В детстве и школе не любила мальчиков: Я никому не доверяю: что такое травма отвержения и как от нее избавиться
Я никому не доверяю: что такое травма отвержения и как от нее избавиться
Эмоциональная холодность родителей травмирует ребенка. Во взрослой жизни эта травма мешает человеку выстраивать близкие отношения с другими. Люди с травмой отвержения рассказали «Снобу», через что им пришлось пройти в детстве и как их недоверие к миру портит им жизнь, а психологи — как прожить негативные чувства, простить родителей и научиться любить, чтобы исцелиться.
«Я не умею выстраивать здоровые отношения с людьми»: Анна, 31 год
Мой папа — невротичный и жесткий, а мама — замкнутая и эмоционально холодная. У них обоих были сложные отношения со своими родителями. Папу родители тиранили и унижали лет до 20. Мама вообще не знала ласки и любви: ее родители пили и дрались, мать била. Когда маме было восемь лет, ее мать зарезали в пьяной драке. Дедушка женился, и мачеха тоже била маму. Потом мама долгое время жила у своих теток и была предоставлена сама себе.
Я росла под гиперконтролем. Папа бил меня в наказание за проступки, а мама никогда не заступалась. Пару раз я убегала из дома, потом возвращалась и получала еще. Я старалась быть хорошей девочкой, пока в какой-то момент мне не стало безразлично, накажут или нет. Я просто делала то, что считала нужным, и получала за это. Меня это не останавливало. Став взрослой, я съехала от родителей. Они чуть-чуть переросли свои собственные травмы, и на расстоянии я получала от них больше тепла.
В моей душе по-прежнему жила боль и обида на родителей, но со временем эти чувства вытеснились: всякий раз, когда меня отвергали или критиковали, я понимала, что мне должно быть неприятно, но ничего не чувствовала. Два с половиной года назад у меня начались панические атаки, и я пошла к психологу. Мы стали углубляться в мое прошлое и прорабатывать травмы. По заданию психолога я решила поговорить с родителями. Не помню точно, как начала разговор. Сказала, что отношения у нас были непростыми и мне крайне важно услышать от них, что они меня любят.
Сейчас у меня переходный период: заново учусь открываться и доверять людям, но это дается мне очень тяжело.
За травмой отвержения лежит глубокий дефицит любви, но без проживания эмоций, которые сопровождали эту травму, невозможно исцелиться. Это не избавление, но новый опыт. И я в процессе.
Ирина Кутянова, психолог семейного центра «Печатники»:
В истории Анны четко прослеживается негативный семейный сценарий, когда жестокое обращение и отсутствие любви повторяется из поколения в поколение. Эмоционально холодная мать не дает достаточно тепла и любви своему ребенку, и у него уже во взрослой жизни в каких-то стрессовых ситуациях (ссора с партнером, критика коллег и т. д.) активизируется травма отвержения. Постепенно человек приходит к выводу: «Это не я вам не нужен, это вы мне не нужны». Он, боясь боли и разочарований, пресекает на корню позитивные чувства к другим людям и не верит в искренность таких чувств по отношению к себе.
Хотя Анна понимает, что ее родителей просто не научили любить их собственные родители и они растили ее как могли, она не может их простить, а значит, и освободиться.
Нужно прожить свои негативные эмоции по отношению к родителям, принять часть их опыта и закрыть ситуацию для себя. Это можно сделать как в группе, так и одному, под наблюдением специалиста, используя, например, технику «пустого стула». Нужно представить, что перед вами на стуле сидит человек, который вас обидел, и высказать ему все свои обиды. Потом сесть на стул и ответить на эти обиды с позиции оппонента, отыграв его роль. Таким образом реконструируется диалог и отрабатываются самые глубокие и табуированные чувства.
Часто из-за зашкаливающих эмоций человеку бывает сложно выразить свои мысли. В этом случае можно прописать все свои обиды в письме (его даже не нужно отправлять). Важно, чтобы письмо заканчивалось прощением. Обида, даже справедливая, разрушает того, кто обижается. Непроработанные негативные чувства, которые человек копит в себе и не хочет отпускать, могут перерасти в психосоматические заболевания. Стремясь к прощению, человек должен думать в первую очередь о себе и своем здоровье.
Человек с травмой отвержения не умеет любить. Для того чтобы разморозить это чувство и культивировать его в себе, нужно бескорыстно делать добрые дела. Начать можно с малого: например, сказать доброе слово прохожему, помочь пожилой соседке донести тяжелую сумку. Можно устроиться волонтером в приют. Когда человек делает что-то бескорыстно и получает взамен искреннюю благодарность и положительные эмоции, он постепенно учится любить и наполняет себя этой любовью.
«Я всегда боюсь, что меня прогонят и назовут никчемной»: Ольга, 35 лет
Я с детства ощущала свою ненужность и неважность. Приходя с работы, отец сразу уходил со мной гулять. Мать потом рассказывала, что я часто плакала, кричала и мешала его родственникам, у которых мы жили, и потому он много со мной гулял. Я росла очень активным ребенком, всегда собирала вокруг себя детей из ближайших дворов. В четыре года на меня уже оставляли младшую сестру. При этом я постоянно слышала от родителей: «не мешай», «будь тише», «отойди» или «займись уже чем-нибудь».
В школе я была активной и участвовала во всем, в чем только можно, до того момента, пока там не ввели экспериментальную учебную программу. Я училась в шестом классе, и учителя решили, что наш класс не справится, посчитали его отстающим. Это ударило по самолюбию моей матери, и она перевела меня в другой класс. Новые одноклассники меня не приняли: пару лет они напоминали, что я из отстающего класса и там мне и место, хотя у меня была нормальная успеваемость. Тогда же меня отвергли и бывшие одноклассники. Кто-то из них меня спросил, почему я перешла в другой класс. Я ответила то же, что говорили учителя: «Класс слабый, с программой не справится» — и они от меня отвернулись.
Я всегда думаю, что делаю недостаточно много или недостаточно хорошо. Раньше я вообще не могла брать и требовать свое, вступать в конфликт. Мне страшно было высказывать свое мнение, потому что в детстве я слышала от матери: «Кто ты такая? Ты должна слушать других, которые важнее, умнее и лучше». Я долго могла терпеть недовольство, а потом оно выливалось в истерики.Раньше я велась на любого мужчину, который на меня посмотрит, и мной пользовались. Однажды в попытке сбежать от матери я чуть не вышла замуж. Мы с этим мужчиной постоянно ругались, как это обычно бывает в созависимых парах. Он выпивал. По стечению обстоятельств свадьбу пришлось отменить. В конце концов мы, к счастью, расстались. Теперь я просто избегаю отношений.
Сейчас я живу с матерью, но мы не общаемся. Отец не звонит. Раз в полгода я забегаю к нему на пять минут на чай. Особо не разговариваем: ему не нужны подробности моей жизни, а я постепенно перестаю искать его заботы и защиты.
Человек, в жизни которого было много абьюза, долго верит в свою ненужность и никчемность.
Но когда я решила работать над этим, стала встречать людей, которые показали мне, что я им нужна и не мешаю, и один из них привел меня к психологу. Сейчас, кроме психотерапии, я занимаюсь духовными практиками и получаю психологическое образование. Иллюзии, что я навсегда избавлюсь от травмы отвержения, у меня нет. Она слишком глубоко во мне и, думаю, случилась еще в перинатальном периоде. Меня радует, что я могу ее отследить, знаю, как она проявляется. Я научилась с ней жить и давать людям право выбирать не меня и не принимать это на свой счет. Научилась говорить самой себе: «Я всегда с тобой, я тебя люблю, ты мне нужна, ты — самое дорогое, что у меня есть, и я тебя не брошу».Елена Шохина, психолог семейного центра «Зеленоград»:
Отвержение проявляется в нечувствительности родителя к эмоциональным потребностям ребенка. Оно может быть явным, как в истории Ольги, или скрытым. Часто отвержение передается из поколения в поколение как форма взаимодействия.
Например, в послевоенные годы родителям некогда было говорить детям, что они нужны и любимы. Повзрослев, дети воспринимали это как норму и бессознательно относились так же к своим детям.
История Ольги очень травматична — ее отвергли оба родителя: мать была более агрессивна, использовала физическое и эмоциональное насилие, отец же предпочитал не вмешиваться. Что сильнее сказалось на Ольге — еще вопрос, потому что девочка берет поведение отца за образец мужского отношения с себе. Возможно, Ольга будет искать мужчину или уже пыталась строить отношения с мужчиной, который игнорировал ее, как и отец.
Отец и мать Ольги подпитывали распространенный детский страх быть не любимым родителями ребенком, угрожая сдать ее в детдом. И у нее сформировался защитный механизм: «Если я не нужна миру такая, какая есть, я буду такой, какой меня хотят видеть другие». Это поведение жертвы. То есть травма расщепила детскую личность. Задача психолога эту личность собрать: помочь той маленькой Оле с ее желаниями и потребностями вырасти — прожить свои желания и стать опорой самой себе.
Помимо отвержения, Ольга столкнулась еще и с парентификацией — ситуацией, когда родители вынуждают ребенка рано взрослеть и перекладывают на него свои обязанности. Вообще, четыре-пять лет — знаковый возраст для формирования детской психики и дальнейшей судьбы человека. Благоприятная семейная система способна раскрыть потенциал ребенка и стать хорошим трамплином в жизни, неблагоприятная — искалечить.
Самостоятельно проработать такую травму практически невозможно. Одна из функций родителя — дать ребенку базовое доверие к миру, ощущение, что он любим и у него все получится. Лишенный этого ребенок, повзрослев, не знает, на что способен и что может. Поэтому тут потребуется долгая и кропотливая работа с психологом. Его задача — помочь взрослому человеку принять все, что было в его детстве, и отпустить обиду, которая сжигает колоссальное количество внутренней энергии и не дает человеку двигаться дальше. Психолог также поможет человеку выразить свои агрессивные эмоции.
Когда ребенку было обидно и страшно, он не мог высказать это родителям. Но сейчас, став взрослым, он не только может, но и должен выплеснуть эмоции, которые разрушают его изнутри, а потом сказать своему внутреннему ребенку: «Что бы ни случилось, я с тобой. Я тебя люблю и всегда поддержу». Что и делает Ольга.
«Раньше я ставила мать выше себя, мужа и детей»: Анна, 34 года
Мама растила меня одна. Будучи беременной мной, она психанула и ушла от моего отца, а он не стал ее возвращать. Его мать быстро нашла ему молодую невесту и убедила, что я «нагулянная». Я родилась в июле, а отец женился в октябре того же года.
У мамы было много подруг, которые часто приходили в гости. Я всегда радовалась толпе народа в доме, мне очень нравилось общаться с людьми — могла заболтать любого. Я была очень активным ребенком. Мать внушала мне, что я нерадивая, неуклюжая, неаккуратная и невнимательная. Она постоянно ставила мне в пример мою двоюродную сестру.
Например, что она аккуратно носит вещи, а на мне вещи буквально горят, я их быстро снашиваю. Случались черные дни, когда я делала что-то не по нраву матери: огрызнулась в ответ на ее критику или что-то сломала. Она меня никогда не била, но орала так, что стены тряслись. Иногда угрожала сдать меня в детдом или говорила, что она заболеет от моего поведения и я точно туда попаду. Если в этот момент ей звонил кто-то из подруг или приходили гости, она сразу меняла тон и становилась радостная. Я надеялась, что она отошла, но, когда мы оставались вдвоем, мама обычно снова разговаривала со мной сквозь зубы в приказном тоне, жестко и твердо, или могла долго меня игнорировать и молчать. Я пыталась разрулить ситуацию, угодить маме, но все было бесполезно. В подростковом возрасте мне даже домой идти не хотелось в такие дни. Но я боялась за ее здоровье, боялась потерять ее и потому не заставляла ее беспокоиться и всегда возвращалась. (До сих пор, если куда-то еду, надо ей отзвониться, что доехала, даже если к доктору или на работу.
) Мама меня сильно опекала, а у меня был страх, что только вдвоем мы выживем, хотя мамины родственники, к которым мы часто ездили, нас любили и принимали. При этом я никогда не сомневалась в том, что мама любит меня. Не помню, чтобы она говорила об этом прямо, но я знала, что любит.
В школе у меня были сложные отношения с классом. Я не хотела быть изгоем, но и подстраиваться под лидеров тоже не собиралась, поэтому болталась в одиночестве, беря под крыло новеньких, чтобы не быть одной. У меня была одна подруга, которая все десять лет школы портила мне жизнь. Я боялась оставаться одна и долго с ней общалась, пока классе в седьмом она меня не подставила. Тогда я поняла, что мир жесток и доверять никому нельзя. С тех пор я никому не доверяю и всех подозреваю. Не доверяю даже мужу. Если он уйдет к другой, это станет ударом, я буду раздавлена, но не удивлюсь. Было время, когда я подстраивалась под людей, сейчас стала прямее. За это качество многие меня ценят.
Года четыре назад я начала психологически сепарироваться от матери, с которой продолжаю жить под одной крышей.
Только к 30 годам я поняла, что считать свою мать важнее мужа, детей и себя — ненормально. Раньше я готова была горы свернуть ради ее хорошего настроения. Как раз тогда у матери начался открытый конфликт с моим мужем. Она перевернула все факты в свою пользу, и я стала задумываться. У меня был довольно долгий период злости на мать. Я винила ее во всем, даже страшно было, что я могу так плохо о ней думать. Чувство вины за эти мысли сменялось еще большей озлобленностью за то, что я запрещала себе так думать. Я прочитала много статей про сепарирование, видела картинки из своей жизни и снова злилась на мать. Потом спустя какое-то время вдруг поняла, что она на тот момент давала мне все, что у нее было, и вела себя со мной так не со зла. Просто она растила меня одна, и у нее не было времени погружаться в психологию. У меня получилось посмотреть на наши отношения со стороны.
Позже я посмотрела уже на себя в роли матери, проанализировала свои ошибки. Узнала, что у меня, как и у моих детей, синдром дефицита внимания и гиперактивности (СДВГ).
Мне стало проще принимать свои несовершенства и не ругать детей за те же проявления СДВГ. Они так же, как и я когда-то, что-то роняют, проливают или разбивают, легко отвлекаются и не замечают течения времени. Я рада, что мои дети твердо знают, чего хотят, и не боятся говорить, что думают. Я не пытаюсь манипулировать ими, игнорируя, ругаюсь и злюсь минут пять-десять, потом мы миримся. Я научилась слушать себя: если на сердце камень, значит, я делаю что-то не то и надо остановиться. Я не считаю себя идеальной матерью, знаю, что мои дети найдут на что пожаловаться своим психологам. Но для меня главное, что я делаю все возможное и честна перед ними.
После проработки своей травмы я поняла, что все люди разные и они не обязаны соответствовать моим ожиданиям. Я просто отделила маму от себя: вот тут моя реакция и мои ощущения, а там — мамины. Я не имею права запретить ей реагировать так, как она хочет. Она взрослый человек и сама ответственна за себя. Я же буду отвечать за себя и своих детей.
Мама в возрасте и уже не может поменять привычные паттерны поведения, поэтому лавировать приходится мне. С ней сложно, конечно. Она растеряла всех подруг и требует от меня погружения в ее проблемы, чтобы я общалась только с ней. Она и сейчас манипулирует мной, лишая меня общения. Если раньше я пыталась угодить, наладить отношения, то сейчас позволяю ей насладиться тем, что она сама для себя создала. Теперь она первая возвращается к контакту со мной, и эти ее выпады случаются все реже.
Зульфия Исмагулова, психолог семейного центра «Отрадное»:
Травма отвержения чаще формируется до шестилетнего возраста, исключения случаются редко. В некоторых случаях — даже когда ребенок еще находится в утробе матери: например, когда мать думает об аборте. Чем раньше эта травма сформировалась, тем сложнее ее исцелить. Некоторые люди имеют внутреннюю предрасположенность к этой травме — в зависимости от темперамента, генетики и прохождения внутриутробного периода.
Наличие или отсутствие этой предрасположенности можно узнать, пройдя «опросник отверженности».
Признаки травмы отвержения — недоверие к миру, страх близости, недовольство собой, отрицание своих потребностей и собственной значимости, чувство неполноценности, стертые личные границы, неспособность отстоять свое мнение, чувство стыда, внутриличностные конфликты и боязнь сепарации от родителей.
Задача родителей — удовлетворить потребность своего ребенка в безопасности, привязанности и близости. Ведь от этого будет зависеть отношение ребенка к миру. Отец покинул Анну. Ее мать была эмоционально нестабильна, тревожна и непредсказуема. Анна не знала, чего ей ожидать от матери, а значит, и от мира, потому что мир ребенка — его родители. В семье у ребенка формируются некие убеждения. Анна с детства была убеждена, что она нерадивая, что может выжить только в слиянии с матерью, что миру доверять нельзя.
Травма отвержения включается обычно только для значимого человека, которого страшно потерять. «Если я буду в близких отношениях, человек узнает меня настоящую и я ему не понравлюсь. Поэтому я буду избегать близких отношений или буду выбирать мужчин, которым не нужны серьезные отношения». Наша психика всегда стремится к стабильности, для нее такая схема проще. Психолог поможет изменить ее в безопасных условиях, как здоровый взрослый, которому можно раскрыться, не боясь, что тебя бросят.
Травмированный ребенок отвергает ту часть себя, которую не признают родители. Чтобы вернуть целостность, необходимо эмоционально сепарироваться от родителя, что и сделала Анна. Некоторые люди считают, что сепарироваться — значит высказать родителям, какие они были плохие, и сбежать от них. Но речь идет именно об эмоциональной сепарации, когда нужно разобраться, где свои чувства, а где чужие, и разграничить их. Тут советую почитать книги психологов Линдси Гибсон «Взрослые дети эмоционально незрелых родителей» и Джеффри Янга «Прочь из замкнутого круга! Как оставить проблемы в прошлом и впустить в свою жизнь счастье».
Анна поняла и приняла, что ее мать не переделать. Многие в процессе терапии начинают переносить свои чувства на родителей: «Почему вы ко мне так относились?» Но тут важно не «почему», а «как я сам буду относиться к поведению родителей». Обычно процесс сепарации сопровождается злостью и чувством вины, которые также надо проработать и отпустить. Анна, надо отдать ей должное, провела большую работу по сепарации и самопринятию и позволила себе быть неидеальной.
Как научить ребенка справляться с конфликтами — Российская газета
Любимый ребенок пришел домой грустный или даже с медленно наливающимся синяком на скуле. «Что с тобой? — Меня обидели…». Первое рефлекторное желание любого нормального родителя — броситься на защиту, найти обидчика и устроить ему такую взбучку, чтобы твою кровинушку обходил не то что стороной, а и вовсе за тридевять земель. Но поступать стоит не всегда. В каких случаях надо бросаться на помощь, а в каких — просто помочь ребенку самому справится с конфликтом, «ProРодителю» помогла разобраться заведующая кафедры социальной психологии развития Московского городского психолого-педагогического университета Наталия Толстых.
Конфликты нужны школьникам не меньше, чем уроки. Но они же могут быть опасны для жизни, здоровья, психологического состояния ребенка. Мы разобрали с Наталией Толстых оптимальное поведение прогрессивного родителя в самых типичных ситуациях.
«Меня обидел одноклассник»
Вмешиваться? Нет. Чем помочь: В первую очередь — поговорить. Выяснить, из-за чего весь сыр-бор. Успокоить. Если это затянувшаяся история и ситуации повторяется из раза в раз, присмотреться к поведению своего ребенка. Объяснить, что любая проблема требует решения. Иногда для этого надо просто пошутить, иногда — решительно ответить, а иногда — дать агрессору в лоб.
— Когда конфликтуют две равные стороны, бросаться на защиту своего ребенка ни к чему, — уверена Наталия Толстых. — Вообще, есть универсальное правило: ребенок чувствует себя намного комфортнее, когда точно понимает, что у него за спиной есть надежная опора — родители, но при этом мама и папа особо ни во что не вмешиваются, только в самом экстренном случае.
И наоборот, когда родители пытаются решить любой мелочный конфликт, у ребенка это ощущение надежной «каменной стены» разрушается. Часто достаточно подсказать слова или показать пару приемов для драки, а то и отвести в секцию единоборств. Так без прямого вмешательства родителей в детские разборки проблема будет решена, а ребенок получит опыт поведения в сложной ситуации.
«Меня обидел старшеклассник»
Вмешиваться? Да. Чем помочь: Придти и поставить агрессора на место. Силы не равны, ребенок может пострадать физически, получить серьезную душевную травму. Это как раз тот случай, когда без помощи мамы (а еще лучше — папы) проблему не решить.
— Помните, как в фильме «Москва слезам не верит» Георгий наглядно объяснил обидчикам кавалера Александры, что на любую силу всегда найдется другая сила? — напоминает Наталия Толстых. — Конечно, мы имеем в виду ситуации, когда речь идет о жестких сценариях: избивают, унижают, вымогают денег. Если общение с самим обидчиком не поможет, следующий шаг — разговор с администрацией школы.
«Меня весь класс обижает»
Вмешиваться? Да! Чем помочь: Надо принимать меры, причем весьма оперативно. Выстоять в одиночку против целой толпы очень трудно. Если ребенку отвели в классе роль «чучела», есть огромная вероятность развития психических проблем в будущем. Но прежде, чем действовать, надо попытаться понять причины. Для этого стоит сначала поговорить с классным руководителем.
— Когда ребенка обижает весь коллектив, это повод забрать его в другую школу, вырвать из конфликтной среды, защитить, прежде всего, его психику, — советует Наталия Толстых. — Бывает так, что неприятие коллектива повторяется и в следующей школе. Тогда запишите ребенка к психологу. Вполне возможно, что конфликт он провоцирует сам. Грамотная психотерапия поможет снять эти проблемы.
«Меня обидели во дворе»
Вмешиваться? Только при угрозе жизни и здоровью. Чем помочь: Спокойно обсудить ситуацию, попытаться понять, в чем причина конфликта, надо ли его решать или от него можно просто уйти.
Например, не играть с тем конкретным мальчиком (или девочкой), с которым мирное общение не получается. Или сменить «дворовую» компанию. Или записать ребенка на несколько кружков и секций так, чтобы у него каждая минута была расписана и времени на дворовые разборки просто не оставалось.
