсе не борьбы и поиска, а конформизма, прогиба, отказа от самости, от самореализации ради того, чтобы год скоротать и ипотеку выплатить. И вот ради этого им нужно взрослеть, очень много учиться и стараться, чтобы впрячься в эту лямку и почитать за счастье протянуть ее лет 60? Правда, что ли?

Мы сами не замечаем, как наша привычка всегда ныть и жаловаться, никогда ничего не пытаясь изменить, готовность отказываться от своих смыслов и ценностей формирует у детей образ большого мира как филиала ада, бессмысленного и бесконечного. И что тогда есть смерть, если не побег из этого ада? И что может быть плохого в побеге из ада?

Живущему в таком настрое подростку очень сложно что-то противопоставить доморощенной суицидальной философии. «Держаться за жизнь глупо, ведь это сплошная серость и скука, посредственный мир для посредственностей» — ну да, все так и есть. Сама мама сказала. Она тоже уже давно не живет.

В матрице

Есть старый анекдот:

Семья пришла в ресторан, официантка обращается к ребенку:

— Что для вас, молодой человек?

— Гамбургер и мороженое, — отвечает мальчик

Тут вмешивается мама:

— Ему салат и куриную котлетку, пожалуйста.

Официантка, продолжая смотреть на мальчика:

— Мороженое с шоколадом или с карамелью?

— Мама, мама! — кричит ребенок, — Тетя думает, что я настоящий!

Мы очень любим наших детей. Мы хотим для них всего самого лучшего. Мы волнуемся о них. Мы хотим быть уверены, что с ними не случится ничего плохого. Мы заботимся о них. И делаем это так хорошо, что они уже не уверены, что существуют.

С начала нынешнего века произошло многократное усиление контроля за детьми. Мы отслеживаем их мобильники. Они выходят из школы строго по пропускам. С ними больше не может пойти в поход учитель — согласование и оформление бумаг займет вечность. Они больше не могут сами гулять во дворе, почти полностью лишены свободной игры — только перемещаются от кружка до секции в сопровождении бабушки или няни. Любое происшествие, связанное с детьми, вызывает массовую истерику и поиски виноватых. Немедленно начинается сбор подписей, требующих наказать, запретить, исключить повторение. Немедленно вылезают депутаты и прочие начальники с идеями «создать систему контроля» и «ужесточить ответственность». Количество проверок любых детских учреждений растет с каждым годом, количество запретов и предписаний тоже.

Дай нам волю, мы бы завернули их в вату и продержали до 20 лет, или — еще лучше — засунули бы в капсулы, как в фильме «Матрица», и чтобы к ним по трубкам шли питательные вещества и знания.

Подросткам это все особенно тягостно. В коллективном бессознательном заложено ожидание инициации: испытаний для проверки на право быть взрослым, путешествия в иной мир, диалога со смертью. Ребенок всегда может спрятаться от своих страхов в объятиях родителя, подросток жаждет узнать, чего стоит он сам. Но родители волнуются, педагоги не хотят отвечать, и в качестве инициации мы готовы предоставить им только ЕГЭ.

Тема смерти табуирована. Как думаете, многие ли школьные психологи и учителя решились поговорить с детьми о суицидах, прочитав статью в Новой? Я сомневаюсь, потому что если разговаривать всерьез, а не просто нотацию прочесть, нужно начинать со слов вроде: «Думаю, многие из вас иногда испытывают желание умереть или сделать что-то очень опасное, и это нормально». Кто на это решится?

Подросткам не с кем об этом разговаривать, мы пугаемся, пьем корвалол и напоминаем, что уроки не сделаны. Они идут в зацеперы и стритрейсеры, душат друг друга шарфиками и режут руки. Не имея свободного детства, они дорываются до свободы в тот момент, когда мы физически теряем возможность их контролировать, и оказываются не готовы к этим возможностям, часто не способны оценить риски и предвидеть опасности. После каждого «эксцесса» мы ищем, что бы еще запретить и ограничить. Сейчас начали отбирать гаджеты и читать профили. Чем больше мы обрываем телефоны своими тревожными звонками, тем больше им хочется выключить звук вовсе. Чем больше мы упрекаем и проверяем, тем меньше между нами доверия, тем сильнее их желание вырваться из-под колпака. Вплоть до крайних форм бегства от этого всего — в смерть.

Мы не слышим, не видим их, считаем их желания и чувства «блажью», не верим, что они настоящие. Их не спрашивают, за них все решено, все ходы расписаны, мы ждем, что они будут соответствовать. В итоге они чувствуют, что мертвая девочка Рина, которая оторвалась от контроля и ушла жить в Сеть, существует в гораздо большей степени, чем живые они. Она есть, а их нет.

Я попросила пятнадцатилетнюю дочь и ее подруг написать, что они думают обо всем этом. У них хорошие семьи и хорошая школа. У них нет депрессий и зависимостей. Вот их текст, почти без изменений:

Перед подростком стоит миллион задач, миллион вопросов, на которые он должен для себя ответить, и единственный способ это сделать — получить жизненный опыт. А жизненный опыт нельзя получить, не имея свободы. Нельзя понять, кто ты, сидя дома за компьютером или за партой на уроке, а ведь многие родители не оставляют подросткам другой альтернативы.

В мелочном стерильном мире взрослых не может быть ни борьбы, ни свободы — за что бы ты ни боролся, все взрослые тебе в один голос скажут «не майся дурью», «зачем тебе это?», «не возникай, и без тебя проблем полно», «нечего тут рисковать зря, делом займись». От тебя требуется только нормально учиться и вовремя приходить домой, лишь бы не расстроить любимую мамочку.

Да, блин, у нас все шансы попасть в опасную ситуацию — на улице попадаются бешеные собаки, наркобарыги, маньяки, пьяные водители и прочее, так было всегда, и лучше не стало, но зато (спасибо вам большое!) у нас нет возможности попасть в ситуацию, где что-то зависело бы от нас. Нам не приходится делать выбор, мы не рискуем, не ищем, не живём. Мы учимся, убираем комнату и, если повезёт, иногда получаем возможность выйти из дома под предлогом посиделок с подружкой в известной родителям кафешке, чтобы отзваниваться о каждом шаге и возвращаться в строго определённое время.

Больше всех это касается нас, девочек, ведь это наша свобода обычно состоит в том, что мы можем выбрать, делать сначала английский или химию. Это дерьмово, но мы сумели найти лазейку для своей жизни. У нас есть Сеть — всё-таки что-то вроде свободного общения, какая-то надежда, что где-то в отдалённом уголке Сети найдётся вдруг что-то реально интересное.

В реальной жизни от нас не хотят, чтобы мы кем-то были — идеальный ребёнок не думает, не сомневается, не совершает ошибок — а в Сети мы можем решить, кем будем. Это не то, что понять, кто ты, решая самые важные вопросы в жизни, отстаивая себя и свои убеждения, находя и теряя новых людей, вступая в конфликт и учась из него выходить, но это, в принципе, сходит. Нормально.

Так сделали бы все, если бы реальная жизнь была под запретом. И, блин, даже если бы действительно существовали всякие секты с чокнутыми маньяками, которые раздавали бы номера и квесты и пичкали нас всяческой таинственностью, то эти девочки, которым не дают ни глотка свободы и которые ещё не научились безукоризненно врать своим родителям каждый день, были бы просто САМЫМИ ПЕРВЫМИ, кто повёлся бы. И они бы САМЫМИ ПЕРВЫМИ прыгнули с крыши — вместе с подростками, у которых действительно невыносимая жизнь, адские проблемы с родителями и всё такое прочее. А что важного они теряют, эти домашние девочки? Возможность делать уроки ещё несколько лет? Свою личность? Ничего подобного, они ведь ещё не знают, кто они, они только слышат, что о них говорят другие. Их самих давно нет. А тут предлагают Сеть для подростков закрыть, каждое сообщение контролировать. Да мы тогда все с крыш полетим, понимаете?..»

© искренне ваши, домашние девочки

* * *

«Мы так боимся, что ребенка заберет у нас смерть, что забираем у него жизнь», — сказал сто лет назад Януш Корчак, и за эти сто лет все стало еще серьезнее. Чем благополучнее мы живем, тем меньше хотим страдать. Тем больше контролируем и стелем солому стогами и вату слоями. Мы не хотим иметь ни малейшего риска, перекрываем все лазейки для смерти — а она вдруг оказывается прямо в сердце так рьяно оберегаемого ребенка. Мы можем защитить ребенка от чего угодно, только не от него самого. Если только мы не готовы сделать ему лоботомию — ради его безопасности. И, мне кажется, именно осознание этой истины лежит в основе того ужаса, в который ввергла родителей статья в Новой. Нам придется научиться с этим жить, если мы хотим, чтобы наши дети жили.

Адаптация ребенка в детском саду?

Путёвку в детский сад мамы воспринимают по-разному: кто-то со страхом, а кто-то как спасение от рутины. Ответим на несколько насущных вопросов, которые задают все мамы.

Нужен ли детский сад ребёнку?

Если маме нужно выходить на работу, а услуги няни по какой-то причине недоступны, то вопрос «Идти или не идти в садик?» не стоит. Но даже если мама остается дома, окружающие начинают говорить: «А не пора ли вам в сад?». Многие считают, что несоциализированному малышу будет очень сложно в школе. При этом толковых советов родителям по адаптации ребёнка к детскому саду очень мало, а ведь это сложная новая среда, не всегда дружелюбная к маленькому человеку.

Почему раньше не было такой проблемы? Дети росли рядом с родителями, старшими братьями и другими родственниками. Все необходимые навыки социализации им давала «расширенная» семья. Теперь же семья — это зачастую только родители + дети, где как минимум один, а то и оба взрослых весь день работают. Выпустить детей одних во двор, чтобы они общались со сверстниками, не всегда возможно и безопасно.

Однако сейчас существует масса организованных коллективов: развивающие занятия, кружки, да и просто встречи с такими же молодыми мамами. Такого общения ребёнку вполне хватит, чтобы понять систему взаимоотношений.

Поэтому сказать, что детский сад жизненно необходим малышу, нельзя. Как считает известный психолог Людмила Петрановская, «программа развития ребёнка такой искусственной формы воспитания не предусматривает».

В каком возрасте начинать ходить в детский сад?

Здесь имеет значение, насколько ситуация «безвыходная». Если маме очень нужно выйти на работу, а малышу только исполнился год, придётся устраивать его в ясли. А если выбор есть? В этом случае Людмила Петрановская рекомендует начинать посещение садика с 4 лет, подчеркивая, что это очень индивидуально. Примерно в этом возрасте привязанность ребёнка достаточно прочная. Он готов принимать заботу другого взрослого, адаптация к детскому саду будет мягкой.

Бывает, что дети более младшего возраста тянутся к общению со сверстниками, их привлекают коллективные игры. В каждом случае к вопросу поступления в сад нужно подходить индивидуально.

Как облегчить привыкание ребёнка к детскому саду?

Начинать подготовку нужно за три-четыре месяца, а лучше за полгода.

• При адаптации к детскому саду психологи советуют выработать ритуал прощания. Каждый раз, когда ты уходишь и оставляешь малыша с другим взрослым (а это необходимо делать), прощайтесь как-то по-особенному: поцелуй, объятия, особые слова. Каждый раз повторяй, что скоро вернёшься. Именно этот привычный ритуал ты будешь использовать, оставляя ребёнка в саду.
  
• Постарайся организовать режим дня, приближенный к детсадовскому. Это нужно, чтобы малыш не испытал стресс от резкой необходимости рано вставать по утрам и спать днём только в определённое время. Адаптация в детском саду в 2-3 года пройдёт легче, если ребёнок уже ходит на горшок, самостоятельно ест ложкой и умеет хотя бы частично сам одеваться-раздеваться.
  
• Рассказывай про детский сад, проходя мимо здания. Можно почитать тематические книги. Например, Надежду Полякову «Детский сад для зверят», Анну Казалис «Поля идет в детский сад», Айно Хавукайнен «Тату и Пату в детском саду».
  
• Как ещё помочь адаптации в детском саду? Можно проигрывать типичные «садовские» ситуации (особенно прощания и встречи) с куклами, чтобы закрепить у ребёнка спокойное отношение.
  

Завтра в детский сад. Что делать?

Накануне несколько раз проговори, что ждёт малыша: «Ты поешь, поиграешь, а потом я тебя заберу». Это ключевой момент – ребёнок должен твёрдо запомнить, что мама вернётся.

Один из главных советов психологов по адаптации в детском саду: доверяй воспитателю. Если вы с мужем не доверяете человеку, которому хотите оставить ребёнка на 12 часов, лучше этого не делать. Малыш почувствует вашу неуверенность и не сможет принять нового взрослого в своей жизни.

Подготовь удобную детскую одежду: ничего не должно тянуть, тереть и плохо застёгиваться. Первое время ты будешь оставлять ребенка в саду на пару часов, но потом ему придётся самостоятельно одеваться и раздеваться. Минимизируй стресс, связанный с этим процессом.

Давать ли игрушки из дома?

Во многих современных садиках запрещено приносить с собой что-то из дома. Это объясняется как заботой о безопасности других детей, так и нежеланием воспитателей разбираться в конфликтах маленьких собственников. Лучше дать ребёнку с собой что-то успокаивающее, напоминающее о доме (например, платочек) и положить эту вещь в шкафчик или карман одежды. Совсем маленьким детям по договорённости с воспитателями можно дать с собой небольшую игрушку. Будь готова к тому, что игрушка может потеряться или сломаться, поэтому дорогие гаджеты лучше оставить для игр дома.

Долго прощаться или уходить побыстрее «с глаз долой»?

Оставляй малыша решительно, не растягивая прощание. Ребёнок отлично чувствует мамино настроение. Если ты нервничаешь, постоянно мысленно прокручиваешь «Как же он там будет один?», малыш тоже начинает волноваться. Рано или поздно при грамотной помощи воспитателя слёзы при расставании закончатся, и малыш будет с радостью идти в детский сад.

Адаптация к детскому саду (иногда и к начальной школе) может длиться три-четыре месяца, и это считается нормой. Детский мир перевернулся с ног на голову. Как бы тяжело ни было маме ежедневно видеть малыша в слезах, ему самому гораздо сложнее. Нужно помочь ему как можно спокойнее пережить этот период. Если ребёнок и через полгода каждый раз закатывает истерики на пороге сада, жалуется или, наоборот, замкнулся в себе, это повод для разговора с воспитателями или обращения к психологу.

Материал носит информационный характер и не заменяет консультацию специалиста.

Источники:
Петрановская Л. Тайная опора. Привязанность в жизни ребенка. М.: АСТ, 2016.

• Автор статьи: Abbott
• Дата размещения: 07.09.2021

Разоблачение Людмилы Петрановской — Воспитание человека

Сегодня в нашей рубрике мы поговорим об одном очень популярном детском психологе Людмиле Петрановской. Сейчас редко встретишь маму, которая не знакома с публикациями данного психолога. Петрановская очень популярна даже среди православных родителей. Однако мало кто знает, что Петрановская безнадежно одержима ненавистью к России, Православию, русскому народу, и видит своей главной целью уничтожение в будущих поколениях всех самых возвышенных качеств души, присущих русскому человеку.

Все ее советы по воспитанию сводятся к тому, что в России испокон веков неправильно воспитывали детей. Согласно ее высказываниям, русский народ на протяжении всей истории, вплоть до последнего десятилетия, воспитывал детей по-варварски, всячески их подавляя, унижая и все в том же духе. Устаревшее и ненужное варварство она находит в словах Христа, определяющими стержневую сущность русского культуры: «Нет больше той любви, как если кто положит душу свою за други своя» (Ин. 15: 13) Вот цитата Петрановской в ответ на рассуждения прот. Всеволода Чаплина о непреложной актуальности Священного Писания ко всякому времени: «Высокими словами загонять свой народ в вечную не-жизнь, навязывать ему виктимность, волю к страданию, влечение к смерти — невероятная подлость. Отдельно впечатляет фантазия садистического бога, питающегося людскими бедами и тщательно следящего, чтобы число их не уменьшалось. По образу и подобию, мда» (читать статью полностью https://spektr.press/missiya-lech-kostmi-nischeta-i-p..). Как человек с такими антихристианскими ценностями может учить воспитанию детей? Чему она научит? Какого ребенка воспитают родители, прислушивающиеся к советам данного психолога?

Советы Петрановской на первый взгляд очень логичны и, кажется, полны любви к детям. Однако, читая ее статьи, одну за другой, получаем, что ее основная мысль сводится к тому, что родителям в сложных ситуациях с ребенком необходимо подстраиваться самим, но ни в коем случае не заниматься исправлением дурных наклонностей в ребенке. На основании ее заключений, можно сделать вывод, что ребенок – априори безгрешный, что все, что он делает, он делает правильно и мудро, а если его поступки в чем-то родителей настораживают, то надо просто поменять к этому отношение, но ни в коем случае не оказывать влияние, не «давить» на ребенка.

Для наглядности разберем одну из ее публикаций. Ссылка: https://mel.fm/detskaya_psikhologiya/3594876-curiosity С самого начала статьи автор взваливает чувство вины на родителей за требовательное отношение к учебе ребенка, что по мнению Петрановской и отбивает у него желание учиться (а не банальные лень, изнеженность и невоздержанность, с которыми можно и нужно бороться).

Далее она говорит о том, что ребенку изначально все интересно. Все, кроме выполнения уроков. На протяжении всей статьи Петрановская пишет о том, что уроки и вообще учеба в школе для ребенка — это скучно и является стрессом, так как ребенок не понимает ценности обучения. Ребенку лучше изучать червячков. Безусловно, для ребенка очень важно изучение окружающего мира посредством пассивного наблюдения. Однако современный мир не исключает тем самым важности для человека освоения навыка углубленного познания (что немыслимо без приложения волевых усилий, каким бы талантом не обладал человек). Более того, эти два процесса совершенно не противоречат друг другу, так как можно заниматься и тем и другим.

Однако Петрановская весь процесс обучения выставляет исключительно в невыгодном свете: «В школе ребёнка ловят на том, что он перепутал, не успел, сделал не так — это создает постоянный стресс. И дома ещё мама с папой ругают за те же ошибки. Есть дети, которые легко с этим справляются, для других это слишком жестокие условия. Мы получаем ребёнка, который мечтал о школе, а к концу второй четверти он спрашивает: «Неужели это на десять лет?! Какой ужас». Нужно показать, что вы любите его за то, что он ваш ребёнок, а не за то, что он что-то сделал». В школе ребенка ни на чем не ловят. Его там учат. И для того, чтобы ребенок и его родители видели эффективность процесса обучения, существуют оценки.

Петрановкая пишет: «Для того чтобы детям было интересно, чтобы они учились, им должно быть не страшно. Наша образовательная система построена на фиксации ошибок». Как правило, страшно получить плохую оценку именно отличникам. Однако это не влияет отрицательно на их успеваемость. А вот двоечники, которым совершенно все равно на оценки, не получают вообще никаких знаний в процессе обучения. Помимо этого, почему это в школе фиксируются только ошибки? Напротив, в школе есть медалисты, отличники получают похвальные листы за отличную учебу, получают призы на олимпиадах и т.д. И никто не фиксирует и не выделяет ничьи ошибки – в школе нет доски позора, на которой перечислены фамилии двоечников. Так что в этом плане, напротив, школа построена на фиксации успехов.

Читаем далее: «В традиционной системе обучения мы даём детям ответы на незаданные вопросы. Дети, садитесь, открываем параграф № 14, тема такая-то. Им эта тема не нужна, они ничего об этом не спрашивали. И всё, что у них рождает такой подход, — глубокое и стойкое отвращение к предмету. Совершенно по-другому проходит естественное познание. Ребёнок видит, что он что-то сделал и вот этот шарик не падает. «А почему?» — думает он. Если в этот момент объяснить причину простыми словами — будет гораздо полезнее, чем заставить ребёнка выучить законы физики». Следовательно, зачем детям учить математику, геометрию, историю, географию? Это же все скучные параграфы, которые вызывают глубокое отвращение к предмету. Куда лучше пойти в горы или посчитать птичек на дереве. Ну, конечно, это все прекрасно и замечательно. Только получить образование, а затем интересную и достойную профессию, таким способом познания предметов будет практически невозможно. Петрановская очень часто пишет о том, что ребенка надо любить. С этим никто и не спорит. Но разве любовь родителя не включает в себя подготовку ребенка к достойной взрослой жизни?

Вывод из данной публикации можно сделать один: не надо от детей требовать хорошей учебы. Зачем? Они и сами знают, что им нужно. Пусть учат то, что им нравится. Вы их просто любите, и ничего с них не спрашиваете. Потому что, если вы с ребенка что-то спрашиваете, то вы его не любите, как просто ребенка, а любите за что-то. Как всегда, сплошные манипуляции и навязывание родителям чувства вины при любых попытках проявления должной и необходимой родительской власти.

Но это, конечно, не главное. Главное, то, что читается между строк. А читается то, что ребенка нельзя ни к чему принуждать – ни к труду, ни к самоорганизации, ни к дисциплине. Классическая русофобия – это подкожная ненависть к таким проявлениям нашего культурного кода как воля и выдержка, терпение и стойкость, мужество и жертвенность, которые могут быть сформированы в человеке лишь через преодоление определенных трудностей.

Именно этой ненавистью, этим личным порочным пристрастием и продиктован весь творческий порыв Петрановской. И, конечно же, ни к какой детской психологии он отношения не имеет. Петрановская работает не с детьми. Ее «пациентом» и объектом психологического воздействия является современный родитель. Именно в его подсознании она подтасовывает понятия и методично уводит от самого главного – от проявления подлинной родительской любви, которая есть не что иное, как забота о сохранении чистоты детского сердца и возделывания в его душе истинных добродетелей. Настоящая любовь не имеет ничего общего с безответственным попустительством, потаканием лени, инфантилизма, малодушия и прочих низменных наклонностей.

Дорогие родители! Не позволяйте запудривать себе мозги всякого рода манипуляторам, в том числе и весьма профессиональным, которые только и делают, что спекулируют вашей любовью к детям, для проталкивания своей бессмысленной и извращенной картины мира. Когда Петрановская очередной раз скажет: «Любите ребенка за то, что он ваш ребенок. Не воспринимайте ребенка как объект борьбы», то просто вдумчиво разложите это высказывание на конкретные смыслы. Во-первых, ни у одного нормального родителя нет проблем с любовью к детям. Психолог умышленно давит на это, чтобы удобно протолкнуть последующую ложную конструкцию о вашей якобы борьбе с ребенком, под которой по ее задумке должен восприниматься весь процесс воспитания. Всегда помните, что ваша борьба – это не борьба с ребенком. Ваша борьба – это борьба ЗА (!) ребенка, за его душу, за его будущее и за его судьбу.

Читайте также статью «Целомудрие и что ему противостоит», где на примере выступления Людмилы Петрановской говорится, как подобные ей идеологи «свободы» пытаются опоганить святое понятие о целомудрии.

Статьи — Людмила Петрановская о современных детях

Кто не ловил себя на мысли: «А вот в наше время…»? Дети больше читали, больше общались, больше учились…  И вообще – были другими.  Так ли это? С чем связан неизменный конфликт отцов и детей, поколения прошлого и нынешнего?  Интересное мнение Людмилы Петрановской,  семейного психолога и специалиста  по семейному устройству детей-сирот.

— Яркие портреты формируются после исторических катаклизмов. Представим себе альпийский луг, где цветут самые разные цветы. Это нормальное состояние общества: семьи разные и дети. Когда происходит мощная историческая травма — война, массовые репрессии, массовая депортация, — по этому лугу проходит газонокосилка, превращает его в стерню: уже не поймешь, где лютик, где мак, где ромашка. У следующего поколения появляются однотипные семейные ситуации: после войны чуть ли не в каждой семье — отсутствующий папа, переутомленная мама с отмороженными чувствами… Начиная с третьего поколения эта ситуация размывается, и личные обстоятельства начинают играть большую роль. К четвертому поколению последствия травмы в целом стираются. Снова нарастает травка, зацветают цветы.

Травматичными были 90-е годы. Они несопоставимы с войной, тем не менее уровень жизни катастрофически упал, люди оказались дезориентированы. И поколение детей начала 90-х, мне кажется, больше всего травмировано выражением беспомощности на лицах родителей, их неуверенностью в завтрашнем дне. Отсюда у детей этого поколения — неуверенность и социальная пассивность: хочу, чтобы все было, но не знаю, что для этого делать. И дефицитарность мира: у других всего больше, у других все лучше…

— А может, наоборот, их разбаловали родители, которые вкалывали, как лошади, чтобы у ребенка всегда все было?

— У меня тоже было время, когда я не могла купить старшему мороженое, а «сникерс» мы резали на всю семью. А в жизни младшей этого вообще не было — и, казалось бы, она должна быть более избалована. А на самом деле — наоборот: сейчас те, кому 14—15 лет, уже интересуются благотворительностью, они в гораздо меньшей степени потребители. Они готовы всем все отдать. Дело не в избалованности, а в травмированности: родители-добытчики психологической безопасности сами не имели и детям дать не могли. Дети и подростки начала 90-х — гораздо более неуверенные. Следующее поколение спокойнее, легче относится к ограничениям (не считая, конечно, детей в особых обстоятельствах: скажем, приемные родители другое рассказывают). Сейчас вот этих переживаний — у кого какие джинсы, у кого какой телефон — очень немного осталось.

— Зато есть другие факторы, которые влияют на это поколение. Изменилась информационная среда, прилепила детей к телевизору и компьютеру, отвлекла от книги.

— Для нас отношения этих детей с информационной средой — черный ящик. Мы здесь похожи на курицу, которая высидела утят и теперь в панике мечется по берегу. Мы не особенно понимаем, что они там делают, насколько им там безопасно. Недавно родители жаловались мне на встрече, что дети не читают. А я напомнила им про Фамусова, который был очень озабочен тем, что дочь его читает романы. Родители говорят: «Ну это же зависимость!» А когда вы Толкиена читали в 12 лет, а его бы у вас кто-то отнял, — ваша реакция отличалась бы от ломки? Компьютер тоже дает возможность пожить в параллельной реальности.

Мы не очень понимаем характер их общения. Вроде бы они общаются меньше, но, с другой стороны, — общаются непрерывно. В каком-то смысле они и футбол смотрят вместе, и на каникулы не расстаются, хотя могут быть в разных странах. Они все равно обмениваются шутками и фотками. Это общение другого качества, но нельзя сказать, лучше оно или хуже.

Есть вопрос безопасности. Можно увидеть кучу всякой дряни, нажав пару кнопок. С другой стороны, в нашем детстве тоже кто-то какие-то картинки показывал. Вопрос в том, чтобы у ребенка был понимающий взрослый. Он сумеет объяснить, что порно, скажем, смотреть не надо не потому, что увидишь что-то не то, а потому, что в жизни все устроено не так: и отношения между людьми, и секс не так устроен, а в силу ограниченности опыта можно этого не понять.

— А еще эти дети совершенно не слушают взрослых, учителей в грош не ставят.

— Если дети не слушаются чужих взрослых (а не вообще любых взрослых) — это само по себе прекрасно. Это показывает, что у человека нормальная привязанность к своим, нормальная ориентировочная реакция: «Своих слушаюсь, чужих нет — по крайней мере, пока они не покажут мне, что им можно доверять». Учитель должен показать ребенку, что он достоин доверия, тогда дальше все идет нормально. А если он показывает, что он источник насилия, а не защиты и заботы, то дети ведут себя соответственно.

— Говорят, нынешние дети отупели: читать не умеют, считать не умеют…

— Дети отупели? Пусть на себя посмотрят.

— Вузовские преподаватели жалуются, что качество подготовки абитуриентов упало. Дети стали хуже учиться?

— Тут очень много факторов. И то, что самые сильные уезжают, не доходят до этих преподавателей. И то, что образование у нас на глазах перестало быть социальным лифтом, что его очень сильно дискредитирует и мотивацию снижает. Когда мы смотрим на парламент, наполненный спортсменками и чьими-то любовницами, дети понимают, что карьера не имеет никакой связи с образованием. И это не вызывает острого желания учиться. Образование не ощущается как нечто полезное. Моя знакомая, которая вернулась из Германии, где училась на юриста после российского вуза, говорит: там никто не верит, что у нас на экзамене надо знать текст закона наизусть. Зачем его учить — вот же он лежит? Можно знать закон наизусть, а потом не понимать, как быть с конкретным делом. А там — десятки кейсов, хитроумных, специально подобранных, набитых непростыми противоречивыми ситуациями. Все образование построено на работе с конкретными кейсами и их обсуждении. Для студентов это сложно, они месяцами работают по 14 часов в сутки без выходных, чтобы получить диплом, но у них нет ощущения, что они занимаются дурью, что это издевательство. Дети не дураки, они все понимают, и если предлагают бессмыслицу, это очень отрицательно сказывается на их мотивации.

— Как лечить-то это все?

— Революция? Я не знаю, какой еще может быть ответ, когда не работают социальные лифты. А из мирных способов: не выносить мозг учителям, и они многое устроят. Вообще образованию не нужна такая степень контроля и регламентации. В Москве, а за ее границами — тем более, сейчас частную школу создать невозможно: не потому, что нет желающих, а потому, что так много регламентирующих и контролирующих инстанций, что миссия невыполнима. Зачем это? Государство должно контролировать безопасность на самом базовом уровне, чтобы никто не открывал частную школу в подвале с крысами и не учил колоть героин. Все остальное может быть по-разному. Пусть родители выбирают: ведь у детей очень разные потребности в образовании, пусть для каждой потребности будет возможность. В конце концов, люди платят за это деньги в виде налогов, почему у них нет возможности выбирать подходящую услугу для своего ребенка. Мне кажется, что если бы от школы отстали, это было бы огромным плюсом.

— Получается: отстаньте от детей, с ними все в порядке? Чините свое общество?

— Ну… да. Проводили же в Америке, где школы очень разные, исследования, пытались отличить хорошие школы от плохих. И выяснили, что не важно, в каком районе школа находится, насколько она богата, большая она или маленькая, какие у нее программы — классические, с латынью и древнегреческим, или ультрасовременные. Важно другое. Во-первых, автономия школ — каждая со своими правилами, границами, стратегией. Второе: активное участие родителей в определении этой стратегии, сотрудничество с родителями, но сотрудничество не как с заказчиками химчистки — вот мы вам чумазенького привели, а вы нам чистенького верните, — а творческое и материальное их участие в попечительском совете. Третий фактор — отношения учителей с учениками: уважение, внимание, интерес. Эти три фактора делают школу успешной независимо от того, обычная это школа в спальном районе или дорогая частная.

Источник «Новая Газета» 

Чтение детьми и родителями книжки с картинками дополненной реальности: анализ поведенческих моделей и когнитивных достижений

https://doi.org/10.1016/j.compedu.2013.12.003Получение прав и контента

Основные моменты

•

Изучение поведения детей и родителей при чтении книжек с картинками в дополненной реальности.

•

Были идентифицированы четыре поведенческих паттерна чтения AR-книжки с картинками.

•

Читающее поведение детей и родителей было связано с когнитивными способностями детей.

•

Детям как доминирующим и родителям как поборникам взаимодействия рекомендуется поведение при чтении.

Реферат

Предыдущие исследования изучения книг с использованием дополненной реальности (AR) не предоставили углубленного изучения процесса обучения, особенно взаимодействия, связанного с совместным чтением книг между родителями и детьми. В ходе этого исследования было выбрано книжка с картинками AR, чтобы представить свои художественные произведения. Целью этого исследования было изучение того, как дети и родители читают книгу, посредством серии анализов поведенческих моделей и когнитивных достижений.В этом исследовании добровольно приняли участие 33 пары ребенок-родитель. На основе показателей читательского поведения ребенка и родителя, сгенерированных посредством контент-анализа, были идентифицированы четыре поведенческих паттерна чтения книжки с картинками AR: родитель как доминирующий, ребенок как доминирующий, коммуникативная пара ребенок-родитель, и ребенок-родитель с низким уровнем коммуникативности пара . Далее были выявлены взаимосвязи между поведением ребенка-родителей при чтении и когнитивными достижениями детей.В частности, поведение родитель-ребенок « родитель как доминирующий » и « низкая коммуникативная пара ребенок-родитель» , вероятно, было связано с простым описанием внешнего вида художественного произведения детьми (низкий уровень когнитивных достижений). И наоборот, поведение « ребенок как доминирующий» и « коммуникативная пара ребенок-родитель » привело к тому, что дети объяснили художественную работу, которую они видели, или использовали свое воображение для описания содержания книги (высокий уровень познавательных способностей) .

Ключевые слова

Начальное образование

Совместное / совместное обучение

Стратегии преподавания / обучения

Виртуальная реальность

Рекомендуемые статьиЦитирующие статьи (0)

Полный текст

Copyright © 2013 Elsevier Ltd. Все права защищены.

Рекомендуемые статьи

Ссылки на статьи

Определение, виды, предшествующие этапы, измерение и исход

Детский педиатр. 2004 Oct; 9 (8): 541–545.

Язык: английский | Французский

Кафедра психиатрии, Университет Торонто, Торонто; Исследовательский институт и программа детской психиатрии, Больница для больных детей, Торонто, Онтарио

Переписка и перепечатка: Д-р Дайан Бенуа, Исследовательский институт, Больница для больных детей, 555 Юниверсити-авеню, Торонто, Онтарио, M5T 1X8.Телефон 416-813-7528, факс 416-813-6565, электронная почта [email protected] Авторские права © 2004, Pulsus Group Inc. Все права защищены. Эта статья цитируется в других статьях PMC.

Abstract

Теория привязанности — одна из самых популярных и эмпирически обоснованных теорий, касающихся воспитания детей. Цель данной статьи — рассмотреть некоторые важные аспекты теории привязанности и результаты исследований привязанности. Привязанность — это один из специфических аспектов отношений между ребенком и родителем, цель которого — сделать ребенка безопасным, защищенным и защищенным.Привязанность отличается от других аспектов воспитания, таких как воспитание, развлечение и обучение. Обсуждаются распространенные заблуждения о том, что такое привязанность, а что нет. Дается различие между прикреплением и склеиванием. Описывается признанный метод оценки привязанности младенца к родителю — процедура «Странная ситуация». Кроме того, дается описание четырех основных типов привязанности младенца к родителю, т. Е. Надежной, небезопасной-избегающей, небезопасной-устойчивой и небезопасной-дезорганизованной.Обсуждаются предшественники и последствия каждого из четырех типов привязанности младенца к родителю. Особое внимание уделяется описанию неорганизованной привязанности из-за ее связи со значительными эмоциональными и поведенческими проблемами, а также плохими социальными и эмоциональными результатами в группах высокого риска и у большинства детей, у которых дезорганизована привязанность к своему основному опекуну. Представлены практические применения теории привязанности и исследований.

Ключевые слова: Привязанность, Отношения привязанности, Привязанность младенца к родителю

Резюме

Теория привязанности — это одна из теорий, которые являются популярными и эмпирическими, будучи надежными в роли родителей.Предоставление статьи экзаменатору определенных аспектов, относящихся к теории привязанности и определенных наблюдений, связанных с исследованиями, связанными с привязанностью. L’attachement — это аспект précis de la Relations Entre un enfant et un parent, dont l’objectif consiste à ce que l’enfant se sente en sécurité, sécurisé et protégé. L’attachement — это разные аспекты родительской роли, tels que la дисциплина, развлечения и воспитание. Des idées fausses courantes sur ce qu’est l’attachement et ce qu’il n’est pas sont abordées.La difference entre l’attachement et les liensffectifs est présentée. Метод «необычной ситуации», recnue pour évaluer l’attachement entre le nourrisson et le parent, est décrite. Les quatre Principaux modèles d’attachement entre le nourrisson et le parent sont également décrits, soit les modèles sécure, тревожно-амбивалентный, тревожно-живущий и дезорганизующий-дезориентирующий. Les antécédent et les conséquences de chacun de ces quatre modèles d’attachement entre le nourrisson et le parent sont étudiés.L’attachement désorganisé est décrit de manière plus approfondie, en raison de son association avec des проблем, affctifs et comportementaux marqués, avec des issues sociales et al. personne qui s’occupe d’eux. Des application pratiques de la théorie de l’attachement et des recherches sont présentées.

Родители играют много разных ролей в жизни своих детей, в том числе учителя, товарища по играм, воспитателя, опекуна и фигуру привязанности.Из всех этих ролей их роль как фигуры привязанности является одной из наиболее важных в прогнозировании более поздних социальных и эмоциональных результатов ребенка (1–3).

ОПРЕДЕЛЕНИЕ

Привязанность — это один конкретный и ограниченный аспект взаимоотношений между ребенком и опекуном, который участвует в обеспечении безопасности, защиты и защиты ребенка (4). Цель привязанности не в том, чтобы играть или развлекать ребенка (это была бы роль родителя как товарища по играм), кормить ребенка (это была бы роль родителя как опекуна), устанавливать ограничения для ребенка ( это будет роль родителя как сторонника дисциплины) или научить ребенка новым навыкам (это будет роль родителя как учителя).Привязанность — это когда ребенок использует основного опекуна как надежную базу для исследования и, при необходимости, как убежище безопасности и источник комфорта (5).

Вложение не является «скреплением». «Связь» была концепцией, разработанной Клаусом и Кеннеллом (6), которые подразумевали, что «привязанность» родитель-ребенок зависит от контакта кожи с кожей в ранний критический период. Эта концепция «привязанности» оказалась ошибочной и не имела ничего общего с привязанностью. К сожалению, многие профессионалы и непрофессионалы продолжают использовать термины «привязанность» и «связь» как синонимы.На вопрос, как выглядит «безопасная привязанность», многие профессионалы и непрофессионалы описывают «картину» удовлетворенного шестимесячного ребенка, которого кормит его мать, находящаяся в довольном настроении; они также часто ошибочно подразумевают, что грудное вскармливание само по себе способствует надежной привязанности. Другие изображают «надежную привязанность» между девятилетним мальчиком и его отцом, когда отец и сын бросают мяч на заднем дворе, отправляются на рыбалку или занимаются чем-то другим. К сожалению, эти «картинки» имеют мало общего, если вообще имеют отношение к привязанности, они связаны с другими родительскими ролями (например, с их ролью опекуна в случае кормящей матери и как товарища по играм в случае отца и ребенка). сын играет в мяч на заднем дворе).Можно спросить, почему разница между привязанностью и «привязанностью» имеет значение. Ответ может заключаться в том факте, что не было доказано, что «привязанность» предсказывает какой-либо аспект исхода ребенка, тогда как привязанность является мощным предиктором более позднего социального и эмоционального исхода ребенка.

ТИПЫ ПРИВЯЗАННОСТИ И ИХ АНТЕЦЕДЕНТЫ

Существует четыре типа привязанности младенца к родителю: три «организованных» типа (безопасная, избегающая и стойкая) и один «неорганизованный» тип (). Качество привязанности, которое у младенца развивается с конкретным опекуном, в значительной степени определяется реакцией опекуна на младенца, когда система привязанности младенца « активируется » (например, когда чувство безопасности и защищенности младенца находится под угрозой, например, когда он / она больна, физически ранена или эмоционально расстроена; особенно напугана).Начиная примерно с шестимесячного возраста, младенцы начинают предвидеть реакцию конкретных опекунов на их дистресс и соответствующим образом формируют свое собственное поведение (например, разрабатывают стратегии преодоления дистресса в присутствии опекуна) на основе повседневного взаимодействия со своими опекунами. (7–9). У младенцев были идентифицированы три основных паттерна реакции на стресс, которые приводят к трем особым «организованным» паттернам привязанности.

ТАБЛИЦА 1

Типы привязанности и предшествующие

2 Любящий Непоследовательный

Качество ухода			Стратегия действий при бедствии		Тип крепления
→	Организованный	→	Безопасный
Нечувствительный	Отвергающий	→	Организованный	→	Ненадежный-избегающий		→	Небезопасно-устойчивый
Атипичный	Атипичный	→	Неорганизованный	→	Небезопасный-дезорганизованный

Младенцы, чья забота постоянно проявляется в ответах на любовь как сбор ребенок быстро встает и успокаивает ребенка, чувствует себя уверенно, зная, что он может свободно выражать отрицательные эмоции, которые вызовут утешение у опекуна (9).Их стратегия борьбы с бедствием — «организованная» и «безопасная». Они ищут близости к опекуну и поддерживают с ним контакт, пока не почувствуют себя в безопасности. Стратегия называется «организованной», потому что ребенок «точно знает», что ему делать с чутко отзывчивым опекуном, т. Е. Подходить к опекуну, когда он в беде. Младенцы, опекуны которых постоянно реагируют на дистресс бесчувственным или « отвергающим » образом, например, игнорируя, высмеивая или раздражаясь, вырабатывают стратегию работы с дистрессом, которая также является « организованной », в которой они избегают своего опекуна, когда он расстроен, и сводят к минимуму проявления отрицательная эмоция в присутствии опекуна (9).Стратегия называется «организованной», потому что ребенок «точно знает», что делать с отвергающим опекуном, т. Е. Избегать опекунства в случае необходимости. Эта стратегия избегания также «небезопасна», поскольку увеличивает риск развития проблем адаптации. Младенцы, у которых опекуны реагируют непоследовательным, непредсказуемым и / или «вовлекающим» образом, например, ожидая, что младенец будет беспокоиться о собственных потребностях опекуна, или за счет усиления дистресса младенца и его подавленности, также используют «организованную» стратегию преодоления дистресса; они проявляют крайние негативные эмоции, чтобы привлечь внимание своего непоследовательно отзывчивого опекуна.Стратегия называется «организованной», потому что ребенок «точно знает», что делать с непоследовательно отзывчивым опекуном, т. Е. Преувеличенно выражать тревогу и гневные, сопротивляющиеся реакции, «надеясь», что выраженная реакция дистресса не может быть пропущена. непоследовательно отзывчивый опекун. Однако эта стратегия сопротивления также «небезопасна», поскольку связана с увеличением риска развития социальной и эмоциональной дезадаптации.

Примерно 15% младенцев с низким психосоциальным риском и до 82% младенцев в ситуациях высокого риска не используют ни одну из трех организованных стратегий борьбы со стрессом и негативными эмоциями (9).У этих детей дезорганизованная привязанность. Один из недавно выявленных путей к дезорганизованной привязанности детей включает в себя воздействие на детей определенных форм искаженного воспитания и необычного поведения опекунов, которое является «атипичным» (10,11). Атипичное поведение опекунов, также называемое «пугающим, напуганным, диссоциированным, сексуализированным или иным атипичным» (10), представляет собой отклоняющееся от нормы поведение, которое проявляют опекуны во время взаимодействия со своими детьми, которое не ограничивается ситуациями, когда ребенок страдает.Имеются данные, позволяющие предположить, что лица, осуществляющие уход за людьми, которые демонстрируют атипичное поведение, часто имеют в анамнезе неразрешенный траур или неразрешенные эмоциональные, физические или сексуальные травмы или травмированы иным образом (например, посттравматическое стрессовое расстройство или травмированная жертва домашнего насилия) (12) .