— Если невозможно пройти мимо, пристают по дороге в школу или домой, то вмешаться, конечно, надо, — объясняет Наталия Толстых. — Но, вообще, в последние годы агрессия в обществе сильно возросла, в том числе и среди детей. Тут очень важно почувствовать ситуацию. Если ребенок может справиться с ней сам — то надо не мешать, поддержать советом и дать почувствовать, что за ним, идущим отставить свои права, есть мощный тыл — его семья. В конце концов, ему потом всю жизнь жить с теми же людьми. Если он не научится с ними общаться в детстве, он не освоит это никогда.
«Меня обидел учитель!»
Вмешиваться? По ситуации. Чем помочь: Сначала подробно выяснить детали. Никто, кроме родителей, не обязан любить чужого ребенка.
И если педагог раз за разом ставит «четверку» вместо ожидаемых пяти баллов, это не должно стать трагедией. Ну, не нравится ученик одной Марии Ивановне, бывает. В конце-концов, начальнику на работе тоже кто-то из коллектива может быть не слишком симпатичен — это же не становится поводом для увольнения? Так и нелюбимчики преподавателя тоже имеют полно право и жить, и учиться.
— Если все происходит корректно, то причин для разговора с педагогом может и не найтись. Надо помочь ребенку принять ситуацию, объяснить, что не в «пятерках» счастье, а в знаниях, — соглашается Наталия Толстых. — Другое дело, если учитель начинает унижать или откровенно издеваться. Это неравная ситуация, с которой без помощи взрослых ребенок сам не справится. Значит, надо защитить.
Особый случай
Секс и наркотики без рок-н-ролла
— Мы все говорим о ситуациях прямого конфликта, но есть и другая очень важная история, — рассказала в заключение Наталия Толстых. — Сейчас всех школьников ждут две очень серьезные опасности: ранняя сексуальность и приобщение к наркотикам.
Причем, первая беда кажется относительно безобидной. Но это не так, ранее вовлечение в сексуальные отношения может навредить не меньше, чем употребление «дозы». Мы заметили одну точную закономерность. В тех семьях, где есть нормальная забота о ребенке, где детям дают достаточно самостоятельности, но при этом ненавязчиво держат все под контролем, проблемы бывают намного реже, чем в тех случаях, когда школьнику шагу не дают ступить без родительской опеки. Такое пристальное внимание надоедает, вызывает отторжение, и ребенок может решиться на многие неразумные поступки просто в качестве протеста. Поэтому в стремлении защитить ребенка важно очень точно чувствовать грань. Стараться не ограждать его от трудных ситуаций, а поддерживать, помогать с ними справляться.
Нюанс
Персональный совет
— В каждой семье своя культура, традиции, свое отношение к жизни и к религии, поэтому ни я, ни любой другой психолог не сможет дать единственно верный совет, как вести себя в той или иной ситуации, — предупреждает Наталия Толстых.
— Но то, о чем мы говорим, можно считать условно «нормальным» поведением родителя, который по-настоящему заботится о своем ребенке.
Педагоги и психологи обращают внимание, что ребенку совершенно необходимо научиться самому справляться с возникающими конфликтами. Из парня, который никогда не дрался, трудно будет вырастить мужчину, готового отвечать за себя, свою семью, страну, наконец. Не пережив конфликтные ситуации в детстве, не научившись с ними справляться на этом уровне, он просто не поймет, как вести себя в той или иной обстановке.
«Они так шутили, понимаете? Водой обливали! А она жить не хотела!»
15-летняя дочь жертвы «Булгарии» погибла, выпав из окна. Одной из причин ее мама называет травлю со стороны сверстников
«Она ведь ребенок. Всегда хотела быть кому-то нужной, услышанной. Особенно после того, что она в школе пережила», — говорит Анна Игнарина о своей дочери. 15-летняя Мария месяц назад сбегала из дома, а вчера погибла, выпав из окна многоэтажки. Она хотела быть фельдшером, как ее отец, утонувший в 2011 году при крушении теплохода «Булгария». Что стало причиной отчаянного шага девочки, выясняли корреспонденты «БИЗНЕС Online».
Последний снимок, который Мария Игнарина разместила на своей странице во «ВКонтакте», — черно-белое селфи с задумчивым взглядом вдаль, на котором черными буквами написано слово «Жизнь» Фото: «ВКонтакте»
«Все было сложнее, чем пишут в газетах»
Трагедия произошла в семье 15-летней казанской школьницы Марии Игнариной: девочка, которая месяц назад сбегала из дома, накануне выпала из окна квартиры на 9-м этаже. На место ЧП срочно съехались экстренные службы, девочку госпитализировали в горбольницу №7, однако врачи оказались бессильны.
По данным нашей газеты, проживала девочка с семьей в одном из казанских ЖК на улице Седова.
В 2011 году семья потеряла отца — Иван Игнарин погиб при крушении теплохода «Булгария». Мария же только неделю назад отпраздновала свое 15-летие. «Все было сложнее, чем пишут в газетах», — сказал один из наших собеседников, говоря об отчаянном поступке школьницы.
По данному факту начата проверка. «Да, сейчас выясняем все обстоятельства [происшествия]», — сообщил «БИЗНЕС Online» старший помощник СУ СКР по РТ Андрей Шептицкий.
В сентябре этого года Мария сбегала из дома. Пропажу девочки обнаружила ее мать, которая незамедлительно обратилась в полицию. Тогда же к поискам подключились волонтеры «Лизы Алерт». Поисковикам дали следующую ориентировку: девочка ушла из дома 17 сентября в одной футболке серого цвета, домашних спортивных брюках и тапочках. Поиски продолжались больше недели, после чего СК возбудил дело по статье «Убийство». Однако спустя несколько дней девочку удалось найти сотрудникам полиции: по некоторым данным, она пряталась в подъездах домов.
Причиной побега многочисленные «диванные комментаторы» в соцсетях назвали конфликт с матерью на фоне предстоящих экзаменов. Но все оказалось несколько иначе.
Девочка увлекалась рисованием и аниме Фото: «ВКонтакте»
«Нас просили не распространять информацию»
В соцсетях Мария в последний раз была в конце августа — возможно, это и к лучшему. После того, как стало известно о пропаже «девочки в домашних тапочках», на Марию обрушились диванные критики. Под ее последними постами они оставили десятки злобных комментариев: «Домой дуй быстро, тебя родители ждут», «Тапки верни», «В дурку пора сдать» и прочие. Не стеснялись посторонние люди и нецензурных выражений.
Девочка, судя по ее странице во «ВКонтакте», увлекалась рисованием и аниме. В ее видеозаписях — множество японских мультфильмов, в том числе известного режиссера Хаяо Миадзаки, а также несколько видеоуроков о том, как заниматься спортом в домашних условиях.
В единственном фотоальбоме с названием «Мертвое» — мрачные фото с изображением выдуманных персонажей, некоторые из них истекают кровью.
Также Мария публиковала снимки с семьей (с мамой и младшим братом) и с друзьями. На всех совместных фото девочка выглядела очень жизнерадостной. Последний снимок, который она разместила на своей странице, — черно-белое селфи с задумчивым взглядом вдаль, на котором черными буквами написано слово «Жизнь». Одна из последних записей — глубокомысленный пост о том, что люди не должны судить других только по внешним признакам. «Девушка, которую ты называешь серой мышкой, втайне пишет песни и имеет хороший голос, ибо у нее есть талант рисовать», — сказано в посте, к которому прикреплен рисунок девушки с пистолетом.
Училась Мария в образовательном центре №178. Там ее гибель не стали отрицать, но от комментариев отказались
Фото: park.kzn.
ru
Училась Мария в образовательном центре №178 (полное наименование — МАОУ «Лицей №121» (ЦО №178). Сразу несколько одноклассниц, которым написала корреспондент «БИЗНЕС Online», вежливо отказались рассказывать что-то о погибшей девочке, сославшись на то, что вся информация «у школы». Другие одноклассники на сообщения нашего корреспондента не ответили или ограничились фразой: «Нас просили не распространять информацию». Одна из знакомых погибшей в беседе с корреспондентом рассказала, что Маша была очень хорошим и душевным человеком. «Правда она была замкнутой и очень часто не контактировала с людьми, любила находиться одна», — добавила наша собеседница (орфография и пунктуация автора сохранены — прим. ред.).
Корреспондент «БИЗНЕС Online» пытался связаться и с лицеем, в котором училась девочка. Там ее гибель не стали отрицать. «На данный момент в школе и так происходят какие-то работы по этому поводу. Вы думаете, сейчас время задавать такой вопрос? Просто я не могу вас даже сейчас ни с кем связать», — ответили нашему корреспонденту по телефону и пообещали перезвонить, если школа готова будет дать комментарий.
Мать погибшей школьницы уверена, что проблема заключалась вовсе не в экзаменах, как об этом пишут в соцсетях, а в жестокой травле со стороны сверстниковФото: «ВКонтакте»
«Они так шутили, понимаете? Водой обливали! А она жить не хотела»
«БИЗНЕС Online» удалось связаться с мамой погибшей школьницы Анной Игнариной. Она рассказала, что ее дочь в этом году должна была закончить 9-й класс, а после этого она хотела поступать в медколледж. Но проблема, по мнению матери, заключалась вовсе не в экзаменах, как об этом пишут в соцсетях, а в жестокой травле со стороны сверстников.
«Никаких скандалов [у нас] не было. Она говорила: „Мама, я все осознала, хочу помогать людям“. Переписала все свои гуманитарные предметы [которые должна была сдавать на ОГЭ] на дополнительные химию и биологию. Училась на четверки и пятерки», — вспоминает мама, не сдерживая слезы.
Она рассказала, что их семья ни в чем не нуждалась, жила хорошо — и такой жизни ее дочери многие бы даже позавидовали.
Но в последнее время у дочери часто менялось настроение — вероятно, из-за особенностей возраста. Но мама всячески ее поддерживала. «Да, я ей хотела помогать по биологии. Но из-за этого скидываться…» — сказала Анна. Она уверена, что ее дочь в школе травили одноклассники из-за лишнего веса.
«[В прошлом году] ее обливали с ног до головы водой, издевались, вытаскивали из портфеля телефон, средства личной гигиены. Но в ПДН мне сказали: „Вы хотите очернить ее одноклассников, которые просто пошутили“. Они так шутили, понимаете? Водой обливали! А она жить не хотела. И когда мы решили эту проблему и после прохождения всех специалистов она похудела на 30 килограммов — за лето это было ощутимо визуально. Когда она пришла в школу, у всех просто рты пооткрывались. Все стали с ней разговаривать, общаться, считать ее за человека. потом она пришла домой и сказала: „Мам, оказывается, для школы основной критерий — быть просто красивой“», — рассказывала мама погибшей.
Что же касается побега Марии из дома, то мама считает, что девочка не могла решиться на это сама — ей кто-то помог, подсказал.
Но вот кто — так никогда уже и не станет ясным. При этом женщина не верит в версию, что ее дочь, сбежав, неделю пряталась по подъездам. «Я потратила на это столько времени, говорила: давайте докопаемся до истины, где она могла быть, кто на нее так повлиял, с кем она нашла подобный контакт. Никто мне не пошел навстречу. Обещали целую команду психологов, которые будут с ней работать, но никто, даже ни один человек мне их не предоставил», — отметила мама девочки. По ее словам, после того, как девочку нашли, они прошли несколько кругов ада, бегая по кабинетам врачей и следователей. Между тем больше, чем во врачах, девочка нуждалась в психологе, считает ее мама.
«Она ведь ребенок. Всегда хотела быть кому-то нужной, важной, услышанной. Особенно после того, что в школе пережила. Хотела доказать, что она человек. Ей хотелось этой помощи. Она, конечно, не дочка чиновника, но мы же все равны. Все можем получать равнозначную помощь. Но она этого не почувствовала, наверное, вот и скинулась», — заключила Анна.
В пресс-службе МВД по РТ корреспонденту «БИЗНЕС Online» сообщили, что первое и единственное обращение от Анны Игнариной поступило после пропажи подростка. «После того, как девочку нашли, сотрудники подразделения по делам несовершеннолетних посоветовали психологов, более того, была создана межведомственная комиссия по делам несовершеннолетних, куда пригласили маму 9 октября», — заметили в пресс-службе. Однако на заседание Анна Игнарина не пришла.
По словам дедушки Маши, Геннадия Игнарина (справа), девочка очень тяжело переживала гибель отца Фото: «БИЗНЕС Online»
Хотела стать фельдшером — как отец, погибший при крушении «Булгарии»
«БИЗНЕС Online» также связался с дедушкой Маши, Геннадием Игнариным. Нашим читателям Игнарин известен как потерпевший по уголовному делу о затонувшем теплоходе «Булгария». В тот роковой день, 10 июля 2011 года, при кораблекрушении у него утонул сын — Иван Игнарин.
Мария — родная дочь Ивана. Когда она потеряла отца, ей было шесть с половиной лет. По словам дедушки, девочка очень тяжело переживала трагедию и по сей день. «По характеру спокойная, невзрывчатая, немстительная, добренькая, добродушная девчонка была», — сквозь слезы убеждает нас Геннадий Игнарин. «Когда маленькая была, так вообще мы жили в обнимку. Но после известных событий она переживала и в школу пошла в первый класс уже без папы. Травма была очень долго. Работали с ней психологи».
Училась она, по словам дедушки, нормально. «В этом году надломилось у нее что-то и она стала отставать в школе. Мама ее даже репетиторство нанимала, подтягивала», — вспоминает Игнарин. Девочка жаловалась маме, что не хочет ходить в школу, а дедушке говорила: «Без папы так плохо. Даже, говорит, жить не хочу». Этим страшным словам внучки Игнарин ужаснулся, он понял: что-то серьезное происходит в голове подростка. «И когда она второй раз ушла из дома, выбежала так, что мать не сумела догнать, — со слезами объясняет дедушка.
— А тут, видимо, она решила, что надо уйти не из дома, а из жизни».
В 2011 году семья потеряла отца — Иван Игнарин погиб при крушении теплохода «Булгария» Фото: «БИЗНЕС Online»
О смерти любимой внучки Игнарин узнал сегодня в 7:15. Мама Марии позвонила деду и сказала только, что «вроде бы ничего не предвещало…» «Полы помыла, прибралась, хвосты в школе, которые были у нее [закрыла]», — передал слова мамы Игнарин.
Дедушка приходил на день рождения погибшей девочки 8 октября, там он спросил у внучки, почему она уходила из дома, где все это время была. «Она сказала: „Дедуль, давай об этом не будем долго, все обдумала, и я не права“. И, в общем, она меня как бы успокоила». А накануне вечером мама позвонила ему и сказала деду радостную новость — девочка поделилась своими планами на будущее. После сдачи экзаменов и окончания 9-го класса она хотела бы учиться там же, где и папа.
«В медицинском колледже сначала, потом — в медицинском институте. Хочет стать фельдшером. У папы был диплом фельдшера-лаборанта», — дедушка был этому очень рад. Сам Игнарин-старший 25 лет проработал педиатром.
«У нее художественный, такой творческий характер, прекрасно рисовала, пела в хоре, мама все старалась для нее. Мы ей пианино папино привезли, подарили. Даже ОГЭ пробный якобы сдала даже успешно», — добавил дедушка.
«Не ожидал я такого финала. Вроде бы уверили: все нормально, хорошо, и я с ней встречался. Ничего не предвещало. Она не была обозленной, ни на кого не жаловалась…» — с болью отметил Игнарин.
«У нас даже драка в школе — не чрезвычайное событие»
О проблеме детских суицидов и необходимости работы психологов со школьниками высказались эксперты «БИЗНЕС Online».
Галина Александрова — кандидат психологических наук, доцент:
— Я скажу вам, наверное, вполне традиционные вещи. Корень таких проблем — отношения родителей и детей.
И ЕГЭ — это просто спусковой крючок, механизм, который может актуализировать имеющуюся проблему. Если у девочки с родителями отношения были недоверительными, если она не была уверена, что в семье ее поймут, то, скорее всего, она на фоне напряжения от ЕГЭ и приняла такое решение. А это может быть любое напряжение, подобные стрессы постоянно сопровождают нас в жизни — и школьника, и взрослого, куда от них денешься. Так что, если нет опоры в семье, уверенности, что родители поймут и поддержат… Суицидник ведь решается на такой шаг с подсознательным ощущением потери ценности собственной жизни и перспективы. Это в конечном счете означает его приход к бесперспективности, к осознанию, что нет выхода из создавшейся ситуации, нет возможности прибегнуть к каким-то вспомогательным средствам — к чьей-то помощи например.
Поэтому я не стала бы так категорически утверждать, что все произошло «из-за ЕГЭ». Может, чисто подростковые проблемы, возможно, какие-то нереализованные личные отношения. Вероятно, ей мальчик какой-то нравился, но внимания на нее не обращал, и это копило ее стрессогенность.
А на поверхности у мамы — разговор про ЕГЭ. Поэтому, я думаю, будет достаточно поверхностно сводить все к экзамену.
Что надо было бы сделать, чтобы все предотвратить? Я всегда говорила, говорю и буду говорить, что для этого надо усиливать психологическую службу в наших школах. И больше привлекать к консультациям с психологами и самих учеников, и их родителей. Не ожидая, пока дети сами начнут за этим обращаться. Тем более что 14 лет — возраст кризисный. Может быть, родителям даже не надо ждать, пока у нас в школах начнут так активно работать психологи, надо самим искать специалистов и таким образом пытаться предотвратить подобные трагедии.
Павел Шмаков — директор казанской школы «СОлНЦе»:
— Такая проблема [самоубийств] стоит остро, и я вам назову буквально два параметра. Первое — это то, что у нас в школах очень плохие психологические службы. Даже там, где они есть. Психологов в школах реально нет. Например, у нас [в школе «Солнце»] нет, нам не полагается.
[Если в школе] до 300 учеников, вообще не предусмотрен психолог в школе. Мы можем пользоваться услугами психологического центра города, но это не реальная работа. Поэтому первое, что нужно предусмотреть, чтобы был человек, который думает, диагностирует состояние детей. Классный руководитель, химик, физик или биолог не понимает психологическую ситуацию в душе ребенка. Поэтому в школе просто нет человека, который мог бы об этом думать. Я считаю, таких школ много. Там, где они побольше, где 500 человек, у них будет полставки психолога. То есть там появится человек, который станет приходить «на чуть-чуть». Это самое очевидное. А второе — очень плохо поставлена служба охраны. У нас в школе на входе стоит гардеробщица, это женщина, которой уже за 60. Наша, может, кого-то и остановит, она боевая такая, но вообще, к этому вопросу надо относиться серьезнее. Рядом с рамкой должен стоять человек, которому не 60 лет, который понимает, что это такое. Я писал об этом везде и всюду, но бесполезно — никто не реагирует, пока ничего не произойдет.
Случилось где-то в Перми — там решили вопрос.
И про ЕГЭ я еще хотел бы сказать, что хотя бы на время перед ЕГЭ нужно изменить требования к ученику. А у нас думают о том, чтобы репетиторов нанять, а не о том, чтобы школьник не ложился спать в пять часов утра. Время перед ЕГЭ, последние несколько месяцев — кто-то должен подумать о том, как влияют на школьников такие нагрузки. А я даже никаких исследований на данную тему не видел. Значимость ЕГЭ и всероссийских олимпиад приводит к тому, что школьник ради этого бросает все остальное и занимается только несколькими предметами, которые для него часто бывают нелюбимыми… Русский язык и математика, к примеру — это очень разные области. Одна — гуманитарная, другая — точная. И для того, чтобы ребенок куда-то поступил, он должен очень хорошо все это сдать. И когда он занимается нелюбимым предметом, очень сильно душевно страдает.
Я думаю, что избежать подростковых суицидов, к сожалению, невозможно. Но сделать так, чтобы это было чрезвычайным событием, — реально.
А у нас это не экстраординарное происшествие. У нас даже драка в школе — не чрезвычайное событие.
«Про девочку, которая не любила читать» и другие рассказы на конкурс «Мы и наши маленькие волшебники!» — Классный журнал
Конкурс рассказов для семейного чтения «Мы и наши маленькие волшебники!» «Литературного агентства Софии Агачер» и детского издания «Классный журнал», в котором могут принять участие и взрослые, и дети, продолжают 4 рассказа Галины Зеленкиной из Братска.
Про девочку, которая не любила читать
Жила-была одна девочка, у которой была очень добрая бабушка. Она называла свою внучку Машуней. И девочке очень нравилось это имя. Это не то, что строгое имя Мария, которым её называла учительница Вероника Павловна. Она всех учеников первого «Б» класса называла только по именам и фамилиям, написанным в классном журнале.
— Наша учительница похожа на старуху Шапокляк из мультика,— заметил Костя, сосед Машуни по парте, когда учительница вызвала его отвечать урок.
— Константин Карпов, прошу вас выйти к доске и поделиться с нами своими знаниями,— произнесла Вероника Павловна, глядя поверх очков на вмиг погрустневшего мальчика.
— Садитесь на место, Константин Карпов! Уровень ваших знаний не позволяет мне поставить вам положительную оценку,— сказала учительница, не дождавшись правильного ответа.
— Может быть, нам Мария Коновалова прочтёт заданный текст? — спросила Вероника Павловна, глядя в упор на девочку.
Машуня покачала головой и вслед за Костей тоже получила минус в журнале.
— Придётся вашим родителям зайти ко мне на беседу,— произнесла учительница.— Я позвоню им по телефону и объясню, что из-за Марии и Константина наш класс не может выйти на первое место по успеваемости.
Когда Машуня вернулась из школы домой, то её бабушка Надежда Ильинична заметила, что внучка чем-то расстроена. Девочка быстро поела и пошла в детскую, где легла на кровать и закрыла глаза.
— Что с тобой, Машуня? — встревожилась бабушка.
— Ты не заболела?
— Нет,— ответила внучка.— Просто я устала и спать хочу.
Но бабушка прислонилась губами ко лбу девочки и, убедившись, что у ребёнка температуры нет, отправилась в кухню по своим делам.
Маша быстро уснула, и приснилось ей, что она вместе с подружками Настей и Катей пошла на прогулку в сказочный лес и там заблудилась.
— Маша, ау! Где ты? Отзовись! — кричали по очереди Настя и Катя, но ответа так и не услышали.