ИЗМЕРЕНИЕ

Три «организованных» стратегии (безопасная, избегающая и устойчивая) оцениваются в Странной ситуации (SS) (7), 20-минутной лабораторной процедуре, в которой модели поведения младенца по отношению к опекуну после двух кратких разделений классифицируются. как безопасные или небезопасные (избегающие или стойкие).SS можно использовать, когда младенцам от 12 до 20 месяцев. Младенцы с надежной привязанностью здороваются и / или подходят к опекуну и могут поддерживать контакт, но могут вернуться к игре, что происходит у 55% ​​населения в целом (9). Младенцы с небезопасной / избегающей привязанностью не могут поздороваться и / или приблизиться, не обращают внимания на возвращение опекуна и остаются сосредоточенными на игрушках, по сути избегая опекуна, что встречается у 23% населения в целом (9). Младенцы с небезопасной / устойчивой привязанностью чрезвычайно обеспокоены разлукой и не могут быть успокоены при воссоединении, по существу демонстрируя сильный стресс и гневное сопротивление взаимодействию с опекуном, что встречается у 8% населения в целом (9).

Как и в случае с «организованными» стратегиями, дезорганизация измеряется с помощью SS, а также с помощью схемы оценки дезорганизации Мэйна и Соломона (13,14). В состоянии стресса младенцы, которые использовали неорганизованную стратегию преодоления стресса, демонстрируют необычное или дезорганизованное поведение в СС, включая неверно направленное или стереотипное поведение, одновременное проявление противоречивого поведения, неподвижность и замирание в течение значительных периодов времени, а также прямое опасение или даже страх перед родителем. . Такое поведение особенно важно, когда оно интенсивно и происходит в присутствии родителя (9,14).Они отражают неспособность младенца с дезорганизованной привязанностью найти решение для страха и дистресса, поэтому младенцы (на мгновение) демонстрируют странное или противоречивое поведение. Младенцы с неорганизованной привязанностью сталкиваются с неразрешимой дилеммой: их убежище в безопасности также является источником их страха и страданий (9). Когда младенцы сталкиваются с этой дилеммой, три «организованных» стратегии неэффективны для восстановления чувства защищенности и защищенности в присутствии фигуры привязанности (13,15).

РЕЗУЛЬТАТ

Лонгитюдное исследование показало, что наличие «любящего» основного опекуна и развитие «организованной и надежной» привязанности к основному опекуну действует как фактор защиты от социальной и эмоциональной дезадаптации младенцев и детей (16,17).Было доказано, что ненадежность привязанности (избегающая и устойчивая) является фактором риска для последующего развития, но ее высокий базовый уровень в нормальной популяции (примерно 40%) снизил ее прогностическую ценность для психопатологии (2).

Из четырех моделей привязанности (безопасная, избегающая, стойкая и дезорганизованная) дезорганизованная привязанность в младенчестве и раннем детстве признана мощным предиктором серьезной психопатологии и дезадаптации у детей (2,18–24). Дети с дезорганизованной привязанностью более уязвимы к стрессу (25,26), имеют проблемы с регулированием и контролем отрицательных эмоций (9), демонстрируют оппозиционное, враждебное, агрессивное поведение и принудительные стили взаимодействия (20,27–31).Неорганизованная привязанность чрезмерно представлена ​​в группах детей с клиническими проблемами и тех, кто стал жертвами жестокого обращения (например, почти 80% подвергшихся жестокому обращению младенцев имеют неорганизованную привязанность) (32–34). Сочетание дезорганизации и родительской оценки трудного темперамента является мощным предиктором агрессивного поведения у детей в возрасте пяти лет (35). Кроме того, неорганизованная привязанность в младенчестве была связана с интернализацией и экстернализацией проблем в раннем школьном возрасте (20, 36), плохим взаимодействием со сверстниками и необычным или странным поведением в классе (37), а также с более высокими оценками учителей диссоциативного поведения и интернализации. симптомы в среднем детстве (19).Сопутствующее неорганизованное / контролирующее поведение, оцененное в дошкольном и раннем школьном возрасте, связанное с оппозиционно-вызывающими расстройствами у мальчиков (38), проблемами экстернализации и интернализации, оцениваемыми родителями (30), и высокими уровнями социальных и поведенческих трудностей в классе, оцениваемых учителем (39). , 40). Дети, классифицируемые как неорганизованные со своим основным опекуном в возрасте от пяти до семи лет, имеют более низкие результаты по математике в восемь лет (39). Эти академические проблемы, по-видимому, опосредованы влиянием на самооценку и уверенность в академической среде (2).Дети с дезорганизованной привязанностью имеют низкую самооценку (41), и в девять лет их чаще отвергают сверстники (42,43).

Подростки, у которых была дезорганизованная привязанность к своему основному опекуну в младенчестве, имеют более высокий уровень общей психопатологии в 17 лет (19), а подростки, классифицированные как дезорганизованные в возрасте от пяти до семи лет, демонстрируют нарушение формальных операционных навыков и саморегуляции в 17 лет (44). Наконец, дети с дезорганизованной привязанностью уязвимы для измененных состояний ума, таких как диссоциация в молодом взрослом возрасте (19,45).Метаанализ 12 исследований (n = 734), посвященных ассоциации дезорганизации и экстернализации поведенческих проблем (9), обнаружил, что величина эффекта варьируется от 0,54 до 0,17 со средним коэффициентом корреляции 0,29. Наличие отрицательных результатов предполагает, что связь не является однозначной: Lyons-Ruth (28) обнаружил, что 25% детей с дезорганизованной привязанностью в младенчестве не были нарушены в возрасте семи лет. Тем не менее, похоже, что большинство детей с неорганизованной привязанностью страдают от неблагоприятных исходов.

КРАТКОЕ ОПИСАНИЕ И ПРАКТИЧЕСКИЕ ПРИМЕНЕНИЯ

Обсуждение вмешательства в ситуации, когда возникают трудности в отношениях привязанности между младенцем и родителем, выходит за рамки данной статьи; тем не мение,

• Качество привязанности младенца к родителю является мощным предиктором более позднего социального и эмоционального исхода ребенка.

• По определению, нормально развивающийся ребенок будет развивать отношения привязанности с любым опекуном, который обеспечивает регулярную физическую и / или эмоциональную помощь, независимо от качества этой помощи.Фактически, у детей развиваются отношения привязанности даже с самым пренебрежительным и жестоким опекуном. Следовательно, никогда не возникает вопрос: «Есть ли привязанность между этим родителем и этим дочерним элементом?» Вместо этого возникает вопрос: «Каково качество привязанности между этим родителем и этим ребенком?»

• Дети развивают иерархию привязанностей с их различными опекунами. Например, у ребенка с тремя разными опекунами (матерью, отцом и няней) будут определенные отношения привязанности с каждым опекуном, основанные на том, как этот конкретный опекун реагирует на ребенка в периоды, когда ребенок физически ранен, болен или эмоционально расстроен; особенно когда напуган.Если мать большую часть времени реагирует с любовью, у ребенка разовьется организованная и надежная привязанность к матери. У того же ребенка может развиться организованная, ненадежная и избегающая привязанность к отцу, если отец большую часть времени реагирует отвергающим образом на страдания ребенка. У того же ребенка может развиться неорганизованная привязанность к няне, если няня демонстрирует нетипичное поведение во время взаимодействия с ребенком и имеет неразрешенный траур или травму.

• В ситуациях с несколькими приемными семьями, пренебрежением или помещением в специализированные учреждения у детей могут развиваться расстройства непривязанности (49).

• Реактивное расстройство привязанности (РАП) — особая проблема. Диагностика RAD, независимо от того, используются ли критерии из Международной классификации болезней : клинические описания и диагностические рекомендации (46) или Диагностическое и статистическое руководство по психическим расстройствам, 4-е издание (47), была разработана без использования данных. а данные исследований, подтверждающие его достоверность, все еще немногочисленны (2). Зеана и его коллеги (48,49) раскритиковали критерии RAD как неадекватные для описания детей, у которых серьезно нарушены отношения привязанности, а не отношения отсутствия привязанности.Другая важная проблема психиатрического диагноза РАП состоит в том, что он предполагает, что трудности привязанности лежат внутри ребенка (то есть именно ребенок получает психиатрический диагноз), тогда как на самом деле привязанность включает отношения между ребенком и опекуном. Наконец, насколько мне известно, нет убедительных эмпирических данных, позволяющих предположить, что РАП связана с любым из четырех типов привязанности (безопасная, избегающая, стойкая и дезорганизованная).

• Будет ли позволение младенцу плакать в течение первых шести месяцев жизни влиять на отношения привязанности между этим младенцем и опекуном, который позволяет младенцу плакать? Многие специалисты по защите детей, а также специалисты в области здравоохранения и психиатрии рекомендуют родителям безопасно класть ребенка в кроватку, когда они расстроены или сердиты, вместо того, чтобы трясти ребенка.Такую рекомендацию следует продолжать делать; однако следует внимательно следить за тем, как часто родителю нужно класть ребенка в кроватку и не отвечать. Также допустимо, чтобы ребенок плакал, когда необходимо провести навязчивые медицинские процедуры, чтобы спасти жизнь ребенка, вылечить больного младенца или сделать прививки. Тем не менее, может быть целесообразно, чтобы в присутствии основного лица, осуществляющего уход, было как можно быстрее подержать и утешить младенца. Однако не рекомендуется позволять ребенку плакать, потому что это «хорошо для развития их легких» (как утверждают некоторые родители с клинической точки зрения), потому что это «испортит» ребенка или потому, что ребенку нужно найти собственные способы самоуспокоения. в течение первых шести месяцев жизни.Точно так же допустимо позволить ребенку плакать в течение вторых шести месяцев жизни, когда плач не связан с привязанностью (например, когда ребенок не болен физически, не испуган или эмоционально расстроен). Следовательно, с точки зрения привязанности допустимо использовать метод Фербера (50) или другой метод сна, но только в том случае, если у ребенка нет ушной инфекции, прорезывания зубов и т. Д.

• В течение первых шести месяцев В жизни, когда ребенок сразу берет на руки плачущий ребенок, к концу первого года жизни он приводит к четырем основным последствиям.Во-первых, малыш меньше плачет. Во-вторых, ребенок научился успокаивать себя. В-третьих, если ребенку нужно, чтобы опекун успокаивал его / ее, ребенок отреагирует более оперативно. И, наконец, воспитатель, который большую часть времени (не всегда; никто не может идеально реагировать все время) на плач ребенка быстро и тепло реагировал на плач ребенка, установит надежную, организованную привязанность со всеми связанными с этим преимуществами.

ССЫЛКИ

1. Дозьер М., Стовалл К.С., Альбус К.А. Привязанность и психопатология в зрелом возрасте.В: Кэссиди Дж., Британский PR, редакторы. Справочник по вложениям. Нью-Йорк: Guilford Press; 1999. С. 497–519. [Google Scholar] 2. Грин Дж., Голдвин Р. Аннотация: дезорганизация привязанности и психопатология: новые результаты исследований привязанности и их потенциальные последствия для психопатологии развития в детстве. J Детская психическая психиатрия. 2002; 43: 835–46. [PubMed] [Google Scholar] 3. Гринберг MT. Привязанность и психопатология в детстве. В: Кэссиди Дж., Британский PR, редакторы. Справочник по вложениям.Нью-Йорк: Guilford Press; 1999. С. 469–98. [Google Scholar] 4. Боулби Дж. Привязанность и потеря. Том 1: Приложение. 2-е изд. Нью-Йорк: основные книги; 1982. [Google Scholar] 5. Уотерс Э., Каммингс Э. Надежная база для изучения близких отношений. Child Dev. 2000; 71: 164–72. [PubMed] [Google Scholar] 6. Клаус MH, Кеннелл JH. Связь матери и ребенка: влияние раннего разлучения или утраты на развитие семьи. Сент-Луис: Мосби; 1976. [Google Scholar] 7. Ainsworth MDS, Blehar MD, Waters E, Wall S.Образцы привязанности. Хиллсдейл: Эрлбаум; 1978. [Google Scholar] 8. Sroufe LA. Роль привязанности к младенцу и опекуну в развитии. В: Бельский Дж., Незворский Т., ред. Клинические последствия привязанности. Хиллсдейл: Эрлбаум; 1988. С. 18–38. [Google Scholar] 9. van IJzendoorn MH, Schuengel C, Bakermans-Kranenburg MJ. Неорганизованная привязанность в раннем детстве: мета-анализ предшественников, сопутствующих факторов и последствий. Dev Psychopathol. 1999; 11: 225–49. [PubMed] [Google Scholar] 10. Лайонс-Рут К., Бронфман Э., Этвуд Г.Модель реляционного диатеза враждебно-беспомощных состояний ума: выражения во взаимодействиях матери и ребенка. В: Соломон Дж., Джордж С, редакторы. Дезорганизация привязанности. Нью-Йорк: Guilford Press; 1999. С. 33–70. [Google Scholar] 11. Schuengel C, Bakermans-Kranenburg MJ, van IJzendoorn MH, Blom M. Неразрешенная потеря и детская дезорганизация: связи с пугающим материнским поведением. В: Соломон Дж., Джордж С, редакторы. Дезорганизация привязанности. Нью-Йорк: Guilford Press; 1999. С. 71–94. [Google Scholar] 12.Зеана СН, Данис Б., Хиршберг Л., Бенуа Д., Миллер Д., Хеллер С.С. Дезорганизованная привязанность, связанная с насилием со стороны партнера: примечание исследования. Младенческое психическое здоровье J. 1999; 20: 77–86. [Google Scholar] 13. Майн М., Соломон Дж. Обнаружение паттерна небезопасно-дезорганизованной / дезориентированной привязанности. В: Brazelton TB, Yogman MW, редакторы. Аффективное развитие в младенчестве. Норвуд: Ablex; 1986. С. 95–124. [Google Scholar] 14. Мэйн М., Соломон Дж. Процедуры определения дезорганизованных / дезориентированных младенцев во время странной ситуации Эйнсворт.В: Гринберг М.Т., Каммингс Е.М., редакторы. Привязанность в дошкольном возрасте. Чикаго: University Press; 1990. С. 121–60. [Google Scholar] 15. Main M, Hesse E. Неразрешенные травматические переживания родителей связаны с неорганизованным статусом привязанности младенца: является ли испуганное и / или пугающее поведение связывающим механизмом? В: Гринберг М.Т., Чиккетти Д., Каммингс Е.М., редакторы. Привязанность в дошкольном возрасте. Чикаго: Издательство Чикагского университета; 1990. С. 161–82. [Google Scholar] 16. Эгеланн Б., Хистер М.Долгосрочные последствия дневного ухода за младенцами и привязанности матери к младенцу. Child Dev. 1995; 66: 474–85. [PubMed] [Google Scholar] 17. van IJzendoorn MH, Sagi A, Lambermon MWE. Парадокс множественных смотрителей: данные из Голландии и Израиля. В: Pianta RC, редактор. Новые направления развития ребенка № 57 Помимо родителей: роль других взрослых в жизни детей. Сан-Франциско: Джосси-Басс; 1992. С. 5–24. [Google Scholar] 18. Борис Н.В., Фуэйо М., Зеана СН. Клиническая оценка привязанности у детей до пяти лет.J Am Acad Детская подростковая психиатрия. 1997; 36: 291–3. [PubMed] [Google Scholar] 19. Карлсон EA. Проспективное продольное исследование дезорганизованной / дезориентированной привязанности. Child Dev. 1998. 69: 1107–28. [PubMed] [Google Scholar] 20. Лайонс-Рут К., Блок Д. Нарушенная система ухода: отношения между детской травмой, материнской заботой и младенческими аффектами и привязанностью. Младенческое психическое здоровье J. 1996; 17: 257–75. [Google Scholar] 21. Лайонс-Рут К., Альперн Л., Репачоли Б. Классификация неорганизованной детской привязанности и материнские психосоциальные проблемы как предикторы враждебно-агрессивного поведения в дошкольном классе.Child Dev. 1993; 64: 572–85. [PubMed] [Google Scholar] 22. Мэйн М, Кэссиди Дж. Категории реакции на воссоединение с опекуном в возрасте шести лет: предсказуемы на основе классификации младенческой привязанности и стабильны в течение одного месяца. Dev Psychopathol. 1988. 24: 415–26. [Google Scholar] 23. Main M, Morgan H. Дезорганизация и дезориентация в поведении младенцев в странных ситуациях: фенотипическое сходство с диссоциативными состояниями? В: Майкельсон Л.К., Рэй В.Дж., редакторы. Справочник диссоциации: теоретические, эмпирические и клинические перспективы.Нью-Йорк: Пленум Пресс; 1996. С. 107–38. [Google Scholar] 24. Zeanah CH, Boris NW, Larrieu JA. Развитие и риск развития младенцев: обзор последних 10 лет. J Am Acad Детская подростковая психиатрия. 1997. 36: 165–78. Опечатка в: 1998; 37: 240. [PubMed] [Google Scholar] 25. Хертсгаард Л., Гуннар М., Эриксон М.Ф., Нахмиас М. Адренокортикальные реакции на странную ситуацию у младенцев с дезорганизованными / дезориентированными отношениями привязанности. Child Dev. 1995; 66: 1100–6. [PubMed] [Google Scholar] 26. Splanger G, Grossmann KE.Биоповеденческая организация у детей с надежной и ненадежной привязанностью. Child Dev. 1993; 64: 1439–50. [PubMed] [Google Scholar] 27. Гринберг М.Т., Спельц М.Л., ДеКлен М. Роль привязанности в раннем развитии проблем деструктивного поведения. Dev Psychopathol. 1993; 3: 413–30. [Google Scholar] 28. Лайонс-Рут К. Отношения привязанности среди детей с проблемами агрессивного поведения: роль неорганизованных моделей привязанности в раннем возрасте. J Консультируйтесь с Clin Psychol. 1996. 64: 64–73. [PubMed] [Google Scholar] 29.Лайонс-Рут К., Истербрукс М.А., Cibelli CD. Младенческие стратегии привязанности, младенческое умственное отставание и материнские депрессивные симптомы: предикторы интернализации и экстернализации проблем в возрасте 7 лет. Dev Psychol. 1997; 33: 681–92. [PubMed] [Google Scholar] 30. Соломон Дж., Джордж К., Де Йонг А. Дети, отнесенные к контролирующим в возрасте шести лет: свидетельства неорганизованных репрезентативных стратегий и агрессии дома и в школе. Dev Psychopathol. 1995; 7: 447–63. [Google Scholar] 31. Спельц М.Л., Гринберг М.Т., Деклен М.Привязанность у дошкольников с деструктивным поведением: сравнение детей, направленных в клинику, и детей без проблем. Dev Psychopathol. 1990; 2: 31–46. [Google Scholar] 32. Cicchetti D, Barnett D. Организация привязанности у дошкольников, подвергшихся жестокому обращению. Dev Psychopathol. 1991; 3: 397–411. [Google Scholar] 33. Лайонс-Рут К., Коннелл Д., Золл Д., Шталь Дж. Младенцы в группе социального риска: отношения между жестоким обращением с младенцами, материнским поведением и поведением привязанности младенцев. Dev Psychol. 1987. 23: 223–32. [Google Scholar] 34. Лайонс-Рут К., Репачоли Б., МакЛеод С., Сильва Э.Неорганизованное поведение привязанности в младенчестве: краткосрочная стабильность, корреляты матери и ребенка и подтипы, связанные с риском. Dev Psychopathol. 1991; 3: 377–96. [Google Scholar] 35. Шоу Д.С., Вондра Д.И. Безопасность младенческой привязанности и материнские предикторы проблем поведения в раннем возрасте: лонгитюдное исследование семей с низкими доходами. J Abnorm Child Psychol. 1995; 23: 335–57. [PubMed] [Google Scholar] 36. Лайонс-Рут К., Якобвиц Д. Дезорганизация привязанности: неразрешенная потеря, насилие в отношениях и упущения в поведенческих стратегиях и стратегиях внимания.В: Кэссиди Дж., Британский PR, редакторы. Справочник по вложениям. Нью-Йорк: Guilford Press; 1999. С. 520–54. [Google Scholar] 37. Якобвиц Д., Хазан Н. Пути развития от детской дезорганизации до детских отношений со сверстниками. В: Соломон Дж., Джордж С, редакторы. Дезорганизация привязанности. Нью-Йорк: Guilford Press; 1999. [Google Scholar] 38. Гринберг М.Т., Спельц М.Л., Деклен М., Эндрига М.С. Безопасность вложений у дошкольников с проблемами экстернализации и без них: репликация. Dev Psychopathol.1991; 3: 413–30. [Google Scholar] 39. Мосс Э., Руссо Д., Родитель С., Сен-Лоран Д., Сентонж Дж. Корреляты привязанности в школьном возрасте: стресс, сообщаемый матерью, взаимодействие матери и ребенка и проблемы с поведением. Child Dev. 1998; 69: 1390–405. [PubMed] [Google Scholar] 40. Голдвин Р., Стэнли С., Смит В., Грин Дж. М.. Манчестерский рассказ о привязанности ребенка Задача: Отношения с родительским AAI, SAT и поведением ребенка. Прикрепите Hum Dev. 2000; 2: 71–84. [PubMed] [Google Scholar] 41. Кэссиди Дж. Привязанность ребенка к матери и «я» у шестилетних детей.Child Dev. 1988. 59: 121–34. [PubMed] [Google Scholar] 42. Verschueren K, Marcoen A. Репрезентация самооценки и социально-эмоциональной компетентности в детсадовцах: дифференциальные и комбинированные эффекты привязанности к матери и отцу. Child Dev. 1999; 70: 183–201. [PubMed] [Google Scholar] 43. Вершуерен К. Рассказы в исследовании привязанности. Двухгодичное собрание Европейского общества психологии развития; Упсала. 2001. [Google Scholar] 44. Якобсен Т., Эдельштейн В., Хофманн В. Продольное исследование связи между представлениями о привязанности в детстве и когнитивными функциями в детстве и юности.Dev Psychol. 1994; 30: 112–24. [Google Scholar] 45. Hesse E, van IJzendoorn MH. Потеря родителей близких членов семьи и склонность к поглощению потомством. Dev Sci. 1998; 1: 299–305. [Google Scholar] 46. Всемирная организация здравоохранения . Международная классификация болезней: клинические описания и диагностические рекомендации. 10 изд. Женева: Всемирная организация здравоохранения; 1992. [Google Scholar] 47. Диагностическое и статистическое руководство по психическим расстройствам Американской психиатрической ассоциации, 4-е изд. (DSM-IV) Вашингтон: Американская психиатрическая ассоциация; 1994 [Google Scholar] 48.Зеана СН, Маммен ОК, Либерман А.Ф. Расстройства привязанности. Справочник по психическому здоровью младенцев. Нью-Йорк: Guilford Press; 1993. С. 332–49. [Google Scholar] 49. Зеана СН, Борис Н.В. Нарушения и расстройства привязанности в раннем детстве. Справочник по психическому здоровью младенцев. 2-е изд. Нью-Йорк: Guilford Press; 2000. С. 358–81. [Google Scholar] 50. Фербер Р. Решите проблемы со сном вашего ребенка. Нью-Йорк: Саймон и Шустер; 1985. [Google Scholar]