А всё потому, что Маша загляделась на красивую бабочку и захотела её поймать. Она побежала за улетавшей в глубь дремучего леса бабочкой и сбилась с дороги.
В лесу было сумрачно, и постоянно слышались разные звуки: то шелест крыльев порхающих в кронах деревьев птиц, то хруст сучьев от лап пробежавшего зверька, а то и вовсе какие-то непонятные шорохи. Да и бабочка исчезла, словно по мановению волшебной палочки. Села Маша на пенёк и стала плакать.
— Бедная я и несчастная неумёха! — громко причитала девочка и даже не услышала, как к ней подошёл старый енот.
— О чём плачешь? — спросил он Машу.
Услышав незнакомый голос, девочка испуганно оглянулась, но добродушный вид зверька успокоил её.
— Заблудилась я,— ответила Маша и снова всхлипнула.
— В сказочном лесу нельзя заблудиться,— возразил ей енот по имени Тришка.— Здесь повсюду висят указатели, на которых написано, как выйти на дорогу, ведущую в город.
— А я читать не люблю и не умею,— ответила девочка и снова захныкала.
— Это очень плохо,— заметил енот.— Даже я, старый енот, каждый вечер читаю своим внукам-енотикам на ночь сказки.
— А откуда вы их взяли? — удивилась Маша.
— Когда-то давным-давно одна умная девочка по имени Света подарила мне большую и толстую книгу сказок. Света показала мне буквы и научила читать. А я, в свою очередь, научил читать всех своих родных и близких. В моей семье все берегут подарок девочки Светы.
— Сейчас необязательно уметь читать книги, их можно слушать,— возразила девочка.
Но Тришка не согласился с её мнением.
— Ты сама себе доказала, что ошибаешься,— заметил енот.
— Это почему же? — удивилась Маша, с недоверием глядя на Тришку.
— Если бы ты умела читать, то по указателям давно бы уже вышла на дорогу, где тебя ждут подруги, а не сидела бы на пенёчке, обливаясь слезами,— ответил тот.
Ну что тут скажешь?! Прав был Тришка на все сто процентов. Поэтому Маше оставалось только молча согласиться с тем, что она сама виновата в том, что заблудилась в сказочном лесу.
— Ладно,— смилостивился енот.— Иди за мной, так и быть, выведу тебя на дорогу.
И они пошли от одного указателя к другому и вскоре вышли на дорогу.
— А теперь ты иди всё время прямо,— посоветовал Тришка и повернулся, чтобы идти обратно.
— Спасибо тебе, добрый енот,— поблагодарила Маша Тришку.— Когда я вернусь домой, то буду учиться читать. А мои подруги Настя и Катя помогут мне.
— Я очень рад, что ты поняла, как трудно жить неучем.
Ведь учение — это свет! — ответил енот и отправился к своим внукам-енотикам, чтобы прочитать им на ночь очередную добрую сказку.
А Маша вышла на дорогу, ведущую в город, и увидела на ней своих подружек Настю и Катю, которые сидели на придорожном камне и о чём-то говорили.
— Девочки, я нашлась! — крикнула Маша и побежала к подружкам.
Обрадовались девочки, что снова вместе. А когда узнали, что Маша будет учиться читать, то с радостью согласились ей помочь.
Надо сказать, что Маша была прилежной ученицей и с помощью своих верных подружек быстро научилась читать.
— Мария, ты молодец! — похвалила девочку учительница Вероника Павловна, когда та без запинки прочитала ей заданный урок по чтению.— Я с удовольствием поставлю тебе оценку «отлично».
Услышав от строгой учительницы похвалу ленивой Маше, ученики дружно захлопали в ладоши и трижды прокричали:
— Молодец!
«Приятно, когда тобой гордятся,— подумала Маша.— Как же я раньше не понимала, что терпение и труд лень перетрут?»
О стреле во лбу
Не прошло и полгода после ранения пикой, как со мной произошло очередное приключение.
Так как родители нам категорически запретили играть с пиками, с патронами, которых в развалинах Брестской крепости можно было отыскать великое множество, и другими колющими и режущими предметами, то мы придумали игру в индейцев.
Юрка Быстрый нарезал ивовых прутьев, а Петька с Сенькой изготовили из них луки, натянув между двумя концами прутьев тонкую верёвочку, моток которой стащили из сарая Сенькиной матери. А я с двумя Аниками-воинами нашли на стрелы не гибкие прутья среди кустарников, растущих по берегам реки Мухавец. С трудом нам удалось наломать прутьев двадцать.
— Ничего, — успокоила я мальчишек. — Юрка подрежет, где надо, и заострит. Стрелы получатся, как настоящие.
Стрелы, действительно, получились, что надо. Только вот стрелки были никудышные. Сначала стреляли по плодам каштана, но безрезультатно, ни один плод сбить не удалось. За то в лоб мне попасть Сеньке удалось. Стрела пробила кожу и прошла под кожей вверх на два сантиметра.
— Ох! и Ах! — запричитали мальчишки, глядя на торчащую в моём лбе стрелу.
И только Юрка подошел ко мне и потрогал стрелу.
— Больно? — спросил он.
— Нет, — ответила я и покачала головой, показывая, что мне не больно.
— Так давая, я её выдерну, — предложил Юрка.
— Не надо, — возразила я. — Сейчас пойду домой и попугаю.
И мы отправились ко мне домой. Впереди шла я со стрелой во лбу, а за мной строем мои бойцы, выстроившись по росту. Хорошо, что на пути к моему дому никто из взрослых нам не встретился, а то бы всем нам досталось на орехи.
Когда мы всей оравой подошли к двери квартиры, где с недавних пор стала жить моя семья, то Юрка услужливо распахнул передо мной дверь. Первой меня увидела маменька и громко вскрикнула.
— Что случилось? — послышался голос отца, и спустя несколько секунд его высокая сухопарая фигура появилась в коридоре.
Сердце у меня ёкнуло, я поняла, что кина не будет. Ребята это поняли раньше меня, и не успела я и глазом моргнуть, как их всех словно ветром сдуло.
Отец, молча, выдернул стрелу и протянул её маменьке.
— Посмотри, Полина, на ней даже крови нет, — произнёс отец спокойным голосом и повернулся ко мне.
— А ты марш в угол и до вечера на улицу ни-ни! — приказал он и, взяв пакет с едой, отправился на службу. На улице отца ждала дежурная машина.
— Отец сегодня останется на ночное дежурство. Говорят, что на границе неспокойно, — сказала маменька и показала угол, в котором я должна отстоять назначенные два часа. Это было второе наказание стоянием в углу. Первое наказание было за лимоны.
Сначала я честно стояла в углу, прислонясь головой к стене. Потом мне это надоело, и я позвала сестру Тамару. Та прибежала из соседней комнаты, где играла в какую-то самой придуманную игру.
— Мама не разрешает с тобой разговаривать, — заявила мне она и отвернулась от меня.
— А ты не разговаривай, а молча принеси мне подушку, ноги у меня что-то устали, — попросила я.
А так как запрета на подушку не было, то сестра с радостью выполнила мою просьбу и на цыпочках вернулась продолжить свою игру.
Но маменька в кухне гремела кастрюлями и вряд ли слышала наш разговор.
Я положила подушку на пол и, свернувшись калачиком, уснула. Разбудила меня маменька.
— Откуда взялась здесь подушка? — спросила она строгим голосом, изо всех сил удерживаясь, чтобы не рассмеяться.
— Это я принесла, — мой ответ понравился сестрёнке.
— Да! Да! Это она сделала. Я видела, — повторяла Тамара, преданно глядя в глаза маменьке.
— Ладно, уж, выходи из угла, — милостиво разрешила маменька. — Пошли в кухню обедать.
Но стрела сыграла позитивную роль в наших военных играх, так как с того злополучного дня у нас появилось нормальное оружие. Отец поговорил с одиноким старичком, хорошо владеющим столярным делом, и тот с радостью сделал для нашего маленького войска деревянные автоматы и гранаты, а, впоследствии, изготовил для Сеньки деревянный пулемёт. Но мы Сеньке не завидовали, так как пулемёт был тяжелее автомата и с ним уже так быстро не побегаешь.
По тонкому льду
Весна в этом году выдалась ранняя.
Повсюду весело звенели ручейки, и только на реке Мухавец ещё стоял лёд. Он был тонкий и прозрачный. Ходить по такому льду было опасно, но только не для моей пятёрки отважных «рыцарей».
Главным провокатором у нас был Юрка Быстрый. Сейчас бы сказали, что он играл в нашей команде роль массовика-затейника. Так вот этот самый Юрка предложил устроить соревнование, а именно: кто быстрее пробежит вдоль берега и не провалится под лёд. А призом будет Юркин перочинный ножик, который победителю будет выдан на временное пользование. Срок оговорили на три дня.
И хотя я была против этой затеи, но большинством голосов решили провести турнир.
— Если ты боишься, то можешь сидеть на берегу, — ехидно заметил Колька.
— Я не боюсь! — крикнула я и тоже стала участвовать в жеребьёвке.
Номер участника забега зависел от того, угадает он или нет количество растопыренных пальцев у Кольки за спиной. Угадал с первого раза, значит, первый номер. Угадал со второго раза, значит, второй номер.
И так далее. Как я и опасалась, мне достался последний номер. Мне даже и угадывать ничего не пришлось. Я просто в очереди на угадывание оказалась шестой.
Юрка Быстрый шагами отмерил по берегу реки дистанцию забега и положил на лёд по камешку, которые означали старт и финиш. Роль секундомера по очереди исполняли Колька и Юрка. Наручные часы считались роскошью, поэтому счёт секунд ребята вели на раз и, два и….
Первым побежал Юрка Быстрый и уложился в 55 секунд по Колькиному счёту. Вторым по жеребьёвке должен был бежать Колька, поэтому роль секундомера на время его забега стал исполнять Юрка Быстрый. Колькин результат оказался хуже на 10 секунд.
— Это неправильно, — стал оправдываться Колька. — У Юрки вон какие длинные ноги, не то, что мои.
Но ребята его не поддержали. Уговор был как можно быстрее пробежать вдоль берега по льду и не провалиться под лёд, поэтому скидка на короткие ноги не предусматривалась.
Когда я вышла на лёд, то почувствовала его вибрацию.
Предел прочности льда был на исходе, и мой забег стал последней точкой. Не добежав несколько метров до финиша, я вдруг очутилась по пояс в ледяной воде. Благо до берега было рукой подать, и я с помощью Юркиной руки благополучно выбралась на сушу.
— Тебе от матери теперь достанется, — пожалел меня Колька.
— Достанется, не достанется, это уже не важно, — заметил Юрка Быстрый и, глядя на меня, приказал мне бежать домой со всех ног. Он первым бросился бежать по направлению к нашему дому, а я последовала за ним и немного согрелась.
Когда маменька увидела меня в мокрой одежде, то всплеснула руками и стала молча помогать мне снимать одежду. Затем она растёрла мои ноги полотенцем и, налив в тазик горячей воды из чайника, заставила меня греть ноги.
Но, несмотря на оказанную маменькой первую медицинскую помощь, я к вечеру закашляла и у меня поднялась температура. Утром отец отвёз нас с маменькой в больницу, где меня осмотрел врач.
— У вашей дочери пневмония, — сказал врач, послушав мои сердце и лёгкие.
Увидев опечаленное лицо маменьки, он решил её успокоить.
— Ничего страшного, — произнёс врач спокойным ровным голосом. — Полежит ваша Галя у нас пару недель, подлечим и выпишем.
По тем временам больница была весьма приличная. Больных кормили, как на убой. А ещё там была очень хорошая библиотека. Так что время я проводила с пользой. Единственное, что огорчало, так это уколы, которые колола мне медсестра три раза в сутки, и таблетки ( их приходилось пить под присмотром медсестры).
Моё двухнедельное пребывание в больнице помогло мне в учёбе, Моя соседка по парте Ирина, которая жила рядом с больницей, после уроков приносила мне задания на дом, а медсестра установила контроль за их выполнением. Поэтому, когда я вернулась в школу, у меня не было ощущения, что я что-то пропустила из школьной программы.
— Галя, ты молодец! — похвалила меня учительница Ольга Андреевна и даже погладила по голове, что у неё считалось высшей похвалой.
Но никто из учеников мне не позавидовал.
Ребята были рады, что я выздоровела, и будет, кому делать поперечный шпагат в пирамидах, которые мы строили на уроках физкультуры.
Пика в горле
Там, где я жила в детстве, никаких детских площадок в городе Бресте не было. В лучшем случае сделают во дворе дома песочницу для малышей, вот и вся радость.
Поэтому развалины Брестской крепости считались у детей лучшим местом для игр. И хотя родители запрещали там играть, но запретный плод, как говорится, сладок.
В один из тёплых майских дней моя команда из пяти мальчишек такого же возраста, как и я ( а шёл мне тогда шестой годок отроду), сидели в зарослях на берегу реки Мухавец, которая получила такое название от слияния небольшого ручья Муха и водного канала под названием Вец, и обсуждали план действий. Мы решили играть в войну древних рыцарей, для чего изготовили копья из реек, которые стащили из кучи стройматериалов у строящегося двухэтажного дома.
Счастливым обладателем перочинного ножа в нашей команде был Юрка, по кличке Быстрый, ему и поручили заострить с одной стороны концы реек.
Пока он выполнял задание командира, которым мальчишки почему-то единогласно избрали меня, мы выбирали площадку для военных действий.
Когда я сомневаюсь в правильности выбранного решения, то вспоминаю слова Юрки Быстрого.
— Командиром мы должны выбрать Галку, потому что она самая умная и ничего не боится, — сказал он, как отрезал, и ребята с ним согласились. Так я получила первую командную должность.
Наконец, была выбрана площадка для проведения рыцарских турниров и мы, разбившись на три пары, стали доказывать друг другу, кто ловчее, сильнее и быстрее. Уж не знаю, как так получилось, случайно или по судьбе так назначено, но я, одержав победу над Юркой Быстрым, стояла в задумчивости, опираясь на пику. Вдруг кто-то сзади толкнул меня в спину, и пика вошла мне в рот, прорезав нёбо до самых гланд. Я повернулась лицом к обидчику, им оказался самый младший из наших воинов, мальчишка по имени Петька, живший в соседнем доме. Увидев, что я захлёбываюсь кровью, он испугался и побежал в сторону нашего дома.
— Спасите! Гальку убили! — кричал он на бегу.
Его крики услышала маменька, которая в это время развешивала бельё во дворе дома. Она подскочила к Петьке с мокрой простынёй и выдохнула.
— Где? — услышал тот, разом осевший голос моей маменьки.
Петька развернулся и побежал показывать моей матери место, где меня убили.
Увидев меня с залитым кровью лицом, маменька не растерялась, а прикрыла мне рот мокрой простынёй и осторожно повела к дому.
— Юрка! Беги домой! — обратилась она к моему сопернику. — Скажи отцу, чтобы нас подождал. Галю надо отвезти в госпиталь, а то кровью изойдёт.
Юркин отец частенько обедал дома и приезжал на обед на служебной машине. Не успели мы и глазом моргнуть, как Юрка исчез. И спустя пару минут, к нам подъехала машина, из которой выскочили шофер и Юркин отец.
— Полина, вы с ребёнком садитесь на заднее сидение, — сказал Юркин отец и помог нам с маменькой сесть в машину.
«Мальчишки не поверят, что я на командирской машине прокатилась», — подумала я, и мне вдруг захотелось спать.
— Не давайте ей спать, — попросил маменьку шофёр. — Через пять минут доедем.
Эти пять минут выпали из моей памяти. Я очнулась у кабинета хирурга, куда меня донёс на руках шофёр. Врач открыл дверь кабинета и попросил шофёра положить меня на стол, над которым висела какая-то необычная лампа.
— Вы можете присутствовать при операции при условии, что не будете кричать и падать в обморок, — обратился хирург к моей маменьке. — А окровавленную простыню медсестра замочила в холодной воде. После стирки заберёте её домой.
Маменька кивнула головой и ей надели на лицо маску такую же, как у хирурга и медсестры.
Врач попросил меня пошире открыть рот, и осмотрел мою рану.
— Зашивать не будем. Поставим скобки. К сожалению, ваша дочь певицей уже не будет, — сказал он, обращаясь к маменьке. Та только рукой махнула. Для неё главным было, чтобы ребёнок был здоров.
Очевидно, меня усыпили, так как пришла я в себя в больничной палате.
Медсестра поставила мне капельницу и, сидя на краешке кровати, наблюдала за ней.
— Иван Васильевич посоветовал твоей матери оставить тебя на три дня в больнице. Мы тебя тут подкормим. А то от кровопотери бледная такая, — произнесла она со вздохом и погладила меня по голове.
— Иван Васильевич это кто? — поинтересовалась я.
— Так зовут нашего главного хирурга, который тебе делал операцию, — ответила медсестра.
— А зачем меня так кормить? — удивилась я. — Разве нельзя нормально?
— Надо чтобы горло зажило, — объяснила она. — Жаль, что кровь у тебя редкая. Ни отцовская, ни материнская не подошли. С переливанием-то крови выздоровление пошло бы намного быстрее.
Через три дня меня забрал отец и на служебной машине отвёз домой.
Целую неделю маменька кормила меня через большую соску жидкой пищей и на прогулку я ходила вместе с ней. Она всячески оберегала меня от моих друзей и даже сказала им, что мне запрещено разговаривать, пока не снимут скобки.
Когда Иван Васильевич снял наложенные на моё порванное нёбо скобки, то посоветовал маменьке, на всякий случай, ещё с неделю покормить меня жидкой пищей.
Вечером за ужином отец, подняв стакан с чаем, произнёс тост.
— С боевым крещением, капитанская дочка! — услышали мы с маменькой его пожелание и переглянулись.
Положение о конкурсе, в котором могут принимать участие и взрослые и дети, смотрите по ссылке, рассказы нового и прошлого сезонов прошлого года и новые работы смотрите на сайте «Классного журнала» в разделе «Читать как дышать». Работы на конкурс можно отправить, заполнив эту анкету
Об авторе
Галина Зеленкина родилась в Белоруссии, в Бресте. С 1960 года живёт в Сибири (Братск) Окончила энергетический факультет Иркутского политехнического института. Работала проектировщиком электроснабжения городов и сельского хозяйства в Группе рабочего проектирования от института Гидропроект на строительстве Братской, Усть-Илимской и Богучанской ГЭС. С 1997 года занимается литературным трудом. Член Союза писателей России, академик и профессор секция «Литература» Петровской академии наук и искусств.
Лауреат международных конкурсов. Сказки и рассказы печатались в Чехии, Канаде, Украине и других странах.
Об организаторах
«Классный журнал» ( http://classmag.ru ) – современный журнал для детей младшего и среднего школьного возраста (целевая аудитория 7-13 лет, мальчики и девочки), выпускается с 1999 года издательством «Открытые системы». Каждый номер «Классного журнала» (тираж журнала — 46 тыс. экземпляров, выходит два раза в месяц) содержит самую актуальную информацию для детей. Журнал выпускается полностью на российской издательской и полиграфической базе при поддержке Федерального агентства по печати и массовым коммуникациям и распространяется на всей территории Российской Федерации в розницу и по подписке. В 2019 году «Классный журнал» был отмечен знаком «Золотой фонд прессы-2019» 1-й степени, получил диплом «За большую работу по привлечению к чтению подрастающего поколения и воспитанию у детей художественного вкуса» от Союза журналистов Москвы, а на V Всероссийском конкурсе детских СМИ «Волшебное слово» «Классный журнал» был признан «Лучшим журнал для среднего школьного возраста».
Скачать для ознакомления 20 номеров «Классного журнала» и журнала для дошкольников «ПониМашка» можно по ссылке .
София Агачер (agacher.com), писатель, автор книги для семейного чтения «Рассказы о Ромке и его бабушке», создатель «Литературного агентства Софии Агачер». Врач, живёт и работает в Москве и в Чикаго. Считает, что книга – это живое существо, а игра – один из основных способов общения взрослых и детей. По её мнению, конкурс коротких рассказов «Мы и наши маленькие волшебники» тоже может стать увлекательной игрой для всей семьи, поскольку вместе можно не только читать, но и сочинять, рисовать и фотографировать.
См. также программу «Классное детство» на радио «МедиаМетрикс», в которой София Агачер и член жюри конкурса «Мы и наши маленькие волшебники!», поэт, критик, драматург Лев Яковлев рассказали о том, для чего был придуман конкурс.
youtube.com/embed/SkOrx8ZnlP8″/>
«Меня валили на пол, кто-то держал, остальные пинали». Семь историй о травле в петербургских школах
— Если бы меня попросили изобразить школьные годы на листе бумаги, то получился бы «Черный квадрат» Малевича.
Травля со стороны одноклассников началась с первых же месяцев обучения. Я пришла в уже сложившийся коллектив 2 класса и так и не смогла найти в нем свое место. На протяжении десяти лет были и моменты затишья, когда меня никто не трогал, и пиковые моменты, во время которых моя школьная жизнь превращалась в маленький ад.
У меня было несколько обидных прозвищ. До 6 или 7 класса меня называли «кроликом» — из-за больших передних зубов. Я перестала улыбаться. Затем мне дали прозвище «фашист». Не знаю, почему. Одноклассники даже создали несколько групп во «ВКонтакте», где обсуждали меня.
Достаточно часто случались драки.
Помню, как почти весь класс пришел на стадион, чтобы посмотреть, как меня бьют. Было больно и обидно.
В шестом классе я попала в больницу: одноклассник ударил рюкзаком по голове, и у меня случилось сотрясение мозга. Скорую мама вызвала из дома: школьный врач только дал мне ватку, чтобы кровь из носа не текла, и отправил на уроки. В 9 классе три одноклассницы избили меня во дворе дома. Всё это видела учительница из школы, которая проходила мимо, и она не помогла. Девочек от меня отгоняла женщина с грудным ребенком.
После выпуска я переехала в другой район и сейчас очень редко вижу своих одноклассников. Но если мы где-то сталкиваемся, то не здороваемся и не общаемся. У меня нет желания.
«Школы — места повышенного насилия»: социологи — о причинах атак, бесполезности охраны и о том, можно ли предотвратить нападения на учеников
paperpaper.
ru
Сотрудник Института проблем правоприменения Европейского университета в Петербурге Кирилл Титаев и профессор департамента социологии НИУ ВШЭ Даниил Александров рассказали «Бумаге», почему повышенный контроль не защитит от подобных происшествий, можно ли предотвратить трагедию и что может спровоцировать атаки.