Привязанность Петрана к жизни ребенка, чтобы читать.Людмила Владимировна Петрановская Тайная поддержка. Привязанность в жизни ребенка

Людмила Петрановская — автор серии детских книг «Что делать, если …», известный психолог-педагог, руководитель вебинаров по семейным отношениям, лауреат премии Президента РФ представляет продолжение серия «Близкие люди: психология отношений». Предыдущая книга «Когда трудно с ребенком» стала бестселлером для родителей и дала ответы на самые популярные вопросы воспитания детей.Новая книга будет полезна не только молодым мамам, но и тем, кто хочет переосмыслить свои отношения с возможно повзрослевшим ребенком. Вы узнаете: — как у ребенка формируется привязанность к родителям с самого раннего до подросткового возраста; — почему роли Наставника и Родителя далеко не совпадают; — как стать опорой для вашего ребенка в жизни. ЕСЛИ ВЫ ПОНИМАЕТЕ СВОЕГО РЕБЕНКА, ВАМ ЛЕГЧЕ НАСТРОИТЬ ОТНОШЕНИЯ С НИМ. Именно там и лежат ответы на самые сложные вопросы.Следует ли заниматься ранней разработкой или позволить всему идти своим чередом? В садик отдать или уехать с бабушкой? Нужно ли наказывать по требованию учителя и есть ли в этом смысл? Следует ли дать подростку желаемую свободу? И наконец, как сохранить отношения с ребенком, когда он уже взрослый? Найдите ответы на эти вопросы, шаг за шагом проследив за своим детством с Людмилой Петрановской.

О книге

• Имя: Секретная поддержка.Привязанность в жизни ребенка
• Людмила Петрановская
• Жанр: Педагогика
• серии: —
• ISBN: 978-5-17-084861-4, 978-5-17-086158-3
• Страниц: 45
• Передача: —
• Издатель: AST, Times 2
• Год: 2015

EBook

Любил тебя без особой причины

За то, что дочь

За то, что сын

Для детства

Для выращивания

За то, что ты как папа и мама.

И эта любовь до конца твоих дней

Останется вашей тайной опорой.

В. Берестов

Введение

Вся эволюция жизни — это эволюция родительской заботы о потомстве. Самые примитивные живые существа рождаются неотличимыми от своих «родителей», им ничего не нужно от своих предков. Чуть более сложные родители только помещают в благоприятную среду, а потом и вас самих. Еще сложнее — они пытаются оставить еду впервые.Некоторые насекомые так поступают. Отдельные виды рыб уже охраняют своих мальков. Многие рептилии охраняют кладку яиц и ухаживают за вылупившимися детенышами. Но птички уже обязательно насиживают, кормят и …

Секретная поддержка. Привязанность в жизни ребенка Людмила Петрановская

(эстимейт 1 , в среднем: 5,00 из 5)

Заголовок: Тайная поддержка. Привязанность в жизни ребенка

О книге «Тайная поддержка.Привязанность в жизни ребенка »Людмила Петрановская

Людмила Петрановская — успешный педагог, семейный психолог, блогер, автор множества книг в области психологии воспитания. «Пришла в класс приемный ребенок», «Трудный возраст», «Что делать, если …» — и это лишь малая часть произведений, вышедших из-под ее пера.

Людмила Владимировна Петрановская — противник системы школ-интернатов и выступает за то, чтобы дети росли и воспитывались в семьях, будь то кровные или приемные.Также она показывает свое негативное отношение к уровню работы в системе защиты прав детей-сирот, к низкому качеству образования. приемные родители и специалисты в этой сфере.

«Тайная поддержка. Привязанность в жизни ребенка »- это книга из категории« Почему я не знал об этом, когда мне было 18 ». Почему ты спрашиваешь? Все очень просто! The Secret Support — это особенная энциклопедия реальной жизни. Семейная жизнь, воспитание, взросление, отношения матери и ребенка. Нет, это не та энциклопедия, которая заставит вас страдать в поисках нужной информации.Логистика книги построена очень просто и четко: описание всех периодов жизни и проблем, возникающих в разные периоды, проведено в хронологическом порядке — от рождения до совершеннолетия. Простое и интуитивно понятное описание кризисов во взаимоотношениях родителей и детей, способы их преодоления — все это подкреплено графическими иллюстрациями.

Преимущество книги в том, что это не переводное издание, а адаптированное к нашим реалиям жизни. Переведенные зарубежные публикации построены на другом фундаменте, на другой системе ценностей в воспитании детей.Стратегия автора — не давать максимально заумной информации и ничего не объяснять. Людмила Петрановская — профессионал высокого класса, который обращается к собственному опыту материнства и излагает для вас понятия «кризис трех лет», «кризисная юность», фазы «плато».

«Тайная поддержка. Привязанность в жизни ребенка »рекомендуется к обязательному чтению всем папам, мамам (даже на сроке беременности и тем, кто собирается создать семью), детям и бабушкам.И если вы все-таки «напортачили» с ребенком, не переживайте. Вы действительно хотите узнать что-то новое в психологии ребенка, а не просто бездумно проецировать на него свое «взрослое» поведение? «Секретная поддержка» легко и непринужденно поможет вам в решении спорных и важных проблем, связанных с взрослением и самоутверждением детей.

На нашем сайте о книгах вы можете бесплатно скачать сайт без регистрации или прочитать онлайн книгу «Секретная поддержка. Привязанность в жизни ребенка »Людмила Петрановская в форматах epub, fb2, txt, rtf, pdf для iPad, iPhone, Android и Kindle.Книга подарит вам массу приятных моментов и истинное удовольствие от чтения. Купить полную версию вы можете у нашего партнера. Также здесь вы найдете последние новости из литературного мира, узнаете биографии любимых авторов. Для начинающих писателей есть отдельный раздел с полезными советами и рекомендациями, интересными статьями, благодаря которым вы сами сможете попробовать свои силы в литературном мастерстве.

Скачать бесплатно книгу «Секретная поддержка. Привязанность в жизни ребенка »Людмила Петрановская

(Фрагмент)

В формате fb2 : Скачать
В формате rtf : Скачать
В формате epub : Скачать
В формате txt :

Текущая страница: 1 (всего в книге 12 страниц) [доступный отрывок для чтения: 7 страниц]

Людмила Владимировна Петрановская

Тайная поддержка: привязанность в жизни ребенка

Любил тебя без особой причины
За быть дочерью
быть сыном
быть ребенком
расти
быть как папа и мама.
И эта любовь на всю оставшуюся жизнь
Останется твоей тайной опорой.

В. Берестов

Введение

Вся эволюция жизни — это эволюция родительской заботы о потомстве. Самые примитивные живые существа рождаются неотличимыми от своих «родителей», им ничего не нужно от своих предков. Чуть более сложные родители лишь помещают их в благоприятную среду, а потом и самих себя.Еще сложнее — они пытаются оставить еду впервые. Некоторые насекомые так поступают. Некоторые виды рыб уже защищают своих мальков. Многие рептилии охраняют кладку яиц и ухаживают за вылупившимися детенышами. Но птицы уже обязательно насиживают, кормят и учат птенцов, иногда совершая чудеса самопожертвования ради потомства. Детеныши млекопитающих не выживают без заботы взрослых, и их детство длиннее, чем у птенцов. Родители детенышей не только кормят, охраняют и учат их — они играют с ними, ласкают их, утешают, разрешают конфликты между братьями и сестрами, готовят к общению в стае.

С этой точки зрения человек действительно венец творения. Потому что самые беспомощные детеныши и самое долгое детство на планете — четверть жизни — с нами. Проходят годы, прежде чем ребенок может обходиться без взрослых. Более того, с ходом истории период зависимости постоянно удлиняется, если детство в двенадцать лет точно закончилось, то сейчас в двадцать два — не всегда.

Оказывается, вырастает существо, которое не просто реализует программы, записанные в генах, как миллиарды его предков на протяжении миллионов лет и он, как какие-то тараканы, но строит свою жизнь, думает о структуре своего Вселенная задает вечные вопросы бытия, имеет ценности, дерзнет, ​​верит, любит — словом, разумное и свободное существо, нужен довольно длительный период полной беспомощности и зависимости.Каким-то чудесным образом именно зависимость растворяется в свободе, это полная изначальная неспособность к миру — к способности творчески изменить этот мир.

Все, кто родился человеком и вырос, так или иначе прошли этот путь. Ему следят все, кто воспитывает детей. В этой книге мы рассмотрим это шаг за шагом, от рождения до взрослой жизни, и попытаемся понять: как это работает?

Сразу хочу сказать: эта книга не является строго научной.Я хотел бы параллельно провести еще одну жизнь, чтобы посвятить ее исследованиям и проверке каждого утверждения. Но у меня нет второй жизни, и в этой я решил стать практикующим. Так что я на свой страх и риск просто рассказываю, как я это вижу, чувствую, понимаю. На примерах из моей жизни, из рассказов клиентов и читателей моего блога, из наблюдений на улице и на детских площадках.

Конечно, по самой сути теория привязанности — это полностью научная теория, по ней есть много интересных исследований и публикаций, на некоторые из них я буду ссылаться в ходе рассказа.Но я полностью осознаю, что не все утверждения этой теории и тем более не все утверждения в этой книге полностью научно подтверждены, а некоторые вообще трудно проверить. Теория привязанности еще не является основным направлением психологической науки, исследования и книги, посвященные ей, пока что меньше, чем нам хотелось бы. В России теория привязанности просто мало известна. А жаль, потому что я не знаю на данный момент подхода к изучению человека, изучения детства, подхода к воспитанию и психотерапии более глубокого, точного и эффективного в практической работе… Многие проблемы, отравляющие жизни многих людей, просто не могли бы быть созданы, если бы вы знали, как устроены отношения ребенка с его родителями. И многие, уже созданные и даже знакомые, решаются достаточно успешно и надежно. Я уверен, что когда-нибудь это будет реализовано, феномен привязанности будет изучен по-настоящему глубоко, и мы откроем для себя много нового и важного, что изменит жизнь людей к лучшему.

Но мои клиенты и читатели сегодня воспитывают детей и не могут дождаться.Поэтому прямо сегодня я делюсь с вами тем, что могу, не выдавая списанное за истину в последней инстанции. Читайте, наблюдайте, слушайте себя, сомневайтесь и проверяйте. Если в вашей жизни, в отношениях с ребенком что-то складывается иначе, не стоит сразу пугаться и искать, где вы ошибаетесь. Невозможно описать в тексте книги все возможные варианты и ситуации, а реальная жизнь всегда сложнее самой продуманной теории. Если с вашим ребенком что-то происходит позже или раньше, чем написано, если с ним происходит иначе или даже с точностью до наоборот — подумайте, почему это могло быть.У ребенка может быть свой темп развития или черты характера, у вас могут быть в вашей жизни сейчас или некоторое время назад особые обстоятельства, в конце концов я просто могу ошибаться. Всегда доверяйте себе больше, чем любой книге, и эта не исключение. Вы родитель своего ребенка, вы его любите, знаете, понимаете, чувствуете себя никем, даже если временами вам кажется, что вы совсем не понимаете. Мнение эксперта — важная информация для размышлений, это способ увидеть свою ситуацию как бы со стороны, возможность увидеть проблемы в более широком контексте культуры, традиций и даже эволюции нашего вида.Но вам решать, что делать прямо сейчас со своим ребенком, который плачет, борется или напуган, и если ваша интуиция, движимая любовью и заботой, говорит что-то отличное от книги, прислушайтесь к своей интуиции.

В книге мы пройдем с ребенком и его родителями через все детство: от рождения до взрослой жизни. Мы построим дорожную карту для взросления и исследуем роль привязанности в этом процессе. Конечно, развитие ребенка многогранно, его тело, его интеллект и способности меняются и развиваются, но мы остановимся только на одной линии: его взаимоотношения со «своими» взрослыми, как они, с одной стороны, зависят от развития ребенка. все остальное, с другой стороны — влияет на это развитие.Каждая глава книги — это следующий этап детства. Каждый этап означает новые возрастные задачи, новые потребности ребенка, новые возможности, но также и новые риски, если потребности не удовлетворяются. Постараемся понять логику: как зависимость и беспомощность превращаются в зрелость, как наша любовь и забота из года в год формируют в ребенке тайную опору, на которой, как стержень, покоится его личность.

Наш путь по дорожной карте будет сопровождаться примерами и наблюдениями из жизни, а иногда и из литературы или кино.Будет здорово, если каждый раз вы будете делать небольшой перерыв в чтении книги и вспоминать похожие — или несходные — ситуации, в которых вы были сами или которые наблюдали, и пытались анализировать их с точки зрения прочитанного. Или, может быть, вы хотите перечитать или пересмотреть что-то под новым углом.

Иногда мы как бы поднимаемся над нашим путем для небольших теоретических экскурсий, чтобы понять, как это работает. Если тема кажется вам особенно интересной, имеет смысл найти и прочитать книги, на которые я ссылаюсь.Обещаю не перегружать повествование терминами и упоминать только самое, на мой взгляд, ключевое для нашей темы.

Продвигаясь по маршруту, время от времени будем делать практические выводы: как вести себя как взрослый, что делать и чего не делать, чтобы ребенок развивался в соответствии с замыслом природы, был наполнен привязанность и успешно превращает ее в независимость. И чтобы вам с ним было легче и радостнее, а родительство было для вас самоотверженным счастьем, а не каторжным трудом или экзаменом, навсегда переданным тому, кто боится ошибки.

* * *

Книга, которую вы держите в руках, по замыслу станет первой частью серии «Близкие люди», посвященной разным аспектам привязанности. В этом, в первую очередь, мы пройдем через «хорошее» детство, детство без особых проблем и катаклизмов, от начала до конца, и постараемся понять, что дает человеку опыт привязанности, как отношения со взрослыми помогают создать стержень личности, во многом определяя всю будущую жизнь.Отсюда и название: «Секретная поддержка». Понимая логику развития ваших отношений с ребенком, вы можете улучшить их, и, как мы увидим, это хорошие отношения, в основе которых лежит глубокая и надежная привязанность, хорошее поведение и успешное развитие ребенка. потенциал ребенка. Не «методы развития», а отношения с родителями дают детям лучший старт в жизни — и вместе мы увидим это, шаг за шагом следуя за детством.

Вторая книга «Дети, раненые в душу» будет печальнее — в ней будет рассказано о том, что будет, если удар судьбы или тяжелые обстоятельства нарушили безопасный маршрут, намеченный природой.Поговорим о травмах привязанности и расстройствах привязанности. Эта тема мне очень близка, потому что я много лет работаю с приемными родителями, родителями раненых в душу детей. Однако никто не застрахован от травм привязанности, и наиболее социально благополучная семья переживает утрату, разлуку, развод, болезнь, внезапные изменения и другие обстоятельства, которые очень чувствительны для ребенка. Родители тоже не всегда умеют заботиться о ребенке: они могут не понять ребенка или обидеть, даже если любят.Мы поговорим о том, что происходит с детьми в таких ситуациях и как им можно помочь. Эта книга будет очень тесно связана с первой, поэтому я буду часто ссылаться на нее здесь, а здесь — на нее.

Третья книга — так уж вышло — уже вышла, она называется «Если трудно с ребенком». Он практичен, посвящен всем тем ситуациям, когда мы не знаем, как быть, что делать, когда теряется контакт с ребенком, когда мы запутываемся в наших собственных образовательных установках и методах.Он предлагает понять происходящее именно с точки зрения теории привязанности, поэтому некоторые моменты пересекаются с тем, что здесь будет обсуждаться. Многие родители его уже прочитали и уверяют, что это работает. Да, это работает. Если вам срочно нужна помощь, если вам стало сложно с ребенком, вы можете начать с нее, там изложена сама суть теории привязанности.

И, наконец, четвертая книга — она ​​будет дополнительной и параллельной третьей, и будет называться, соответственно, «Если трудно быть родителем».«Я еще даже не начал это делать, но очень хочу, потому что после многих лет работы с моими родителями я очень хорошо знаю, насколько это тяжело для них. Давление и собственная семья в защите своего ребенка и его права расти в любви, какие героические, беспримерные усилия по изменению себя прилагаются родителями ради своих детей. Чем больше я работаю, тем больше я люблю и уважаю своих родителей, которые такие разные и такие бескорыстные в своей любви к детям.И мне бы очень хотелось написать книгу только для них, о том, как вы можете стать для своих детей лучшим родителем, чем вы сами.

Возможно, со временем в этой серии появятся еще какие-то книги, но я считаю, что эти четыре я должен сделать для себя и буду очень стараться написать их в обозримом будущем. И если вы готовы отправиться в это детское путешествие привязанности, тогда давайте начнем.

Глава 1

От рождения до года. Приглашение в жизнь

И все начинают одинаково.

Эти двое, которые связаны как можно теснее, но при этом совершенно не знают друг друга, даже не видели их лично. Девять месяцев полного слияния: общая кровь, общий воздух, общие переживания. Девять месяцев накопления и роста, причудливых изменений и тонких взаимных приспособлений — и несколько трудных часов для перехода от мира к миру, чтобы покинуть теплую вселенную материнского тела и разойтись.

Наконец, они смотрят друг другу в глаза.Глаза матери затуманиваются слезами, от усталости, от волнения, от облегчения, от жалости. А взгляд новорожденного (если он родился без проблем, не утомлен родами и не накачан лекарствами) серьезный, ясный и сосредоточенный. Полное спокойствие.

В эти минуты и часы он смотрит в лицо самой судьбе. Улавливает в глубине памяти главное лицо своей жизни, лицо человека, который станет демиургом своего мира, который разгонит тучи в этом мире или устроит жестокие наводнения, подарит блаженство или изгонит из рая, населяет мир монстры или ангелы, казни или помилуй, отдай забери, а скорее всего — то и другое поочередно.Есть к чему серьезно относиться.

Так начинается история всей жизни, история узы, которая связывает ребенка и мать почти так же прочно, как пуповина. Держась за эту связь, он выйдет в мир, как выйдет в открытый космос астронавт, связанный с космическим кораблем. В отличие от пуповины эта связь нематериальна, она соткана из мысленных действий: из чувств, из решений, из действий, из улыбок и взглядов, из мечтаний и самопожертвования, она общая для всех людей и уникальна для каждого. родитель и каждый ребенок.Он идет не от живота к животу, а от сердца к сердцу (на самом деле, конечно, от мозга к мозгу, но так звучит красивее).

Приложение. Чудо не меньшее, чем сама беременность. И не меньше, чем сама жизнь.

Вопрос жизни и смерти

Человеческий младенец рождается очень маленьким и незрелым. Так эволюция решила стоящую перед ней непростую задачу: совместить прямую осанку (а значит, узкий таз) матери и развитый мозг (а значит, и объемный череп) ребенка.Нужно было как-то выбраться. Поэтому перед лицом нашего вида была использована обновленная и улучшенная технология, изобретенная для сумчатых животных. Огромный кенгуру рождает крошечного детеныша размером с креветку, который еще не может существовать отдельно от своей матери. А потом он какое-то время носит его в сумке. Если он сразу не попадет в сумку матери, то очень быстро умрет от голода и холода.

Дети тоже. Каждый ребенок, который появляется на свет, знает правила игры на глубоком, инстинктивном уровне.Они простые и суровые.

Правило первое … Вы сами не являетесь арендатором. Если есть взрослый, который будет считать вас своим, который будет заботиться о вас, кормить, согревать и защищать вас, вы будете жить, расти и развиваться. Такого нет — значит, тебе нет места в этой жизни, извините, попытка не удалась.

Потребность ребенка в уходе со стороны взрослых — жизненно важная потребность. Речь идет не о том, что «было бы хорошо», не о том, что «без мамы одиноко и грустно», а о жизни или смерти.Программа привязанности, обеспечивающая эту заботу, — это наша «сумка», предназначенная для рождения ребенка, своего рода внешняя матка, переходные ворота между рождением и выходом в мир. Он встроен в те глубокие части мозга, которые ничего не знают о детских смесях, инкубаторах или детских домах. Там, в очень малоизученных глубинах психики новорожденного, именно это и высечено на досках: стать чьим-то — или умри. Третьего не дано.

Это первое и очень важное свойство привязанности, которое многое объясняет в поведении детей. Привязанность — жизненная потребность, уровень значимости максимальный. Они без нее не живут .

Это обстоятельство связано с правилом два … Если вдруг взрослого нет рядом, или он не спешит заботиться и защищать, ты, малыш, сразу не сдавайся. Вы не просто капризны, вы боретесь за жизнь, здесь деликатность неуместна. Не приходит — зови громче. Если он не хочет, заставьте его это сделать. Забыл — напомни. Не уверен насчет него — перепроверьте, взрослый ли он еще и считает ли вас своим.Здесь важна бдительность. Ставка высока. Борьба!

И это вторая важная вещь, о которой нужно помнить: если ребенок не уверен в своем взрослом, в его привязанности, он будет искать подтверждения связи, стремиться сохранить и укрепить ее любой ценой. Любой. Потому что на кону его жизнь.

Именно поэтому, едва родившись, малыш сразу же берется за дело. Вам нужно найти своего взрослого и привлечь его к себе. Привяжите к себе, но крепче. У него есть все необходимое для этого, природа подготовила его в роли Джеймса Бонда для особо сложной миссии.

Без зубов, но вооружен

Крик, конечно же, главное оружие новорожденного. Что еще он может сделать? Пока ему не подчиняются даже его собственные руки и ноги. Поэтому, чтобы привлечь внимание взрослого, он кричит. Нет, не просто кричать, а КРИЧАТЬ. Кричит. Кричать.

Объективно плач новорожденного не такой громкий и резкий. Специально для жителя большого города, который постоянно живет в шуме — как может такой крохотный человечек поразить своего крохотного человечка по сравнению с соседской дрелью, ревом метро, ​​ревом взлетающих самолетов, треском мотоцикла, музыкой урчание отовсюду? Однако от любого из этих звуков, пусть и неприятных, можно как-то абстрагироваться.Научитесь не слышать, не замечать и даже спать под ними. Говорят, что во время войн люди засыпали под канонадой. И мы не можем абстрагироваться от плача младенца. Он проникает «в самую печень», он «воскрешает мертвых», он попадает в какой-то частотный диапазон, который пробуждает в нас инстинкт заботливого взрослого, и голос этого инстинкта неумолим. Неважно, что вы устали и хотите спать или болеете, неважно, что вы заняты чем-то другим, неважно, хотите ли вы, если можете — быстро, прямо сейчас, он все бросил, встал и подошел к ребенку.Это работает, даже если чужой ребенок плачет: мы смотрим по сторонам, переживаем, а если наш, то готовы на все, только чтобы это остановить: кормить, согревать, мыть, качать — все, что нужно, чтобы ребенок оставался живым и здоровым. .

Бывает, что инстинкт заботы поврежден временно (например, под воздействием психоактивных веществ: алкоголь, наркотики) или постоянно (из-за психического расстройства, собственного крайне травматического опыта, органического поражения мозга). Тогда крик малыша либо не может прорваться через интоксикацию, остается без присмотра, либо вызывает патологическую реакцию, не предусмотренную природой: ярость или отчаяние.Так происходят трагические случаи из криминальных хроник, когда кричащего ребенка бьют о стену или выкидывают из окна мать в состоянии послеродовой депрессии.

Однако попытки сломить инстинкт вместо того, чтобы подчиняться ему, имели место в вполне респектабельном обществе, например, в начале 20 века звукоизолированные боксы для младенцев пытались установить в поездах высокоразвитых и высокоразвитых людей. процветающие страны. Это были такие закрытые боксы с толстыми стенками и отверстиями для воздуха, куда родителей просили класть плачущих детей, чтобы они не мешали отдыху другим пассажирам.От идеи быстро отказались — тем не менее, детей стало жалко, хотя то и дело вспыхивают бурные гневные дискуссии на тему «спаси нас от этого звука, детей перевезти как-нибудь отдельно или посиди с ними дома».

Впрочем, не все-таки с кнутом, есть ребенок и имбирный пряник.

Обычно на втором месяце жизни в какой-то момент ребенок делает это. То, что заставляет родителей терять самообладание, возбужденно звонить друг другу, бегать по квартире в поисках фотоаппарата, звонить родственникам и рассказывать друзьям, что их ребенок впервые за сегодня улыбнулся.

Казалось бы, что это? Крошечное существо слегка вытянуло беззубую пасть. А чуть позже я научился добавлять в эту гримасу тихий звук — смеяться. Однако у взрослых улыбка младенца вызывает состояние эйфории, ни с чем не сравнимого блаженства и счастья. Это такое удовольствие, что отныне взрослые готовы ранить себя, как пирожное, чтобы он делал это снова. И далее. И далее. Мы снова готовы носить, качать, подпрыгивать, целовать, размахивать погремушкой, петь, кукарекать и фыркать, заставлять кошку работать зоопарком и заставлять дедушку шуршать газетой — да что угодно, только чтобы он чаще смеялся.Только бы снова испытать этот ни с чем не сравнимый кайф.

Сможете угадать, как это выглядит? Природа позаботилась о том, чтобы мы сели на этот крючок. Ребенок получит все необходимое для роста и развития, награждая родителей за труд моментами неземного блаженства. При этом также работают инстинктивные программы по уходу за потомством. Подобно тому, как секс превращается в удовольствие, чтобы мы не ленились воспроизводить и размножаться, уход за младенцем также сопровождается вознаграждением в виде выброса гормонов удовольствия в кровоток.

На самом деле ребенок может даже не делать ничего особенного, все равно он нас влечет — одним своим видом. Большая голова, пухлое лицо, нос-пуговица, большие глаза, короткие руки и ноги — все это обращено на инстинкт заботы. А как сладко пахнет …

Известно, что если фигура с младенческими размерами случайно попадает в поле зрения, мы задерживаем на ней взгляд немного дольше, чем на любую другую. Инстинкт требует от вас внимательно присмотреться и убедиться, что с ребенком все в порядке.К тому же фигуры с младенческими пропорциями всегда вызывают непроизвольную симпатию, они запрограммированы нам нравиться. Это свойство психики активно используется в рекламе и создании имиджевых брендов, вспомните хотя бы Микки Мауса или Олимпийского медведя.

Рефлексы, унаследованные людьми от далеких предков приматов, служат той же цели — поддерживать контакт со взрослыми. Новорожденный цепко хватает палец или волосы взрослого человека, а если он слишком резко опускается и кладется, подбрасывает вверх руками и ногами, как бы пытаясь прикрыть лапу взрослого.Это помогало нашим предкам не потерять детеныша, если им приходилось быстро убегать от хищника в густых зарослях или по веткам деревьев.

Только родившийся ребенок уже может узнать свою мать по звуку ее голоса, запаху и вкусу молока, и сразу после родов, если она чувствует себя хорошо, она пристально смотрит в лицо матери, запечатлевая его в глубине своей памяти. — это инстинктивная программа импринтинга (импринтинг), существующая у млекопитающих и птиц.

Импринтинг животных — это простая и поэтому очень негибкая программа привязки. Например, австрийский исследователь Конрад Лоренц описал случай, когда гусята, вылупившиеся из яиц, увидели в первые минуты своей жизни не гусиную мать, а его туфли. После этого они считали туфли мамой и повсюду преследовали их. Человеческий инстинкт намного сложнее, иначе с момента появления родильных домов все дети считали бы родителями только врачей в белых халатах, а своих родителей игнорировали бы.К счастью, это не так, и дети по тем или иным причинам, не получившие опыта послеродового импринтинга, до сих пор любят взрослых, которые о них заботятся.

Не менее важным в первые часы после рождения является тактильный контакт малыша с мамой, причем не только для него, но и для нее. Ведь тело и психика матери тоже от природы заточены на заботу о ребенке. Ее грудь наполняется молоком, и если не прикладывать к ней ребенка, она опухает и болит.Ее матка, растянутая и кровоточащая после родов, сокращается и заживает быстрее в ответ на сосание ребенка. Маме нужно слышать дыхание малыша, чувствовать его на коже, нюхать, целовать, это доставляет удовольствие и приносит утешение. Если ребенок разлучен с матерью, она беспокойна, не находит себе места, ее мучают тревожные фантазии, что с ним что-то случится, что его украдут, заменит, что он заболеет, умрет . Она хочет быть с ним, все ее мысли и чувства о ребенке, она довольно легко просыпается по его зову, даже если ей надоели роды.

Есть даже гипотеза 1
Это лишь одна из возможных причин … Послеродовая депрессия иногда развивается у женщин, контактировавших с малышом после родов, и чаще всего не возникает, даже если контакта не было. Однако в ряде случаев, видимо, механизм именно таков. Подробнее о послеродовой депрессии, ее возможных последствиях и о том, как помочь матери и ребенку, мы поговорим в книге «Дети, раненые в душе».

Что такое тяжелое психическое расстройство, например послеродовая депрессия, связано с практикой разлучения новорожденного с матерью после родов «ради отдыха» женщины или для оказания медицинской помощи ребенку.Если мать лишена возможности держать ребенка у груди, смотреть на него, вдыхать его запах, глубокие инстинктивные слои ее психики интерпретируют это как смерть ребенка. Вы родили, а он нет — значит, ребенок умер. Ведь никаких «отдельных палат для новорожденных» в древнюю программу не входит. И начинается переживание потери ребенка, горе, тоже очень глубокая древняя программа, которая есть у многих млекопитающих, например, мы можем наблюдать ее у кошек и собак, потерявших потомство.Сначала мама мучается мучительной тревогой, мечется, не находит себе места. Затем он погружается в депрессию и отчаяние, прерываемые вспышками гнева.

Но ребенок еще жив, они возвращаются домой, о них нужно заботиться, окружающие ждут от женщины счастливого и заботливого материнства. Но для самых глубоких слоев ее психики ребенок мертв. Он ушел. А это, наверное, какой-то другой, чужой. И почему она должна заботиться о нем? Ребенок не счастлив, он ему не нравится, не вызывает умиления, его беспомощность и требовательность раздражают до ярости.Семья и окружающие обычно не понимают, что происходит, а сама женщина не решается признаться, что не любит ребенка, которого ждала и которого желала. В самых тяжелых случаях страдания настолько невыносимы, или страх перед собственной яростью по отношению к ребенку настолько пугает, что мать может даже попытаться покончить жизнь самоубийством.

Если материнский инстинкт в порядке, мама готова и хочет принадлежать ребенку, стать для него его взрослыми, взять на себя ответственность за новую жизнь… Это странное ощущение — она ​​не принадлежит себе, она несвободна, всеми чувствами привязана к этой скрипучей глыбе — и она счастлива. Если ребенок будет первым, это новое состояние может быть подавляющим.

Я хорошо помню день, когда родился мой сын. Это был еще старый советский родильный дом, детей куда-то увозили, а потом целые сутки не привозили («резус отрицательный, ребенку вредно»). Я видела его после рождения всего пять минут.Он был маленьким, злым и каким-то бедным.

Позже, посреди ночи, я очнулся от неглубокого сна, и вот это случилось. Центр мира вышел из меня откуда-то из области солнечного сплетения и медленно поплыл из палаты по коридору больницы — туда, где якобы лежали дети. Где был мой. Это странное чувство, когда центр мира, начало системы координат, уплывает от вас. Ни хорошо, ни плохо, а просто неизбежно, и вы понимаете, что это уже никогда не будет прежним.

Итак, с первых минут жизни ребенка стремительно завязываются нити будущих отношений между ним и матерью. Каждое кормление, каждый взгляд, каждое прикосновение, каждое дыхание неповторимого аромата — это тонкая, но прочная нить, которая связывает их навсегда, врастая в их души. Нитей становится все больше, они переплетаются, накладываются друг на друга, и теперь мать и ребенок связаны новой, не материальной, а психологической пуповиной, по которой защита и забота теперь будут переходить от матери к ребенку. , а от него к ней — доверие и безрассудная любовь.Это и есть привязанность — психологическая пуповина, глубокая эмоциональная связь между родителем и ребенком .

Однажды на детской площадке я наблюдал за сценой: малыш двух с половиной лет стал в испуге озираться — потерял мать из виду, куда-то переместился, палец вошел в рот, а губы задрожали, вот теперь он будет выть. А потом к стоящим вокруг взрослым обратилась маленькая девочка постарше и так требовательно, даже топнув ногой, спросила: «А где мать этого мальчика ?!»

Так дети видят устройство мира.Каждый ребенок имеет право на свою мать, вместе они составляют одно целое, набор.

Но мы все о маме. А что с папой? А другие члены семьи? О том же самом. Их взаимозависимость с ребенком менее физиологически обусловлена, но принцип тот же: каждый акт защиты и заботы со стороны взрослого связывает нить, каждый раз, когда ребенок просит о помощи и получает ее, каждый раз, когда ему отвечают: взгляд одним взглядом, улыбка на улыбку, объятие на протянутых ручках — завязана нить.И с папой, и с бабушкой, и с дедушкой, и с сестрами-братьями. И с приемными родителями, если так получилось, что ребенок остался без матери.

Развитие привязанности не только к матери, но и к другим заботливым взрослым — это стратегия природы для обеспечения выживания младенца. Рожаем редко и тяжело, обычно вынашиваем один плод. Цена ребенка для нашего вида очень высока, поэтому не только женщины фертильного возраста, но и мужчины, и дети чуть постарше, и старики ориентированы на заботу.На них также непреодолимо влияют плач, улыбка и внешний вид ребенка, и они также прочно привязываются к ребенку, защищая и заботясь о всей семье.

Стадия ношения — ворота между мирами

В большинстве культур, в самых разных странах мира новорожденный еще не считается полностью родившимся на свет. Часто ему не дают имя первые месяц или два, не показывают посторонним и не выводят из дома.

В некоторых традициях даже запрещено говорить, что родился ребенок, и все делают вид, что ничего подобного не было, поздравлять родителей начинают только после сорокового или даже сотого дня. Чтобы нечисть не узнала и не навредила.

Конечно, у наших предков были основания для опасений, детская смертность всегда была высокой. Злые духи и опасные инфекции не спали. Но дело не только в суевериях и страхе. Новорожденные действительно выглядят «не из этого мира».Они кажутся глубоко погруженными в себя или парящими в каком-то далеком царстве, большинство из них спят днями, им не интересны другие, их тоже нелегко понять: плачут — чего он хочет, что не так? Если честно, новорожденный больше похож на что-то не совсем анимированное под названием «плод», а не на ребенка. Он еще не совсем здесь, он еще не вошел в наш мир по-настоящему.

Помните, в детстве, а иногда и взрослые, переживали это, пробуждаясь в каком-то новом месте, в поезде, в гостях, в новом доме? Вы слышите голос: «Вставай, пора», и ты вроде уже проснулся, но еще не совсем, ты даже больше там, чем здесь, сон еще длится и ты не сразу понимаешь, что он где-то рядом, где вы и кто вы, тело не сразу подчиняется, и вам нужно прилечь какое-то время, оставаться между мирами, чтобы «прийти в себя».«Хорошо, если они просыпаются медленно и нежно, если мама сначала поглаживает, держит их за ручки. Если пахнет блинами. Если солнышко светит из-за занавески. Тогда можно постепенно впускать в мир свет, звуки, Оттуда тихонько перейди через мост из любви и заботы — вот, полежи немножко, прищурись и войди в день и мир, спокойный и полностью настоящий.

А если их резко выдернуть из такого сна, и придется сразу вскочить и действовать? Потому что «не на что лечь», или «проспали, поздно», или что-то случилось? А мир вокруг темный, холодный, ничего радостного не обещающий.У взрослых это очень часто встречается в жизни, для некоторых каждый день. После такого пробуждения надолго остаются проблемы с координацией и вниманием, как будто какая-то часть сознания не вернулась, где-то застряла, и нам иногда нужен допинг в виде кофе или холодного стирки, чтобы полностью проснуться. Каждое такое пробуждение — это стресс для организма, если оно случается от случая к случаю — ничего, мы выживем, если постоянно — стресс отразится на здоровье. Все программы по тонкой настройке и переналадке работы внутренних органов, действовавшие во сне, в условиях отключения от внешнего мира, будут завершены некорректно, будут грубо, принудительно прерваны, а это бесполезно даже для обычный компьютер, не говоря уже о таком сложном устройстве, как человеческий организм.

Любил тебя без особой причины

За то, что был дочерью

За то, что был сыном

За то, что был ребенком

За то, что вырос

За то, что был как папа и мама.

И эта любовь на всю оставшуюся жизнь

Останется твоей тайной опорой.

В. Берестов

Введение

Вся эволюция жизни — это эволюция родительской заботы о потомстве. Самые примитивные живые существа рождаются неотличимыми от своих «родителей», им ничего не нужно от своих предков.Чуть более сложные родители лишь помещают их в благоприятную среду, а потом и самих себя. Еще сложнее — они пытаются оставить еду впервые. Некоторые насекомые так поступают. Некоторые виды рыб уже защищают своих мальков. Многие рептилии охраняют кладку яиц и ухаживают за вылупившимися детенышами. Но птицы уже обязательно насиживают, кормят и учат птенцов, иногда совершая чудеса самопожертвования ради потомства. Детеныши млекопитающих не выживают без заботы взрослых, и их детство длиннее, чем у птенцов.Родители детенышей не только кормят, охраняют и учат их — они играют с ними, ласкают их, утешают, разрешают конфликты между братьями и сестрами, готовят к общению в стае.

С этой точки зрения человек действительно венец творения. Потому что самые беспомощные детеныши и самое долгое детство на планете — четверть жизни — с нами. Проходят годы, прежде чем ребенок может обходиться без взрослых. Более того, с ходом истории период зависимости постоянно удлиняется, если детство в двенадцать лет точно закончилось, то сейчас в двадцать два — не всегда.

Получается, что вырастает существо, которое не просто реализует программы, записанные в генах, как миллиарды его предков за миллионы лет и он, как какие-то тараканы, но строит свою жизнь, думает об устройстве Вселенная задает вечные вопросы бытия, имеет ценности, дерзнет, ​​верит, любит — словом, разумное и свободное существо, нужен довольно длительный период полной беспомощности и зависимости. Каким-то чудесным образом именно зависимость растворяется в свободе, это полная изначальная неспособность к миру — к способности творчески изменить этот мир.

Все, кто родился человеком и вырос, так или иначе прошли этот путь. Ему следят все, кто воспитывает детей. В этой книге мы рассмотрим это шаг за шагом, от рождения до взрослой жизни, и попытаемся понять: как это работает?

Сразу хочу сказать: эта книга не является строго научной. Я хотел бы параллельно провести еще одну жизнь, чтобы посвятить ее исследованиям и проверке каждого утверждения. Но у меня нет второй жизни, и в этой я решил стать практикующим.Так что я на свой страх и риск просто рассказываю, как я это вижу, чувствую, понимаю. На примерах из моей жизни, из рассказов клиентов и читателей моего блога, из наблюдений на улице и на детских площадках.

Конечно, сама суть, теория привязанности — это полностью научная теория, по ней есть много интересных исследований и публикаций, на некоторые из которых я буду ссылаться по ходу рассказа. Но я полностью осознаю, что не все утверждения этой теории и тем более не все утверждения в этой книге полностью научно подтверждены, а некоторые вообще трудно проверить.Теория привязанности еще не является основным направлением психологической науки, исследования и книги, посвященные ей, пока что меньше, чем нам хотелось бы. В России теория привязанности просто мало известна. И это очень жаль, потому что на данный момент я не знаю подхода к изучению человека, изучения детства, подхода к обучению и психотерапии, более глубокого, точного и эффективного в практической работе. Многие проблемы, отравляющие жизни многих людей, просто не могли бы возникнуть, если бы вы знали, как устроены отношения ребенка с его родителями.И многие, уже созданные и даже знакомые, решаются достаточно успешно и надежно. Я уверен, что когда-нибудь это будет реализовано, феномен привязанности будет изучен по-настоящему глубоко, и мы откроем для себя много нового и важного, что изменит жизнь людей к лучшему.

Но мои клиенты и читатели сегодня воспитывают детей и не могут дождаться. Поэтому прямо сегодня я делюсь с вами тем, что могу, не выдавая списанное за истину в последней инстанции. Читайте, наблюдайте, слушайте себя, сомневайтесь и проверяйте.Если в вашей жизни, в отношениях с ребенком что-то складывается иначе, не стоит сразу пугаться и искать, где вы ошибаетесь. В тексте книги невозможно описать все возможные варианты и ситуации, а реальная жизнь всегда сложнее самой разработанной теории. Если с вашим ребенком что-то происходит позже или раньше, чем написано, если с ним происходит иначе или даже с точностью до наоборот — подумайте, почему это могло быть. У ребенка может быть свой темп развития или особенности характера, могут быть особые обстоятельства в вашей жизни сейчас или некоторое время назад, наконец, я просто могу ошибаться.Всегда доверяйте себе больше, чем любой книге, и эта не исключение. Вы родитель своего ребенка, вы его любите, знаете, понимаете, чувствуете себя никем, даже если временами вам кажется, что вы совсем не понимаете. Мнение специалиста — важная информация для размышлений, способ увидеть свою ситуацию как бы со стороны, возможность увидеть проблемы в более широком контексте культуры, традиций и даже эволюции нашего вида. Но вам решать, что делать прямо сейчас со своим собственным ребенком, который плачет, борется или напуган, и если ваша интуиция, движимая любовью и заботой, говорит что-то отличное от книги, прислушайтесь к своей интуиции.