— По большей мере мальчики отпускали в мой адрес обзывательства «шлюха» и «давалка». Один в 9 классе стал ни с того, ни с сего начал меня жестко буллить каждый день на протяжении двух недель: обзывал, мог ударить плечом так, что я впечаталась в стенку. Вместе с друзьями он вытирал об меня ноги, в прямом смысле этого слова.
Ему хватило двух недель, чтобы довести меня до попытки самоубийства. После мне сделали выписку из больницы: «отравилась таблетками в связи с болями в животе», а участковая по делам несовершеннолетних уговорила не писать на него заявление, потому что, якобы, он так проявлял симпатию.
Школьный психолог пыталась нас свести вместе в одном кабинете.
За тот период я не получила врачебной помощи, только чуткость мамы. В больнице нам при выписке сказали, что я никуда не смогу поступить, если поеду лечиться в психиатрическую больницу Степанова-Скворцова. После того, как тот мальчик узнал о попытке самоубийства, он избегал меня. Можно сказать, убегал от меня.
— В детстве я была классическим холериком. Если кто-то дергал меня за косу или сбрасывал вещи со стола, мне казалось важным догнать обидчика и восстановить справедливость, несмотря на то, что драться я не умела и физически была слабее мальчиков из класса. Как я сейчас понимаю, надо мной издевались, чтобы спровоцировать мою «веселую» реакцию.
В младшей школе это доставляло неприятности, но не переходило грань: классный руководитель пресекала выходящие за рамки эксцессы.
Ситуация изменилась, когда мы перешли в среднюю школу.
У нас достаточно долго не было нормального классного руководителя. Уровень моей популярности в классе упал ниже некуда. Все разбились на небольшие компании, я не попала ни в одну, а мальчики поняли, что есть прекрасное развлечение для перемены: сначала меня гоняли из рекреации в рекреацию, потом валили на пол, кто-то держал меня, остальные пинали. Это происходило с молчаливого согласия класса. У меня тоже была установка, что ябедничать нехорошо, и я не шла к учителям. Хотя даже тогда было понятно, что это ничего не изменит.
Любой из наших классных руководителей мог подойти к парням и сказать, что «так поступать нехорошо», но проблему было проще не замечать. А более-менее активная часть родительского состава (те, кто ездил с нами на экскурсии и выезды), скорее, вставали на сторону ребят, участвовавших в драках, потому что с их родителями они дружили.
Я несколько раз получала агрессивный втык за то, что обидела кого-то из мальчиков, понятное дело, то, что действия были оборонительные, никого не интересовало.
Пиком стал инцидент, когда мальчики сбросили меня с лестничного пролета. Я отделалась синяками, и ситуация так и не вышла в публичное поле.
Позже ситуация начала постепенно смягчаться. Издевки и со стороны популярных девочек и со стороны парней не прекратились, но степень физической агрессии уменьшилась.
Второй серьезный виток буллинга начался в 8 классе. Наш не самый популярный одноклассник, чтобы набрать очков в мужском коллективе, пытался показать присутствие силы, издеваясь над кем-то, выбор традиционно пал на меня. Я не могла спокойно прожить ни одной перемены.
Он вытряхивал мой портфель, мог сорвать с шеи подвеску, схватить что-то из моих вещей, угрожая утопить в туалете. Через полгода я сорвалась и в слезах попросила маму разобраться. Тогда мне позвонила мама юноши с угрозами, потому что я «врунья» и «оклеветала» ее сына.
Всё закончилось прозаично — сменой школы.
После очередного инцидента, когда меня подкараулили и побили парни, мама сказала, что я должна сменить школу. В итоге я поступила в физмат школу в центре города, где отношения сложились абсолютно по-другому: меня сразу приняли в коллектив, появились друзья.
Через много лет мне написала девочка, учившаяся с нами в средней школе. Сказала, что хочет попросить прощения за то, что они делали в школе. Я не могу сказать, что держу сейчас зло на своих одноклассников, но сил ответить однокласснице я так и не нашла.
— В школе я была агрессором. Теперь, конечно, стыжусь и даже раскаиваюсь. В начальной школе одна девочка рассказывала учителям, что делают остальные дети, нам влетало, и мы ее, конечно, не любили. Кроме того, у нее была нетипичная фамилия. Сейчас я понимаю, что польская, но тогда было просто смешно. К 5 классу мы все ею дружно брезговали: сидеть с ней за партой, общаться, списывать было не принято.
Ближе к пубертатному возрасту я тоже стала странной: медленно взрослела, и мне была не особо интересна, скажем, косметика, и я тоже ощутила холодок отверженности. Тогда я инстинктивно решила, что если укажу коллективу другую жертву, то меня не тронут.
«Миллион детей в России ежедневно идут в школу как на казнь». Психолог Людмила Петрановская — о последствиях травли и о том, как с ней бороться
paperpaper.ru
«Бумага» публикует фрагменты из лекции психолога Людмилы Петрановской для проекта «Травли.Net» благотворительного фонда «Галчонок».
И я стала делать невинные, как мне тогда казалось, вещи: делала комиксы, в которых выставляла эту девочку в нелепом, смешном, жалком, абсурдном виде.
Писала сатирические стихи, целые поэмы с сюжетом, как она захватывает мир или пытается выиграть конкурс «Мисс кичка», но всё время лажает. Все смеялись, комиксы ходили по рукам, я была горда собой, конечно, и рада, что меня не трогают. Мне нравилось вставлять аллюзии на нее и ее нерукопожатость в стенгазеты, презентации, ответы с места.
Это продолжалось пару лет и прекратилось после того, как ее мама позвонила моей. Моя мама спросила меня за ужином, что за комиксы, и я больше не делала этого.
Увы, это не остановило травлю, и к 9 классу ученики уже и плевали в нее, и вещи из окна выкидывали. Из-за этого я чувствую себя ужасно, когда мне было лет 19, я даже нашла ее в mail.ru-агенте и извинилась. Она приняла извинения, но я всё равно очень виновата.
— Травить меня начали классе в третьем. Изначально несильно: у меня была пара конфликтов с мальчиками из параллельных классов.
Но потом в моем классе некоторые тоже подключились. Это было в экономической школе, где все должны были быть успешными. А у меня были не очень хорошие оценки, много прогулов и нетипичный внешний вид — я была очень худой и высокой.
Из-за плохих оценок меня выгнали. Вторая школа была среднестатистическая и весьма проблемная, куда берут всех. Там начался ад. Меня буллили всей школой, я сталкивалась с психологическим и физическим насилием. У меня ежедневно была дилемма: остаться в классе до следующего урока и, возможно, ко мне подойдут мои одноклассники и начнут докапываться до меня. Или же стоит спрятаться в одном из туалетов или в каком-нибудь углу вне класса. Но пока я туда иду, есть вероятность столкнуться с другими учащимися, и до меня докопаются уже они.
Меня окружали толпой, прижимали к стене, чтобы не могла уйти. Или просто становились вокруг меня или моей парты и начинали оскорблять, задавать вопросы.
Если отвечаю внятно или «по понятиям», уходили, отвесив пару легких подзатыльников или просто толкнув. Если нет, начинали сильно бить.
Происходило это, в основном, потому что школа была повернута на спорте и, по сути, там каждый был гопником. Я тогда считала себя бисексуалкой и не скрывала этого в интернете. Плюс была очень худенькой, неформалкой с крашенными волосами, любила черный цвет.
От буллинга меня спас перевод на домашнее обучение на полтора-два года. В 9 классе пришлось уйти из той школы и перевестись в еще более худшую. Если во второй были гопники, то в третьей были нацисты. Это была даже не школа, а Центр образования, где был как обычный класс, так и вечерняя школа.
Я тогда играла в музыкальной группе, была вполне себе рокершей, всё еще любила неформальный стиль, у меня была либеральная политическая позиция. Сначала [в новой школе] я максимально старалась «сойти за своего».
Однако ничего не вышло, и меня опять стали буллить. Это было психологическое насилие, и я уверена, что дошло бы и до физического, если бы я опять не перевелась на домашнее обучение. В итоге я переехала в другой город.
Стрельба в российских школах: кто и как нападает на учеников и учителей и что с участниками конфликтов происходит сейчас
paperpaper.ru
«Бумага» вспоминает главные случаи скулшутинга в России последних лет и рассказывает, что известно о напавших на школы в Перми и Улан-Удэ и что происходит с агрессорами и пострадавшими сейчас.
— Меня травили в школе с 1 по 9 класс. Как я сейчас понимаю, это было с подачи и молчаливого благословения педагогического состава: у моих родителей не было денег, они скидывались на общешкольные нужды, но не дарили учителям «дополнительные» подарки.
Пик травли пришелся на 5–8 классы, зачинщицами были две красивые девочки из обеспеченных семей. Однажды они даже принесли в школу крысиный яд, чтобы отравить меня, но кому-то проболтались, это вскрылось и потом разбиралось на собрании с родителями.
Классе в 7 у меня начала расти грудь, и с цепи сорвались не только одноклассники, но и учителя. Одноклассники дразнили, а классная руководительница вызвала маму в школу и сказала, что моя грудь отвлекает мальчиков от учебы и «с этим же надо что-то делать!».
После 9 класса у нас происходила очень унизительная процедура: каждый по одному заходил в кабинет директора, где сидел полный педсостав, и рассказывал, какие у него оценки и почему его должны взять в 10 класс. Тут же его обсуждали. Несмотря на то, что у меня не было ни одной «тройки», меня не взяли. Учителя сказали: «Подожди за дверью», потом сказали, что десятые классы набраны, и мест нет.
Конечно, я могла бы пожаловаться в РОНО, но, к счастью, мы с родителями решили поменять школу.
Одна из двух травящих меня девушек сейчас широко занимается благотворительностью и даже состоит в попечительском совете одного известного фонда. Всё это дает мне понять, что у нее светлая душа и доброе сердце, а школьная травля — это продукт работы взрослых, учителей и родителей.
Магистерская программа «Психоанализ и психоаналитическое бизнес-консультирование» — Национальный исследовательский университет «Высшая школа экономики»
«Психоаналитическое исследование было вынуждено заняться также сексуальной жизнью ребенка, а именно потому, что воспоминания и мысли, приходящие в голову при анализе симптомов (взрослых), постоянно ведут ко времени раннего детства. То, что мы при этом открыли, подтвердилось затем шаг за шагом благодаря непосредственным наблюдениям за детьми». З. Фрейд
Теория психоанализа с ее акцентом на бессознательные и сознательные процессы, уходящие своими корнями в прошлое, предполагает рассмотрение сексуальности через призму инфантильных (детских) воспоминаний и переживаний.
Практика психоанализа ориентирована на выявление истоков возникновения симптомов заболевания взрослых людей, психические расстройства которых чаще всего соотносятся с их подавленной сексуальностью. Но понять истоки этого явления немыслимо без раскрытия травматических ситуаций, страхов и переживаний, имевших место в детстве и, возможно, возникших на начальных стадиях психосексуального развития ребенка.Согласно Фрейду, прежде чем устанавливается примат гениталий, в сексуальной жизни ребенка существует особого рода неустойчивая прегенитальная организация, которая включает в себя несколько фаз развития.
Первой из них является оральная (ротовая). В этой фазе развития сексуальная деятельность ребенка тесно связана с принятием пищи, поэтому ее можно назватьтакже каннибальной. Данная фаза развития характеризуется поглощением пищи или сосанием груди, а также других частей тела, например пальцев рук и ног.
Вторая фаза прегенитальной сексуальной организации — анальная. Здесь основную роль эрогенной зоны начинает играть анус (задний проход).
Ребенок получает удовольствие от раздражения слизистой оболочки ануса. Он не желает очищать свой кишечник насильно, когда его сажают на горшок, но испытывает сладостные ощущения, когда испражняется по собственному желанию. Он делает свои «большие дела», когда сам этого захочет, и там, где хочет. Анальную фазу Фрейд назвал еще садистской, или садистско-анальной, организацией. Эта фаза включает в себя наслаждение ребенка от задержек кала и освобождения кишечника в самый неподходящий для родителей или воспитателей момент. Например, к родителям пришли гости, а их ребенок перепачкал свою одежду и с удовольствием играет с тем «подарком», который он преподнес сам себе.В рамках анальной фазы развития возникает амбивалентное (двойственное) отношение ребенка к своей собственной деятельности, которое пронизывает собой всю сексуальную жизнь. Ребенок проявляет активность, связанную с овладением продуктами своей деятельности, и в то же время анус является органом пассивного характера. Продукты его деятельности являются частью его самого и в то же время становятся чем-то внешним.
Они воспринимаются им самим как приятный «подарок» родителям и воспитателям, но оказываются чем-то таким, что вызывает брезгливость и ассоциируется с грязью в глазах последних. Подобная амбивалентность приводит к тому, что у ребенка могут возникать зародыши внутренних конфликтов между удовольствием и стыдом, садистскоанальной деятельностью и страхом. В свою очередь, все это может привести к кишечным расстройствам, оказывающим влияние на характер последующих симптомов невротических заболеваний. Временной период анальной фазы психосексуального развития ребенка — приблизительно от двух до пяти лет.В понимании Фрейда, ранний расцвет инфантильной сексуальности приходится на период детства от двух до пяти лет. С трехлетнего возраста сексуальная жизнь ребенка очевидна и не вызывает сомнений. В это время у него начинают вызывать интерес гениталии, наступает период инфантильной мастурбации. У ребенка наблюдается предпочтение в выборе отдельных лиц и более нежное отношение к одному из полов.
Ребенок может проявлять агрессивность, выражать чувство ревности. Его сексуальное исследование сопровождается переходом от аутоэротизма, то есть ориентации на собственное тело, к различению и выбору другого сексуального объекта и иной сексуальной цели.В процессе своей исследовательской деятельности ребенок обращает внимание на гениталии. Интерес к гениталиям и пользование ими ведет к инфантильной генитальной организации. Она отличается от взрослой тем, что для детей, как мальчиков, так и девочек, важное значение приобретают только гениталии мальчиков. При этом существует примат не гениталий как таковых, а фаллоса, как символического представителя мужского полового органа. Эту инфантильную генитальную организацию сексуальной жизни детей Фрейд назвал фаллической фазой развития.
В этой фазе отчетливо проявляется сексуальное любопытство ребенка, наблюдаются эксгибиционистские, то есть связанные с разглядыванием и подглядыванием, тенденции, а также агрессивные действия. Если в рамках анальной фазы развития наблюдается противоположность между активным и пассивным, то в период фаллической фазы развития противоположность сводится к наличию или отсутствию пениса, то есть к кастрации.
Именно фаллическая фаза развития связана с кастрационным комплексом, и именно в этот период у ребенка возникают различного рода переживания, сопровождающиеся чувством страха, что впоследствии может привести к возникновению невротических симптомов.В возрасте примерно с шести до восьми лет у ребенка наблюдается спад в сексуальном развитии. Этот период психосексуального развития детей Фрейд называет латентным (скрытым). Перед наступлением латентного периода, в течение которого сексуальная жизнь ребенка не прерывается, а характеризуется некоторым затишьем, большинство переживаний подвергается инфантильной амнезии. То есть забыванию, в результате которого первые годы жизни как бы выпадают из памяти. На протяжении всего латентного периода ребенок научается любить других лиц, находящихся рядом с ним и помогающих ему удовлетворить его потребности. Недостаток нежности со стороны родителей, особенно матери, сказывается на его чувствительности по отношению к другим людям. Переизбыток родительской нежности делает ребенка избалованным, неспособным в дальнейшей жизни отказаться от родительской любви.
Ненасытность в требовании родительской нежности становится одним из признаков будущей нервозности. Латентный период примечателен в том отношении, что в это время у ребенка наблюдается присоединение сексуальных компонентов к социальным чувствам: в его жизнь включаются нравственные требования, оказывающие позднее воздействие на образование сексуальных ограничений. На протяжении этого периода в психике ребенка накапливаются силы, предназначенные для сдерживания сексуального влечения. Их накопление осуществляется посредством перверсных сексуальных переживаний и благодаря воспитанию ребенка. Но, повторюсь, в латентный период сексуальная жизнь ребенка, хотя и в ослабленном виде, все же проявляется. Вследствие этого нарастает напряжение между формирующимися ограничениями и чувственными возбуждениями эрогенных зон, возникают душевные переживания, отмеченные печатью склонности к неврозу. Возбуждения, возникающие на основе раздражения различных эрогенных зон, еще не объединены между собой.
Частичные сексуальные влечения не имеют единой концентрации. С наступлением половой зрелости происходит интенсификация сексуального развития и подчинение всех источников сексуального возбуждения примату гениталий. В этой фазе сексуального развития, названной Фрейдом генитальной, половые органы начинают играть ведущую роль в сексуальной жизни человека. В отличие от инфантильной генитальной организации, где господствующую роль играет фаллос как образное представление мужского полового органа, генитальная фаза сексуального развития характеризуется окончательным приматом половых органов. При этом ранняя сексуальная полярность, связанная с активностью и пассивностью (анальная фаза), наличием пениса и кастрированием (фаллическая фаза), обретает зрелые черты различия между мужским и женским.Таковы представления Фрейда о сексуальном или, точнее, о психосексуальном развитии ребенка. В процессе этого развития не исключены различного рода фиксации, то есть задержки на той или иной фазе, что сказывается на сексуальной жизни взрослого человека.
Возможна также регрессия, то есть возвращение к инфантильной сексуальности, к различным фазам ее развития. Все это может вести к отклонению от сексуальной деятельности взрослых, связанной с деторождением. Фактически извращения, перверсии взрослых оказываются не чем иным, как проявлением инфантильной сексуальности, вызванной к жизни предшествующими фиксациями или регрессиями. На основании своих представлений об инфантильной сексуальности Фрейд выдвинул предположение, что формирование характера человека тесно связано с прегенитальными фазами развития. В работе «Характер и анальная эротика» (1908) он провел параллели между анальной сексуальностью и такими чертами характера человека, как аккуратность, бережливость, упрямство. Аккуратность рассматривалась им не только как физическая чистоплотность, но и как добросовестность в исполнении различных, в том числе и мелких обязательств. Бережливость — как доходящая до крайности и превращающаяся в скупость. Упрямство — как нечто такое, что способно перейти в упорство, к которому присоединяется на склонность к гневу и мстительности. Все эти три свойства расценивались Фрейдом как тесно связанные между собой составляющие одного целого, уходящего своими корнями в детство человека. Люди, обладающие подобными свойствами, относились, с его точки зрения, к той категории грудных младенцев, которые имели обыкновение не опорожнять кишечник, если их сажали на горшок, поскольку акт дефекации и задерживание стула доставляли им удовольствие. По мере их инфантильного развития часть сексуальной деятельности подверглась отклонению от половых целей и направилась в сторону задач иного рода. Этот процесс отклонения от первоначальных сексуальных целей на социально приемлемые Фрейд назвал сублимацией. Аккуратность, бережливость и упрямство как раз и представляют собой, на его взгляд, постоянные продукты сублимированной анальной эротики.Размышления Фрейда о сексуальном развитии ребенка вызвали резкую критику со стороны тех, кто усмотрел в них некий пасквиль на невинное детство. Психоаналитические представления о фазах сексуальной организации жизни вызвали неоднозначное отношение и среди ученых, которые (с учетом эмпирических данных, полученных в ходе этнографических, медицинских и психологических исследований) выявили иные возрастные периоды сексуального развития детей.
Однако если первоначальная реакция на соответствующие взгляды Фрейда об инфантильной сексуальности характеризовалась резким их неприятием, сопровождавшимся моральным осуждением, особенно со стороны педагогов, то со временем отношение к психоаналитической теории сексуального развития человека изменилось.Специалисты в различных областях естественнонаучного и гуманитарного знания стали более основательно подходить к вопросу о детской сексуальности. Это не означает, что идеи Фрейда получили всеобщее признание. Скорее напротив, они вызвали потребность в переосмыслении их. Однако в ходе их переосмысления, часто довольно критического и продуктивного, многие исследователи подтвердили правомерность по крайней мере двух выдвинутых Фрейдом психоаналитических положений. Во-первых, генитальное действительно не покрывает собой полностью сферу сексуального. Во-вторых, сексуальная организация жизни взрослых самым тесным образом связана с психосексуальным развитием ребенка и, следовательно, для понимания тех или иных отклонений в сексуальности взрослого человека, а также его психических заболеваний следует обратиться к изучению его детства.
Фрейд инициировал дальнейшие исследования в области изучения сексуальности человека. В рамках психоанализа и за его пределами вносились уточнения в содержание понятия инфантильной сексуальности. Проводились научные исследования с целью выявления периодов или фаз психосексуального развития в детском и юношеском возрасте.
Так, К. Абрахам в рамках оральной стадии развития выделил две фазы: одну, связанную с желанием ребенка сосать; другую — с его желанием кусать. Дж. Садгер рассмотрел уретральную (уретра — проток, по которому моча выводится из мочевого пузыря) фазу, связанную с удовольствием, получаемым ребенком при мочеиспускании. С точки зрения М. Малер, в начальном периоде жизни ребенка можно выделить такие фазы, как аутическая, характеризующаяся отчуждением, отделением ребенка от матери, и симбиотическая, характеризующаяся единением, близостью между ребенком и матерью.
Если Фрейд уделял основное внимание рассмотрению эдипова комплекса, про являющегося на фаллической фазе инфантильной сексуальности и лежащего в основе возникновения психических расстройств, то многие психоаналитики стали исследовать более ранние фазы психосексуального развития ребенка.
Д. Винникотт, М. Кляйн, М. Малер, Р. Шпиц, Х. Кохут и другие обратились к изучению доэдиповых связей между ребенком и матерью. Они исследовали влияние материнских отношений на начало жизни ребенка, вредные последствия разлучения маленьких детей с матерью, роль регрессивных процессов в детской психике.Рассмотренная Фрейдом зависимость между анальной эротикой и специфическими чертами характера (анального характера) человека также подверглась дальнейшему изучению и осмыслению.
Одни психоаналитики попытались более подробно, чем это сделал Фрейд, раскрыть особенности анальной эротики, оказывающей влияние на формирование характера человека. В частности, Э. Джонс рассмотрел анальноэротические черты двух типов характера. Для первого типа характера свойственны раздражительность, мелочность, властолюбие, упрямство; для второго — решительность, упорство, деловитость, надежность, любовь к порядку.