В книге мы пройдем с ребенком и его родителями через все детство: от рождения до совершеннолетия. Мы построим дорожную карту для взросления и исследуем роль привязанности в этом процессе. Конечно, развитие ребенка многогранно, его тело, его интеллект и способности меняются и развиваются, но мы остановимся только на одной линии: его взаимоотношения со «своими» взрослыми, как они, с одной стороны, зависят от развития ребенка. все остальное, с другой стороны — влияет на это развитие.Каждая глава книги — это следующий этап детства. Каждый этап означает новые возрастные задачи, новые потребности ребенка, новые возможности, но также и новые риски, если потребности не удовлетворяются. Постараемся понять логику: как зависимость и беспомощность превращаются в зрелость, как наша любовь и забота из года в год формируют в ребенке тайную опору, на которой, как стержень, покоится его личность.

Наше путешествие по дорожной карте будет сопровождаться примерами и наблюдениями из жизни, а иногда и из литературы или кино.Будет здорово, если каждый раз вы будете делать небольшой перерыв в чтении книги и вспоминать похожие — или несходные — ситуации, в которых вы были сами или которые наблюдали, и пытались анализировать их с точки зрения прочитанного. Или, может быть, вы хотите перечитать или пересмотреть что-то под новым углом.

Иногда мы как бы поднимаемся над нашим путем для небольших теоретических экскурсий, чтобы понять, как это работает. Если тема кажется вам особенно интересной, имеет смысл найти и прочитать книги, на которые я ссылаюсь.Обещаю не перегружать повествование терминами и упоминать только самое, на мой взгляд, ключевое для нашей темы.

По мере продвижения по маршруту мы время от времени будем делать практические выводы: как вести себя как взрослый, что делать и чего не делать, чтобы ребенок развивался в соответствии с замыслом природы, наполнен с привязанностью и успешно превращает ее в независимость. И чтобы вам с ним было легче и радостнее, а родительство было для вас самоотверженным счастьем, а не каторжным трудом или экзаменом, навсегда переданным тому, кто боится ошибки.

Текст предоставлен правообладателем http://www.litres.ru/pages/biblio_book/?art=8742586

«Тайная поддержка: привязанность в жизни ребенка / Людмила Петрановская; Худой Андрей Селиванов »: АСТ; Москва; 2015

ISBN 978-5-17-084861-4

аннотация

Людмила Петрановская — автор серии детских книг «Что делать, если …», известный психолог-педагог, руководитель вебинаров по семейным отношениям, лауреат премии Президента РФ представляет продолжение из серии «БЛИЖАЙШИЕ ЛЮДИ: Психология взаимоотношений».Книга будет полезна не только молодым мамам, но и тем, кто хочет переосмыслить свои отношения со своим возможно повзрослевшим ребенком.

Людмила Владимировна Петрановская

Тайная поддержка: привязанность в жизни ребенка

Любил тебя без особой причины

За то, что дочь

За то, что сын

Для детства

Для выращивания

За то, что ты как папа и мама.

И эта любовь до конца твоих дней

Останется вашей тайной опорой.
В. Берестов

Введение

Вся эволюция жизни — это эволюция родительской заботы о потомстве. Самые примитивные живые существа рождаются неотличимыми от своих «родителей», им ничего не нужно от своих предков. Чуть более сложные родители лишь помещают их в благоприятную среду, а потом и самих себя. Еще сложнее — они пытаются оставить еду впервые. Некоторые насекомые так поступают. Некоторые виды рыб уже защищают своих мальков.Многие рептилии охраняют кладку яиц и ухаживают за вылупившимися детенышами. Но птицы уже обязательно насиживают, кормят и учат птенцов, иногда совершая чудеса самопожертвования ради потомства. Детеныши млекопитающих не выживают без заботы взрослых, и их детство длиннее, чем у птенцов. Родители детенышей не только кормят, охраняют и учат их — они играют с ними, ласкают их, утешают, разрешают конфликты между братьями и сестрами, готовят к общению в стае.

С этой точки зрения человек действительно венец творения. Потому что самые беспомощные детеныши и самое долгое детство на планете — четверть жизни — с нами. Проходят годы, прежде чем ребенок может обходиться без взрослых. Более того, с ходом истории период зависимости постоянно удлиняется, если детство в двенадцать лет точно закончилось, то сейчас в двадцать два — не всегда.

Оказывается, вырастает существо, которое не просто реализует программы, записанные в генах, как миллиарды его предков на протяжении миллионов лет и он, как какие-то тараканы, но строит свою жизнь, думает о структуре своего Вселенная задает вечные вопросы бытия, имеет ценности, дерзнет, ​​верит, любит — словом, разумное и свободное существо, нужен довольно длительный период полной беспомощности и зависимости.Каким-то чудесным образом именно зависимость растворяется в свободе, это полная изначальная неспособность к миру — к способности творчески изменить этот мир.

Все, кто родился человеком и вырос, так или иначе прошли этот путь. Ему следят все, кто воспитывает детей. В этой книге мы рассмотрим это шаг за шагом, от рождения до взрослой жизни, и попытаемся понять: как это работает?

Сразу хочу сказать: эта книга не является строго научной.Я хотел бы параллельно провести еще одну жизнь, чтобы посвятить ее исследованиям и проверке каждого утверждения. Но у меня нет второй жизни, и в этой я решил стать практикующим. Так что я на свой страх и риск просто рассказываю, как я это вижу, чувствую, понимаю. На примерах из моей жизни, из рассказов клиентов и читателей моего блога, из наблюдений на улице и на детских площадках.

Конечно, сама суть, теория привязанности — это полностью научная теория, по ней есть много интересных исследований и публикаций, на некоторые из которых я буду ссылаться по ходу рассказа.Но я полностью осознаю, что не все утверждения этой теории и тем более не все утверждения в этой книге полностью научно подтверждены, а некоторые вообще трудно проверить. Теория привязанности еще не является основным направлением психологической науки, исследования и книги, посвященные ей, пока что меньше, чем нам хотелось бы. В России теория привязанности просто мало известна. И это очень жаль, потому что на данный момент я не знаю подхода к изучению человека, изучения детства, подхода к обучению и психотерапии, более глубокого, точного и эффективного в практической работе.Многие проблемы, отравляющие жизни многих людей, просто не могли бы возникнуть, если бы вы знали, как устроены отношения ребенка с его родителями. И многие, уже созданные и даже знакомые, решаются достаточно успешно и надежно. Я уверен, что когда-нибудь это будет реализовано, феномен привязанности будет изучен по-настоящему глубоко, и мы откроем для себя много нового и важного, что изменит жизнь людей к лучшему.

Но мои клиенты и читатели сегодня воспитывают детей и не могут дождаться.Поэтому прямо сегодня я делюсь с вами тем, что могу, не выдавая списанное за истину в последней инстанции. Читайте, наблюдайте, слушайте себя, сомневайтесь и проверяйте. Если в вашей жизни, в отношениях с ребенком что-то складывается иначе, не стоит сразу пугаться и искать, где вы ошибаетесь. В тексте книги невозможно описать все возможные варианты и ситуации, а реальная жизнь всегда сложнее самой разработанной теории. Если с вашим ребенком что-то происходит позже или раньше, чем написано, если с ним происходит иначе или даже с точностью до наоборот — подумайте, почему это могло быть.У ребенка может быть свой темп развития или особенности характера, могут быть особые обстоятельства в вашей жизни сейчас или некоторое время назад, наконец, я просто могу ошибаться. Всегда доверяйте себе больше, чем любой книге, и эта не исключение. Вы родитель своего ребенка, вы его любите, знаете, понимаете, чувствуете себя никем, даже если временами вам кажется, что вы совсем не понимаете. Мнение специалиста — важная информация для размышлений, способ увидеть свою ситуацию как бы со стороны, возможность увидеть проблемы в более широком контексте культуры, традиций и даже эволюции нашего вида.Но вам решать, что делать прямо сейчас со своим собственным ребенком, который плачет, борется или напуган, и если ваша интуиция, движимая любовью и заботой, говорит что-то отличное от книги, прислушайтесь к своей интуиции.

По книге мы вместе с ребенком и его родителями пройдем через все детство: от рождения до взрослой жизни. Мы построим дорожную карту для взросления и исследуем роль привязанности в этом процессе. Конечно, развитие ребенка многогранно, его тело, его интеллект и способности меняются и развиваются, но мы остановимся только на одной линии: его взаимоотношения со «своими» взрослыми, как они, с одной стороны, зависят от развитие всего остального, с другой — влияют на это развитие.Каждая глава книги — это следующий этап детства. Каждый этап означает новые возрастные задачи, новые потребности ребенка, новые возможности, но также и новые риски, если потребности не удовлетворяются. Постараемся понять логику: как зависимость и беспомощность превращаются в зрелость, как наша любовь и забота из года в год формируют в ребенке тайную опору, на которой, как стержень, покоится его личность.

Наше путешествие по дорожной карте будет сопровождаться примерами и наблюдениями из жизни, а иногда и из литературы или кино.Будет здорово, если каждый раз вы будете делать небольшой перерыв в чтении книги и вспоминать похожие — или несходные — ситуации, в которых вы были сами или которые наблюдали, и пытались анализировать их с точки зрения прочитанного. Или, может быть, вы хотите перечитать или пересмотреть что-то под новым углом.

Иногда мы как бы поднимаемся над нашим путем для небольших теоретических экскурсий, чтобы понять, как это работает. Если тема кажется вам особенно интересной, имеет смысл найти и прочитать книги, на которые я ссылаюсь.Обещаю не перегружать повествование терминами и упоминать только самое, на мой взгляд, ключевое для нашей темы.

Продвигаясь по маршруту, время от времени будем делать практические выводы: как вести себя как взрослый, что делать и чего не делать, чтобы ребенок развивался в соответствии с замыслом природы, был наполнен привязанность и успешно превращает ее в независимость. И чтобы вам с ним было легче и радостнее, а родительство было для вас самоотверженным счастьем, а не каторжным трудом или экзаменом, навсегда переданным тому, кто боится ошибки.

* * *

По замыслу книга, которую вы держите в руках, будет первой частью серии «Близкие люди», посвященной разным аспектам привязанности. В этом, в первую очередь, мы пройдем через «хорошее» детство, детство без особых проблем и катаклизмов, от начала до конца, и постараемся понять, что дает человеку опыт привязанности, как помогают отношения со взрослыми. создать стержень личности, во многом определяющий всю будущую жизнь.Отсюда и название: «Секретная поддержка». Понимая логику развития ваших отношений с ребенком, вы можете улучшить их, и, как мы увидим, именно хорошие отношения, глубокая и надежная привязанность лежат в основе как хорошего поведения, так и успешного развития потенциала ребенка. Не «методы развития», а отношения с родителями дают детям лучший старт в жизни — и мы увидим это вместе, шаг за шагом следя за своим детством.

Вторая книга «Дети, раненые в душу» будет печальнее — в ней будет рассказано о том, что будет, если удар судьбы или тяжелые обстоятельства нарушили безопасный маршрут, намеченный природой.Поговорим о травмах привязанности и расстройствах привязанности. Эта тема мне очень близка, потому что я много лет работаю с приемными родителями, родителями раненых в душу детей. Однако никто не застрахован от травм привязанности, и наиболее социально благополучная семья переживает утрату, разлуку, развод, болезнь, внезапные изменения и другие обстоятельства, которые очень чувствительны для ребенка. Родители тоже не всегда умеют заботиться о ребенке: они могут не понять ребенка или обидеть, даже если любят.Мы поговорим о том, что происходит с детьми в таких ситуациях и как им можно помочь. Эта книга будет очень тесно связана с первой, поэтому я буду часто ссылаться на нее здесь, а здесь — на нее.

Третья книга — так уж вышло — уже вышла, она называется «Если трудно с ребенком». Он практичен, посвящен всем тем ситуациям, когда мы не знаем, как быть, что делать, когда теряется контакт с ребенком, когда мы запутываемся в наших собственных образовательных установках и методах.Он предлагает понять происходящее именно с точки зрения теории привязанности, поэтому некоторые моменты пересекаются с тем, что здесь будет обсуждаться. Многие родители его уже прочитали и уверяют, что это работает. Да, это работает. Если вам срочно нужна помощь, если вам сложно с ребенком, можете начать с нее, там кратко изложена сама суть теории привязанности.

И, наконец, четвертая книга — она ​​будет дополнительной и параллельной третьей, и будет называться, соответственно, «Если трудно быть родителем».«Я еще даже не начал это делать, но очень хочу, потому что после многих лет работы с моими родителями я очень хорошо знаю, как тяжело им. Как травмы привязанности покрывают их собственные, как трудно противостоять давление общества и собственной семьи, защита своего ребенка и его право расти в привязанности, какие героические, беспрецедентные усилия родителей изменить себя ради своих детей. Чем больше я работаю, тем больше я люблю и уважаю своих родители, которые такие разные и такие бескорыстные в своей любви к детям.И мне бы очень хотелось написать книгу только для них, о том, как вы можете стать для своих детей лучшими родителями, чем свои собственные.

Возможно, со временем в этой серии появятся еще какие-то книги, но я считаю, что эти четыре я должен сделать для себя и буду очень стараться написать их в обозримом будущем. И если вы готовы отправиться в это детское путешествие привязанности, тогда давайте начнем.

Консультации для детей и семьи | Внутренний номер штата Пенсильвания

Родители и опекуны играют решающую роль в здоровье, развитии и поведении своих детей.Воспитание счастливых и здоровых детей — первоочередная задача для всех. Penn State Extension поддерживает родителей, опекунов и специалистов в области образования ценными ресурсами по вопросам ухода за детьми. Здесь вы найдете информацию по таким темам, как питание, образование и профилактика наркотиков и алкоголя.

Воспитание здоровых детей

Чтобы вырастить сильных и здоровых детей, родители и опекуны должны учитывать такие факторы, как питание ребенка, физическая активность и уровень стресса.

Физическая активность и питание

Недостаток физических упражнений в сочетании с плохим питанием может способствовать детскому ожирению и повышать риск сопутствующих заболеваний. Поэтому рекомендуется, чтобы дети получали по крайней мере 60 минут физической активности в день вместе с диетой, богатой фруктами, овощами, белком, цельнозерновыми продуктами и полезными жирами.

Воодушевить детей сделать выбор в пользу здорового образа жизни намного проще, если у них есть хороший пример для подражания. Советы для родителей, которые следует учитывать, включают частые семейные обеды и предоставление детям положительного опыта в спорте.

Привычки, сформированные в детстве, часто определяют здоровье ребенка в подростковом возрасте. Узнайте больше об улучшении качества ухода за детьми и обучения с помощью программы Better Kid Care при расширении Penn State Extension. Программа включает в себя изученные ресурсы и обучение специалистов-практиков дошкольного и школьного возраста.

Стресс у детей и молодежи

Стресс — нормальная часть жизни в любом возрасте, но он легко может стать непреодолимым. Распространенные факторы стресса у детей и подростков включают изучение нового в школе, заведение друзей, борьбу с издевательствами и напряжение дома.

Переход из детских садов, яслей или дома в школу также может стать большим стрессовым фактором. Откройте для себя методы воспитания, которые помогут вам поддержать вашего ребенка и заложить прочную основу для обучения, с помощью серии видео о подготовке к детскому саду Penn State Extension.

Чтобы лучше помогать детям справляться со стрессовыми ситуациями, важно, чтобы воспитатели понимали три типа стресса — положительный, переносимый и токсичный — а также их различные последствия.Родители и другие опекуны могут предпринять дальнейшие действия, выстраивая заботливые отношения со своими детьми с младенчества и на протяжении всего детства.

В разделе «Уход за детьми» получите доступ к статьям «Азбука роста здоровых детей» и найдите советы для родителей по таким темам, как еда, гигиена, издевательства и использование социальных сетей.

Обеспечение безопасности детей: профилактика алкоголя и наркотиков

Профилактика алкоголя и наркотиков начинается с родителей, поэтому важно, чтобы они научились говорить и слушать своих детей.По мере того, как дети становятся старше, общение часто становится более сложным, поэтому важно подойти к этой теме как можно раньше.

В настоящее время существует множество высококачественных программ, которые могут помочь улучшить позитивное развитие и уменьшить проблемное поведение среди молодежи. PROSPER (Содействие партнерству школы, сообщества и университета для повышения устойчивости), например, представляет собой партнерство, которое предоставляет семьям научно подтвержденные профилактические программы.

Узнайте больше о профилактике употребления психоактивных веществ в разделе «Профилактика алкоголя и наркотиков».Кроме того, получите доступ к программе PROSPER и получите советы для встреч родителей с учителями.

привязанность в жизни ребенка

Любил тебя без особой причины
За то, что был дочерью
За то, что был сыном
За то, что был младенцем
Для роста
Потому что он выглядел как мама и папа.
И эта любовь на всю оставшуюся жизнь
Останется твоей тайной опорой.

В. Берестов

Введение

Вся эволюция жизни — это эволюция родительской заботы о потомстве.Самые примитивные живые существа рождаются неотличимыми от своих «родителей», им ничего не нужно от своих предков. Чуть более сложные родители лишь помещают их в благоприятную среду, а потом и самих себя. Еще сложнее — они пытаются оставить еду впервые. Некоторые насекомые так поступают. Некоторые виды рыб уже защищают своих мальков. Многие рептилии охраняют кладку яиц и ухаживают за вылупившимися детенышами. Но птицы уже обязательно насиживают, кормят и учат птенцов, иногда совершая чудеса самопожертвования ради потомства.Детеныши млекопитающих не выживают без заботы взрослых, и их детство длиннее, чем у цыплят. Родители детенышей не только кормят, охраняют и учат их — они играют с ними, ласкают их, утешают, разрешают конфликты между братьями и сестрами, готовят к общению в стаде.

С этой точки зрения человек действительно венец творения. Потому что самые беспомощные детеныши и самое долгое детство на планете — четверть жизни — с нами.Проходят годы, прежде чем ребенок может обходиться без взрослых. Более того, с ходом истории период зависимости постоянно удлиняется, если детство в двенадцать лет точно закончилось, то сейчас в двадцать два — не всегда.

Оказывается, растет существо, которое не просто реализует программы, записанные в генах, как миллиарды его предков на протяжении миллионов лет, а он, как какие-то тараканы, но строит свою жизнь, думает о структуре своего Вселенная задает вечные вопросы бытия, имеет ценности, дерзнет, ​​верит, любит — словом, разумное и свободное существо, нужен довольно длительный период полной беспомощности и зависимости.Каким-то чудом именно зависимость растворяется в свободе, это полная изначальная неспособность к миру — к способности творчески изменить этот мир.

Все, кто родился человеком и вырос, так или иначе, прошли этот путь. Ему следят все, кто воспитывает детей. В этой книге мы рассмотрим это шаг за шагом, от рождения до взрослой жизни, и попытаемся понять: как это работает?

Сразу хочу сказать: эта книга не является строго научной.Я хотел бы параллельно провести еще одну жизнь, чтобы посвятить ее исследованиям и проверке каждого утверждения. Но у меня нет второй жизни, и в этой я решил стать практикующим. Так что я на свой страх и риск просто рассказываю, как я это вижу, чувствую, понимаю. На примерах из моей жизни, из рассказов клиентов и читателей моего блога, из наблюдений на улице и на детских площадках.

Конечно, сама суть, теория привязанности — это полностью научная теория, по ней есть много интересных исследований и публикаций, на некоторые из которых я буду ссылаться по ходу рассказа.

Но я полностью осознаю, что не все утверждения этой теории и тем более не все утверждения в этой книге полностью научно подтверждены, а некоторые вообще трудно проверить. Теория привязанности еще не является основным направлением психологической науки, исследования и книги, посвященные ей, пока что меньше, чем нам хотелось бы. В России теория привязанности малоизвестна. А жаль, потому что я не знаю на данный момент подхода к изучению человека, изучения детства, подхода к воспитанию и психотерапии более глубокого, точного и эффективного в практической работе…. Многие проблемы, отравляющие жизни многих людей, просто не могли бы быть созданы, если бы вы знали, как устроены отношения ребенка с родителями. А многие, уже созданные и даже знакомые, могли быть достаточно успешно и надежно решены. Я уверен, что когда-нибудь это будет реализовано, феномен привязанности будет изучен по-настоящему глубоко, и мы откроем для себя много нового и важного, что изменит жизнь людей к лучшему.

Но мои клиенты и читатели сегодня воспитывают детей и не могут дождаться.Поэтому сегодня я делюсь с вами тем, что могу, не выдавая списанное за истину в последней инстанции. Читайте, наблюдайте, слушайте себя, сомневайтесь и проверяйте. Если в вашей жизни, в отношениях с ребенком что-то складывается иначе, не стоит сразу пугаться и искать, где вы ошибаетесь. В тексте книги невозможно описать все возможные варианты и ситуации, а реальная жизнь всегда сложнее самой разработанной теории. Если с вашим ребенком что-то происходит позже или раньше, чем написано, если с ним происходит иначе или даже с точностью до наоборот — подумайте, почему это могло быть.У ребенка может быть свой темп развития или личностные особенности, могут быть особые обстоятельства в вашей жизни сейчас или некоторое время назад, наконец, я просто могу ошибаться. Всегда доверяйте себе больше, чем любой книге, и эта не исключение. Вы родитель своего ребенка, вы его любите, знаете, понимаете, чувствуете себя никем, даже если временами вам кажется, что вы совсем не понимаете. Мнение специалиста — важная информация для размышлений, способ увидеть свою ситуацию как бы со стороны, возможность увидеть проблемы в более широком контексте культуры, традиций и даже эволюции нашего вида.Но вам решать, что делать прямо сейчас со своим ребенком, который плачет, борется или напуган, и если ваша интуиция, движимая любовью и заботой, говорит что-то отличное от книги, прислушайтесь к своей интуиции.