Другие психоаналитики выдвинули иное представление о типах характера. Так, В. Райх провел различие между генитальным и невротическим характером человека.
В рамках невротического характера он выделил истерический (фиксация в генитальной стадии инфантильного развития со склонностью к инцесту), компульсивный (основанное на анальном эротизме преувеличенное чувство порядка и педантизма) и фаллически-нарциссический (защита от регрессии к анальной стадии путем чрезмерной самоуверенности, высокомерия, хвастовства) типы характеров. В свою очередь, Э. Фромм исходил из того, что основу характера составляют не различные типы прегенитальной сексуальной организации, а специфические отношения личности с миром, проявляющиеся в процессах ассимиляции (овладение вещами) и социализации (взаимодействие с людьми). В соответствии с этим он различал типы характера, связанные с рецептивной (усматривающей источник всех благ жизни вовне, ноне проявляющей активности), эксплуататорской, стяжательской и рыночной ориентациями человека. Надо сказать, что по мере развития психоанализа Фрейд вносил добавления и исправления в различные свои теории. В 1905 году, когда он выдвинул психоаналитические представления о прегенитальной и генитальной фазах сексуальной организации жизни ребенка, у него имелись лишь смутные представления об инфантильной генитальной организации.
Несколько лет спустя особое внимание Фрейд уделил роли фаллоса и эдипова комплекса в психосексуальном развитии детей. На начальном этапе развития психоанализа Фрейд рассматривал прегенительную организацию сексуальности, выделив оральную и анальную фазы развития.К списку статей по Коучингу и бизнес-консультированию
К списку статей по Клинической парадигме менеджмента
К списку статей по Истории и теории психоанализа
К списку статей А. В. Россохина в журнале «Psychologies»
75 лет Победы!
12.07.2019
Надежда Ивановна Кошкарова родилась в 1936 году в Марьяновском районе Омской области. В 1944 году пошла в первый класс. Школу окончила в 1954 году и в этом же году поступила на первый курс Омского сельскохозяйственного института имени С.М. Кирова на факультет молочной промышленности. Вуз окончила в 1960 году. А уже в марте 1962 года приступила к работе на кафедре деталей машин и начертательной геометрии в должности ассистента, затем старшего преподавателя кафедры начертательной геометрии.
В вузе Надежда Ивановна отработала 33 года. Сегодня Надежда Ивановна на заслуженном отдыхе.
Всем, кто пережил военные и послевоенные годы, тяжело вспоминать о прошлом. Теряется сон и покой, я — не исключение. Удивляешься, как девчонка из глухой деревни, смогла вынести столько выпавших на её долю испытаний, получить высшее образование, устроиться в жизни.
Мои родители, Иван Иванович Ткаченко (1906 г.р.) и Нина Ильинична Ткаченко (1908 г.р.), родом из Харьковской области, что на Украине. Выросли они в больших трудолюбивых семьях, живших своим хозяйством, включавшим в себя огороды, домашний скот и птицу. И у папиной сестры, Домны Ивановны, тоже была многочисленная семья: две дочери и восемь сыновей. После Октябрьской революции моих родных «раскулачили» и выслали на Дальний Восток, где из семьи Домны Ивановны тогдашние органы опеки изъяли двух младших мальчиков, настолько бедно они стали жить на новом месте. С Дальнего Востока из-за негативного отношения местных жителей к переселённым «кулакам» мои родные были вынуждены переехать в Западную Сибирь. Так они оказались в деревне Голенки — это одно из отделений совхоза «Конезавод №40» (сейчас «Конезавод Омский») Марьяновского района Омской области. Кстати, эта деревня и сегодня существует, а некоторые старожилы ещё помнят моих родителей.
Надо начинать жизнь с нуля. Построили саманные (саман — это такие кирпичи из глины, смешанной с соломой) хаты с соломенными крышами и земляным полом. Из мебели — грубые железные кровати и деревянные топчаны (лавки) с матрасами, набитыми той же соломой. Так что к началу Великой Отечественной войны мы ещё, как говорится, толком не оперились, не встали на ноги. У моих родителей на тот момент уже было четверо детей: Василий (1927 г.р.), Иван (1932 г.р.), Надежда (1936 г.р.), Виктор (1941 г.р.). Мои родители были малограмотными, с трудом умели читать и считать. Моя мама работала дояркой, доили коров вручную 4 раза в сутки. А сено и солома — в скирдах на полях, как и кормовая свёкла, собранная в кучи, т.к. не успевали осенью всё вывезти. Помню, как мама наряду с другими женщинами ездила зимой на лошади за этой свёклой. Разгребали снег и долбили смёрзшуюся свёклу. Мы, дети, не видели её спящей или отдыхающей, а ведь у неё был грудной ребёнок — Витя. Нянькой ему был 9-летний брат Ваня, я, пятилетняя, чем могла, тоже помогала.
Мой отец был трактористом, летом трудился в поле, зимой занимался ремонтом сельхозтехники. Он очень любил свою работу.
И.И. Ткаченко, тракторист
В свободное время, бывало, играл на гармошке. Вообще, оба моих родителя обладали отличным музыкальным слухом. Не зная нотной грамоты, они легко запоминали мелодию, были запевалами в компаниях. Мои братья тоже играли на гармошке, особенно хорошо это получалось у Васи, она в его руках, казалось, выговаривала слова.
Отец, Иван Иванович, с гармошкой, 1940 год.
В нашем дворе частенько вечерами собиралась деревенская молодёжь, устраивались танцы. Как-то, разгулявшись, они случайно опрокинули тележку, на которой стояла бочка с питьевой водой. Но, несмотря на ночь, всё привели в порядок, парни заново привезли воды.
Моя семья была очень дружной, любили друг друга. Хорошо помню, как провожали мужчин, которых повезли на открытой грузовой машине в Марьяновский военкомат. Никто не ожидал, что это были проводы на фронт. Обратно машина вернулась пустая. Без папы. Я плакала. И сейчас плачу, вспоминая этот момент.
Старший брат Василий устроился помощником машиниста на товарном поезде. Электричек и автобусов в то время не было. Чтобы после работы попасть домой, он спрыгивал на ближайшем (в 5-ти км) к нашей деревне разъезде Алонский с паровоза, машинист немного притормаживал в этом месте. Однажды зимой при таком прыжке Василий, поскользнувшись, попал под колёса своего же поезда, ему отрезало обе ноги, одну выше колена, вторую чуть ниже колена.
Обнаружил его, истекающего кровью и обмороженного, путевой обходчик. Брат выжил! Но то, что он пережил после, и врагу не пожелаешь. Тяжёлые деревянные протезы, истёртые в кровь культи ног, невозможность помочь матери. Ему не хотелось жить. Мы все за него очень переживали. Солнышко в его жизни всё-таки появилось: его любимая девушка вышла за него замуж. Василий окончил курсы бухгалтеров, снова стал работать. У них появились две дочурки. Но счастье было недолгим, вскоре он умер от пневмонии. Ему было всего 25 лет!
Главным маминым помощником был мой брат Иван. На его долю выпали: присмотр за младшими, топка печи, заготовка дров, уход за огородом, привоз воды и т.д. А с водой тогда были проблемы. Большой колодец находился на другом конце деревни. Воду накачивали с помощью лошади в огромный чан, а из него уже все набирали воду. Местные жители развозили воду по своим домам в бочках, установленных летом на двухколёсные тележки, а зимой-на санки. Иногда и мне приходилось помогать толкать тяжёлую тележку, особенно в распутицу.
Калоши на ногах перевязывались верёвочками, чтобы не потерять их в грязи.
Брат Иван со знаменитой на всю деревню гармошкой, послевоенные годы.
Иван Ткаченко проходит действительную военную службу на Камчатке, 1952 г.
Ваня окончил лишь 5 классов, некогда было ему учиться. Ему доверили возить зерно от комбайна на элеватор, сначала на лошадиной повозке, а потом и на машине. Так и провёл всю жизнь за «баранкой», до конца своих дней работая водителем на разных грузовых машинах. Небольшой перерыв случился лишь однажды, на период службы в армии, а служил он пограничником на Камчатке.
Виктор вырос в бравого парня, окончив школу, работал на заводе. Самоучка с золотыми руками, многое знал и умел. Но и он тоже слишком рано ушёл из жизни, в 50 лет. Инфаркт. Видимо, сказалось голодное и холодное военное детство.
Теперь обо мне. Училась я с большущим желанием, так, что даже не любила каникулы. Родители всегда поддерживали моё стремление к знаниям. В нашей деревне была школа четырёхлетка.
Ученики начальной школы (1 класс), 1944 год. Надя Ткаченко – в первом ряду, первая слева.
В первую смену в одном помещении проходили занятия 1-го и 3-го классов одновременно, во вторую смену — 2-го и 4-го классов. Электричества не было, пользовались керосиновыми лампами. Писали перьевыми ручками, которые обмакивали в самодельные чернила, состоявшие из сажи, разведённой на воде. Учила нас Евдокия Терентьевна. Глядя на неё, мне тоже хотелось быть учительницей.
С 5-го по 7-й классы я училась в Конезаводе, что в 3-х километрах от нашей деревни. Каждый день в любую погоду отмеряла пешком 3 км в школу и 3 км обратно. Тяжелее всего было в распутицу, пробиралась по опушкам леса от одного околка к другому. Просёлочные дороги становились не только не проезжими, но и не прохожими, грейдировать их стали много позже, да и то далеко не все.
Асфальта тогда и в помине не было! Зимой в самые сильные морозы нас, школьников, возили в Конезавод на санях.
Н.И. Ткаченко (Кошкарова), лето 1956 года. По пути в Марьяновку
Ещё труднее доставалось обучение с 8-го по 10-й классы. Ближайшая школа-десятилетка находилась в Марьяновке, а это уже 18 км от деревни. Пришлось жить на квартире, наведываясь домой в выходные за продуктами. В тёплую сухую пору ездила на велосипеде. Но чаще «голосовала» на дороге, останавливая попутки — грузовые машины или мотоциклы. Легковые машины и автобусы в наши края не заезжали. Не все деревенские, пытавшиеся продолжить учебу в Марьяновке, выдерживали это.
Так я помогала маме стирать белье. Справа та самая знаменитая бочка, в которой возили воду. 1954 г.
10 «А» класс, 1954 г. Надя Ткаченко в первом ряду в центре.
Сейчас, глядя с высоты прожитых 82-х лет, удивляюсь своему упорству и тяге к знаниям. Училась я всегда хорошо, без троек, да и учили нас основательно. Каждый год, начиная с 4-го класса, сдавались выпускные экзамены. Может поэтому я легко поступила в институт.
В годы Великой Отечественной войны всем было трудно, как на фронте, так и в тылу. Но в нас хотя бы не стреляли. Голод и холод пережить можно, мы, дети, тоже это понимали и, как могли, помогали взрослым добывать пропитание. Собирали колоски на скошенных хлебных полях, обдирая до крови босые ноги о колючую стерню. После весенней вспашки картофельных полей искали вымороженную картошку, её кожура очень легко снималась, оставался сухой белый комочек. Мне он казался вкуснятиной!
Летом собирали в лесу грибы и ягоды, благо лесов в ближайшей округе хватало. Бывало, подворовывали подсолнухи с совхозных полей, а от верхового объездчика спасались в ближайшем к полю лесу.
С нами жила бабушка Наталья, мамина мама.
Она, уже будучи больной раком, тоже старалась помогать нашей семье, возила молоко на продажу в Омск, чтобы было на что купить детям одежду и обувь. А я была бабушкиным «хвостиком». Мы с ней поздним вечером добирались до разъезда Алонский, где ночевали в доме знакомых на полу. Этот дом находился рядом с железной дорогой, и когда проходили поезда, то дрожала земля, казалось, что весь дом ходуном ходит, вот-вот развалится. А ранним утром на поезде, его называли «Ветка», ехали в Омск. Однажды при переходе через железнодорожные пути, неся на коромысле тяжёлые бидоны с молоком, бабушка упала. Нам помогли подняться на перрон добрые люди. Молоко не разлилось только благодаря крепко закрытым крышкам. Обратно мы возвращались вечером тем же поездом.
После того, как наша корова пропала, по недосмотру объевшись люцерной, питались в основном картошкой и тем, что удавалось вырастить в огороде. Если чистили картошку для супа, то кожуру не выбрасывали, а хорошо промывали и жарили.
Экономили, ведь надо было ещё и на посадку сколько-то оставить.
Хлеб мы сами не пекли. Ходить в магазин за хлебом всегда поручалось мне. Продавец, отвешивая положенную норму, делала так (может быть специально, не знаю), чтобы получался махонький кусочек-довесок. Очень соблазнительный кусочек и я его по дороге домой съедала. Ах, какой был вкусный этот хлеб!
Лакомством был овсяной кисель. Овёс промывался, заливался водой и долго варился до почти полного распаривания. После процеживания этого варева получался кисель. Я и сейчас, когда варю овсяную кашу, наливаю воды с избытком, чтобы потом в готовой каше отстоялся любимый с детских лет овсяный кисель. Мои домочадцы знают, если на завтрак овсянка, то первой наполняется моя тарелка.
Из тогдашних сладостей запомнился вкус фруктового чая, похоже, это были брикеты измельчённых прессованных сухофруктов. Обычно грызли этот чай по дороге домой из Конезаводской школы.
А какими вкусными были самодельные конопляные конфеты! На сковородку с обжаренными семенами конопли добавлялся сахар и, как только он начинал плавиться, формировались маленькие шарики.
Получалось нечто отдалённо напоминающее современный грильяж. Объеденье!
Было трудно, но мы, как и весь наш народ, выдержали. Мы победили!
О Победе узнали из репродуктора, висящего на столбе у магазина в центре деревни. Ребятишки тотчас разнесли эту радостную весть по домам, полям и фермам. Женщины бежали с поля с чем-то красным, закрепленным на вилах в качестве флага. Всех захлёстывали эмоции: целовались, обнимались, плакали от радости, смеялись, пели песни. И тут же слышалось безутешное рыдание получивших ранее похоронки на своих родных и близких.
Мой отец вернулся с войны. Контуженый, больной туберкулёзом лёгких, но, главное, вернулся! Он был сапёром, награждён медалью «За победу над Японией». Долго пришлось поправлять его здоровье — лечили врачи, применялись различные народные средства. Слава Богу, обошлось, потихоньку восстановился! Он опять начал работать на тракторе.
Ветераны конезавода «Омский», начало 1950- годов.
И.И. Ткаченко в первом ряду, третий слева.
А мой дядя, Пётр Ильич (1925 г.р.), брат моей мамы, пропал без вести. Последний раз мы виделись, когда с моей бабушкой ездили в Новосибирск, где он проходил военную подготовку. В военной форме, высокий, красивый… На обратном пути бабушка всё время плакала. До боли в сердце жаль, что он погиб. Мы даже не знаем, где он воевал, получили лишь извещение «пропал без вести».
Левченко Петр Ильич (брат мамы, 1925 года рождения)
После возвращения отца жить нашей семье стало немного легче. Да и дети подрастали, младшенькому Вите было уже 5 лет. Первое время он настороженно относился к папе, зато потом, как приклеенный, везде его сопровождал.
В 1947 году родители подарили мне сестрёнку. Я была очень рада! По моему желанию её назвали Галей. А в 1949 году появился Алёша, нас у родителей стало шестеро. Маму наградили медалью материнства. Вместе родители прожили 70 лет.
Ткаченко Иван Иванович (папа), Ткаченко Нина Ильинична (мама) в день золотой свадьбы, 1975 г.
За хорошую работу они получали почётные грамоты, а мама, кроме этого, за доблестный труд была поощрена поездкой в Москву на ВДНХ. Позднее она была признана тружеником тыла Великой Отечественной войны. В экспозиции Конезаводского музея также упомянуты трудовые заслуги моих родителей.
Вот так прокатилась судьба по нашей семье.
Что теряется, когда мы мчим детей через детство
Эрика Кристакис — бывший преподаватель Йельского центра изучения детей и автор бестселлера «Как важно быть маленькими: что на самом деле нужно маленьким детям от взрослых» . Кристакис говорит, что мы достигли опасного момента для очень маленьких детей: мы все чаще относимся к ним как к товару и оказываемся «в опасности потерять ребенка в детстве». Она утверждает, что вместо того, чтобы навязывать ожидания взрослых, родители и учителя должны попытаться «снять шоры» и посмотреть на мир глазами маленьких детей — изменение точки зрения, которое может позволить нам лучше понять и развить их уникальные способности.
Недавно у меня была возможность спросить ее о наших развивающихся культурных ценностях в детстве, о том, как выглядит хорошая образовательная среда в раннем возрасте и как мы можем противостоять тенденции «фальсифицировать» маленьких детей. Интервью отредактировано для большей ясности.
Ваша книга по дошкольному образованию называется Как важно быть маленьким . Почему так важно «быть маленьким»? Что вы хотите, чтобы родители, преподаватели и политики знали об этом этапе развития?
Путешествие по стране, обучение и общение с родителями и педагогами из разных слоев общества и среды убедило меня в том, что мы рискуем потерять ребенка в детстве.Представление о том, что в маленьком ребенке есть что-то ценное — с маленькими детскими желаниями и, прежде всего, потребностями — похоже, вышло из немилости. Мы все чаще говорим о маленьких детях как о товарах, в которые можно «инвестировать» ради будущих выплат. Родители выражают огромную тревогу по поводу будущего своих детей и, кажется, перерабатывают жизненный опыт своих детей таким образом, что это выглядело бы довольно неестественным и даже довольно безрадостным для предыдущих поколений.
Странный парадокс заключается в том, что раннее детство безопасно и сопряжено со стрессом.С одной стороны, для большинства детей, особенно в промышленно развитых странах, первые годы жизни безопаснее, чем когда-либо в истории человечества. У детей меньше несчастных случаев со смертельным исходом и изнурительных заболеваний. Мы не отправляем детей на угольные шахты работать. Конечно, есть бедность, стресс и травмы — и некоторые из этих проблем затрагивают очень большое количество детей, — но в целом многие из главных «убийц» детства уже побеждены.
С другой стороны, американское общество 21 века ставит перед маленькими детьми множество проблем.Технологии не всегда являются другом молодежи, и возникают новые тревожные проблемы. Например, у нас есть настоящая эпидемия отчислений из дошкольных учреждений (от которых непропорционально сильно страдают цветные дети и мальчики) и растущее число детей с психическими и поведенческими проблемами.
«Быть маленьким» имеет решающее значение, потому что мы видим отпечаток опыта раннего детства буквально в телах людей: их ожидаемая продолжительность жизни длиннее, а их социально-эмоциональные способности более устойчивы, когда у них есть возможность учиться через игру и через глубокие отношения.
, и когда их развивающийся мозг получает возможность расти в заботливой, богатой языками и относительно неторопливой среде.Сейчас как никогда ясно, что маленькие дети — это не просто миниатюрные взрослые.
Верно, и вы используете термин «фальсификация» в своих письмах. Как вы определяете фальсификацию и что это говорит о том, как мы думаем о детстве?
Адультивация — это неспособность увидеть мир глазами ребенка.
Иногда я прошу учителей спуститься на пол в классе и просто осмотреться с высоты четырехлетнего ребенка или попробовать надеть зимний комбинезон с двигательными способностями маленького ребенка.Это открывает глаза на то, чтобы поразмыслить над множеством способов, которыми взрослые навязывают маленьким детям стимуляцию взрослого, ожидания взрослых и их распорядок дня. А по какой причине? Маленькие дети спят меньше и имеют гораздо больше переходов в свои дни, чем в предыдущих поколениях — и я думаю, что большинство педагогов и родителей согласятся с тем, что их развивающийся мозг на самом деле не предназначен для того, чтобы справляться с расписанием и ритмом взрослых.
Мы все знаем, что это проблема, но порвать замкнутый круг сложно. Нам нужно сделать шаг назад и посмотреть на мир с точки зрения ребенка.Мы видим их развитие глазами взрослого, воображая, что мы не сможем чему-либо научиться за час копания в контейнере с грязью, так что, должно быть, пришло время выхватить рабочий лист по математике! Уму непостижимо, как мало времени на свежем воздухе и как мало моторных игр имеют в свое время многие маленькие дети.
Отчасти это фальсификация происходит из-за невнимания к тому, что движет маленькими детьми, и глубокого неверия в то, на что они способны.
Как выглядит качественное дошкольное образование? Если бы вы вошли в дошкольное учреждение, в котором используются лучшие практики, что бы вы увидели и услышали?
Качественное образование — это отношения.Заботливые учителя, которые понимают развитие ребенка и которые знают и настроены на детей, о которых они заботятся, гораздо важнее многих критериев качества, которые мы используем сегодня, таких как размер класса, физическая среда или конкретная учебная программа.
Насыщенная, открытая беседа имеет решающее значение, и детям нужно время в день, чтобы испытать теплый, сочувственный устный язык — чтобы в игровой форме поговорить друг с другом, рассказать бессвязную историю взрослому, послушать высококачественную литературу и задать вопросы. содержательные вопросы.
Исследование показывает, что качественные воспитатели знают как общие параметры развития ребенка («Так выглядит трехлетний ребенок»), так и знают своих детей как индивидуумов («Вот каков этот ребенок»).
Но важно иметь в виду, что преднамеренное, согласованное обучение — противоположность общедоступному, когда шоу проводят дети. Качественные дошкольные педагоги целенаправленно относятся ко всему, что они делают: к распорядку в классе, физической среде, расписанию, типам материалов, которые они предоставляют детям для изучения и которыми можно манипулировать.Эти учителя проводят необычайно много наблюдений и размышлений — а это действительно почти невозможно сделать в вакууме: в лучших дошкольных учреждениях есть коллегиальная, основанная на запросах культура, так что они могут постоянно экспериментировать и изменять свою учебную среду, чтобы использовать преимущества детей природное любопытство.
Это особенно верно для многих маленьких детей, у которых были травмы и неблагоприятный детский опыт. Если ребенок входит в дверь, не имея ничего, чтобы поесть накануне вечером — или, может быть, он обрабатывает что-то положительное, например, приветствует нового брата или сестру или бабушку или дедушку, — высококачественный дошкольный класс будет иметь механизм, чтобы реагировать на этот опыт и направить их на когнитивный и социально-эмоциональный рост.
Педагоги в такой среде принимают за отправную точку, что дети полностью способны учиться, и отказываются позволять школам или государственным предписаниям диктовать, как дети учатся.
Вы много пишете о важности игры. Как вы определяете игру и почему это так важно?
Игра — определяющая черта развития млекопитающих: импульс встроен в нас и не может быть подавлен. Однако очень важно осознавать, что, хотя игровой импульс — это одно, игровые ноу-хау — азы игры — не всегда так естественны и требуют тщательного развития.
Мы наблюдаем все больше дисфункциональной игры в современных индустриальных обществах. Дети не так много играют в разновозрастных группах, где младшие дети могут учиться у старших, а старшие, в свою очередь, должны учиться быть нежными и справедливыми со своими младшими игроками. У детей меньше свободного времени, чтобы бездельничать и устанавливать свои собственные правила. Им нужно время и пространство, чтобы научиться играть эффективно, и им нужна культура, основанная на ценностях игры. Все чаще у нас, кажется, нет такой культуры раннего детства.
Так что, если вы вдруг скажете ребенку «иди и сделай форт из картонной коробки», когда у него не было постоянной диеты в виде бесплатного, неструктурированного времени и доступа к открытым материалам, что ж, вы увидите капризный и раздражительный возможно недоверчивый ребенок.
Вы сказали: «Настоящая учебная программа для детей младшего возраста не обязательно содержится в слове, которое мы рефлексивно называем« дошкольным учреждением ».
Это вовсе не обязательно должно быть в школе». Не могли бы вы объяснить, что вы имеете в виду?
Любой, кто видел чудо на лице ребенка, когда видел, как бабочка садится на цветок, понимает, что обучение выходит далеко за рамки классной комнаты.
Хорошая новость заключается в том, что дети обладают способностью учиться практически в любых условиях. При любящей поддержке отзывчивых взрослых они могут учиться без наворотов, которые мы называем дошкольными учреждениями.
Так много знаний происходит естественным образом из того, что ученые называют стилем общения между взрослым и маленьким ребенком по принципу подачи и возврата, который другие называют разговорным «дуэтом». Существует множество свидетельств того, что мы можем сократить разрыв между академическими траекториями детей из малообеспеченных семей и учениками из семей с более высокими доходами, научив родителей и педагогов использовать этот подход в их повседневном взаимодействии с детьми.Я часто учу учителей задавать открытые вопросы, такие как «Расскажите мне о своем рисунке», а не «проверять» такие вопросы, как «Какого цвета яблоко?» или «Что ты рисуешь?» Открытый ответ действительно открывает огромное пространство для спонтанного и глубокого обучения.
Как травма влияет на детей в школе
Мы склонны думать о травме как о результате пугающего и расстраивающего события. Но многие дети переживают травму из-за постоянного воздействия на протяжении всего раннего развития жестокого обращения, отсутствия заботы, бездомности, домашнего насилия или насилия в своих общинах.И ясно, что хроническая травма может вызвать серьезные проблемы с обучением и поведением.
Травма особенно трудна для педагогов, потому что дети часто не выражают переживания, которые они испытывают, легко узнаваемым образом — и они могут маскировать свою боль агрессивным или отталкивающим поведением. Как говорит Нэнси Раппапорт, доктор медицинских наук, детский и подростковый психиатр, специализирующаяся на проблемах психического здоровья в школах, «Они мастера в том, чтобы вы сделали , а не , чтобы увидеть, как они истекают кровью.”
Выявление симптомов травмы у детей может помочь педагогам понять это сбивающее с толку поведение. И это может помочь избежать ошибочного диагноза, поскольку эти симптомы могут имитировать другие проблемы, включая СДВГ и другие расстройства поведения.
Вкратце, препятствия на пути к обучению, с которыми сталкиваются эти дети, включают:
- Проблемы с установлением отношений с учителями
- Плохое саморегулирование
- Негативное мышление
- Сверхбдительность
- Проблемы с исполнительной функцией
Дети, которым пренебрегали или подвергались жестокому обращению, имеют проблемы с установлением отношений с учителями, что является необходимым первым шагом на пути к успеху в классе.Они научились настороженно относиться к взрослым, даже к тем, кто кажется надежным, поскольку их игнорировали или предали те, от которых они зависели.
«У этих детей нет контекста, чтобы просить о помощи», — отмечает доктор Раппапорт, школьный консультант и доцент кафедры психиатрии Гарвардской медицинской школы. «У них нет модели, позволяющей взрослому распознавать их потребности и давать им то, что им нужно».
Многие из этих детей не смогли развить надежную привязанность к взрослым в своей жизни, добавляет Джейми Ховард, клинический психолог и руководитель Центра травм и устойчивости в Институте детского разума.
Им нужна помощь, чтобы впустить в свою жизнь других взрослых. «Детям, у которых никогда не было такого раннего шаблона, что вы можете доверять людям, что вы любите и что люди будут заботиться о вас, — объясняет доктор Ховард, — нуждаются в поддержке, чтобы сформировать такие отношения».
Одна из проблем при оказании такой поддержки заключается в том, что, когда дети плохо себя ведут, наши школы часто используют дисциплинарные системы, которые включают отказ от внимания и поддержки, а не решение их проблем. В школах очень мало терпения к детям, которые провоцируют и отталкивают взрослых, пытающихся им помочь.
Вместо того, чтобы отстранять детей от занятий, утверждает доктор Раппапорт, школы должны работать с ними над изменением их поведения. Она объясняет, что когда ученик ведет себя в классе неадекватно, учителям необходимо осознавать сильные чувства, которые они выражают, если это неуместно.
Вместо того, чтобы сразу переходить к плану поведения — вычитать баллы, отказываться от привилегий или отстраняться, доктор Раппапорт подчеркивает важность признания эмоции и попытки ее идентифицировать.
«Я вижу, что вы ДЕЙСТВИТЕЛЬНО злитесь, что Эндрю взял маркер, который вам нужен!» она предлагает.«Если вы ошибаетесь в том, чем расстроен ученик, он, вероятно, поправит вас».
Признание и наименование эмоции помогает детям двигаться к тому, чтобы выразить ее более подходящим способом. По ее словам, сообщение о том, что вы его «поняли», является необходимым первым шагом к тому, чтобы помочь ребенку научиться выражать себя таким образом, чтобы не отталкивать и не отталкивать людей, которые могут ему помочь.
Плохая саморегуляцияТравмированные дети часто не справляются с сильными эмоциями.Как отмечает доктор Ховард, будучи младенцами и малышами, дети учатся успокаивать и успокаивать себя, когда их успокаивают и успокаивают взрослые. Если у них не было такого опыта из-за пренебрежения, «отсутствие успокаивающей и надежной системы привязанности способствует их хроническому нарушению регуляции».
В классе учителя должны поддерживать и обучать этих детей способам успокоить себя и управлять своими эмоциями. «Мы должны быть партнерами в управлении их поведением», — объясняет д-р Раппапорт.«Совместное регулирование предшествует саморегулированию. Мы должны помочь им получить контроль, который им необходим, чтобы переключить канал, когда они расстроены ». Она добавляет, что им нужен наставник и практика для снижения уровня эскалации, когда они чувствуют себя подавленными.
Негативное мышлениеСвязано: что такое СДВГ (а что нет) в классе
Еще одна проблема для травмированных детей заключается в том, что они развивают веру в то, что они плохие, и что с ними случилось — их вина.Это приводит к ожиданию, что люди не будут любить их или относиться к ним хорошо. Как говорит доктор Ховард: «Я плохой ребенок. Почему я буду хорошо учиться в школе? Плохие дети плохо учатся в школе ».
Травмированные дети также склонны развивать то, что доктор Ховард называет «предубеждением враждебной атрибуции» — идеей, что все стараются их заполучить.
«Итак, если учитель говорит:« Сядь на свое место », они слышат это как« Сядь на свое место! », — объясняет она. «Они считают это преувеличенным, злым и несправедливым. Так что они очень быстро начнут проявлять раздражительность.
Как говорит доктор Раппапорт: «Они видят негатив там, где мы видим нейтральный». Чтобы противостоять этому негативному мышлению, эти студенты рассказывают о себе, что помогает им понять, что они не «плохие дети». И научиться распознавать их негативные модели мышления, такие как черно-белое мышление, — это шаг к возможности изменить эти модели.
Доктор Раппапорт отмечает, что дети из семей, подвергающихся насилию, иногда не могут участвовать в занятиях в классе, потому что они парализованы страхом совершить ошибку, и это может заставить их казаться оппозиционными.«Ошибка, которая может показаться нам тривиальной, становится преувеличенной, — объясняет она, — если их опыт показывает, что незначительные ошибки вызывают гнев или наказание взрослых».
Им нужна не только поддержка, чтобы добиться постепенных успехов в классе, но и помочь понять, что в этих условиях совершение ошибки считается необходимой частью обучения.
СверхбдительностьОдин из классических симптомов травмы — сверхбдительность, что означает чрезмерную бдительность в отношении опасности.«Это физиологическое гипервозбуждение», — объясняет доктор Ховард. «Эти дети нервные, у них преувеличенно испуганная реакция. У них может быть какое-то серьезное, неконтролируемое кажущееся поведение, потому что их реакция борьбы или бегства сработала «.
Это может выглядеть как гиперактивность, добавляет она, из-за чего дети, получившие травму, ошибочно принимают диагноз СДВГ. Хроническое возбуждение может привести к нарушениям сна и хронической раздражительности.
На семинарах доктор Раппапорт обучает учителей тому, как помочь детям успокоиться, когда что-то в классе вызывает эмоциональный взрыв.Когда ребенок растет, ключевым моментом, по ее словам, является «соответствие его аффектам, но контролируемым образом».
Цель — соединиться с их большим чувством. «Если вы можете понять то, что они пытаются вам сказать, они могут уладить. Это может сработать, даже если вы просто сделаете предположение — не обязательно быть правым, они могут вас исправить ».
Проблемы с исполнительными функциямиХроническая травма влияет на память детей, их способность обращать внимание, планировать, обдумывать и другие исполнительные функции.У детей с СДВГ, а также с травмами, эти навыки могут быть особенно ограничены.
Сложность планирования влияет не только на выполнение заданий в школе, но и на способность ребенка планировать свое поведение, а не действовать импульсивно, и решать, как лучше всего выразить свои потребности и чувства.
Одна из вещей, которая имеет тенденцию расстраивать детей, получивших травму, — это трудности с предсказанием будущего: незнание того, что грядет, расстраивает детей и вызывает беспокойство. Эти дети могут принести пользу, доктор.
Раппапорт отмечает, что на основе многократных пробных прогонов, что происходит и чего им следует ожидать.
Еще одна исполнительная функция, которая может быть слабой, — это способность рассказывать сами за себя — мысленно говорить себе о том, что им нужно сделать, когда они выполняют задание. Этому навыку маленькие дети учатся, слушая, как их родители разговаривают с ними в младенчестве, и, как она отмечает, если у них не было опыта, им может понадобиться помощь в развитии этого навыка.
Сосредоточьтесь на позитивном вниманииПомимо общения с детьми, которые были травмированы, и помощи им в развитии недостающих навыков, Dr.Раппапорт подчеркивает важность уделять им как можно больше положительного внимания.
Дети, которые испытали хроническое пренебрежение, как правило, лучше привлекают внимание, провоцируя взрослых, от которых они зависят, чем оправдывая ожидания. «Отрицательное внимание — это быстро, предсказуемо и эффективно», — отмечает она.
«Нам нужно сделать так, чтобы позитивное внимание было быстрым, предсказуемым и эффективным».
Но она добавляет, что положительное внимание включает не только похвалу за желаемое поведение, но и проявление теплоты и доброты, которые не обязательно заслуживают.
Удивление детей «случайными проявлениями доброты» может помочь отучить их от привычки действовать, чтобы привлечь внимание. «Когда ребенок разыгрывается и высасывает кислород из класса, — отмечает она, — некоторые учителя обнаружили, что можно настроить их телефоны на то, чтобы они жужжали каждые 5 минут, чтобы уделять ребенку положительное внимание».
Доктор Раппапорт предлагает инструменты для понимания и управления деструктивным поведением в классе в своей книге Кодекс поведения: Практическое руководство по пониманию и обучению самых сложных учеников , написанной с поведенческим аналитиком Джессикой Минахан.
Симптомы и причины расстройств деструктивного поведения
Подробно
Причины
Что вызывает оппозиционно-вызывающее расстройство (ODD)?
Точная причина ODD неизвестна, но две теории помогают объяснить, почему у ребенка могло развиться расстройство: эффект факторов развития и влияние усвоенных факторов .
Факторы развития
Одна теория предполагает, что дети с ODD:
- начинают испытывать проблемы в раннем детстве
- , возможно, было необычно трудно разлучиться с родителями («стоя на двух ногах», так сказать), в то время как младше
- не решали проблемы своего нормального развития в молодые годы, что привело к более поздним поведенческим проблемам
Выученные факторы
Другая теория предполагает, что дети с оппозиционно-вызывающим расстройством:
- развил необычно сильный уровень негатива и пессимизма (две основные черты ODD), потому что родитель или другая авторитетная фигура отмеряли чрезмерное наказание или другие формы отрицательного подкрепления
- научился связывать негативное подкрепление со стороны родителей или авторитетного лица с получением большего внимания, времени и заботы
- начал модель отыгрывания, чтобы получить больше этого воспринимаемого «дополнительного внимания»
Другие возможные факторы могут включать:
- снисходительное воспитание, когда родитель слишком часто и слишком легко уступает требованиям ребенка и не учит его «правилам»
- сильная воля у ребенка, которая может быть вызвана одним или всеми из следующих факторов:
- укоренившиеся черты характера или темперамента
- Отсутствие положительной привязанности к родителю
- значительный стресс или отсутствие предсказуемой структуры в доме или в общественной среде
Узнать больше.
Что вызывает расстройство поведения?
Расстройство поведения — очень сложное заболевание, причины которого до конца не изучены. Вероятно, что и генетические факторы, и факторы окружающей среды влияют на детей, у которых развивается расстройство поведения. Семейная история многих из этих детей:
Тем не менее, у детей из хорошо функционирующих семей может развиваться — и происходит — расстройство поведения.
Признаки и симптомы
Каковы симптомы расстройства деструктивного поведения?
S Признаки оппозиционно-вызывающего расстройства (ODD)
Признаки ODD включают:
- частые истерики
- чрезмерные споры со взрослыми
- отказываться выполнять запросы взрослых
- всегда ставить под сомнение правила
- отказ следовать правилам
- Поведение, направленное на то, чтобы раздражать или расстраивать других
- обвинение других в неправильном поведении или ошибках
- легко раздражается на других
- часто проявляет гневное отношение
- грубо или недоброжелательно разговаривает с другими
- Поведение, направленное на месть
Симптомы расстройства поведения
Дети и подростки с расстройством поведения демонстрируют поведение, которое сознательно игнорирует чувства и права других или злоупотребляет ими. Предупреждающие знаки могут включать:
- агрессивное поведение по отношению к другим, включая запугивание или угрозы
- неверно интерпретируют поведение других как угрозу
- Неспособность терпеть разочарование, ограничения или правила (дома или в школе)
- хроническое лежание без угрызений совести
- Похищение или уничтожение имущества
- боевые действия
- Злоупотребление психоактивными веществами
К наиболее серьезным формам поведения, вызванным расстройством поведения, относятся:
- с применением или угрозой применения оружия
- Жестокое обращение с животными или плохое обращение с ними
- физически нападает на других
К такому поведению всегда нужно относиться серьезно. Чтобы защитить как своего ребенка, так и других людей, вам следует незамедлительно привлекать специалистов в области психического здоровья, а в случае угроз или актов насилия — правоохранительные органы.
| Присоединяйтесь к детям в борьбе за реформу психического здоровья |
|---|
Children’s работает с другими поставщиками медицинских услуг, некоммерческими организациями, педагогами и семьями по всему штату, чтобы выступить за всеобъемлющую реформу системы психического здоровья Массачусетса для детей и семей. Узнайте, как вы можете помочь. |
Вопросы к врачу
Вы и ваша семья играете важную роль в лечении вашего ребенка расстройства деструктивного поведения. Важно, чтобы вы поделились своими наблюдениями и идеями с лечащим врачом вашего ребенка и чтобы у вас была вся необходимая информация, чтобы полностью понимать объяснения и рекомендации терапевтической бригады.
Вы, наверное, задумали много вопросов о заболевании и лечении вашего ребенка.
Часто бывает очень полезно заранее записать свои мысли и вопросы и взять их с собой вместе с записной книжкой на прием к ребенку. Таким образом, когда вы встретитесь с лечащим врачом вашего ребенка, у вас будут все вопросы перед собой, и вы сможете делать заметки, чтобы взять их с собой домой. (Если ваш ребенок достаточно взрослый, вы также можете предложить ему или ей записывать вопросы.)
Первоначальные вопросы, которые следует задать врачу, могут включать:
- Как вы думаете, какой тип расстройства поведения у моего ребенка?
- По каким критериям вы поставили этот диагноз?
- Есть ли у моего ребенка какие-либо другие заболевания?
- Каковы цели лечения моего ребенка?
- Является ли поведение моего ребенка потенциально опасным для него самого, нашей семьи или окружающих?
- Если да, то какие меры предосторожности вы рекомендуете?
- Какую роль я должен играть в лечении моего ребенка?
- Будете ли вы работать с другими опекунами моего ребенка?
- Как узнать, прогрессирует ли мой ребенок?
- Как долго вы ожидаете, что моему ребенку понадобится терапия?
- Как мне привлечь к лечению школу моего ребенка?
- Как мне объяснить состояние моего ребенка другим членам семьи?
- Будете ли вы прописывать моему ребенку лекарства? Если да, каковы возможные побочные эффекты этого лекарства?
- Какие еще ресурсы вы можете указать мне для получения дополнительной информации?
FAQ
В: Могу ли я предотвратить развитие у моего ребенка расстройства деструктивного поведения?
A: Хотя невозможно полностью предотвратить развитие у ребенка расстройства деструктивного поведения, вы можете уменьшить серьезность расстройства вашего ребенка, обратившись за лечением к квалифицированному специалисту в области психического здоровья, как только появятся настораживающие признаки.
.
В: Как отличить признаки расстройства деструктивного поведения от типичного вызывающего поведения, которое проявляет большинство детей?
A: Определить, есть ли у вашего ребенка расстройство деструктивного поведения, может быть сложно, поскольку у большинства детей то и дело проявляются некоторые симптомы (особенно когда они устали, голодны или расстроены).
Однако ребенок с деструктивным поведением:
- проявляют эти симптомы гораздо чаще, чем другие дети
- постоянно демонстрируют поведенческие проблемы в течение не менее шести месяцев
- часто имеют проблемы со школой и дружбой как прямой результат поведения
В: Почему мой ребенок так себя ведет?
A: Ваш ребенок может действовать по разным причинам, в том числе:
- Химический дисбаланс в его мозгу
- реагирует на стрессы в окружающей его среде
- выражает потребность во внимании
- «испытание воды», чтобы определить, насколько он может избежать наказания с помощью
- имитация поведения, наблюдаемая у других, которые ведут себя проблемно
Вопрос: Являются ли расстройства деструктивного поведения постоянными?
A: Поскольку эти расстройства являются поведенческими состояниями, считается, что они длятся до тех пор, пока сохраняется проблемное поведение.
По мере взросления дети с деструктивными поведенческими расстройствами могут иметь большую тенденцию спорить, отказываться выполнять просьбы, обвинять других в ошибках, умышленно раздражать других или действовать деструктивно, чем их сверстники (а в случае расстройства поведения поведение может быть гораздо более серьезным, включая насильственное и преступное поведение).
Однако раннее лечение может дать вашему ребенку и вашей семье важные инструменты для замены поведения соответствующими, конструктивными новыми моделями.
В: Повышает ли деструктивное поведение моего ребенка риск развития более серьезных проблем во взрослом возрасте?
A: Вероятность того, что ребенок с деструктивным поведенческим расстройством будет испытывать большие трудности во взрослом возрасте, зависит от индивидуальных обстоятельств ребенка.
В случаях оппозиционно-вызывающего расстройства (ODD) по мере взросления ребенка его диагноз может измениться с ODD, которое включает проблемное, раздражающее и враждебное поведение, но не агрессивное или чрезвычайно агрессивное, на гораздо более серьезный диагноз поведения.
Козлова .
У большинства детей с диагнозом ODD автоматически не разовьется расстройство поведения. Однако важно, чтобы родители внимательно следили за поведением своего ребенка и обращались за помощью к квалифицированному специалисту как можно раньше в его жизни.
В: Что мне делать, чтобы моя семья была в безопасности во время вспышки?
A: Если у вашего ребенка оппозиционно-вызывающее расстройство или расстройство поведения, важно, чтобы у вас был план безопасности в тех случаях, когда он необходим, чтобы защитить как вашего ребенка, так и других в случае эскалации враждебного, угрожающего или запугивающего поведения.
Ваш врач вместе с вами разработает план, в котором будет указано, когда вам следует обращаться за неотложной помощью.
В: Что такое «предупреждение с черной этикеткой», о котором я постоянно слышу, когда речь идет об определенных психиатрических препаратах?
A: С 2004 года Управление по санитарному надзору за качеством пищевых продуктов и медикаментов США размещает черную предупреждающую этикетку на антидепрессантах.
На этикетке с предупреждением, в частности, указано:
« Антидепрессанты увеличивают риск суицидального мышления и поведения (суицидальности) в краткосрочных исследованиях у детей и подростков с большим депрессивным расстройством (БДР) и другими психическими расстройствами.Любой, кто рассматривает возможность использования [Название лекарства] или любого другого антидепрессанта у ребенка или подростка, должен сбалансировать этот риск с клинической потребностью. За пациентами, которые начали терапию, следует внимательно наблюдать на предмет ухудшения клинической картины, суицидальности или необычных изменений в поведении ».
Если вашему ребенку прописали какое-либо лекарство во время лечения, ваш врач внимательно изучит особенности препарата, а также любые возможные побочные эффекты, на которые вам следует обратить внимание.
В детской больнице Бостона наша команда имеет многолетний опыт управления использованием психиатрических препаратов у детей всех возрастов и с самыми разными заболеваниями.