В книге мы пройдем с ребенком и его родителями через все детство: от рождения до взрослой жизни. Мы построим дорожную карту для взросления и рассмотрим роль привязанности в этом процессе. Конечно, развитие ребенка многогранно, его тело, его интеллект и способности меняются и развиваются, но мы остановимся только на одной линии: его взаимоотношения со «своими» взрослыми, как они, с одной стороны, зависят от развития ребенка. все остальное, с другой стороны — влияет на это развитие.Каждая глава книги — это следующий этап детства. Каждый этап означает новые возрастные задачи, новые потребности ребенка, новые возможности, но также и новые риски, если потребности не удовлетворяются. Постараемся понять логику: как зависимость и беспомощность превращаются в зрелость, как наша любовь и забота из года в год формируют в ребенке тайную опору, на которой, как стержень, покоится его личность.

Наше путешествие по дорожной карте будет сопровождаться примерами и наблюдениями из жизни, а иногда и из литературы или кино.Будет здорово, если каждый раз вы будете делать небольшой перерыв в чтении книги и вспоминать похожие — или несходные — ситуации, в которых вы были сами или которые наблюдали, и пытались анализировать их с точки зрения прочитанного. Или, может быть, вы хотите перечитать или пересмотреть что-то под новым углом.

Иногда мы как бы поднимаемся над нашим путем для небольших теоретических экскурсий, чтобы понять, как это работает. Если тема кажется вам особенно интересной, имеет смысл найти и прочитать книги, на которые я ссылаюсь.Обещаю не перегружать повествование терминами и упомянуть только самое, на мой взгляд, ключевое для нашей темы.

По мере продвижения по маршруту мы время от времени будем делать практические выводы: как вести себя как взрослый, что делать и чего не делать, чтобы ребенок развивался в соответствии с замыслом природы, был наполнен привязанность и успешно превращает ее в независимость. И чтобы вам с ним было легче и радостнее, а родительство было для вас самоотверженным счастьем, а не каторгой или экзаменом, который всегда сдается тому, кто боится ошибки.

* * *

Книга, которую вы держите в руках, по замыслу станет первой частью серии «Близкие люди», посвященной разным аспектам привязанности. В этом, в первую очередь, мы пройдем через «хорошее» детство, детство без особых проблем и катаклизмов, от начала до конца, и постараемся понять, что дает человеку опыт привязанности, как помогают отношения со взрослыми. создать стержень личности, во многом определяющий всю дальнейшую жизнь… Отсюда и название: «Тайная опора». Понимая логику развития ваших отношений с ребенком, вы можете улучшить их, и, как мы увидим, именно хорошие отношения, глубокая и надежная привязанность лежат в основе как хорошего поведения, так и успешного развития потенциала ребенка. Не «методы развития», а отношения с родителями дают детям лучший старт в жизни — и мы увидим это вместе, шаг за шагом следя за своим детством.

Вторая книга «Раненые в душу дети» будет более грустной — в ней будет рассказано о том, что будет, если волной судьбы или тяжелых обстоятельств нарушен безопасный маршрут, намеченный природой.Поговорим о травмах привязанности и расстройствах привязанности. Эта тема мне очень близка, потому что я много лет работаю с приемными родителями, родителями раненых в душу детей. Однако никто не застрахован от травм привязанности, и наиболее социально благополучная семья переживает утрату, разлуку, развод, болезнь, внезапные изменения и другие обстоятельства, которые очень чувствительны для ребенка. Родители тоже не всегда умеют заботиться о ребенке: они могут не понять ребенка или обидеть, даже если любят.Мы поговорим о том, что происходит с детьми в таких ситуациях и как им можно помочь. Эта книга будет очень тесно связана с первой, поэтому я буду часто ссылаться на нее здесь, а здесь — на нее.

Третья книга — так уж вышло — уже вышла, она называется «Если трудно с ребенком». Он практичен, посвящен всем тем ситуациям, когда мы не знаем, как быть, что делать, когда теряется контакт с ребенком, когда мы запутываемся в наших собственных образовательных установках и методах.Он предлагает понять происходящее именно с точки зрения теории привязанности, поэтому некоторые моменты пересекаются с тем, что здесь будет обсуждаться. Многие родители его уже прочитали и уверяют, что это работает. Да, это работает. Если вам срочно нужна помощь, если вам сложно с ребенком, можете начать с нее, там изложена сама суть теории привязанности.

И, наконец, четвертая книга — она ​​будет дополнительной и параллельной третьей, и будет называться, соответственно, «Если трудно быть родителем».«Я еще даже не начал это делать, но очень хочу, потому что после многих лет работы с моими родителями я очень хорошо знаю, насколько это тяжело для них. Как травмы привязанности покрывают их собственные, как трудно им противостоять. давление общества и собственной семьи, защита своего ребенка и его право расти в привязанности, какие героические, беспрецедентные усилия родителей изменить себя ради детей. Чем больше я работаю, тем больше я люблю и уважаю родители, которые такие разные и такие бескорыстные в своей любви к детям.И мне бы очень хотелось написать для них книгу о том, как вы можете стать для своих детей лучшими родителями, чем свои собственные.

Возможно, со временем в этой серии появятся еще какие-то книги, но я считаю эти четыре обязательными для себя и очень постараюсь написать их в обозримом будущем. И если вы готовы отправиться в это детское путешествие привязанности, тогда приступим.

Глава 1

От рождения до года. Приглашение в жизнь

И начинается у всех одинаково.

Эти двое, которые связаны как можно теснее, но при этом совершенно не знают друг друга, даже не видели их лично. Девять месяцев полного слияния: общая кровь, общий воздух, общие переживания. Девять месяцев накопления и роста, причудливых изменений и тонких взаимных приспособлений — и несколько трудных часов для перехода от мира к миру, чтобы покинуть теплую вселенную материнского тела и разойтись.

Наконец они смотрят друг другу в глаза.Глаза матери затуманиваются слезами, от усталости, от волнения, от облегчения, от жалости. А взгляд новорожденного (если он родился без проблем, не утомлен родами и не накачан лекарствами) серьезный, ясный и сосредоточенный. Полное спокойствие.

В эти минуты и часы он смотрит в лицо самой судьбе. Отпечатывает в глубине памяти главное лицо его жизни, лицо человека, который станет демиургом своего мира, который разгонит тучи в этом мире или устроит жестокие наводнения, подарит блаженство или изгнает из рая, населяет мир монстры или ангелы, казни или помилуй, давай или забирай, и, скорее всего, то и другое поочередно.Есть к чему серьезно относиться.

Так начинается история всей жизни, история узы, которая связывает ребенка и мать почти так же прочно, как пуповина. Удерживаясь за эту связь, он выйдет в мир, как космонавт, подключенный к космическому кораблю, выходит в открытый космос. В отличие от пуповины эта связь нематериальна, она соткана из мысленных действий: из чувств, из решений, из действий, из улыбок и взглядов, из мечтаний и самопожертвования, она общая для всех людей и уникальна для каждого. родитель и каждый ребенок.Он идет не от живота к животу, а от сердца к сердцу (на самом деле, конечно, от мозга к мозгу, но так звучит красивее).

Приложение. Чудо не меньшее, чем сама беременность. И не меньше, чем сама жизнь.

Вопрос жизни и смерти

Человеческий младенец рождается очень маленьким и незрелым. Так эволюция решила стоящую перед ней непростую задачу: совместить прямую осанку (а значит, узкий таз) матери и развитый мозг (а значит, и объемный череп) ребенка.Нужно было как-то выбраться. Поэтому перед лицом нашего вида была использована обновленная и улучшенная технология, изобретенная для сумчатых животных. Огромный кенгуру рождает крошечного детеныша размером с креветку, который еще не может существовать отдельно от своей матери. А потом какое-то время таскает в сумке. Если он сразу не попадет в сумку матери, то очень быстро умрет от голода и холода.

Дети тоже. Каждый ребенок, который появляется на свет, знает правила игры на глубоком, инстинктивном уровне.Они простые и суровые.

Правило первое … Вы сами не являетесь арендатором. Если есть взрослый, который будет считать вас своим, который будет заботиться о вас, кормить, согревать и защищать вас, вы будете жить, расти и развиваться. Такого нет — значит, тебе нет места в этой жизни, извините, попытка не удалась.

Потребность ребенка во взрослой заботе — жизненно важная потребность. Речь идет не о том, что «было бы хорошо», не о том, что «без мамы одиноко и грустно», а о жизни или смерти.Программа привязанности, обеспечивающая эту заботу, — это наша «сумка», предназначенная для рождения ребенка, своего рода внешняя матка, переходные ворота между рождением и выходом в мир. Он встроен в те глубокие части мозга, которые ничего не знают о детских смесях, инкубаторах или приютах. Там, в очень малоизученных глубинах психики новорожденного, именно это и высечено на досках: стать чьим-то — или умри. Третьего не дано.

Это первое и очень важное свойство привязанности, которое многое объясняет в поведении детей. Привязанность — жизненная потребность, уровень значимости максимальный. Они без нее не живут .

Это обстоятельство связано с правилом два … Если вдруг взрослого нет рядом, или он не спешит заботиться и защищать, ты, малыш, сразу не сдавайся. Вы не просто капризны, вы боретесь за жизнь, здесь деликатность неуместна. Не приходит — зови громче. Если он не хочет, заставьте его это сделать. Забыл — напомни. Я не уверен насчет него — перепроверьте, является ли он еще вашим взрослым и считает ли вас своим.Здесь важна бдительность. Ставка высока. Борьба!

И это вторая важная вещь, о которой нужно помнить: если ребенок не уверен в своем взрослом, в его привязанности, он будет искать подтверждения связи, стремиться сохранить и укрепить ее любой ценой. Любой. Потому что на кону его жизнь.

Именно поэтому, едва родившись, малыш сразу же берется за дело. Вам нужно найти своего взрослого и привлечь его к себе. Привяжите к себе, но крепче. У него есть все необходимое для этого, природа снабдила его в роли Джеймса Бонда для особо сложной миссии.

Без зубов, но вооружен

Крик, конечно же, главное оружие новорожденного. Что еще он может сделать? Пока ему не подчиняются даже его собственные руки и ноги. Поэтому, чтобы привлечь внимание взрослого, он кричит. Нет, не просто кричать, а КРИЧАТЬ. Кричит. Кричать.

Объективно плач новорожденного не такой громкий и резкий. Специально для жителя большого города, который постоянно живет в шуме — как может такой крохотный человечек поразить своего крохотного человечка по сравнению с соседской дрелью, ревом метро, ​​ревом взлетающих самолетов, треском мотоцикла, музыкой урчание отовсюду? Однако от любого из этих звуков, пусть и неприятных, можно как-то абстрагироваться.Научитесь не слышать, не замечать и даже спать под ними. Говорят, что во время войн люди засыпали под канонадой. И мы не можем абстрагироваться от плача младенца. Он проникает «в самую печень», он «воскрешает мертвых», он попадает в какой-то частотный диапазон, который пробуждает в нас инстинкт заботливого взрослого, и голос этого инстинкта неумолим. Неважно, что вы устали и хотите спать или болеете, неважно, что вы заняты чем-то другим, неважно, хотите ли вы, можете ли вы — быстро, прямо сейчас, он все бросил, встал и подошел к ребенку.Это работает, даже если чужой ребенок плачет: мы смотрим по сторонам, переживаем, а если наш, то готовы на все, только чтобы это остановить: кормить, согревать, мыть, качать — все, что нужно, чтобы ребенок оставался живым и здоровым. .

Бывает, что инстинкт заботы поврежден временно (например, под воздействием психоактивных веществ: алкоголь, наркотики) или постоянно (из-за психического расстройства, собственного крайне травматического опыта, органического поражения мозга). Тогда крик малыша либо не может прорваться через интоксикацию, остается без присмотра, либо вызывает патологическую реакцию, не предусмотренную природой: ярость или отчаяние.Так происходят трагические случаи из криминальных хроник, когда кричащего ребенка бьют о стену или выкидывают из окна мать в состоянии послеродовой депрессии.

Однако попытки сломить инстинкт, вместо того, чтобы подчиняться ему, имели место в вполне респектабельном обществе, например, в начале 20 века звукоизолированные боксы для младенцев пытались установить в поездах высокоразвитых и зажиточных. страны. Это были такие закрытые боксы с толстыми стенками и отверстиями для воздуха, куда родителей просили класть плачущих детей, чтобы они не мешали отдыху другим пассажирам.От идеи быстро отказались — тем не менее, детей стало жалко, хотя то и дело вспыхивают бурные гневные дискуссии на тему «спаси нас от этого звука, детей перевезти как-нибудь отдельно или посиди с ними дома».

Однако не все-таки с кнутом, в распоряжении ребенка ребенок и пряник.

Обычно на втором месяце жизни в какой-то момент ребенок делает это. То, от чего родители теряют самообладание, начинают возбужденно звонить друг другу, бегать по квартире в поисках фотоаппарата, звонить родственникам и рассказывать друзьям, что их ребенок сегодня самый первый — улыбнулся.

Казалось бы, что это? Крошечное существо слегка вытянуло беззубую пасть. А чуть позже я научился добавлять в эту гримасу тихий звук — смеяться. Однако у взрослых улыбка младенца вызывает состояние эйфории, ни с чем не сравнимого блаженства и счастья. Это такое удовольствие, что с этого момента взрослые готовы ранить себя, как пирожное, чтобы он сделал это снова. И далее. И далее. Мы снова готовы носить, качать, подпрыгивать, целовать, размахивать погремушкой, петь, кукарекать и фыркать, заставлять кошку работать зоопарком и заставлять дедушку шуршать газетой — да что угодно, только чтобы он чаще смеялся.Только бы снова испытать этот ни с чем не сравнимый кайф.

Угадайте, как это выглядит? Природа позаботилась о том, чтобы мы сели на этот крючок. Ребенок получит все необходимое для роста и развития, награждая родителей за труд моментами неземного блаженства. При этом также работают инстинктивные программы по уходу за потомством. Подобно тому, как секс превращается в удовольствие, чтобы мы не ленились воспроизводить и размножаться, уход за ребенком также сопровождается вознаграждением в виде выброса гормонов удовольствия в кровоток.

На самом деле ребенок может даже не делать ничего особенного, все же он нас втягивает в привязанность — одним своим видом. Большая голова, пухлое лицо, нос-пуговица, большие глаза, короткие руки и ноги — все это обращено на инстинкт заботы. А как сладко пахнет …

Известно, что если фигура с младенческими размерами случайно попадает в поле зрения, мы задерживаем на ней взгляд немного дольше, чем на любую другую. Инстинкт требует от вас внимательно присмотреться и убедиться, что с ребенком все в порядке.К тому же фигуры с младенческими пропорциями всегда вызывают непроизвольную симпатию, они запрограммированы нам нравиться. Это свойство психики активно используется в рекламе и создании имиджа брендов, вспомните хотя бы Микки Мауса или Олимпийского медведя.

Рефлексы, унаследованные людьми от далеких предков-приматов, служат той же цели — поддерживать контакт со взрослыми. Новорожденный цепко хватает палец или волосы взрослого человека, а если он слишком резко опускается и кладется, подбрасывает вверх руками и ногами, как бы пытаясь прикрыть лапу взрослого.Это помогало нашим предкам не потерять детеныша, если им приходилось быстро убегать от хищника в густых зарослях или по ветвям деревьев.

Петрановская Людмила Владимировна

Секретная поддержка. Привязанность в жизни ребенка

Тайная поддержка. Привязанность в жизни ребенка

Близкие люди
Людмила Петрановская — автор серии детских книг «Что делать, если …», известный психолог-педагог, руководитель вебинаров по семейным отношениям, лауреат премии Президента Российской Федерации. Российской Федерации представляет продолжение серии «БЛИЗКИЕ ЛЮДИ: Психология взаимоотношений».Книга будет полезна не только молодым мамам, но и тем, кто хочет переосмыслить свои отношения со своим возможно повзрослевшим ребенком.

Людмила Владимировна Петрановская

Тайная опора: привязанность в жизни ребенка

Любил тебя без особой причины
За то, что был дочерью
За то, что был сыном
За то, что был младенцем
Для роста
Потому что он похож на папу и маму.
И эта любовь на всю оставшуюся жизнь
Останется твоей тайной опорой.

В. Берестов

Введение

Вся эволюция жизни — это эволюция родительской заботы о потомстве. Самые примитивные живые существа рождаются неотличимыми от своих «родителей», им ничего не нужно от своих предков. Чуть более сложные родители лишь помещают их в благоприятную среду, а потом и самих себя. Еще сложнее — они пытаются оставить еду впервые. Некоторые насекомые так поступают. Некоторые виды рыб уже защищают своих мальков.Многие рептилии охраняют кладку яиц и ухаживают за вылупившимися детенышами. Но птицы уже обязательно насиживают, кормят и учат птенцов, иногда совершая чудеса самопожертвования ради потомства. Детеныши млекопитающих не выживают без заботы взрослых, и их детство длиннее, чем у цыплят. Родители детенышей не только кормят, охраняют и учат их — они играют с ними, ласкают их, утешают, разрешают конфликты между братьями и сестрами, готовят к общению в стаде.

С этой точки зрения человек действительно венец творения. Потому что самые беспомощные детеныши и самое долгое детство на планете — четверть жизни — с нами. Проходят годы, прежде чем ребенок может обходиться без взрослых. Более того, с ходом истории период зависимости постоянно удлиняется, если детство в двенадцать лет точно закончилось, то сейчас в двадцать два — не всегда.

Получается, что вырастает существо, которое не просто реализует программы, записанные в генах, как миллиарды его предков за миллионы лет и он, как какие-то тараканы, но строит свою жизнь, думает об устройстве Вселенная задает вечные вопросы бытия, имеет ценности, дерзнет, ​​верит, любит — словом, разумное и свободное существо, нужен довольно длительный период полной беспомощности и зависимости.Каким-то чудом именно зависимость растворяется в свободе, это полная изначальная неспособность к миру — к способности творчески изменить этот мир.

Все, кто родился человеком и вырос, так или иначе, прошли этот путь. Ему следят все, кто воспитывает детей. В этой книге мы рассмотрим это шаг за шагом, от рождения до взрослой жизни, и попытаемся понять: как это работает?

Сразу хочу сказать: эта книга не является строго научной.Я хотел бы параллельно провести еще одну жизнь, чтобы посвятить ее исследованиям и проверке каждого утверждения. Но у меня нет второй жизни, и в этой я решил стать практикующим. Так что я на свой страх и риск просто рассказываю, как я это вижу, чувствую, понимаю. На примерах из моей жизни, из рассказов клиентов и читателей моего блога, из наблюдений на улице и на детских площадках.

Конечно, сама суть, теория привязанности — это полностью научная теория, по ней есть много интересных исследований и публикаций, на некоторые из которых я буду ссылаться по ходу рассказа.Но я полностью осознаю, что не все утверждения этой теории и тем более не все утверждения в этой книге полностью научно подтверждены, а некоторые вообще трудно проверить. Теория привязанности еще не является основным направлением психологической науки, исследования и книги, посвященные ей, пока что меньше, чем нам хотелось бы. В России теория привязанности малоизвестна. И это жаль, потому что на данный момент я не знаю подхода к изучению человека, изучения детства, подхода к обучению и психотерапии, более глубокого, точного и эффективного в практической работе.Многие проблемы, отравляющие жизни многих людей, просто не могли бы возникнуть, если бы вы знали, как устроены отношения ребенка с родителями. А многие, уже созданные и даже знакомые, могли быть достаточно успешно и надежно решены. Я уверен, что когда-нибудь это будет реализовано, феномен привязанности будет изучен по-настоящему глубоко, и мы откроем для себя много нового и важного, что изменит жизнь людей к лучшему.

Но мои клиенты и читатели сегодня воспитывают детей и не могут дождаться.Поэтому сегодня я делюсь с вами тем, что могу, не выдавая списанное за истину в последней инстанции. Читайте, наблюдайте, слушайте себя, сомневайтесь и проверяйте. Если в вашей жизни, в отношениях с ребенком что-то складывается иначе, не стоит сразу пугаться и искать, где вы ошибаетесь. В тексте книги невозможно описать все возможные варианты и ситуации, а реальная жизнь всегда сложнее самой разработанной теории. Если с вашим ребенком что-то происходит позже или раньше, чем написано, если с ним происходит иначе или даже с точностью до наоборот — подумайте, почему это могло быть.У ребенка может быть свой темп развития или личностные особенности, могут быть особые обстоятельства в вашей жизни сейчас или некоторое время назад, наконец, я просто могу ошибаться. Всегда доверяйте себе больше, чем любой книге, и эта не исключение. Вы родитель своего ребенка, вы его любите, знаете, понимаете, чувствуете себя никем, даже если временами вам кажется, что вы совсем не понимаете. Мнение специалиста — важная информация для размышлений, способ увидеть свою ситуацию как бы со стороны, возможность увидеть проблемы в более широком контексте культуры, традиций и даже эволюции нашего вида.Но вам решать, что делать прямо сейчас со своим ребенком, который плачет, борется или напуган, и если ваша интуиция, движимая любовью и заботой, говорит что-то отличное от книги, прислушайтесь к своей интуиции.