Мы всегда внимательно следим за вашим ребенком на предмет каких-либо признаков отрицательной реакции на лекарство и всегда готовы ответить на ваши вопросы и решить любые проблемы, которые могут у вас возникнуть.
Если вы подозреваете, что у вашего ребенка расстройство деструктивного поведения, важно как можно скорее поговорить с квалифицированным психиатром. Тесно сотрудничая с терапевтической бригадой, вы можете помочь своему ребенку продолжить полноценную семейную, школьную и личную жизнь.
Сражение космических кораблей помогает детям научиться контролировать гнев |
|---|
Джозеф Гонсалес-Гейдрих, доктор медицины, руководитель клиники детской психофармакологии, вместе с коллегами Питером Дюшармом, LICSW, и Джейсоном Каном, EdD, разработали RAGE-Control Game — игру в традициях популярной аркадной игры Space Invaders.
Эффективность RAGE-Control Game как возможной альтернативы психиатрическим препаратам сейчас проходит клинические испытания в Детской стационарной психиатрической службе. Прочтите статью Boston Globe об игре RAGE-Control. |
учит детей:Как справляться с проблемами школьного поведения
В какой-то момент как родитель вы, вероятно, столкнетесь с ужасным электронным письмом от учителя вашего ребенка, в котором говорится, что ваш ребенок перешел черту и что вам нужно прийти на другую конференцию.
Или директор позвонит вам и скажет, что ваш подросток вообще пропустил последнюю неделю в школе без вашего ведома.
Может быть, вы обнаружили, что оценки вашего ребенка упали с приемлемых до едва удовлетворительных.
Что делать родителям? Кэрол Бэнкс, MSW, обращается к четырем основным школьным проблемам, с которыми родители сталкиваются больше всего.
1. Играть в школу
Когда ваш ребенок играет в школе, это может беспокоить, расстраивать и смущать. Помимо фактического плохого поведения, вы опасаетесь, что он сделает себе дурную репутацию — что его репутация нарушителя спокойствия будет следовать за ним из класса в класс.
Вы также можете чувствовать, что учителя и другие родители осуждают вас и обвиняют их в том, что ваш ребенок делает в школе.
Материалы по теме: Разыгрывание в школе: когда ваш ребенок — нарушитель спокойствия класса
Некоторые дети действуют, когда чувствуют себя обделенными или брошенными. Убедитесь, что ваш ребенок способен, например, выполнять классную работу, которую его просят. Пребывание позади (или впереди) класса может вызвать скуку, разочарование и тревогу, что может привести к тому, что некоторые дети будут действовать словесно или физически.
Не наказывай своего ребенка дважды
Постарайтесь доверить наказание за поведение в школе школьным чиновникам — не наказывайте ребенка дважды. В большинстве случаев достаточно позволить школе привлечь вашего ребенка к ответственности. Но в хронических или тяжелых ситуациях с отыгрыванием важно работать со школой, чтобы точно понимать, что происходит. Затем вам может потребоваться работа с некоторыми местными службами поддержки, чтобы исправить это поведение.
Материалы по теме: Как избавить детей от последствий, которые работают
Не думайте, что ваш ребенок сам все поймет
Иногда родители предполагают, что их дети во всем разбираются сами.Но если вы имеете дело с хронической проблемой, вам придется столкнуться с фактами: ваш ребенок не понял ее сам, и вряд ли он это сделает. Тебе нужно помочь ему.
Итак, поговорите с учителем — это ваш лучший первый шаг. Чтобы понять, как вы можете помочь своему ребенку измениться, вам нужно понимать, почему он действует так плохо, и что происходит.
Обращайте пристальное внимание на то, что ваш ребенок говорит дома. Она должна знать, что можно делиться любым опытом.
Предупреждение: один важный урок, который Джеймс Леман преподает нам в программе Total Transformation®, — это поддержка школьных властей на глазах у вашего ребенка.Если ваш ребенок слышит вашу критику в адрес школьных чиновников и ее учителей, он, скорее всего, проявит неуважение к ним в классе — а также к вам.
2. Падение оценок
Если оценки вашего ребенка падают, правило номер один — стать следователем. Другими словами, действительно узнайте, что происходит с вашим ребенком.
У него проблемы дома или с другими детьми в школе? Ему трудно приспособиться к средней или старшей школе? У него плохие привычки к учебе — и сможете ли вы вместе поработать над этим?
Для некоторых детей могут иметь значение неспособность к обучению и проблемы со здоровьем.А для третьих употребление наркотиков и алкоголя может быть причиной падения оценок.
Главное, что вам нужно сделать, это выяснить «почему», а затем придумать план помощи своему ребенку. Вот несколько шагов, которые вы можете предпринять немедленно:
Встреча с учителем вашего ребенка
Позвоните учителю вашего ребенка и попросите о встрече. Расскажите ей, что вы видите дома, а затем спросите, что она наблюдала в классе. Спросите ее, что у нее может быть, чтобы помочь вашему ребенку вернуться в нормальное русло.
Создайте больше структуры дома
Распространенной проблемой для многих детей является отсутствие структуры во внешкольном расписании. Убедитесь, что спорт или другие клубы не стоят на первом месте, а домашние задания выполняются в конце дня (когда ваш ребенок вымотан).
Расставляя приоритеты перед работой, вы учитесь тому, что игра важнее работы и, следовательно, более важна, чем работа. Клубы или занятия спортом не должны предшествовать школьной работе и семейному времени для вашего ребенка.
Суть в том, что школьная работа должна быть приоритетной, и необходимо создать такую структуру, чтобы ее не втиснули в последнюю минуту.
Будьте реалистичны в своих целях
Когда вы структурируете учебное время вашего ребенка, чтобы помочь ему вернуть свои оценки на приемлемый уровень, будьте реалистичны в своих целях. Помните, вашему ребенку потребовалось время, чтобы отстать, поэтому вы должны дать ему время, чтобы наверстать упущенное.
Принимайте активное участие в выполнении домашнего задания вашего ребенка, просматривая его и помогая разрабатывать стратегии обучения. Я также рекомендую вам постараться присутствовать во время учебы. Я знаю, что многие родители работают и не могут быть дома со своими детьми после школы.Как работающий родитель, бабушка и дедушка я полностью понимаю и сочувствую этой ситуации. Если вы или ваш супруг (а) не можете присутствовать там, попробуйте привлечь ребенка к внешкольной программе или попросите другого взрослого, которому вы доверяете, поехать с ними.
Не ограничивайте своего ребенка в правах до улучшения успеваемости
Поймите, что ограничение доступа вашего ребенка ко всем его привилегиям до тех пор, пока он не повысит свои оценки, обычно имеет неприятные последствия.
По сути, вы в конечном итоге забираете инструмент, который вам действительно нужен, чтобы мотивировать вашего ребенка к совершенствованию.
Вместо этого я рекомендую вам требовать от вашего ребенка учиться в течение определенного времени каждый день, чтобы заработать эти дополнительные услуги этой ночью. Вы делаете свою домашнюю работу, вы получаете свои привилегии. Это научит вашего ребенка привычкам, необходимым для получения более высоких оценок.
Поговорите с ребенком о том, что происходит
Откровенно поговорите с ребенком о его оценках. Скажи:
«Послушайте, я позволял вам выполнять домашнее задание самостоятельно, но это не работает.Теперь мы собираемся установить учебное время каждый день, когда я буду контролировать вашу работу. Ни телефона, ни интернета в это время ».
«Когда ваши оценки улучшатся, мы можем поговорить о том, чтобы позволить вам снова управлять собой. Но пока что мы должны серьезно выделить время, чтобы поработать над этим ».
И не забудьте спросить вашего ребенка, как он прошел, и показать, что вам это интересно. Задавайте вопросы, требующие более длинного ответа, чем «да» или «нет». На занятиях для родителей я обнаружил, что, когда родители действительно прилагают постоянные усилия, чтобы не отставать от своих детей, они редко бывают застигнуты врасплох, когда дело доходит до того, что оценки или плохая успеваемость в школе.
3. «Ненавижу своего учителя!»
Время от времени у вашего ребенка будет учитель, с которым он просто не может ладить. Иногда это простой личностный конфликт. В других случаях вашему ребенку сложно подчиняться авторитету. Это нормально — подтверждать, что он думает о своем учителе.
Позвольте вашему ребенку рассказать вам, каково ему в классе. Не говорите ему, что он неправ или что он не должен чувствовать себя определенным образом. Когда ваш ребенок будет услышан, он будет более восприимчив к вашим идеям о том, что он может сделать, чтобы улучшить ситуацию.
Но будьте осторожны, не соглашайтесь с ним и не говорите: «Да, вы правы. Ваш учитель — это придурок ». Подрывая авторитет учителя, вы разрешаете ребенку не уважать ее.
Учимся жить дальше
Если ваш ребенок достаточно взрослый, он должен научиться принимать тот факт, что некоторые учителя требуют вещей, с которыми он может быть не согласен. Это факт жизни, что не каждый учитель может дать вашему ребенку то, что он хотел бы иметь.Это факт жизни, что некоторые учителя довольно строги; они не теплые и пушистые.
Как родитель, вы определенно не захотите просить их выполнять свою работу иначе. Вместо этого постарайтесь помочь своему ребенку. Скажите что-нибудь вроде:
«Вы знаете, вы встретите много людей в жизни, и вам нужно научиться ладить с ними. Несмотря на то, что этот учитель вам не нравится, часть вашей работы в этом году — пройти через него, проявить уважение и сделать все возможное. Интересно, как мы можем понять, как это сделать? »
Нет ничего плохого в том, чтобы попросить учителя поделиться некоторыми идеями.
Встреча с учителем
Если кажется, что учитель виноват, встретьтесь с ним или с ней и расскажите о том, что пережил ваш ребенок. Вам нужно будет попытаться найти золотую середину, если это вообще возможно.
Вы также можете пригласить на это собрание другого администратора или должностного лица, например школьного социального работника. Это сохранит вежливость и окажет вам некоторую поддержку, если она вам понадобится позже.
4. Бросить школу
Если ваш ребенок прогуливает школу — либо болеет, либо пропускает занятия — опять же, вам сначала необходимо выяснить причину.Ваш ребенок терпит неудачу, подвергается издевательствам, находится в состоянии алкогольного или наркотического опьянения? У него есть физические проблемы?
Беспокойство
У некоторых детей возникает беспокойство, когда они идут в школу, и в результате у них могут возникнуть боли в животе или головные боли. Младшие дети могут цепляться за родителей и плакать.
Многие дети говорят, что они больны, чтобы не ходить в школу, потому что они переживают по этому поводу.
Если есть проблема с тревогой, посещение педиатра вашего ребенка, чтобы определить, в порядке ли консультирование, может быть вашим лучшим курсом действий.Квалифицированный консультант может мягко вывести вашего ребенка из строя и научить, как справиться с его нервозностью по поводу школы.
В конечном счете, необходимо понять причину, по которой ваш ребенок хронически пропускает школу, чтобы ее можно было устранить. Например, если ваш ребенок подвергается издевательствам, вам нужно будет работать со школой, чтобы убедиться, что ваш ребенок защищен и что это прекратится.
Материалы по теме: Издевательства над вашим ребенком? 9 шагов, которые вы можете предпринять как родитель
Рискованное поведение
Не секрет, что непосещение школы может привести вашего ребенка или подростка к рискованному поведению, особенно если за ним не постоянно наблюдают дома.
Если ваш ребенок хронически пропускает школу, возможно, вам придется привлечь общественные службы. Попросите их рассказать об основных причинах прогулов в школе. Системе ювенальной юстиции не нравится идея о том, что дети будут прогуливать школу и слоняться по городу, так что в этом может быть надежда.
Вы можете позвонить в местное отделение полиции и сказать:
«Я не могу заставить своего ребенка ходить в школу. Есть ли в этом сообществе какие-либо ресурсы, которые помогут мне вернуть его в нужное русло? »
Материалы по теме: Ваш ребенок проявляет правонарушение? 4 способа справиться с этим
Поймите, что если ваш ребенок постоянно пропускает школу, это обычно является результатом проблемы, которая накапливалась в течение некоторого времени.Часто это конец длинной череды проблем, а не начало. По этой причине я считаю, что эту проблему важно пресечь в зародыше на ранней стадии.
Итак, когда у вашего ребенка начинают падать оценки или он возвращается домой угрюмым и грустным, тогда вмешивайтесь.
Поддерживайте открытое общение и всегда оставайтесь заинтересованными в том, что происходит с вашим ребенком изо дня в день. В конце концов, я вам обещаю, это окупится.
1/3 родителей в 3 штатах не могут отправлять детей в школу из-за COVID-19
Большинство родителей поддержали требование масок для лица для школьного персонала и учащихся средних и старших классов, но с меньшей вероятностью поддержали требование масок для лица для детей младшего возраста , особенно от детского сада до второго класса.
Поддержка закрытия игровых площадок и прекращения всех внешкольных программ была низкой.
В целом, средний родитель поддержал или решительно поддержал восемь из 15 показателей, оцененных в ходе опроса. Хотя это число было ниже в некоторых демографических группах, три четверти родителей поддержали четыре или более меры.
«Предпочтения родителей в отношении количества и типов мер различаются», — говорит Чуа. «Но они в целом согласны с мнением, что школы должны принимать меры для обеспечения максимальной безопасности детей.
”
СМОТРИ ТАКЖЕ: Обеспечение безопасности наших пациентов во время COVID-19
Факторы, влияющие на возвращение в школуДвенадцать процентов опрошенных родителей указали, что они, скорее всего, не отправят по крайней мере одного из своих детей в школу осенью, при этом проблемы со здоровьем являются самым большим фактором. Респонденты с меньшей вероятностью сказали, что их дети будут посещать очную школу, если они считают, что кто-то в их доме страдает заболеванием, повышающим риск серьезного заболевания COVID-19.
Но многие считают, что личный школьный опыт лучше всего подходит для их детей.
«Я чувствую, что (мой ребенок) лично получает лучшее образование. Я хочу, чтобы она могла ходить в школу, где она могла напрямую общаться с учителями », — сказал один из родителей из Мичигана.
Двадцать один процент родителей сказали, что они еще не уверены в планах посещаемости школы. Многие ждут, чтобы увидеть, как пандемия COVID-19 будет развиваться, в то время как другие ждут, чтобы узнать больше о планах своих школ.
«Если школы здесь решат открыться, это будет означать, что мы движемся в благоприятном направлении в том, что касается вируса. Я верю, что местные школьные округа примут лучшее решение, основываясь на их персонале / уборке / знании ситуации », — написал один из родителей из Иллинойса.
СМОТРИ ТАКЖЕ: Обращение за медицинской помощью во время COVID-19
Многие респонденты также указали, что у них не было возможности отправлять детей в школу из-за работы и финансовых ограничений.
«У нас нет семьи, чтобы присматривать за детьми, и у нас нет средств, чтобы нанять няню, если дети останутся дома. Если кому-то из нас придется оставаться дома, чтобы наблюдать за ними, мы, скорее всего, потеряем свой дом », — сказал один респондент из Огайо.
Многие семьи указали, что рост числа случаев COVID-19 заставит их пересмотреть планы отправки детей в школу. Другие, вероятно, пересмотрят свое решение, основываясь на стратегиях безопасности, применяемых в школах, или на опыте обучения их детей.
Губернаторы по всей стране работают с педагогами над разработкой планов безопасного открытия школ. Ожидается, что 30 июня губернатор штата Мичиган Гретхен Уитмер объявит о своей «Дорожной карте по возвращению в школу», в которой будет представлена схема для школ штата, которые осенью будут открыты для очного обучения.
В связи с объявлением об этих планах Чуа считает важным продолжить опрос родителей относительно их планов и поддержки мер по снижению риска COVID-19.
«В нашем опросе родители выразили большую неуверенность в своих планах относительно посещения школы», — говорит он.«Многие ждут, чтобы увидеть, как школы решают вопросы безопасности и как развивается пандемия. Очень вероятно, что взгляды и планы родителей изменятся по мере поступления новой информации ».
Среди других авторов отчета были Мелисса ДеДжонкхир, доктор философии, Сара Ривз, доктор философии, Элисон Триббл, доктор медицинских наук, MSCE, и Лиза Проссер, доктор философии, все из отделения педиатрии Мотта или отделения Семейная медицина в Michigan Medicine.
Нравится подкасты? Добавьте Michigan Medicine News Break на свое устройство с поддержкой Alexa или подпишитесь на ежедневные обновления на iTunes , Google Play и Stitcher .
Гендерная идентичность | Уход за детьми
Хотя мы часто связываем гендерное развитие с половым созреванием и подростковым возрастом, дети начинают проявлять интерес к своему полу в раннем возрасте.
В этой статье обсуждается, как обычно развивается гендерная идентичность и как родители и опекуны могут способствовать здоровому гендерному развитию у детей. Важно помнить, что каждый ребенок уникален и может развиваться разными темпами.
Что мы подразумеваем под полом: некоторые полезные термины Присвоенный пол: Когда рождаются дети, им присваивают «мужской» или «женский» в зависимости от их внешних половых органов.
Когда у ребенка есть пенис, ему назначается пол мужского пола. Если у ребенка вульва, ему назначают пол женского пола. В редких случаях ребенок рождается с внешними половыми органами, которые не являются явно мужскими или женскими.
Гендерная идентичность: Гендерная идентичность — это «то, кем вы себя знаете». В то время как пол обычно используется для обозначения мужского или женского пола, теперь мы понимаем, что гендер существует в широком спектре. Гендерная идентичность человека может быть мужчиной, женщиной, мальчиком, девочкой, небинарной и т. Д.
Гендерное выражение: Таким образом вы выражаете свой пол другим, будь то поведение, одежда, прическа или имя, которое вы выбрали.Слова для описания чьего-либо гендерного выражения могут быть «мужской», «женский» или «андрогинный».
Сексуальная ориентация: Это относится к полу людей, к которым вы обычно испытываете сексуальное и / или романтическое влечение.
Человека могут привлекать люди того же пола и / или другого пола (полов). Ваша гендерная идентичность не определяет вашу сексуальную ориентацию.
Трансгендер: Когда гендерная идентичность человека не совпадает с полом, присвоенным ему при рождении, его можно назвать «трансгендером» (часто сокращенно до «транс»).Например, ребенок, родившийся с женскими частями тела, может сказать, что он мальчик. Ребенок также может сказать, что он не мальчик или девочка, а просто «сам», потому что он не хочет, чтобы его сексуальные характеристики определяли его личность. Коренные народы могут использовать термин «двудухи» для обозначения человека с сочетанием мужских и женских характеристик.
Гендерная дисфория: Описывает уровень дискомфорта или страданий, связанных с конфликтом, который может существовать между полом человека при рождении и его истинным полом.Некоторые дети-трансгендеры не испытывают беспокойства по поводу своего тела, но другим может быть очень некомфортно из-за назначенного им пола, особенно в начале полового созревания, когда их тело начинает меняться.
Большинство детей к 4 годам уже четко осознают свою гендерную идентичность. Вот что обычно можно ожидать в разном возрасте:
- От 2 до 3 лет:
- Примерно в 2 года дети осознают физические различия между мальчиками и девочками.
- Большинство детей могут идентифицировать себя как «мальчик» или «девочка», хотя это может совпадать или не совпадать с полом, который им был присвоен при рождении.
- Гендерная идентичность некоторых детей остается стабильной на протяжении всей их жизни, в то время как другие могут поочередно идентифицировать себя как «мальчик» или «девочка» или даже принимать другую гендерную идентичность в разное время (иногда даже в один и тот же день). Это нормально и здорово.
- от 4 до 5 лет:
- Хотя многие дети в этом возрасте имеют стабильную гендерную идентичность, гендерная идентичность может измениться в более позднем возрасте.
- Дети становятся более осведомленными о гендерных ожиданиях или стереотипах по мере взросления. Например, они могут подумать, что определенные игрушки предназначены только для девочек или мальчиков.
- Некоторые дети могут очень сильно выражать свой пол. Например, ребенок может настаивать на ношении платья каждый день или отказываться носить платье даже в особых случаях.
- Хотя многие дети в этом возрасте имеют стабильную гендерную идентичность, гендерная идентичность может измениться в более позднем возрасте.
- от 6 до 7 лет:
- Многие дети начинают сокращать внешнее выражение пола, поскольку они чувствуют себя более уверенными в том, что другие признают их пол.Например, девушка может не чувствовать, что ей нужно носить платье каждый день, потому что она знает, что другие видят в ней девушку, что бы она ни носила.
- Дети, которые чувствуют, что их гендерная идентичность отличается от пола, назначенного им при рождении, могут испытывать повышенное социальное беспокойство, потому что они хотят быть такими же, как их сверстники, но понимают, что они не чувствуют того же.
- 8 лет и старше:
- Большинство детей будут продолжать идентифицировать себя с полом, определенным при рождении.
- Дошкольники и подростки продолжают развивать свою гендерную идентичность через личное размышление и с участием своего социального окружения, такого как сверстники, семья и друзья.
- Могут проявляться некоторые гендерные стереотипы в поведении. Вы можете заметить, что ваш подросток или предподростковый возраст прилагает усилия, чтобы «преуменьшить» или «преуменьшить» некоторые физические изменения своего тела.
- Другие более уверены в своей гендерной идентичности и больше не чувствуют, что им нужно изображать полностью мужской или женский вид.
- С началом полового созревания некоторые молодые люди могут осознавать, что их гендерная идентичность отличается от пола, назначенного им при рождении.
- Поскольку гендерная идентификация некоторых детей может измениться, особенно в период полового созревания, семьям рекомендуется оставлять возможности для своего ребенка.
Дети младшего возраста могут очень четко обозначать свой пол. Например, они могут сказать: «Я она, а не он!», «Я не твоя дочь, я твой сын.”
Дети также могут указывать свой пол с помощью:
- Одежда или прическа
- Выбор игрушек, игр и спорта
- Социальные отношения, включая пол друзей
- Желаемое имя или псевдоним
Помните: выражение пола отличается от идентичности пола . Вы не можете предполагать гендерную идентичность ребенка на основании его гендерного выражения (например, выбора игрушек, одежды или друзей).
Мой маленький мальчик любит носить платья. Должен ли я позволить ему? Некоторые дети проходят фазу сопротивления гендерным ожиданиям. Помните, что гендерное выражение и гендерная идентичность — это разные вещи. То, как вы выражаете себя, не обязательно определяет ваш пол.
Дети преуспевают, когда их родители или опекуны показывают им, что их любят и принимают такими, какие они есть. Отговаривание ребенка от выражения пола может заставить его стыдиться.Окажите им безоговорочную поддержку. Поступая таким образом, вы не формируете гендер, а просто принимаете, кто они и что они чувствуют.
Для большинства детей это обычно фаза. Никто не может сказать вам, изменится ли гендерная идентичность или выражение вашего ребенка со временем. Что детям нужно знать больше всего, так это то, что вы будете любить и принимать их, когда они узнают свое место в мире. У детей старшего возраста вы также можете мягко подготовить их к негативной реакции со стороны других детей, например, с помощью ролевой игры, как лучше всего уверенно реагировать на насмешки.
Что означает гендерный креатив? Гендерно-творческие дети выражают свой пол иначе, чем того ожидает общество. Например, мальчика, который хочет носить платья, можно считать «гендерно-творческим».
Ожидания общества в отношении пола постоянно меняются и различаются в разных культурах и в разные исторические периоды.
С вашим ребенком все в порядке с медицинской или психологической точки зрения.Гендерное разнообразие не является результатом болезни или стиля воспитания. Это не связано с тем, что сыну разрешают играть с куклами или дочери с грузовиками.
Если ваш ребенок трансгендер или гендерно творческий человек, он может жить счастливой и здоровой жизнью. Получите поддержку от других родителей трансгендерных и гендерно-творческих детей или поговорите со специалистом в области психического здоровья, который специализируется на уходе за трансгендерными и гендерно-творческими детьми (если таковые имеются в вашем районе). Семьи коренных народов могут поговорить со старейшиной или лидером с двумя духами.См. Дополнительные ресурсы, перечисленные ниже.
Как я могу содержать своего ребенка?Сильная поддержка родителей — ключ к успеху!
- Любите своего ребенка таким, какой он есть.
- Поговорите с ребенком о гендерной идентичности. Как только ваш ребенок научится произносить такие слова, как «девочка» и «мальчик», он начинает понимать пол.
- Задавайте вопросы! Это отличный способ узнать, что думает ваш ребенок о гендере.
- Читайте вместе с ребенком книги, в которых рассказывается о разных способах быть мальчиком, девочкой или чем-то средним.
- Не заставляйте ребенка менять себя.
- Найдите возможности показать своему ребенку, что трансгендеры и разные по полу люди существуют и принадлежат ко многим сообществам, которые их ценят и любят.
- Спросите учителей вашего ребенка, как они поддерживают гендерное выражение и что они учат в школе о гендерной идентичности.
- Имейте в виду, что ребенок, который беспокоится о своем поле, может проявлять признаки депрессии, беспокойства и плохой концентрации. Они могут не захотеть ходить в школу.
- Помните о потенциально негативных проблемах, с которыми может столкнуться ваш ребенок. Сообщите своему ребенку, что вы хотите слышать о любых издевательствах или запугивании по отношению к нему.
- Если вас беспокоит эмоциональное здоровье вашего ребенка, поговорите с семейным врачом, педиатром или психиатром, который специализируется на уходе за трансгендерными и гендерно-творческими детьми.
- Некоторым родителям трудно признать, что гендерная идентичность их ребенка отличается от пола, назначенного им при рождении, часто в культурах, где это нелегко принять.Если у вас возникли трудности, обратитесь за дополнительной помощью через веб-сайты, печатные ресурсы, группы поддержки или поставщиков психиатрических услуг. См. Ниже дополнительные ресурсы.
Сообщите своему ребенку, что вы хотите слышать о любых издевательствах или запугивании по отношению к нему.Спасибо Комитету по делам детей, молодежи и семьи Канадской профессиональной ассоциации по охране здоровья трансгендеров и Gender Creative Kids Canada за их руководство и опыт в разработке этого ресурса.
Дополнительная информация в CPS
Проверено следующими комитетами CPS
- Общественный педиатрический комитет
- Комитет по психическому здоровью и порокам развития
- Консультативный комитет по государственному образованию
Как COVID школа, экраны, стресс влияет на детей
Это был почти год пандемического воспитания детей, всепоглощающего, постоянно меняющегося хаоса, который беспрецедентно испытал американские семьи.
Школы закрылись, затем открылись, а затем снова закрылись. Свиданий стало меньше, и в них были введены новые правила. Работающие родители часто выполняли свою работу без присмотра за детьми, в то время как родители подростков изо всех сил старались противостоять череде потерь — друзья, спорт, выпускные, выпускные. Для многих семей с низкими доходами COVID-19 усугубил существующие трудности, и токсический стресс передавался от родителей к ребенку.
Через девять месяцев после того, как COVID-19 все изменил, родители задают тот же вопрос, который они задавали вначале: будут ли мои дети в порядке?
Чтобы ответить на этот вопрос, USA TODAY поговорили с более чем десятком экспертов.Мы слышали, что детям нужно то, что у них всегда есть: присутствующие и эмоционально доступные опекуны. Им нужны люди, которые помогут им осознать неуверенность и потерю, которые помогут им справиться со страхом и переменами.
«Дети могут пройти через развод, они могут пройти через смерть, они могут пройти через множество удивительных вещей и выглядеть довольно хорошо, если у них есть кто-то, кто может их поддержать», — сказала Мэри Дозьер, психолог.
профессор Университета Делавэра, изучающий детей, переживших невзгоды.
USA TODAY задавал родителям самые насущные вопросы. Ниже ответят специалисты в области детского развития и образования.
Специалисты утверждают, что универсальной «нормы» не существует. Чтобы узнать, насколько хорошо ваш ребенок справляется, обратите внимание на различия в поведении.
Бренда Джонс Харден, профессор Элисон Ричман по вопросам детей и семей в Школе социальной работы Университета Мэриленда, сказала, что «нормальность» для каждого ребенка индивидуальна. Родители должны быть обеспокоены, если их ребенок выглядит более грустным, безнадежным или злым.
Подростки, например, непостоянны и капризны, но если эти перепады настроения становятся более резкими, это заслуживает внимания. Точно так же ребенок, который начинает попадать в травмы после того, как полностью приучен к туалету, может испытывать трудности.
Фил Фишер, профессор психологии в Университете Орегона, сказал, что даже эти признаки не обязательно являются тревожным сигналом, но это изменения, которые родители должны отслеживать.
Это зависит от вида невзгод и от того, есть ли у них поддержка, чтобы справиться с ними.
Нат Кендалл-Тейлор, главный исполнительный директор института FrameWorks и старший научный сотрудник Центра развития ребенка при Гарвардском университете, сказал, что люди обычно думают о невзгодах двояко: либо дети нерушимы, либо они невероятно устойчивы, либо неблагоприятные переживания. повредить их без возможности ремонта.
По его словам, существуют разные классы стресса, и результаты зависят от того, какой стресс испытывает ребенок.
- Положительный стресс бросают вызов и мягко выталкивают из вашей зоны комфорта, что ведет к росту и развитию. Это может быть трудный тест или установление новых отношений с безопасным, незнакомым человеком.
- Допустимый стресс — это когда случается что-то плохое, но это происходит при наличии буферных, поддерживающих отношений, подобных отношениям ребенка с родителями.
- Токсический стресс тяжелый по своей силе и хронический по своей продолжительности и происходит без этого буферного отношения. Это стресс, который может повредить развитию.
Это стресс, который может повредить развитию.«Ключевая переменная или посредник — это буфер», — сказал он.
Если есть что-то, в чем родители могут избавиться от своей вины, эксперты говорят, что это именно это.
Исследование, проведенное этим летом исследовательским центром Pew Research Center, показало, что более 71% родителей в США с детьми до 12 лет обеспокоены тем, что их ребенок проводит слишком много времени перед экраном.
Беспокоитесь о том, что у вашего ребенка экранное время ?: Проблемы с воспитанием возникают из-за социальных сетей, технологий
Американская академия педиатрии рекомендует не использовать экранное время для детей младше 18 месяцев (за исключением видеочата), один час занятий спортом. качественные программы для детей от 2 до 5 лет и постоянные ограничения для детей от 6 лет и старше.
Сейчас дети учатся виртуально, и экраны во многих случаях де-факто превратились в няню. Эксперты говорят, что это не идеально, но это реальность.
«Как родитель, я не следую этим правилам, и я стараюсь быть добрым к себе за то, что никогда не следую этим правилам», — сказала Натали Ренью, директор Home Grown, национального объединения спонсоров, которое работает над улучшением доступ к уходу за детьми на дому.
Кендалл-Тейлор говорит, что, хотя способ, которым дети взаимодействуют с экранами сейчас, не является оптимальным, дети невероятно адаптивны.
«Эти биологические системы сделаны из пластика», — сказала Кендалл-Тейлор. «Когда дети вернутся в школу и возобновят те социальные отношения, которые у них были со сверстниками, это повлияет на их развитие.Развитие — это открытый и случайный процесс. И это для меня обнадеживающая часть ».
Благополучие опекуна напрямую связано с благополучием его ребенка. Эксперты подчеркивают, что лучший буфер для ребенка во время пандемии — это поддерживающий родитель.
Но оставаться психически здоровым может быть трудно в разгар такое количество факторов стресса и финансовые трудности усугубляют это бремя.
Фишер, который также является директором проекта быстрой оценки воздействия пандемии на развитие в рамках обследования домашних хозяйств детей младшего возраста (проект RAPID-EC), который изучает влияние пандемии на детей 5 лет и моложе, сказал опрос, который показал, что лица, осуществляющие уход за детьми из малообеспеченных семей, чаще испытывают депрессию и тревогу.Эти факторы стресса влияют на способность родителей быть доступными.
Стать матерью само по себе может быть непросто. Добавьте сюда пандемию, и вы сразу же перейдете в режим выживания, который в моем случае, я считаю, убрал часть эмоций из этого процесса. Я не плакал с тех пор, как опросы Bowie Iman
RAPID показывают, что лица, ухаживающие за маленькими детьми, испытывают стресс, финансовые трудности и потерю эмоциональной поддержки.Поскольку данные проекта являются последовательными, они могут показывать цепную реакцию. Когда семья обеспокоена удовлетворением основных потребностей, на следующей неделе они сообщают о более сильном эмоциональном стрессе, а через неделю после того, как они сообщают об усилении эмоционального расстройства своего ребенка.
«Нет никаких сомнений в том, что если вы не можете купить еду или не можете платить за квартиру, значит, вы испытываете стресс, который будет токсичным для ваших детей», — сказал Фишер.
Предпосылка вопроса душераздирающая, сказал Ренью, но он показывает ту эмоциональную чувствительность, которая на этот раз имеет первостепенное значение для родителей и их детей.
Стрессовые родители могут быть отстраненными и отвлекаться, но детям нужна эмоциональная и физическая близость. Общение — это ключ
«Мы знаем, что разговоры развивают у маленьких детей мозги. Это также хороший способ помочь вашему ребенку понять, почему вы можете быть расстроены, раздражены, торопитесь или перегружены», — сказала она. «Я считаю, что перед сном — прекрасное время, чтобы поразмышлять с моим ребенком, а иногда и извиниться, если я был раздражительным или раздражительным в тот день. Я верю, что извиняюсь.«
» Нет молекулы, которую мы могли бы проанализировать, или анкеты, которую мы могли бы провести, которая бы на сто процентов сказала, что мы можем гарантировать, это показывает, что вам лучше получить помощь, или на сто процентов это показывает, что все будет хорошо, несмотря ни на что «, — сказал Фишер.
Но эксперты говорят, что, если ребенок не испытывает токсического стресса, он, вероятно, хорошо поправится и сможет выработать жизнестойкость, которая пригодится ему в долгосрочной перспективе. из-за всех этих невзгод ни один ребенок не потеряется », — сказала Майра Джонс-Тейлор, директор по политике некоммерческой организации Zero to Three.«Мы никогда не говорим о непоправимых повреждениях детей».
Ким Маух, родитель 9-летнего ребенкаМоя самая большая забота о нашей дочери — это как сохранить связь с друзьями безопасными способами. Для ее социального и эмоционального здоровья так важно поддерживать отношения в эпоху социального дистанцирования.
Если вы чувствуете, что у вашего ребенка все в порядке, вероятно, ваша интуиция в порядке. Если вы чувствуете, что что-то не так, имеет смысл обратиться за поддержкой к профессионалу.
«Родители знают своих детей, и родители чувствуют уязвимость своих детей», — сказал Фишер.«Если у людей есть серьезные опасения по этому поводу, то поиск поддержки имеет полный смысл.
Если по какой-либо другой причине, то для успокоения».
По мнению экспертов, качество важнее количества. Даже если вы не можете уделять ребенку все внимание, которого он жаждет, демонстрация того, что вы все еще присутствуете и готовы к важным делам, может иметь большое значение.
Это может означать, что нужно уделить время разговору о картине, которую только что нарисовал ваш ребенок, или прервать работу, чтобы ответить на вопрос о школе.
«Я работаю с матерями, которые работают полный рабочий день, и их дети делают свою работу рядом с ними.И прямо в середине нашего разговора ребенок подходит и что-то говорит, а эти мамы поворачиваются и реагируют на них и говорят: «О да, вот что вам нужно сделать, чтобы перейти к следующему этапу вашего звонка в Zoom. ‘ Или: «Да, Молли, мне так нравятся твои волосы», — сказал Дозье.
Это зависит от нескольких переменных. Очное обучение является оптимальным, но дети, у которых есть поддерживающий уход дома и доступ к технологиям, скорее всего, подойдут.
Однако эксперты обеспокоены некоторыми группами населения, особенно детьми из малообеспеченных семей.Фишер указал на данные, показывающие, что в течение обычного учебного года учащиеся всех групп с доходом прогрессируют примерно одинаково. Но за лето разрыв в успеваемости увеличивается, отчасти потому, что дети из бедных семей имеют меньший доступ к возможностям обогащения и с большей вероятностью столкнутся с нестабильностью.
Пандемия усугубляет это структурное неравенство.
«Другое дело, если вы не можете получить доступ к точке доступа Wi-Fi. Другое дело, если у вас есть шесть детей, трое детей или двое детей, которые борются из-за одного планшета, и родитель, которому он тоже нужен», — сказал Фишер.
COVID-19 и дневной уход: Пандемия означает, что все больше детей дошкольного возраста не будут готовы к детскому саду
Ранние результаты, основанные на трех отдельных оценках, показывают, что учащиеся отстают больше по математике, чем по чтению.
В ходе одной оценки, проведенной Северо-западной образовательной ассоциацией (NWEA) среди примерно 5 миллионов учащихся 1-8 классов, было проанализировано, как рост этих детей за последний учебный год по сравнению с детьми в 2018 и 2019 годах. не занимается в школе прямо сейчас, но это показывает, что потери в обучении не так заметны в чтении, как в математике: средний ученик потерял от 5 до 10 процентильных баллов во втором и немного потерял в первом.Результаты других оценок показывают аналогичные тенденции.
Брэдли Грей, у которого есть 3-летний сын.Теперь мы должны быть учителем, родителем, другом. Мы должны выполнять все эти роли. … Трудно понять, правильно ли мы поступаем. Вы хотите, чтобы ваши дети получали внимание, которого они заслуживают.
Эти результаты, хотя и несовершенны, показывают, что родители относительно хорошо справляются с задачей, помогая своим детям не забывать о чтении. Помощь детям в чтении книги — в отличие, скажем, от обучения их делению на деление — может быть более естественным для воспитателей.
Исследования также показывают, что дети лучше понимают то, что они читают, когда они интересуются этим предметом. Эксперты говорят, что пандемия — это возможность узнать интересы ваших детей, помочь им развить их страсть к самым разным предметам.
Что касается математических потерь, эксперты предполагают, что они беспокоят, но в конечном итоге имеют меньшую важность, чем психическое здоровье детей. У детей, как указывает Харден, не будет шанса наверстать упущенное, если они не «психологически и физически безопасны».»
Имея мало данных о том, что лучше всего подходит для детей и учителей, родители могут оказаться особенно сбитыми с толку, поскольку они стремятся поддерживать связь и заинтересованность своих детей.
Эксперты говорят, что у каждого ребенка разные потребности в виртуальном обучении. Будьте терпеливы.
Некоторые Общее руководство, по мнению экспертов:
- Хотя это может быть возможно не для всех семей, постарайтесь выделить в доме определенное место, в котором не должно быть беспорядка и отвлекающих факторов, чтобы они могли сосредоточиться.
- Поймите необходимость «перерывов в мозгу», которые могут состоять из коротких всплесков физической активности, например, короткой прогулки или перекуса.
- Если ваша школа допускает гибкость, поощряйте ребенка сосредотачиваться на содержании, которое его больше всего интересует.
«Поощряйте своего ребенка к развитию независимости, — сказал Томас Мюррей, директор по инновациям Future Ready Schools Альянса за отличное образование, — но не стесняйтесь проверять и проверять их успехи».
Если вы чувствуете, что ваш ребенок отстает, сообщите об этом учителю.
«Вам не нужно заниматься этим в одиночку», — сказал Мюррей.
Пандемия была особенно тяжелым временем для подростков. Маленькие дети хотят быть рядом со своими родителями. Однако подростки тянутся к сверстникам. Они хотят быть более независимыми. Вместо этого многие заперты дома, разлучены с друзьями и пропускают вехи.
Дженнифер Пфайфер, профессор психологии в Университете штата Орегон, изучающая переход от детства к отрочеству, говорит, что, хотя подросткам свойственно порвать с родителями, поддержка семьи необходима в любом возрасте.
Страшно не видеться с друзьями или упускать те события, которые у вас были бы в противном случае, но родители могут помочь своим детям справиться с этими потерями.
Важно подтверждать чувства подростка, так же как и поощрять его мыслить вне себя. Подростковый возраст, по словам Пфайфера, отмечен пробуждением к большему миру.
Лори Уотен, воспитательница 18-летнего ребенка с синдромом ДаунаОдна из моих… проблем — все, что мой ребенок упустил в этом году. Невозможность участвовать в Спешиал Олимпикс, летних лагерях, спортивных командах, кулинарных классах.Мы пытались кое-что делать виртуально, но это действительно не лучший стиль помолвки для моего сына. Это был тяжелый год для семей, воспитывающих детей с ограниченными возможностями.
«Если вы можете помочь им направить то, что в противном случае было бы своего рода неудачным опытом … в поиске новой цели или способов внести свой вклад, это очень важно для подростков», — сказала она. «У них есть потребность внести свой вклад и растущая способность вносить свой вклад».
Это может включать волонтерство в их сообществе или участие в организации, которой они увлечены.
Пфайфер говорит, что когда клинические психологи оценивают подростков на предмет депрессии и тревоги, они признают, что некоторые из этих симптомов обычно усиливаются примерно в это время.
Беспокойство уместно, сказала она, если эти изменения начнут влиять на нормальное функционирование подростка. Это может означать, что ребенок настолько подавлен, что не пойдет на занятия по Zoom, или не может встать с кровати.
Хорошо то, что во время пандемии большинство родителей чаще видятся со своими детьми, что позволяет им более внимательно наблюдать за своими детьми.
«Подростки могут скрывать от вас что-то из этого, но, может быть, это было немного проще, когда подростки и их родители, как правило, не все время находились в одном и том же месте. Так что у вас может быть более глубокое понимание или, по крайней мере, знакомство с подростками. чем при обычных обстоятельствах », — сказала она.
Родители также должны создать среду, в которой детям будет комфортно открываться, сказала она. Это означает, что нужно прислушиваться к их чувствам и заботам и реагировать, подтверждая их, а не осуждая их.Не пытайтесь манипулировать ими или контролировать их; Родитель должен заслужить доверие своего ребенка.
«Построение таких отношений сослужит вам хорошую службу даже после пандемии», — сказала она.
Зарегистрируйтесь, — сказал Харден. Детям нужно пространство, чтобы открыться. Уберите экраны, уберите отвлекающие факторы и поговорите с ребенком.
«Скажите:» Как дела? » С маленькими человечками вы показываете им лица. «Вы счастливы сегодня?» Тебе сегодня грустно? А с детьми постарше вы можете вести более долгосрочные беседы, более содержательные разговоры об их эмоциональном благополучии », — сказала она.
Порядок тоже важен. Эксперты признают, что это может показаться глухим в разгар пандемии, но наука показывает, что предсказуемость важна на протяжении всего периода развития.
Что делать, если она боится войти в другое здание, кроме дома ?. Меня беспокоят все те переживания, которых у нее нет.
Эксперты также подчеркивают важность ухода за собой, поскольку данные показывают, что стресс родителей может сказываться на детях.
«Быть отзывчивым — значит быть здоровым», — сказал Ренью. «Отзывчивость — это не просто бесконечный банк ресурсов, который у вас есть. Я имею в виду, мы все это знаем, верно? Когда вы в стрессе, думаете ли вы, что вы отзывчивы? не будет «.
Наконец, постарайтесь интегрировать что-то новое и уникальное в свой распорядок дня. Пандемия была отмечена внезапным спадом. Стоит использовать этот момент, чтобы добавить что-то новое.
«Среди всего этого хаоса вырежьте что-нибудь позитивное», — сказал Джонс-Тейлор.
Практически все эксперты, с которыми мы беседовали, сказали, что родители должны заботиться о себе, чтобы они могли заботиться о своих детях.
Частью этого является избавление от непродуктивного чувства вины и беспокойства о том, что их семьи не поправятся.
«Если вы в порядке, вы можете сделать все хорошо для вашего ребенка», — сказал Фишер. «Отпустите все беспокойство … Наука не предполагает, что некоторые из этих вещей — например, перерыв в учебе — обязательно оставят неизгладимый след.»
Одна из самых сложных задач родителей — отделить то, что важно, от того, что нет. Родители хотят знать, что будет волноваться, а что останется, от чего дети могут вернуться, а от чего никогда не вернутся. Эксперты не знают. есть все ответы, но одно они могут сказать наверняка.
«Родители сделали удивительные вещи. Они обучают своих детей, они делают свою работу полный рабочий день, — сказал Ренью. — То, что родителям удалось сохранить вместе в невероятных невзгодах, это действительно замечательно.»
Охват дошкольного образования в USA TODAY частично стал возможен благодаря гранту организации Save the Children.