В книге мы пройдем с ребенком и его родителями через все детство: от рождения до совершеннолетия. Мы построим дорожную карту для взросления и рассмотрим роль привязанности в этом процессе. Конечно, развитие ребенка многогранно, его тело, его интеллект и способности меняются и развиваются, но мы остановимся только на одной линии: его взаимоотношения со «своими» взрослыми, как они, с одной стороны, зависят от развития ребенка. все остальное, с другой стороны — влияет на это развитие.Каждая глава книги — это следующий этап детства. Каждый этап означает новые возрастные задачи, новые потребности ребенка, новые возможности, но также и новые риски, если потребности не удовлетворяются. Постараемся понять логику: как зависимость и беспомощность превращаются в зрелость, как наша любовь и забота из года в год формируют в ребенке тайную опору, на которой, как стержень, покоится его личность.

Наше путешествие по дорожной карте будет сопровождаться примерами и наблюдениями из жизни, а иногда и из литературы или кино.Будет здорово, если каждый раз вы будете делать небольшой перерыв в чтении книги и вспоминать похожие — или несходные — ситуации, в которых вы были сами или которые наблюдали, и пытались анализировать их с точки зрения прочитанного. Или, может быть, вы хотите перечитать или пересмотреть что-то под новым углом.

Иногда мы как бы поднимаемся над нашим путем для небольших теоретических экскурсий, чтобы понять, как это работает. Если тема кажется вам особенно интересной, имеет смысл найти и прочитать книги, на которые я ссылаюсь.Обещаю не перегружать повествование терминами и упомянуть только самое, на мой взгляд, ключевое для нашей темы.

По мере продвижения по маршруту мы время от времени будем делать практические выводы: как вести себя как взрослый, что делать и чего не делать, чтобы ребенок развивался в соответствии с замыслом природы, наполнен с привязанностью и успешно превращает ее в независимость. И чтобы вам с ним было легче и радостнее, а родительство было для вас самоотверженным счастьем, а не каторгой или экзаменом, который всегда сдается тому, кто боится ошибки.

По замыслу книга, которую вы держите в руках, будет первой частью серии «Близкие люди», посвященной разным аспектам привязанности. В этом, в первую очередь, мы пройдем через «хорошее» детство, детство без особых проблем и катаклизмов, от начала до конца, и постараемся понять, что дает человеку опыт привязанности, как отношения со взрослыми помогают создать стержень личности, во многом определяя всю будущую жизнь.Отсюда и название: «Секретная поддержка». Понимая логику развития ваших отношений с ребенком, вы можете улучшить их, и, как мы увидим, именно хорошие отношения, глубокая и надежная привязанность лежат в основе как хорошего поведения, так и успешного развития потенциала ребенка. Не «методы развития», а отношения с родителями дают детям лучший старт в жизни — и мы увидим это вместе, шаг за шагом следя за своим детством.

Вторая книга «Раненые в душу дети» будет более грустной — в ней будет рассказано о том, что происходит, если волной судьбы или тяжелых обстоятельств нарушен безопасный маршрут, намеченный природой.Поговорим о травмах привязанности и расстройствах привязанности. Эта тема мне очень близка, потому что я много лет работаю с приемными родителями, родителями раненых в душу детей. Однако никто не застрахован от травм привязанности, и наиболее социально благополучная семья переживает утрату, разлуку, развод, болезнь, внезапные изменения и другие обстоятельства, которые очень чувствительны для ребенка. Родители тоже не всегда умеют заботиться о ребенке: они могут не понять ребенка или обидеть, даже если любят.Мы поговорим о том, что происходит с детьми в таких ситуациях и как им можно помочь. Эта книга будет очень тесно связана с первой, поэтому я буду часто ссылаться на нее здесь, а здесь — на нее.

Третья книга — так уж вышло — уже вышла, она называется «Если сложно с ребенком». Он практичен, посвящен всем тем ситуациям, когда мы не знаем, как быть, что делать, когда теряется контакт с ребенком, когда мы запутываемся в наших собственных образовательных установках и методах.Он предлагает понять происходящее именно с точки зрения теории привязанности, поэтому некоторые моменты пересекаются с тем, что здесь будет обсуждаться. Многие родители его уже прочитали и уверяют, что это работает. Да, это работает. Если вам срочно нужна помощь, если вам сложно с ребенком, можете начать с нее, там изложена сама суть теории привязанности.

И, наконец, четвертая книга — она ​​будет дополнительной и параллельной третьей, и будет называться, соответственно, «Если трудно быть родителем».«Я еще даже не начал это делать, но очень хочу, потому что после многих лет работы с моими родителями я очень хорошо знаю, насколько это тяжело для них. Как травмы привязанности покрывают их собственные, как трудно им противостоять. давление общества и собственной семьи, защита своего ребенка и его право расти в привязанности, какие героические, беспрецедентные усилия родителей изменить себя ради детей. Чем больше я работаю, тем больше я люблю и уважаю родители, которые такие разные и такие бескорыстные в своей любви к детям.И мне бы очень хотелось написать для них книгу о том, как вы можете стать для своих детей лучшими родителями, чем свои собственные.

Возможно, со временем в этой серии появятся еще какие-то книги, но я считаю эти четыре обязательными для себя и очень постараюсь написать их в обозримом будущем. И если вы готовы отправиться в это детское путешествие привязанности, тогда приступим.

От рождения до года. Приглашение в жизнь

И начинается у всех одинаково.

Двое, которые связаны максимально тесно, но при этом совершенно не знают друг друга, даже не видели их лично. Девять месяцев полного слияния: общая кровь, общий воздух, общие переживания. Девять месяцев накопления и роста, причудливых изменений и тонких взаимных приспособлений — и несколько трудных часов для перехода от мира к миру, чтобы покинуть теплую вселенную материнского тела и разойтись.

Наконец они смотрят друг другу в глаза.Глаза матери затуманиваются слезами, от усталости, от волнения, от облегчения, от жалости. А взгляд новорожденного (если он родился без проблем, не утомлен родами и не накачан лекарствами) серьезный, ясный и сосредоточенный. Полное спокойствие.

В эти минуты и часы он смотрит в лицо самой судьбе. Отпечатывает в глубине памяти главное лицо его жизни, лицо человека, который станет демиургом своего мира, который разгонит тучи в этом мире или устроит жестокие наводнения, подарит блаженство или изгнает из рая, населяет мир монстры или ангелы, казни или помилуй, давай или забирай, и, скорее всего, то и другое поочередно.Есть к чему серьезно относиться.

Так начинается история всей жизни, история связи, которая связывает ребенка и мать почти так же крепко, как пуповина. Удерживаясь за эту связь, он выйдет в мир, как космонавт, подключенный к космическому кораблю, выходит в открытый космос. В отличие от пуповины эта связь нематериальна, она соткана из мысленных действий: из чувств, из решений, из действий, из улыбок и взглядов, из мечтаний и самопожертвования, она общая для всех людей и уникальна для каждого. родитель и каждый ребенок.Он идет не от живота к животу, а от сердца к сердцу (на самом деле, конечно, от мозга к мозгу, но так звучит красивее).

Приложение. Чудо не меньшее, чем сама беременность. И не меньше, чем сама жизнь.

Вопрос жизни и смерти

Человеческий младенец рождается очень маленьким и незрелым. Так эволюция решила стоящую перед ней непростую задачу: совместить прямую осанку (а значит, и узкий таз) матери и развитый мозг (а значит, и объемный череп) ребенка.Нужно было как-то выбраться. Поэтому перед лицом нашего вида была использована обновленная и улучшенная технология, изобретенная для сумчатых животных. Огромный кенгуру рождает крошечного детеныша размером с креветку, который еще не может существовать отдельно от своей матери. А потом какое-то время таскает в сумке. Если он сразу не попадет в сумку матери, то очень быстро умрет от голода и холода.

Дети тоже. Каждый ребенок, который появляется на свет, знает правила игры на глубоком, инстинктивном уровне.Они простые и суровые.

Правило первое. Вы не являетесь арендатором сами по себе. Если есть взрослый, который будет считать вас своим, который будет заботиться о вас, кормить, согревать и защищать вас, вы будете жить, расти и развиваться. Такого нет — значит, тебе нет места в этой жизни, извините, попытка не удалась.

Потребность ребенка в уходе со стороны взрослых является жизненно важной потребностью. Речь идет не о том, что «было бы хорошо», не о том, что «без мамы одиноко и грустно», а о жизни или смерти.Программа привязанности, обеспечивающая эту заботу, — это наша «сумка», предназначенная для рождения ребенка, своего рода внешняя матка, переходные ворота между рождением и выходом в мир. Он встроен в те глубокие части мозга, которые ничего не знают о детских смесях, инкубаторах или приютах. Там, в очень малоизученных глубинах психики новорожденного, именно это и высечено на досках: стать чьим-то — или умри. Третьего не дано.

Это первое и очень важное свойство привязанности, которое многое объясняет в поведении детей.Привязанность — жизненная потребность, уровень значимости максимальный. Они без этого не живут.

С этим обстоятельством связано второе правило. Если вдруг взрослого нет рядом, или он не спешит заботиться и защищать, ты, малыш, сразу не сдавайся. Вы не просто капризны, вы боретесь за жизнь, здесь деликатность неуместна. Не приходит — зови громче. Если он не хочет, заставьте его это сделать. Забыл — напомни. Я не уверен насчет него — перепроверьте, является ли он еще вашим взрослым и считает ли вас своим.Здесь важна бдительность. Ставка высока. Борьба!

И это вторая важная вещь, о которой нужно помнить: если ребенок не уверен в своем взрослом, в его привязанности, он будет искать подтверждения связи, стремиться сохранить и укрепить ее любой ценой. Любой. Потому что на кону его жизнь.

Именно поэтому, едва родившись, малыш сразу же берется за дело. Вам нужно найти своего взрослого и привлечь его к себе. Привяжите к себе, но крепче. У него есть все необходимое для этого, природа снабдила его в роли Джеймса Бонда для особо сложной миссии.

Без зубов, но вооружен

Крик, конечно же, главное оружие новорожденного. Что еще он может сделать? Пока ему не подчиняются даже его собственные руки и ноги. Поэтому, чтобы привлечь внимание взрослого, он кричит. Нет, не просто кричать, а КРИЧАТЬ. Кричит. Кричать.

Объективно плач новорожденного не такой громкий и резкий. Специально для жителя большого города, который постоянно живет в шуме — как может его удивить такой крохотный человечек по сравнению с соседской дрелью, ревом метро, ​​ревом взлетающих самолетов, грохотом мотоцикла, грохотом музыки из повсюду? Однако от любого из этих звуков, пусть и неприятных, можно как-то абстрагироваться.Научитесь не слышать, не замечать и даже спать под ними. Говорят, что во время войн люди засыпали под канонадой. И мы не можем абстрагироваться от плача младенца. Он проникает «в самую печень», он «воскрешает мертвых», он попадает в какой-то частотный диапазон, который пробуждает в нас инстинкт заботливого взрослого, и голос этого инстинкта неумолим. Неважно, что вы устали и хотите спать или болеете, неважно, что вы заняты чем-то другим, неважно, хотите ли вы, можете ли вы — быстро, прямо сейчас, он все бросил, встал и подошел к ребенку.Это работает, даже если чужой ребенок плачет: мы смотрим по сторонам, переживаем, а если наш, то готовы на все, только чтобы это остановить: кормить, согревать, мыть, качать — все, что нужно, чтобы ребенок оставался живым и здоровым. .

Бывает, что инстинкт заботы поврежден временно (например, под воздействием психоактивных веществ: алкоголь, наркотики) или постоянно (из-за психического расстройства, собственного крайне травматического опыта, органического поражения мозга). Тогда крик малыша либо не может прорваться через интоксикацию, остается без присмотра, либо вызывает патологическую реакцию, не предусмотренную природой: ярость или отчаяние.Так происходят трагические случаи из криминальных хроник, когда кричащего ребенка бьют о стену или выкидывают из окна мать в состоянии послеродовой депрессии.

Однако попытки сломить инстинкт вместо того, чтобы подчиняться ему, имели место в вполне респектабельном обществе, например, в начале ХХ века звукоизолированные боксы для младенцев пытались установить в поездах высокоразвитых и зажиточных. страны. Это были такие закрытые боксы с толстыми стенками и отверстиями для воздуха, куда родителей просили класть плачущих детей, чтобы они не мешали отдыху другим пассажирам.От идеи быстро отказались — тем не менее, детей стало жалко, хотя то и дело вспыхивают бурные гневные дискуссии на тему «спаси нас от этого звука, детей перевезти как-нибудь отдельно или посиди с ними дома».

Людмила Петрановская — удивительный человек. Она поставила цель своей жизни — помогать детям, оставшимся без попечения родителей. Теперь вместе с коллегами она создала особенный проект — Институт развития семейной организации.На плечи этих специалистов легла задача трансформации системы распределения детей и работы с приемными семьями. Желаем удачи в этом нелегком деле. Людмила — известный психолог, чьи книги помогли десяткам тысяч семей по всей России.

Прочтите книгу Секретная поддержка. Привязанность в жизни ребенка

Людмила Петрановская создала совершенно необычный для нас образовательный проект, добавив в эту удивительную книгу весь свой жизненный опыт, мастерство психолога и огромный талант педагога.Особенность книги в том, что родительский опыт практически невозможно приблизить к среднестатистической российской семье. Купив книги опытных западных учителей, часто можно было разочароваться — их опыт, жизнь и стиль воспитания совершенно не вписываются в реалии России. Если вы хотите прочитать книгу Секретная поддержка бесплатно на нашем сайте — зайдите, нажав на кнопку справа. Наша замечательная электронная книга адаптируется к любому разрешению и устройству.

Скачать книгу Secret Support

Помимо актуальности, книга написана очень хорошо.Здесь не будет общих советов о том, как вырастить ребенка (имеется в виду, что малышу от 3-х лет, до восемнадцатилетнего парня). Структура книги распределена точно по возрастному диапазону, когда родители нуждаются в корректировке поведения, психики и развития. На скачать книгу Людмилы Петрановской «Тайная поддержка». Привязанность в жизни ребенка нужно нажать на кнопку справа от этого текста и перейти.

Обзор

Всем привет! Сегодня я хочу рассказать вам о новой книге, которую я прочитал.Это психологическая литература, автор — Людмила Петрановская. Книга называется Секретная поддержка. Меня посоветовала моя подруга, мать замечательного мальчика. Она прочитала его, чтобы лучше понять своего ребенка, правильно его воспитать.

Эта книга рассчитана на абсолютно обычную женщину, для этого не обязательно получать профильное психологическое образование, но так уж вышло, что мы с другом психологи. Однако все описано очень доступно и дружелюбно.Эту книгу следует прочитать женщине, планирующей стать мамой. Не только этот, конечно. Есть еще много книг по воспитанию детей, но эта книга — настоящая жемчужина такой литературы.

Здесь раскрывается вся суть того, как правильно взаимодействовать с ребенком от рождения до совершеннолетия. Я не буду описывать полностью всю информацию, которую получил в этой книге, но там она очень доступна: начиная с описания, как взаимодействовать с младенцем, что нужно годовалому мужчине, как это необходимо общаться и гасить конфликты с трехлетним ребенком, как строить отношения и заниматься воспитанием школьников и подростков и как лучше для матери постепенно выпустить свою кровь во взрослую жизнь.

Все описано на примерах из жизни, с помощью которых женщина или мужчина, прочитав эту книгу, могут сделать вывод о том, как ему действовать в нелегком деле воспитания ребенка. Скажем, много внимания уделяется тому, что в младенчестве ребенку нужно больше проявлять свою любовь. И много других полезных советов.

Их можно подарить любому взрослому, даже если семья воспитывает детей тем или иным способом или без него. Если прочитал книгу Людмилы Петрановской «Тайная поддержка», , то вы сможете найти лучший совет для любого этапа жизни ребенка и любой стратегии его воспитания.

Книга подойдет не только родителям. Даже если читатель уже взрослый, у него в голове много собственных «тараканов», связанных с его личными отношениями с родителями, которые гарантированно внесут свой вклад в воспитание своих детей, а это не всегда хорошо. Благодаря этому руководству вы можете не только понять психологический фон своего поведения, но и распознать причины поведения своих друзей, родственников и коллег по работе.

Здесь много времени уделяется кризисам развития ребенка. Как пройти через эти этапы, как положительно повлиять на развивающуюся личность. Ребенок постепенно с каждым часом своей жизни, после совсем юного возраста, отдаляется от родителей, погружаясь в самостоятельное путешествие в мир. Его положительный опыт общения с родителями и их любовь в раннем детстве составляет прочную основу для его развития как личности. В зрелом возрасте он выходит психологически подготовленным, чувствуя родительскую любовь и родительское отношение, и оценка его действий, его личности и поддержки становится его тайной опорой.

Избранные отзывы

Я очень рекомендую прочитать эту книгу. Для тех, кто планирует завести детей. Еще задолго до рождения самого ребенка к этому нужно подготовиться. Кроме того, я рекомендую его всем родителям, независимо от возраста их детей — даже младенцам, даже подросткам, даже взрослым студентам. После прочтения этой книги вы всегда будете нуждаться в вас детям, вы всегда будете его понимать и влиять на него только положительно, не ограничивая его собственное развитие, а перенимая от вас все самое лучшее.

Ваши дети будут слушать своих родителей, они не будут считать вас ретроградами, они будут относиться к вашим суждениям как к мудрым суждениям старых людей, а не к болтовне несовременных предков. Однако нужно не только казаться таковыми своим детям, но и действительно мудро относиться к их воспитанию и транслировать им только положительные и правильные вещи.

Секретная поддержка. Привязанность в жизни ребенка Людмила Петрановская

(эстимейт 1 , среднее: 5,00 из 5)

Название: Секретная поддержка.Привязанность в жизни ребенка

О книге «Тайная поддержка. Привязанность в жизни ребенка »Людмила Петрановская

Людмила Петрановская — успешный педагог, семейный психолог, блогер, а также автор многих книг в области психологии воспитания.« В класс пришел приемный ребенок »,« Трудный возраст » , «Что делать, если …» — и это лишь малая часть произведений, вышедших из-под ее пера

Людмила Владимировна Петрановская — противник системы интерната, ратует за то, чтобы дети росли и росли. воспитываться в семьях, будь то кровные или приемные семьи.Также она показывает свое негативное отношение к уровню работы в системе защиты прав детей-сирот, к низкому качеству подготовки приемных родителей и специалистов в этой сфере.

«Секретная поддержка. Привязанность в жизни ребенка »- это книга из категории« Почему я не знал об этом, когда мне было 18 ». Почему ты спрашиваешь? Все очень просто! «Секретная поддержка» — это особенная энциклопедия реальной жизни … Семейная жизнь, воспитание, взросление, отношения матери и ребенка.Нет, это не та энциклопедия, которая заставит вас страдать при поиске нужной информации. Логистика книги построена очень просто и четко: описание всех периодов жизни и проблем, возникающих в разные периоды, осуществляется в хронологическом порядке — от рождения до совершеннолетия. Простое и интуитивно понятное описание кризисных ситуаций в отношениях между родителями и детьми, способы их преодоления — все это подкреплено графическими иллюстрациями.

Преимущество книги в том, что это не переводное издание, а адаптированное к нашим реалиям жизни.Переведенные зарубежные издания построены на другой основе, на другой системе ценностей в воспитании детей. Стратегия автора — не давать максимально заумной информации и ничего не объяснять. Людмила Петрановская — профессионал высокого класса, которая обращается к собственному опыту материнства и излагает вам понятия «кризис трех лет», «кризис подросткового возраста», фаза «плато».

«Секретная поддержка. Привязанность в жизни ребенка »рекомендуется к обязательному чтению всем папам, мамам (даже на сроке беременности и тем, кто собирается создать семью), детям и бабушкам.И если вы все-таки «напортачили» с ребенком, не переживайте. Вы действительно хотите узнать что-то новое в психологии ребенка, а не просто бездумно проецировать на него свое «взрослое» поведение? «Секретная поддержка» легко и непринужденно поможет вам в решении спорных и важных проблем, связанных с взрослением и самоутверждением детей.

Если вы понимаете своего ребенка, вам будет легче построить с ним отношения. Здесь лежат ответы на самые сложные вопросы.Следует ли нам заниматься ранним развитием или все должно идти своим чередом? Отправлять ли в детский сад …

Читать полностью

Людмила Петрановская — автор серии детских книг «Что делать, если …», известный психолог-педагог, руководитель вебинаров по семейным отношениям, лауреат премии Президента РФ представляет продолжение сериал «Близкие люди: психология отношений». Предыдущая книга «Если трудно с ребенком» стала бестселлером для родителей и дала ответы на самые популярные вопросы воспитания детей.
Новая книга будет полезна не только молодым мамам, но и тем, кто хочет переосмыслить свои отношения с возможно повзрослевшим ребенком. Вы узнаете:
— как у ребенка формируется привязанность к родителям с раннего возраста до подросткового возраста;
— почему роли Наставника и Родителя далеко не совпадают;
— как стать опорой для вашего ребенка в жизни.
Если вы понимаете своего ребенка, вам будет легче построить с ним отношения. Здесь лежат ответы на самые сложные вопросы.Следует ли нам заниматься ранним развитием или все должно идти своим чередом? В садик отправить или оставить бабушке? Стоит ли наказывать по просьбе учителя, и есть ли в этом смысл? Следует ли дать подростку желаемую свободу? И наконец, как сохранить отношения с ребенком, когда он уже взрослый?
Найдите ответы на эти вопросы, шаг за шагом проследив за своим детством с Людмилой Петрановской.